***
В крохотной квартире младшего Уолста было неспокойно и многолюдно. В воздухе витало напряжение вперемешку с паникой. И создавал такую атмосферу совсем не хозяин дома, который безучастно попивал водичку, настойчиво врученную кем-то из друзей. Мэтт не мог точно вспомнить, как и зачем они все здесь очутились, открывал ли он им дверь или они тупо вломились через пожарную лестницу?.. — Мэтт, успокойся. Что произошло? Куда истерически понёсся Брэд? Почему я узнаю обо всём последним? — замученный Уолст-младший продолжал зациклено смотреть в пол, а вокруг огромного стола творилась неимоверная суматоха. Даже спокойно пообедать не дали. Водичка за еду считаться ну никак не могла. Больше всех суетился Сандерсон. Как понял Мэтт, он и пришел самый последний. — Нил, не грузи всем психику. Ему и без твоих расспросов плохо, — МакМиллан достал пару тостов и без гарнира начал уплетать за обе щеки. — Что я такого сказал? Может еще за детский стол посадите? — Даг отрицательно помахал головой, чтобы Сандерсон оставил доёбывательские процедуры на потом. Мэтт просто неподвижно сидел и не мог понять, как вся компания успела собраться за каких-то десять минут. — Окей, я поддерживаю, хотя даже не понимаю, в чём. — Это не конец света. Я много видел одиночек и... они справляются. Так себе, конечно, но факт остаётся фактом. Для тебя сейчас важно не зацикливаться на негативе и думать о будущем, — Рид торжественно раскинул руки, будто показывая два конца радуги. Другие же восприняли это как клоунаду. Сандерсон и вовсе закатил глаза. — Так, отойдите, нам сейчас нужен свежий воздух для... восьмерых. Давайте поразмыслим. Мэтт, какая сейчас неделя? — Тринадцатая, — чуть не под нос пробубнил Уолст. — Ничего себе. Почему ты раньше ему не сказал? — с ошеломлением надавил Оливер. — Хотел сделать сюрприз. Но после двенадцатой недели начал сильно расти живот и скрывать уже было нечего. Мужчины помолчали. Каждый успел посочувствовать бедному Мэтту, наслать проклятий на Адама, Брендан доел тосты. Уолст все также не отрывал взгляда от пола, словно смотрел в шар с предсказаниями. И будущее явно виделось ему мрачным. Внезапно МакМиллан хлопнул в ладоши, напугав присутствующих. — Слушайте, у меня есть простой, но гениальный план. Нельзя бросать Мэтта одного, ему будет непросто. Нас тут четверо, без Брэда. Если каждый возьмет по месяцу, то получиться пять, поэтому Нил берёт два. — В каком смысле? Почему вечно я? — недовольно заикнулся парень, хотя был на стороне меньшинства. — Он твой друг или кто? Так сложно прожить два месяца бок о бок? Еще, не дай Бог, покончит с собой. Я за это отвечать не хочу, — настоял Брендан, которого все одобрительно поддержали. — Правильно, скидывайте на меня чужие проблемы, а я их вмиг героически решу. Отличный план. Может еще всё на меня свалите? — Неожиданно для себя барабанщик осознал, что сказал явную глупость, чего не могли не заметить остальные. — Вы чего, я же пошутил. — Окей, разобрались. Нил какое-то время поживёт здесь... — из возразивших был только Сандерсон, поэтому вопрос быстро уладили. — Да, мать вашу, я не подписывался на это. — Больше язвишь, больше обязанностей, — безразлично протянул Даг, размещая свою задницу на двух стульях за раз. Мэтта к обсуждению не привлекали, словно его тут вообще не было. Пустое место. Даже друзья его считают никчемным, неспособным на решительные меры, так чего он ждал от Адама? — А меня кто-то спросил, хочу ли я, чтобы Нил утром ходил по моему дому в трусах? — подавлено напомнил вокалист о своём присутствии. — Мэтт, мы желаем добра, правда. В такой период любой человек эмоционально нестабилен и, если ты не возражаешь, мы сделаем то, что считаем правильным. А это, первое — позитивная обстановка. Второе — любящие друзья, которые никогда не дадут тебя в обиду. И третье — я куплю Нилу шорты. — Чёрта с два. Вот здесь вы затрагиваете мои потребности и я... — тираду Сандерсона перебили, не дав ему высказать все претензии. И дом свой оставь ради Мэтта, пусть он и лучший друг, но все же и какие-то непонятные шорты купить решили. Нил был подлинно возмущен. — Скидывайтесь, сейчас самое подходящее время съездить Сандерсону за продуктами. — Почему меня сегодня все игнорят? — ворчливо бормотал барабанщик, будто сам себе, доставая кульки из кладовки. — Не тебя одного, — тихо промямлил младший Уолст. Выйти из квартиры Сандерсон не успел. Как ураган туда влетел Брэд, пылая гневом. Одного взгляда на лицо брата было достаточно, чтобы понять — Адам сбежал. Мэтт совсем поник. Уолст-старший нерешительно протянул записку, которую вокалист брать не хотел. Лучше не знать, что там придумал в свое оправдание Гонтье. Лучше вообще об этом не думать. — Давай, — подбодрил друга Рид. Мэтт, трясущимися руками, развернул скомканную бумагу. Мужчины, за исключением Брэда, склонились вокруг. Несколько секунд в кухне царила тишина, а затем возмущения раздались разом: — Ублюдок! — Я бы ему яйца оторвал! — Безответственная скотина! Мэтт молчал, с трудом сдерживая обидные слёзы. Он не хотел рыдать перед друзьями, словно какая-нибудь обиженная на жизнь школьница, но влага уже скопилась в уголках глаз. Ему было обидно, столько не за себя, сколько за детей. Бедные крошки не были виноваты в том, что их отец — козел. — Так я это не оставлю, — подал голос Брэд. Растолкав мужчин, он сел рядом с братом и крепко обнял его. Мэтт не сдержался и, уткнувшись в родное плечо, разрыдался. Остальные музыканты тут же закудахтали как наседки. Кто-то нашел салфетки, кто-то поставил чайник, остальные обнимали незадачливого вокалиста вместе с Брэдом. — Я достану его даже в Мексике. От ответственности не убежит.***
Побыть в одиночестве, в тот день, Мэтту так и не удалось. Ребята тусили у него до самой ночи, словно боялись, что едва уйдут, Уолст тут же возьмется за лезвие. Мэтт всего лишь хотел поразмыслить о будущем, выстроить планы. Поздно ли было сделать аборт, возможно следовало отдать детей на усыновление... А если оставить детей, то придется на время покинуть группу, сменить квартиру, ибо его не подходила: слишком маленькая, слишком высоко, лифт не работает, а как коляску поднимать?.. Да и какой из него родитель? Он об обеде забывает, ест в основном фастфуд, слишком много курит и бухает, а еще он брезгливый, а дети — неиссякаемый источник микробов и какашек. Мэтта от одной мысли передергивало. Друзья просили его не пороть горячку, дети, мол — это здорово, тяжело конечно, но оно того стоит. Уолст мрачно улыбался: советчики хреновы, потомством обзавелся только Брэд, и он по данному поводу благоразумно помалкивал! Не сойти с ума от мыслей и бурной компании было проблематично. Сандерсон успел съездить за продуктами и заскочить к себе, прихватив необходимые вещи для сожительства. Мнение Мэтта по данному вопросу вообще никого не интересовало. Как он будет посещать репетиции, выступать? Будет ли Нил следовать тенью за ним? Чтобы поменьше думать, Уолст лег спать, но уснуть не получилось — Санс бродил по его крохотной квартирке и бесконечно бубнил. — Господи, Нил, дай мне поспать! — простонал Мэтт. — А где буду спать я? — возмутился барабанщик. — В кресле? В ванной? На полу? Я на это не подписывался! — Ложись ко мне, — устало отозвался Уолст, чтобы наконец прекратить словесный поток. — Тут хватит места на троих. Давай, чё застыл? — Это точно не навредит тебе? — неуверенно спросил Нил. Мэтт застонал. Он еще только вначале своего пути к материнству? Отцовству? А с ним уже носятся, как будто он сам несмышленый ребенок, делающий свои первые шаги в большом мире. — Блять, я тебе чё, фарфоровая принцесса? Ложись и заткнись. Нил потоптался некоторое время, с сомнением рассматривая Мэтта и кровать. Но усталость сделала свое дело, и барабанщик все же лег на самый край, боясь ненароком коснуться беременного друга.***
Долго спать Мэтту не довелось: зверский голод, появившийся из ниоткуда, конкретно влиял не только на возможность трезво думать, но и на желание парня столкнуть барабанщика уже с его половины кровати. По мнению младшего Уолста, Нил конкретно оборзел: кровать была действительно широкая, а этот мудозвон развалился так, что Мэтт практически вскарабкался на стену, чтобы хоть немного дышать. Мало того, что ноги и руки Сандерсона обволокли все тело Уолста, так еще и что-то постороннее упиралось прямо в бок, будто заставляя обратить на себя внимание. Мэтт попробовал повернуться, но ситуация стала еще хуже — стояк Нила никуда не делся и теперь упирался в его собственный пах. Это уже перебор. — Нил, палки свои убрал. Не испытывай моё терпение. Я ж могу заехать, — Сандерсон пробормотал что-то невнятное, явно не намереваясь менять эту неловкую и раздражающую ситуацию в лучшую сторону. Мэтт мысленно досчитал до двух, а затем от души хлопнул друга по спине. Нил распахнул глаза. — К-как спалось? Некоторое время Сандерсон лежал неподвижно, словно не понимая, где и с кем он находится. После принялся трепетно выискивать в не слишком освещенном пространстве телефон, просматривая переливающийся дисплей. — Пять утра, друг, я заснул только ближе к трём. Вернее, сон не успел начаться, — голос Нила звучал низко и хрипло, Мэтт бы даже мог сказать, что сексуально. — Чё ты на меня пялишься? — Проснуться от стояка друга. Идеальнейшего начала дня и не придумать. Хоть бы одеялом накрылся, — возмущенно пробубнил Уолст, правда его эмоции несколько поутихли. Ну, подумаешь, стояк у Нила, с кем не бывает. Но Сандерсона все же надо было держать в тонусе, чтоб не расслаблялся. — И часто у тебя такое? Недотрах или внезапно пубертат наступил? Даже при таком освещении было заметно, что Нил покраснел. Мэтт не мог понять, с чего вдруг в нём скопилось столько ехидства. — Откуда мне знать? Я живу один и камеры по дому не расставлял. Мэтт хотел еще поязвить, но громко заурчавший желудок напомнил, почему он, собственно, проснулся среди ночи. — Ладно, пойду пожру. Отвали с кровати, я через твой стояк прыгать не буду. Нил покорно встал и поплелся в ванную. Мэтт же атаковал холодильник. Сандерсон вроде за покупками ездил, но сердобольные друзья успели нехило так подрядить запасы еды. Мэтт нашел палку колбасы и не стал тратить времени на ее нарезание. За колбасой последовал сыр, два яблока, виноград... Одной водой и чаем сыт не будешь, а именно этим его пичкали целый день, словно если страдаешь из-за предательства любимого, есть вообще не надо. — Мэтт, притормози, — Сандерсон вернулся тогда, когда Уолст раскладывал бекон на сковороду. Остатки съеденной еды на столе верно подсказали барабанщику, что Мэтт не скучал в его отсутствие. — Нам завтра придется снова ехать в супермаркет. Какой там у тебя срок? Это ж кошмар, что будет происходить дальше? — Ты чё мне еды жалеешь? — зашипел Мэтт, переворачивая бекон. Плевать он хотел на мнение Нила, пахло так аппетитно! — Надо было не слезы мне подтирать, а кормить, уёбки. Вали спать и не беси, а не то прямо сейчас поедешь к себе. — Ну, хотя бы кончать с собой не собирается, — пробормотал в пространство Нил, а затем, плюнув на всё, ушёл спать. Он должен всего лишь присматривать за Уолстом, а не слюни ему подтирать.