---
Вернулись они только через час. Что удивительно — с водой. Которую, впрочем, тут же вызвался поставить греть Инк, оттащив в сторону и воду, и мечтателя. Найт видел, как художник тихо выговаривал что-то его брату. Но почувствовав себя тем самым котом, объевшимся сметаной, благодушно решил — он и сам сможет разобраться со своим другом. Да спокойно доковылял до уже практически принадлежащего ему места у костра. Рядом хмуро ковырялся в рыбе разрушитель, совершенно не интересуясь происходящим вокруг. Эк его зацепило. Ну, возможно, это и не проблемы Кошмара? Все же, он не сделал ничего плохо, да? Вот только стоило так подумать, как всю его сущность аж передернуло от исходящего со стороны внимания. Инк демонстративно разводил новый костер на другой стороне небольшого, можно сказать, лагеря, намекающего поглядывая в его, Найта, сторону. Он же не серьезно? Но извиняющийся взгляд Дрима намекал — очень даже серьезно. — Ладно, — выдохнул Кошмар, тем самым перепугав своего соседа и заставив того резко перевести на себя взгляд. Увидев, кто именно нарушил его мысли, Эррор снова покрылся румянцем. Действительно, как смущенный подросток. А ведь, возможно, черный скелет был старше его самого. — Итак, — Найт протер лицо ладонями, собираясь с мыслями. — У меня нет опыта успокаивать, и тем более в подобных ситуациях… — Не надо меня успокаивать! — взвился собеседник, отчего Найтмер флегматично поднял руки, как бы говоря, что сдается. — Хорошо. Не надо, так не надо. Он замолк, не предпринимая больше никакой попытки заговорить, подарив все свое внимание горящему костру. Через некоторое время разрушитель рядом с ним нервно завозился. Еще через пять минут начал громко вздыхать, что, впрочем, Кошмар спокойно игнорировал. Он поймал напряженный взгляд художника и отрицательно покачал головой на попытку подойти к ним. Найт, в отличие от брата всегда умел ждать, не настолько, конечно, чтобы дожидаться у реки, пока по ней проплывут трупы твоих врагов, особенно учитывая сложившуюся ситуацию. Но достаточно, чтобы быть просто вознагражденным за долгое ожидание. — Зачем? — выдавил, наконец, из себя Эррор. — Хм? Что именно? Кошмар оглянулся на пытающегося сформулировать мысль собеседника. И все же сжалился, решив помочь: — Зачем заниматься сексом? — если бы не важность разговора для разрушителя, он бы точно засмеялся, рассматривая, насколько в очередной раз смутился самый страшный монстр их Мультивселенной. — Звезды… Думаю, то, что это приятно, ты хотя бы догадываешься? — Найтмер спрашивает серьезно, без подстебов, искренне надеясь на положительный ответ. И даже чувствует облегчение, когда ему в ответ робко кивают. — И это все? Получение удовольствия? Найтмер смеется. В последнее время, не находясь все время в документах и в одиночестве, он ловит себя на том, что стал смеяться гораздо чаще. Не столько, как его брат, конечно, но правда поразительно много конкретно для него. — Нет, конечно. Не все. У каждого собственные причины, Эррор. Кому-то нужно сбросить напряжение. Более мирным способом, чем ты обычно, знаешь ли, — намекая на уничтожение АУ, ухмыляется Найт. — Других подстегивает сексуальная привлекательность партнера. Вот у тебя, например, возникало желание до кого-нибудь дотронуться? Не ударить. Я помню про лаги, — качнул он головой на возмущения. — Просто подумай. Почувствовать чужое тепло под своей рукой? Узнать, как будет выглядеть партнер возбужденным, смущенным, желающим? Подумай хорошенько, — Найтмер хмыкнул, когда поймал растерянный взгляд разных зрачков. — А может ты когда-то желал подчинить себе кого-нибудь? Не убить, не превратить в куклу, а заставить принадлежать себе? Думать только о тебе? Желание обладать тоже может быть причиной. Или выражение чувств. Симпатии, любви, верности. Или как возможность пометить, защитить от посягательства других, — он перевел взгляд на художника, пытающегося чутко вслушиваться. — Есть множество причин. И ванильно-романтичные, и жестокие, материальные, расчетливые, эгоистичные. Даже обычное любопытство может стать такой причиной. Найтмер замолчал, поднимая голову к облачному небу, видневшемуся сквозь крону деревьев. А что насчет его самого? В чем была причина его интереса к брату? То самое пресловутое любопытство? Или все же нечто большее? Кошмар не мог отрицать, что уже давно, возможно, даже до той отвратительной истории с уничтожением их мира, испытывал к Дриму нечто более глубокое, чем обычные братские чувства. Теперь же, не сдерживаемый собственными принципами, этот росток эволюционировал во что-то более сильное. Более грязное, чем невинная привязанность. Сколько он загонял неубиваемое ощущение глубже в ребра, в самое темное место его истекающей негативом души? Возможно, зря. Возможно, не сделай он этого, хрупкий росток просто не впитал бы в себя столько темных, похотливых желаний, прорвавшихся недавно наружу. Найтмер был собственником, он прекрасно понимал это. Но все же жестко контролировал себя, не стремясь сажать любовников на цепь, как того хотело все еще оскверненное существо. Но Дрим. Звезды… Его желания, чтобы Найт не сдерживался… представлял ли он вообще, о чем просил повелителя негатива? Кошмар был готов скалиться, рычать, выбивать из мечтателя его глупые мысли, лишь бы зверь внутри не прислушивался к сладкому голосу. Уже однажды он не сдержал собственный контроль, и чем все закончилось? Нет, Найтмер не хотел, однажды проснуться и осознать, что его тело вновь подчиняется жестокому беспринципному ублюдку. Не снова. Однако Эррор был другим. Слишком тихий. Слишком неуравновешенный. Слишком неуверенный в себе. Ему просто необходима была точка опоры, это мог понять каждый, кто провел с ним чуть больше времени, чем занимает битва или побег. С другой стороны — и узнавать-то ближе разрушителя Мультивселенной никто не хотел. Или же не имел возможности. И если эта точка опоры будет включать и сексуальную сторону жизни, возможно, будет даже лучше. Тем более, что самый активный кандидат стремится не только получить полную власть над чернокостным, но и правда старается учитывать желания самого монстра. — Тебе надо все же попробовать, — Найтмер вновь перевел свое внимание на притихшего собеседника. — Я про секс. Серьезно, Эррор. Даже ты не можешь все время своего существования игнорировать эту сферу жизни. Звезды! — он оценил зло ощетинившегося скелета. — Я же не предлагаю тебе то, что тебя покалечит! Тем более сейчас, пока твоя магия не реагирует на внешние прикосновения. Найтмер протянул свою руку, сжимая пальцы дернувшегося монстра. Лагов не было. Эррор замер, пытаясь почувствовать, нравились ли ему новые ощущения. Как и говорил Найт, его кости были теплыми, немного шершавыми и наглыми. Разрушитель смущенно наблюдал не отрываясь, как чужие костяшки пальцев, переплетаются с его собственными, поглаживая. — Да, секс может нести в себе и разрушительное начало. Страх, боль, насилие. Но тебя ведь не это пугает, — Кошмар криво усмехается. — Это даже смешит. Хах. Ох, — он спохватился. — Не ты, Эррор! Просто сама ситуация. Знаешь… Ты не можешь решиться подпустить к себе кого-нибудь настолько близко. И я — всеми силами старающийся не вцепляться ни в кого каждый раз. Ха-ха. Смешно же? — Ничуть, — цедит разрушитель, хмурясь. — И что ты предлагаешь? Переспать с тобой? Тебе Дрима мало было? — Не со мной, — спокойно произносит Найтмер, не отпуская руки. Напротив, сжимая сильнее, как только чувствует попытки вырвать ее из цепких рук. — Нет! Не он! — Эррор кидает затравленный взгляд назад на художника и отчаянно мотает головой. — Только не он! Лучше уж ты, Кошмар! — Успокойся, — повелитель негатива старается отвечать как можно невозмутимо, не отвлекаясь на вскинувшегося зверя внутри. Он тоже смотрит в сторону, на брата, и негатив в душе постепенно успокаивается, удовлетворенный метками на теле близнеца. Все эти переживания… Нет, монстры вокруг точно решили доконать его в последнее время. — Объясни спокойно — почему нет? С чего так категорично? — но разрушитель упрямо молчит, не желая делиться. — Не хочешь? — понимает Найт. — Ну, тогда опять послушай меня, Эррор. Никогда не думал, что буду высказываться в защиту этого художника… Мда. — Не надо мне про него ничего рассказывать! Думаешь, я настолько слепой, что ничего не вижу? — тихо шипит разрушитель, опустив голову. — И то, что он буквально помешан на мне. И то, что сдерживает себя, как может. И запугивания всех, кто подойдет близко. И то, что он-то уж точно не откажется! А что потом? — чернокостный смотрит упрямо, отчаянно. — Потом-то что? Думаешь, вот он, — Эррор мотнул головой на Инка. — Отстанет от меня? Черта с два! Этот мудак и сейчас не дает мне прохода! Какие у тебя гарантии, что я не окажусь точно так же, как сейчас, заперт с ним где-нибудь в его Антипустоте без возможности выхода? Что ему окончательно не снесет голову? — Твоя самая большая гарантия в этом — его бездушие, — Кошмар отвечает медленно, заставляя остыть, прислушаться к нему. — То, что ты описываешь, больше похоже на меня, Эррор. Желание полной власти над теми, кто тебе принадлежит, именной мой грех, который я так отчаянно стараюсь сдерживать. Не Инка. Поверь уж мне, хранителю всего негатива. Этот художник скорее будет делать все, чтобы ты полностью добровольно продолжил быть с ним. И разве это плохо для тебя? Посмотри на всю эту ситуацию с ним с другой стороны. Сколько он уже заинтересован в тебе? С тех пор как узнал о твоем существовании? Или когда вы первый раз встретились? Это, в любом случае, слишком много для обычных отношений. Он не преследует тебя из-за чувств, которые могут в любой момент перегореть и не поменяет своего мнения неожиданно. Нет, у тебя нет вообще никаких гарантий, что он охладеет, если вы, наконец, переспите. Но с другой стороны, если ты проигнорируешь все это или выберешь как-нибудь другого — как думаешь, он отстанет от тебя? Серьезно? — И что? Из-за его каких-то гребаных непонятных желаний или из-за его упорства, я должен ему сдаться? — Вовсе нет, — ухмыляется Найтмер. — А вот над твоей собственной яркой реакции на Инка я бы еще подумал. — О чем… — Звезды! Эррор! Сколько у тебя было возможностей его убить? Столько же, сколько и у твоего соперника уложить тебя на лопатки и отыметь, как следует?! Не смущайся мне тут! — смеётся Кошмар. — Лучше бы прекратил дразнить его, если уж он так тебе противен! Вы, два идиота, как не посмотри, просто созданы друг для друга! И уж лучше вы будете трахаться, чем продолжать ебать мозг всей Мультивселенной своим играми! Что вам нужно для первого шага, признавайся? Хороший пинок? Тогда считай весь этот разговор им. Тебе полезно! — Если все уж так радужно, — шипит разрушитель. — Чего он сам не подойдет? — А он и подходит, — Найт разводит руками, показывая что не понимает вопроса. — Ты же его каждый гребаный раз отталкиваешь. Иногда даже со сломанными костями. Хотя на это даже весело смотреть со стороны. Когда он пытается намекнуть, ты ничего не понимаешь. Когда говорит прямо — эпично посылаешь его. Поэтому-то я и искренне удивляюсь выдержке Инка. Хочешь действительно попробовать что-то новое, просто оттащи в лес и возьми его. Звезды! Я же сказал, прекрати смущаться! — Как будто он позволит, — пробурчал желтый разрушитель. — Ха-ха. Вот он — позволит. А я бы нет, — ухмыльнулся Найт. — Ты до сих пор хочешь выбрать меня в свой первый раз? Черный монстр бурчит себе под нос нецензурщину, закатывает глаза, заламывает неуверенно руки и нервно подскакивает от злого рычания рядом: — Вперед, я сказал! Найтмер серьезно старается не рассмеяться и не спугнуть боевой настрой разрушителя, решительно направляющегося к удивленному художнику. Кошмар ловит взгляд Инка и четко произносит одними губами: — Ты снизу, — ухмыляясь на округлившиеся глазницы с замелькавшими в них зрачками. Когда Эррор, громко ругаясь, утаскивает за шарф так и не определившегося в чувствах художника, Найт позволяет себе наконец-таки расслабиться, ложась прямо на примятую траву. — Ну его нахер, это сводничество. Чуть не сорвался, — буркает он, глядя снизу вверх на подошедшего довольного Дрима. — Но все же смог, — улыбаются ему в ответ, присаживаясь рядом и протягивая точно такой же самодельный стакан из бересты, как и памятное корытце. Только раз в пять меньше. Пожелтевшая теплая трава в нем приятно пахнет земляникой и чем-то еще, чего Кошмар не в состоянии определить. — Я же сновидец, как и ты, — пожимает плечами он. — Пудрить мозги, даже не применяя магию — это единственное, что у нас обоих замечательно получается. Главное теперь, чтобы когда запал Эррора угаснет, он не свернул мне в порыве радости шею, — он вздохнул. — Думаешь у них действительно получится? Секс — это, знаешь ли, еще не повод для отношений. Найт устало трет череп. Все же утречко получилось чересчур бурным, едва ли не перекрывая всю предыдущую неделю. — Главное, чтобы Инк подошел достаточно близко и его опять не оттолкнули. Он знает, на что надавить и что сказать, чтобы зацепить разрушителя. И он слишком долго бредил такой возможностью. Так что, да, — мечтатель улыбается, разглядывая кромку леса, где недавно скрылись монстры. — А у нас? Найт недоуменно смотрит, не понимая сути вопроса. Что именно у них? — Секс — не повод для отношений, — цитирует Дрим. — У нас он тоже не повод? — А должен быть? Кажется, Найт действительно удивлен подобной постановкой вопроса. Хотя он и догадывался, что Дрим сделает на этом акцент. Все же он достаточно хорошо знает брата, дабы прогнозировать его желания. И одним разом, ладно… несколькими, он не ограничился бы в любом случае. Однако это опасно. Слишком-слишком опасно для Найта. Зверь, подпитывающий его отрицательными эмоциями, очень давно не был на свободе. И Кошмара это полностью устраивало. Сейчас он Эррору даже завидовал. Дрим — не Инк с его стабильными желаниями. Мечтатель мог в любой момент передумать, сбивая весь веками выстраиваемый контроль к чертям. Нет, Найт уж чересчур хорошо представлял себе последствия «отношений», чтобы бездумно на них соглашаться. На секс — да. Пожалуйста. Поэтому практически не заинтересованно и смотрит в ответ на пылающее возмущением лицо. — Я тебе не игрушка, чтобы ты мог так просто передумать, — шипит злой Дрим, усаживаясь сверху на брата. Что ж, этой недопосуде похоже вообще не везет. Опрокинутый от неожиданности почти-стакан валяется на земле, с укором белея на солнце. — Не говори мне тут, что ничего не обещал! Или что я сам этого захотел, Найтмер! Ты прекрасно знал, к чему все идет! Ты никогда не поступаешь необдуманно! Ну же, скажи мне, что я должен сделать, чтобы ты перестал играть в непонимающую сволочь? А? Выбери из всего вороха возможных развилок в твоей голове ту, что приведет к варианту, где мы вместе, будь уж так любезен. Найт смотрит хмуро. Оценивающе. — Тебе не понравится, — он пытается спихнуть с себя Дрима, но застывает, прикованный чужими руками к земле. Кошмар уже и подзабыл, что его брат также физически силен, как и он сам. Раздражает. — Это не тебе решать! А он вообще еще что-нибудь решает? Еще одну попытку вырваться из цепкой хватки задавливают на корню, заставляя расслабиться и устало выдохнуть. Честно говоря, в данный момент он не совсем понимает даже к чему такой напор. Чего именно хотел от него добиться мечтатель? Жили долго и счастливо? В таком случае пусть поищет себе какого-нибудь принца на коне. Какого-нибудь, кроме его, Найтмера. Потому что лошадь у него отвратительно вороного цвета. Да и принц с мертвым королевством такой себе спутник жизни. — Найтмер! — Дрим наклоняется к его лицу сильнее. — Я ведь могу быть таким же упорным, как и Инк. А еще и более изобретательным. Ты же знаешь. Просто подчинись мне уже, братик. — А ты сам? Позволишь себя контролировать? — ухмыляется зло Найт. — Останешься рядом? Или как всегда сбежишь при первой же возможности? С меня хватило и прошлого раза, Дрим. С головой хватило. — А если я пообещаю? — Чего стоят твои обещания? — вопросом на вопрос горько отвечает Найтмер. Он отводит глаза выше, к кронам деревьев и сам отвечает на свой вопрос: — Ничего. Как твое, так и мое слово ничего не стоит, Дрим. Ты сам сказал — мы живем во снах большую часть своей жизни, так зачем брать на себя связывающие нас обязательства? Бесполезные, ненужные, мешающие? — Они уж точно не бесполезные! Они то, что привязывает нас к реальности! Найтмер, смотри на меня! — подчиняясь чужой руке на подбородке, он глянул в пылающие желтые зрачки. — Я обещаю тебе остаться с тобой! И я сдержу это обещание, чего бы мне не стоило! Ты слышишь меня? Просто тоже будь со мной, брат! Не бросай меня больше в одиночестве! Пожалуйста… — Попробуем, — выдыхает Найт флегматично. — Вот только не жалуйся, если все обернется в худшую сторону. Ты сам этого захотел.***
Иногда Кошмар смотрит в ответ жутко. Дриму в эти мгновения даже кажется, что это не его брат. Скорее тот далекий монстр, которого увидел мечтатель в момент поглощения яблока негатива. Страшно. Сладко-страшно внутри. Будоражаще. Мечтателю, признаться, плевать, как он смотрит. О чем думает. Какие вообще несет последствия эти затягивающие в бездну тьмы глаза. Дрим даже ощущает себя немного Инком, не способным сдаться из-за подобной ерунды. Он готов принять брата любым, лишь бы тот больше не оставлял его. Все, что он захочет, Дрим не против. Даже остаться в заключении, как грозился Кошмар Эррору. Он хочет иметь хотя бы что-то в этой нескончаемой повторяющейся чехарде, почему-то названной его жизнью. Хотя нет. Не что-то. Найтмера. И когда ему ответили…. не согласием — только лишь попробовать. Звезды! Как был прекрасен тот миг! Он был готов пищать от восторга! Но вместо этого вцепился в Найта, втягивая его в очередной головокружительные поцелуй. У него получилось? Ему так хочется верить в это. Так сильно! Страстно! Всей своей сущностью! Да. Да! Да-да-да! Да? Правда ведь? Семь. Посмотри на меня, брат. Я достиг тебя?