Беспричудная

      Мысли Аизавы Мизуки       Смотрела я как-то вместе с Муркой фильм, называется «Секс в большом городе». Был там один парень, звали Ричард Райт. И был там один момент с ним, почему-то он вспомнился мне именно сейчас. Это был короткий разговор между ним и его девушкой, вроде, точно не помню.        — Ричард, я ухожу от тебя, — сказала она с холодом в голосе.        — Но почему? — Ричард был озадачен, как сейчас помню.        — Прости, я люблю тебя, но себя я люблю ещё больше.       К чему же это? Да к тому, что эта тупая Колючка только что, вот почти слово в слово сказала мне то же самое!        — Я ухожу, — коротко отвесил он, направляясь к выходу.        — Куда и почему? — с моей стороны было глупо задавать этот вопрос, видя, как он не контактирует с Мидорией Изуку.        — Это не твоё дело, Шавка. Я единственный, кто сегодня победит и уничтожит этого чёртового Деку!       Соглашусь, слова не схожи, но, посудите сами, СМЫСЛ, МАТЬ ЕГО, ОДИНАКОВЫЙ!!! Мне, как девушке, надо было бы остаться здесь, зная, что глупым действием этого придурка команда G могла спокойна воспользоваться и, обманув нас двоих, просто на просто пробраться к цели. И, зная себя, я бы так и сделала. Но, нет… Моё упрямство пересилило! Вместо того, чтобы смотреть ему в спину, я, выпустив из-за спины две теневые нити, которые стали шире, и теперь, вместо пяти сантиметров они были сантиметров восемь, обхватила ими тело от плеч до пояса своего напарника и дёрнула на себя так, что тот упал на свою пятую точку.        — Какого хера ты творишь, тупая Шавка! — заорал парень; чёрт, вот же невоспитанный молодой человек!        — Я пытаюсь командно работать, в отличии от некоторых! — громко сказала я.       Что на меня нашло в этот момент, я понятия не имею; в любой другой ситуации я осталась бы охранять цель своих противников, но сейчас… Господи, папочка, прости меня глупую!        — Да захера мне эта командная работа, тем более с такой слабачкой, как ты, а, папина дочурка?!       «Зря он это сделал», — наверняка так подумали Юки и Куро, широко расширив глаза и открыв рты. Да, меня обидели его слова «папина дочурка» тем, что со стороны я кажусь той, которая постоянно сидит у отца под хвостом или же крылом и не выходит на свет, защищаясь своим отцом, скрываясь от окружающих и проблем. Но… это не так. Да, я все свои пятнадцать лет жила, ела, спала с папой, но это не значит, что я не могу за себя постоять. Это не значит, что я всю жизнь буду сидеть у него под опекой и пользоваться его любовью к себе!        — Ты… — процедила я; с помощью мыслей я перетащила лентами парня ближе к себе и, встретившись с ним взглядом, посмотрела на него сверху вниз. Мой взгляд горел, я чувствовала это. — Как ты смеешь такое говорить, не зная меня?!        — Это… — кажется, он пропустил мои слова мимо ушей, за то вот взгляд… погодите-ка… где я его уже видела? Эти пепельные колючие волосы… эти рыжие, горящие алым глаза… неужели он… — Опять ты?! И почему ты меня преследуешь?! — его голос груб, а тон — ужасен. — Глупая девчонка! Ты! Это ты тогда, год назад, была там!        — Тебе что-то не нравится?! — гнев одолел меня и, не зная почему, отпустила его, убрав ленты обратно за поясницу. — Мог бы хотя бы «спасибо» сказать! Я, между прочим, тебе жизнь спасла!        — Да если бы не ты, — он подскочил, его глаза стали ещё злее, а зрачки — уже, — я бы сам смог с ним справиться!        — Не завышай себе планку, Колючка! — крикнула я; мои пальцы стали темнеть и гореть чёрным огнём, ленты появились вновь, но в этот раз они были острыми и твёрдыми — такое впервые. — Ты бы ничего не мог сделать с тем монстром в одиночку! Он поглощал твоё тело, ещё бы чуть-чуть и твой разум был бы под его контролем! Он бы просто на просто тебя сожрал, идиот!        — Я не боюсь таких слизняков, как тот ублюдок, и спокойно бы справился с ним в одиночку, нужно было всего лишь подождать! — он расставил руки, в его ладонях стали появляться искры. Это доказывает одно — без драки нам не обойтись; да и моё тело, как и разум, хорошенько хотят ему надавать. — А ты… лезешь не в своё дело!       Конец мыслям Аизавы Мизуки       Парень, оттолкнувшись ногами от земли, подпрыгнул вверх и, махнув правой рукой, отправил многочисленные взрывы в сторону девушки, отпрыгивая назад, ближе к двери. Аизава смогла отклониться от ожидаемого удара, но не полностью — одна третья часть небольших взрывов приложись на её правую руку, которой она успела закрыть лицо, и лишь один-два взрыва попали на шею, оставив там глубокую ссадину, из которой сочилась кровь. Это, естественно, юной девушке не понравилось и, как и полагается, она решила атаковать в ответ. Почернели не только пальцы, но и все кисти полностью, горя чёрным пламенем, глаза засверкали яростью, а губы искривились в недоброжелательной ухмылке.       «Тебе конец…», — прошептала она так, что слышно было плохо, но до ушей юноши это всё-таки дошло.       Девушка побежала прямо на парня и, когда между ними было расстояние меньше метра, невысоко подпрыгнула, развернулась в воздухе и ударила его по лицу так, что тот выбил своим телом дверь и впечатался в стенку. Это произошло настолько быстро, что подошедшие Изуку и Очако не могли сразу понять, что тут происходит.        — Ах ты, мелкая дрянь! — яростно прошипел Бакуго, вставая с пола и вытирая перчаткой кровь, шедшая из нижней губы. — Ты перешла не тому дорогу!        — Могу сказать тебе тоже самое, Взрывная Псина! — огрызнулась девушка, вставая в боевую позу. — Нападай, если не боишься!        — Боюсь? Тебя?! — он довольно улыбнулся, его голос стал ещё грубее, добавилась слабая хрипота. — Я не посмотрю даже на то, что ты девушка и дочь моего классного руководителя… Я сотру тебя в порошок!        — А это мы посмотрим, кто кого! — дерзко ответила Аизава, принимая ещё один удар с права и отвечая парню тем же.        — Мизуки, Каччан, прекратите это! — Мидория вмешался в их драку, каким-то образом оказавшись между ними и выпрямив руки в горизонтальном положении.        — Не лезь не в своё дело, чёртов Деку! — прорычал блондин, создавая в ладонях искры.        — Изуку, отойди и не мешай! — прокричала черноволосая, создавая в руках какие-то чёрные языки пламени, соединяющихся в одну шаровую бомбу.        — Вы не понимаете, что творите! — кричит парень с чёрными волосами, его глаза горят яростью.        — Сдохни, чёртов Деку! — прокричал блондин, пробегая мимо своего друга детства и ударяя со всей дури, используя свою взрывную причуду, в живот девушки, от чего та отлетела назад и вылетела через окно на улицу.        — Мизуки! — пропищала Урарака, прикрывая от ужаса рот руками. — Бакуго, что ты наделал?!        — Каччан! — заорал Мидория, смотря на парня глазами, наполненными гневом. — Ты хоть понимаешь, что творишь?! Она девушка!       В рыжих глазах была непонятность, он не понимал, что только что сделал и из-за чего на него орут его одноклассники, он не понимал, как он ударил её и как вышло так, что она вылетела в окно. Но стоило ему подумать о ней, как он тут же выскочил из окна и, приземлившись на асфальт, тут же посмотрел вперёд. Увидав там её без сознания, подбежал к ней и присел на одно колено рядом с девушкой, смотря на её бледное лицо, изо рта текла кровь, а, прикоснувшись к животу, парень почувствовал, что он сильно пульсирует.       «Я ей сделал больно…», — пронеслось у него в голове.       Как и почему он об этому подумал, почему у него эта мысль возникла в голове — он не понимал. Его разум был затуманен всего лишь из-за какого-то удара, который причинил сильные повреждения дочери его классного руководителя.       Вслед за ним выскочили и участники из команды G.        — Что с ней?! — обеспокоенно прокричала каштановолосая.        — Она без сознания, — как-то спокойно ответил Изуку, присев напротив Бакуго и дотронувшись до щеки девушки. — Из-за удара она потеряла сознание. Всё хорошо.        — Бой окончен, — откуда не возьмись появился Всемогущий. Он подошёл к двум командам. — Победила комната G, Урарака и Мидория. Вы, оба, направляйтесь ко всем остальным и наблюдайте за оставшимися командами, я пойду с вами. А ты, юный Бакуго, отнеси Мизуки в медпункт и позови её отца, — он развернулся и направился вместе с двумя учениками в сторону остальных, но неожиданно остановился и добавил: — И лучше тебе ничего не скрывать, говорить прямо и не молчать, — после прибавил ходу и постепенно исчез из виду блондина.       За следующие пятнадцать минут парень успел отнести девушку в медпункт, где её подправила Исцеляющая Девочка, и позвать своего классного руководителя — Аизаву Шоту.       Сейчас двое мужчин находятся в одной из палат медпункта академии «Юуэй» у койки около окна. Один из них стоит, облокотившись о подоконник, второй сидит на стуле недалеко от кровати. В палате царит тишина. Лишь медсестра, перевязывающая голову пострадавшей, изредка тяжело вздыхала, что-то бурча себе под нос.        — Ведите себя тише, оболдуи, чтобы не разбудить бедную девочку, — проговорил главный врач великой академии и вышел из палаты, направляясь по своим делам.       Повисло молчание. Тишина заполняла всё пространство больничной комнаты, окутывала двух особ, не смотрящих друг на друга. У одного взгляд был напуган, метался из угла в угол оконной рамы; у другого он был злым, его и без того красные глаза покраснели ещё больше. Один боялся начать разговор, а второй просто на просто не собирался, чувствуя к первому лишь гнев.        — Учитель… — ученик класса А-1 всё же решил поговорить со своим классным руководителем, — …послушайте…        — Нечего мне тебя слушать, — резко ответил мужчина. — Как отец, я тебя ненавижу и проклинаю, а как учитель, я тобой недоволен! — такой поворот разговора блондин не ожидал, поэтому его глаза расширились, а взгляд уставился на лицо учителя. — Герой не всегда может справиться в одиночку, ему, как и всем остальным, в некоторых ситуациях нужна помощь, и герой не должен её отрицать.        — Но я и сам мог справиться и смогу справиться сам и дальше! — позабыв на мгновение всё, парень подскочил и, вновь скривив свою недовольную моську, зарычал по своему обыкновению.        — Она изменит тебя, — мужчина как будто пропустил восклицание своего ученика, всё так же смотря на бледное лицо дочери.        — Ч-что? — недоумевал блондин, слова учителя его ошарашили.        — Она меняет всех, — продолжил черноволосый. — Она изменила меня, Каяму, Хизаши и много кого… Она изменит и тебя, — тут он посмотрел в рыжие глаза с каким-то понимаем. — Тебя ведь с самого детства хвалили, восхищались твоими способностями и твоей причудой?        — Ну и что? — несмотря на неловкую атмосферу, парень нашёл силы, чтобы, как обычно, дерзнуть.        — Ты забудешь своё высокомерие и самолюбие, — так закончил мужчина, вновь посмотрев на свою дочь       Она очнулась спустя два часа после принесения её в медпункт, очнулась. Бакуго и Аизава-старший не выходили из палаты, дожидаясь её пробуждения.       Девушка слабо открыла слипшиеся глаза и провела ими по комнате, рассматривая её и пытаясь понять, где же она находится. Хоть по ней и не было видно из-за её беспомощности, бледности и бессилия, но она сильно испугалась и запереживала, и даже не больше за себя, а за отца, ведь мало ли что могло произойти, пока она была в отключке. Но, увидев знакомое лицо, девушка через боль улыбнулась.        — Было достаточно больно… — сказала юная ученица «Юуэй», с улыбкой смотря на парней, — …но ведь это нормально, что мне больно, ведь, чтобы стать героем, я должна пройти этот сложный путь и ощутить на себе ту боль, которую не передать словами. Я же права, Аизава-сенсей?       Мужчина вяло улыбнулся и подошёл к койке, присел на неё с краю и дотронулся до волос дочери, аккуратно их поглаживая; в это время парень стоял у окна и смотрел на бинты, находящиеся на голове, на туловище и на руках, в мыслях, внутри себя, он понимал, что поступил неправильно, что нужно было послушаться её и быть командой, и даже не ради победы, а ради получения знаний и опыта — какого это быть героем, — но снаружи его стойкость, упрямство и нахальство оставалось на месте.        — Да, моя дорогая, ты права, — хриплым голосом сказал Аизава-старший. — Каждому из вас придётся многое пережить…        — И благодаря этому мы станем замечательными героями, которыми все будут гордиться! — она улыбнулась шире. — И тогда… Кха-кха! — девушка закашлялась, в ту же секунду её кожа побледнела, а глаза слегка потухли.        — Тебе надо отдыхать, — с болью в голосе проговорил черноволосый, вставая с койки; прозвенел звонок. — У меня сейчас урок, я позову Исцеляющую Девочку, — на это его дочь лишь слабо кивнула. — Бакуго, не опоздай, иначе единственный будешь писать контрольную за третий класс, — после этих слов и после своего ужасающего взгляда в сторону паренька, он поцеловал дочь в лоб и исчез за дверью палаты.       В палате снова повисло молчание, длившееся пару минут, но очень долгих и мучительных, для молодых, минут.        — Слушай, — так начал парень, смотря куда-то вниз, — извини за это…        — Ха! — девушка присела и издевательски улыбнулась, на что парень с шоком поднял на неё взгляд. — Неужели сам великий и неповторимый Бакуго Кацуки просит у меня прощения? Вау! Какой же чести я достойна!        — Тебе что-то не нравится?! — рыкнул юноша, сделав шаг вперёд. — И вообще, ты только что помирала лежала, как?!        — Я специально притворилась, что мне жуть как плохо, чтобы отец поскорее ушёл, — объяснилась черноглазая, вытаскивая из себя катетеры на руках и садясь поудобнее на край койки, свисая ноги.        — И зачем?        — Чтобы сказать тебе кое-что…        — И… что же?.. — парень был в каком-то замешательстве, он совсем не понимал свою одноклассницу, но знал одно — в ней есть что-то такое, чего нет в остальных, и это уж точно не особенная черта её внешности, это какая-то особенная черта её души.        — Хоть у тебя и высокая самооценка, хоть ты и рвёшься к вершинам и пытаешься всё сделать один, ты… ты недооцениваешь себя, — девушка подняла свой чёрный взгляд со своих ног и посмотрела в рыжие глаза. — Ты постоянно хочешь улучшить себя, считая, что то, что ты имеешь — мало для того, чтобы быть лучше. Но, поверь… ты прекрасен. Лишь за сегодняшний день я поняла, что ты, как человек, с первого взгляда можешь показаться ужасным, но на деле это не так, ты совсем не ужасный, ты правда прекрасный. Твой ум, твоя причуда, твоё умение ею пользоваться, твои техники боя, даже твоё общение с окружающими — оно особенное, не такое, как у всех. Да, ты груб, да, ты дерзок, не воспитан, но это не твои минусы, это отражение твоих плюсов…        — Я не понимаю…        — Я сама мало понимаю, что говорю, лишь говорю то, что в голове, — девушка нервно улыбнулась. — И, знаешь, я завидую твоим способностям… Ты ею владеешь с четырёх лет и вполне понимаешь, что у тебя за причуда…        — А ты, разве, нет? — задал вопрос парень, на который девушка не хотела отвечать.        — Нет, — она покачала головой. — Я…        — Туки-туки! — в палату зашла Исцеляющая Девочка, прерывая разговор одноклассников. — Так, хэй, мальчуган, я понимаю, любовь и трали-вали, но давай, кыш отсюда, мне ещё вправлять мозги этой мелкой и менять ей бинты. Давай, кыш, кыш отсюда! — она, в прямом смысле, вытолкала его из палаты и захлопнула за ним дверь, а после вернулась к койке.        — Мы просто разговаривали, — смущённо проговорила Аизава.        — Знаю я, как вы просто разговариваете! — заявила низенькая бабуленция. — Сначала обычные разговоры, затем просто гуляете, а потом уже и поцелуйчики следуют, — перечислила медсестра и, взяв бинты, залезла на небольшую стремянку, начав развязывать бинты на голове своей пациентки. — И вообще, кто тебе разрешал вытаскивать катетеры, непослушная девчонка!        — Прекрати, ай! — вскрикнула Мизуки. — Больно же! А от катетеров пользы мало, всё равно мне не помогают!        — Что они, что моя причуда! Уж простите, но я не виновата, что моя причуда не действует на тебя! — раздражённо проговорила Исцеляющая Девочка. — Главное, чтобы твой отец об этом не узнал.        — Интересно, почему так?..        — Да кто тебя знает! — фыркнув, она развязала бинт на правой руке и, нежно дотронувшись до глубоких царапин, тяжело вздохнула.        — Всё так плохо? — голос девушки дрожал.        — Знаешь, чьи раны напоминают мне твои? — черноволосая покачала головой. — Был один такой ученик, да он и есть, хороший паренёк, герой известный, но про него мало говорят, так как сам этого не желает. Так вот, в своё время он тоже страдал от того, что его раны и повреждения не лечились моими поцелуями, а его руки — это был ужас… Он мучился похуже тебя, и я боюсь, что ты будешь мучиться так же, как и он…        — Что ты знаешь о его силе?        — Я не обязана тебе это говорить, — отрезала женщина, забинтовывая руку. — Но у тебя есть кое-что, что не было у него, — она сделала небольшую паузу, — ты быстро восстанавливаешься.        — Однако, мило это слышать от тебя…        — Ха! Мило ей! — возмутилась бабусичка, слезая со стремянки. — Это был намёк, что ты можешь собирать свои манатки и валить на уроки!        — Спасибо тебе огромное, Исцеляющая Девочка! — громко проговорила девушка, спрыгивая с кровати. — Увидимся!        — Надеюсь — нет!       Аизава-младшая вышла из медпункта и направилась сразу же в свой класс, в 1-А, где вот уже минут тридцать шёл урок, который вёл её отец.       «Быстро восстанавливаюсь? Регенерация? Странно всё это… Интересно, что у меня за сила и кто я на самом деле?», — с такими небольшими размышлениями девушка зашла в класс, но тут же остановилась с ошарашенными глазами, так как произошло то, что она никак не могла ожидать…