Незрячесть открывшая глаза

                                     С момента прозрения Азирафаэля прошло около месяца. За это время они с Кроули успели попрактиковаться в довольно широком спектре сексуальных утех, даже и не думая останавливаться и насыщаться друг другом. И даже с таким небывалым избытком плотской близости Азирафаэль чувствовал себя потерянно и даже как-то удрученно. Со времен своей незрячести ангел совсем позабыл о таких понятиях, как самостоятельность и личное пространство, поэтому ему было на первых порах довольно тяжело адаптироваться и привыкнуть, ведь он провел в надежных объятьях Кроули целых пять лет.

В самых скрытых недрах своей ангельской незамаранной души он таил внутреннюю теплую ностальгию по тем временам, когда они с демоном были единым целым, откровенно скучая по тем дням и испытывая такое чувство, какое переживает подросток, находящийся на назревающем пике своего совершеннолетия, который с грустью смотрит на свое беспечное, радужное детство, исполненное материнской любви и заботы. Ангел даже жалел о том, что к нему вернулось зрение, ведь теперь они с Кроули значительно меньше проводили времени друг с другом. И хоть он прекрасно понимал, что у демона могут быть иные дела и увлечения, и он абсолютно точно имеет на них право, Азирафаэль все равно в глубине души заходился в ревностном чувстве тактильной неудовлетворенности. Ему безумно хотелось вернуть все на свои места, он скучал по той необходимой навязчивой заботе Кроули, которой ему сейчас, определенно, не хватало.                                      - Кроули... - робко проговорил Азирафаэль, стоящий в белом халате в ванной возле идеально-чистого, вымытого до блеска зеркала, мгновенно запотевающего от жаркой влажности, витающей в воздухе, и как-то неприязненно рассматривая свое отражение.

Сейчас демон с удовольствием принимал кипяточный душ, напоминающий по температуре адское пламя, от его поджарого распаренного тела исходил горячий и влажный пар. Когда Азирафаэль лишился зрения, ему пришлось попрощаться с полюбившемся ему занятием принимать душ, и если он и мылся, то только вместе с ангелом в слишком прохладной для его дьявольского тела ванной, что сильно раздражало его. Теперь же он мог смело не отказывать себе в этом удовольствии, ощущая себя наконец более чем комфортно.

Ему незачем было стыдиться своей наготы перед Азирафаэлем, поэтому он не закрылся шторой и мог сквозь обжигающую воду, стекающую по глазам исподтишка подсматривать за озадаченным ангелом, недвижно стоявшим возле зеркала.                                      - Что, ангел мой?                                      - Ты не мог бы... - Азирафаэль замялся в нерешительности.                                      - Не мог бы что? - Кроули в заинтересованности выключил воду и подпер рукой выпятившееся в сторону бедро.

Ангел мельком посмотрел на него, после вернувшись к своему престранному занятию неудовольственного самолюбования. Выразительная картина обнаженного мокрого демона, представшая перед ним в красочной детализации заставила его напрячься и судорожно вздохнуть.                                      - А впрочем, думаю и сам справлюсь... - ангел сдал назад, мысленно предположив, что Кроули, определенно, не поймет его просьбы.                                      - Азирафаэль, в чем дело? Если тебе что-то нужно, то говори без стеснения. - демон перешагнул через ванну и уселся на ее керамическую кромку, подозрительно наблюдая за своим застывшем в стыдливом предчувствии ангелом.                                      - Я просто хотел, ну-у-у... я вообще-то... - Азирафаэль смущенно мямлил и демон поднялся с бортика ванны, приблизившись к нему, чтобы лучше рассмотреть эту эмоцию печального стыда на его лице - Наверное, ты меня не поймешь, но я бы хотел вспомнить те дни... То есть они были самыми лучшими в моей жизни, и мне хотелось бы просто представить хотя бы на секунду, что у меня опять нет зрения... - Азирафаэль опустил сконфуженный взгляд в черный пол, выкручивая в страшном смятении свои розовые пальчики и заливаясь пунцовой краской от пухлых щек до самой шеи.                                      - И-и-и к чему ты клонишь? - демон недоуменно изогнул свою бровь.

Честно признаться, он не разделял с Азирафаэлем его переживаний, так как вовсе не питал теплых чувств к тем ужасным временам, когда его ангел извечно страдал и терзался от страха и ощущения собственной беспомощности, просыпаясь по ночам в потном ознобе от очередных кошмаров. Нет, Кроули однозначно ненавидел этот временной промежуток, несмотря на то, что он, считай, еще больше их сплотил, открыв перед ними новые виды человеческих отношений, позволяя Кроули так горячо обнимать своего ангела, к которому он не мог притронуться шесть тысяч лет. Зато теперь он мог делать это невынужденно, делать это когда захочется, и не марать эту чистую и светлую потребность в ласке принудительным обязательством вывести своего ангела из глубокой депрессии, обязательством не позволять ощущать тому холод и тьму. Он был так счастлив, что теперь их отношения стали более чем полноценные, такие, о каких можно только мечтать.                                      - Я хотел бы тебя попросить почистить мне зубы. - на одном вдохе выпалил ангел.

Кроули беспечно рассмеялся, в умилении поглядывая на краснеющего Азирафаэля.                                      - Ты бы хотел, чтобы я делал это всегда или только сегодня? - демон ловко выхватил из золотого квадратного стаканчика, стоящего на полке, одиноко приткнувшуюся к его углу черно-белую зубную щетку, а после сгребая небрежно толстый тюбик никогда не заканчивающейся зубной пасты со вкусом меда и лесных орехов, выдавливая янтарную вязкую субстанцию на крохотные тонкие щетинки.                                      - Всегда... - очень тихо и стеснительно прошептал ангел, но Кроули все равно это услышал.                                      - Ладно. Тогда открывай свой рот. - демон определился позади него, занося руку с щеткой через плечо ангела и неотрывно смотря в зеркало, начиная медленно и усердно проводить рукой вверх-вниз по идеально ровному ряду чужих жемчужных зубов, и без чистки восхитительно ослепительных.

Азирафаэль расслабленно прикрывает глаза и шире раскрывает рот, внутренне улыбаясь этому накатившему теплому духу прошлого, ощущая нежную руку, обвившую его талию, как положено, как это и должно было быть. Горячее мокрое и полностью нагое тело недвусмысленно прижимается к нему, пропитывая теплой влагой весь белоснежный его любимый халат.                                      - Дорогой, а где твоя зубная щетка? Или ты зубы не чистишь? - удивляется ангел, сплевывая остатки пасты и с проницательным недоумением разглядывая пустующий стаканчик для щеток.                                      - Почему же? Вот она! - демон игриво смотрит на Азирафаэля, после резко направляя не отмытую от слюны ангела и пасты щетку в свой рот и оставляя ее за щекой.

Азирафаэль в негодовании морщится.                                      - Это же ужасно не гигиенично, Кроули!

Ангел был неприятно удивлен тому, что, оказывается, все эти пять лет демон его обманывал, уверяя, что у них с ним есть две личные щетки. После того, как Кроули чистил зубы своему ангелу, он делал вид, что возвращал его щетку обратно в стаканчик, показательно стукая ее о дно, а после также звонко выхватывая ту же несчастную щетку, чтобы воспользоваться ею, в тот момент когда Азирафаэль думал, что тот взял свою собственную. Выходит, что пять лет они пользовались одной зубной щеткой и от этого осознания Азирафаэль в отвращении сморщил нос.                                      - Ну и что? Вчера ночью, ты был совсем другого мнения насчет нашей с тобой личной гигиены... - Кроули жарко прошептал ангелу на ухо, из его рта веяло медом и ароматом лесных орехов и хвойных шишек.

Азирафаэль залился ярким кармином, но продолжил стоять на своем.                                      - Это совсем другое! Я немедленно схожу в магазин и куплю себе зубную щетку! Какой ужас! - ангел, неизвестно почему даже для себя самого, сорвался на крик.                                      - Может тогда переедешь к себе, раз в тебе развилась такая тенденция вычленять из нас и нашей совместной жизни две отдельные ипостаси! - окрысился обиженный Кроули, эмоционально бросая щетку на пол и чрезмерно драматично выбегая из ванны.                                      - Ты даже не обтерся... - бросает ему вслед отрезвленный Азирафаэль.                                      - Обсохну. - холодно отозвался демон, зло дефилируя своей фирменной походочкой по мрачному коридору квартиры абсолютно голый, направляясь в гостиную.

Азирафаэль спешно отправился вслед за своим демоном. Тот успел уже дьявольским образом облачиться в свою повседневную одежду, вальяжно развалившись на своем псевдотроне и хмуро рассматривая пульверизатор, что он гневно сжимал в руке, занеся его над окном.                                      - А еще я скучаю по тому времени из-за того, что ты не позволял себе такого тона по отношению ко мне... - тихо начал Азирафаэль, застывая в проходе между гостиной и коридором.                                      - Что происходит, ангел? Что тебя не устраивает? - раздраженно рычит Кроули, не отнимая упрямого взгляда от молчаливого пульверизатора.

Азирафаэль в раздумье безмолвствует, не имея представления, что вообще он может ответить на данный вопрос. Вроде бы все было прекрасно, так цельно, так сказочно и идиллично, но все же чего-то не хватает, совсем близкого и такого родного.                                      - Если хочешь, я могу купить тебе миллион гребанных щеток, чтобы ты после каждого использования заменял их на новые, мне не трудно. Просто я думал, что общая щетка нас объединит еще больше, также, как и общая кровать, общая квартира. - демон устало протер свои глаза.                                      - Не материальные объекты объединяли нас, Кроули. - грустно возразил ангел.                                      - А что тогда? - демон все же осмелился поднять любопытный взгляд на своего возлюбленного.

Азирафаэль потоптался на месте, а после решился на серьезное откровение.                                      - Допустим, я хочу, чтобы все было, как прежде... - дрожащим от волнения голосом пролепетал ангел.

Демон от этих слов резко подорвался со своего кресла и энергично направился к Азирафаэлю.                                      - Не ис-с-с-скушай судьбу! - прошипел взъяренный демон, вплотную подходя к испуганному ангелу.                                      - Почему? Неужели ты бросишь меня, если я снова потеряю зрение? - нагло и вызывающе пищит Азирафаэль, пытаясь утвердить на своем лице крайне непоколебимое выражение.                                      - Не с-с-смей так говорить, ты идиот! - Кроули гневно впечатывает ангела в стену, возвышаясь над ним и совершенно не зная, что ему делать с этим лютым свирепством и агрессией, лишь тяжело дыша и тихо полыхая пламенем ярости. - Да что не так? Я здесь, с тобой, люблю тебя, придурка, до безумия, ты и сам это прекрасно знаешь, ты зрение обрел, как ты и мечтал, в чем твоя проблема?                                      - Может я просто хочу, чтобы ты был также обходителен и заботлив ко мне, как тогда. - честно признается Азирафаэль, проникновенно заглядывая своему демону в его туманные от гнева глаза.                                      - О, безумие! - истерично смеется пораженный Кроули - Хочешь возобновить тот уровень раздражающей заботы которую я тебе дарил? Тогда я буду водить тебя за руку и кормить с ложечки. - демон охлажденно отстраняется от ангела.                                      - Достаточно будет лишь того, если ты будешь почаще меня обнимать. - скромно прошептал Азирафаэль, мечтая лишь о том, чтобы Кроули понял его прямой намек.

И демон понял, незамедлительно завлекая того в самые теплые и самые чувственные объятья, на какие он только был способен.                                      - Глупый ангел, мы с тобой через такое прошли, а ты все еще сомневаешься в том, что я тебя люблю больше всего на свете. Серьезно, я люблю тебя даже больше, чем Queen, Бентли и свои очки, а это значит, что нет у меня ничего ценнее, чем ты. - на этих словах ангел фыркнул демону в шею, обдав теплым дыханием чувствительную загорелую кожу - Все, что ты не попросишь, я выполню, достану все, что ты не пожелаешь, убью любого, на кого укажешь пальцем.                                      - Тогда, может, съездим в Ритц? - предлагает разнеженный и разомлевший в объятьях любимого Азирафаэль.

Он вновь обрел спокойствие и оптимистичный жизненный настрой.                                      Кроули ясно улыбается, и только в этот момент он действительно понимает, как сильно любит этого ангельского засранца с невинными глазками, отливающими перламутровой платиной, такими застенчиво-мягкими, но такими самодовольно-серьезными и даже иногда суровыми, любит его за эту обворожительную солнечную улыбку, любит все его загоны и безумства, любит его иногда доходящую до абсурда наивность, любит эту светлую, детскую и непорочную искру в его ласкающем взгляде, любит эту его поведенческую гибкость, любит также и бескомпромиссную принципиальность и упрямость, любит его за то, что он просто существует, и не важно какой он, слепой или зрячий, худой или полный, эфирный или во плоти, он будет любить его безмерно до конца своей дьявольской жизни, потому что сам Бог создал его для него, потому что нет в нашей жизни абсолютно никакого смысла, кроме душевной близости и искренней любви!