Беспричудная

      Девушка вновь не спала всю ночь. По началу она вроде как уснула, но потом проснулась из-за кошмара, что приснился ей сразу же, как только глаза её сомкнулись. Больше Аизава не собиралась спать, ведь боялась, что кошмар вновь может присниться. А приснилось ей следующее: сила овладела ею, и все её родные попросту были убиты ею самою же. Кошмар был коротким, но реальным, будто бы происходил наяву.       Когда Мизуки проснулась, первая мысль, которая посетила её голову, была об открытии своих чувств. Эта мысль её пугала, особенно после такого кошмара, однако она понимала, почему должна так сделать.       «Нужно дать ответ Кацуки… — девушка нахмурилась и сжала зубы. — страшно…»       Но что это может за собой повлечь? Ничего хорошего — точно. Но если она их не откроет, то тоже произойдёт что-то плохое… Ведь она должна понять, что она чувствует к этому юноше; что вообще нужно чувствовать в таких ситуациях… Тогда, когда он всё это говорил, её сердце бешено стучало, внутри всё пылало, а мысли спутывались. Неужели это может означать, что…        — Вну-чень-ка! — приторно сладкий голос раздался над её ухом.       Девушка вздрогнула от неожиданности и расширила глаза. Медленно повернула голову и увидела, что над нею, поставив ноги по бокам её тела, стоит Сатана, широко улыбаясь.        — Как дела? — его улыбка стала ещё шире, когда он встретился с её взглядом. — Выспалась?        — Ты совсем?.. — она недовольно цыкнула, нахмурившись ещё сильнее, и толкнула его ладонью в грудь, заставляя отодвинуться. — Все спят, а ты здесь… ещё и в обуви! — девушка слегка зарычала, потом тяжело выдохнула и поднялась с футона. — Иди в столовую, я сейчас буду.        — Оки-оки! — пропел демон и тут же исчез.       «Придурок…», — подумала она про себя, одеваясь.       Спустя полчаса, за которые Аизава привела себя в порядок, девушка пришла в столовую. Заметив, где сидит её наставник, налила себе кофе, что и вчера, и уселась напротив мужчины, всё так же недовольно бросая на него взгляды.        — Скажи, пожалуйста, — не удержалась она, начиная с упрёка, — ты чем думал, когда зашёл в комнату к девушкам, что спали, ещё и в ботинках, в которых ходишь по улице?        — Отчитывать здесь должен я тебя, а не ты меня, — заметил демон, слегка приподняв одну бровь. — Особенно за твою правую руку.        — Оно само! — тут же отходя от темы и слегка приподняв подбородок вверх, самодовольно ответила ему внучка.        — Это само никак не бывает, — он закинул ногу на ногу и подпёр подбородок рукой. — Это случается только тогда, когда ты не сдерживаешь свои силы и не держись себя под контролем, — мужчина выдержал паузу, во время которой девушка даже и глазом не моргнула. — И? Ничего не хочешь сказать?        — Ты не был рядом в этот момент! — она фыркнула, но когда словила серьёзный взгляд деда, тут же опустила глаза вниз.        — Я и не должен был быть рядом в момент вашего первого испытания, — грубо и громко проговорил он, показывая свои клыки; но девушка их не видела, так как смотрела на свои руки. — Я могу не быть рядом с тобой в будущем. Ты станешь героем, заведёшь семью, будешь жить своею жизнью. И что же, я всегда должен быть рядом, чтобы сдерживать свою силу? — Аизава ему ничего не ответила. — Что же ты молчишь? — но опять нет ответа. — Что-то с тобой не так… Что-то случилось?       В этот момент внутри девушки что-то ёкнуло. Она понимала, что сказать своему деду, что параллельно является и Сатаной, и её наставником, будет тяжело. Она не сможет точно описать, что да как было. Не сможет передать даже словами, что она чувствует к своему однокласснику. По крайней мере сейчас.        — Если что-то случилось, Мизуки, расскажи мне — я помогу, чем смогу, — уверенно сказал мужчина.        — Ничего, — она отвела взгляд. — Всё хорошо.       И дальше они просидели в молчании…       Тренировка началась с рукопашного боя. Обычного рукопашного боя. Мужчина и его внучка дрались на кулаках, используя при необходимости ноги. По началу Джирокё поддавался, чтобы девушка вошла во вкус и стала бить всерьёз, не жалея ни сил, ни своего противника. Когда же она начала драться в полную силу и на полном серьёзе, то и демон перестал поддаваться: он умело уклонялся от её атак и наносил свои удары, при этом довольно жёсткие — каждый его удар нёс за собой синяк или ушиб. Но Аизаве было не до этого. Она отключила в себе чувство боли. Она поставила себе цель: повалить хоть раз его во время тренировки, при этом так, чтобы он не смог вырваться. Удалось ей? Да, но не сразу. Сначала урон получала лишь она, шипя от боли и неприятного ощущения в правой кисти. Но потом…       Потом, когда девушка и правда вошла во вкус, она стала махать, при этом правильно махать, кулаками быстрее, пытаясь наносить всё больше и больше, быстрее и быстрее удары. Но ни один из них не задевал её противника, пока Мизуки не догадалась отвлечь его ногой. Девушка специально сделала выпад, который предназначался для удара ногой, но это всё — лишь ловушка для него. Как она и ожидала, демон повёлся на этот жест и решил сразу уйти в оборону, но ей-то только это и нужно было. Подождав буквально лишь секунду, внучка владыки ада со всей силы ударила ему в челюсть. Не устояв на ногах, Сатана упал на пятую точку, при этом схватившись за челюсть, чем потом и заплатил — девушка нанесла ему ещё один удар, только в этот раз и правда ногой, окончательно повалив своего оппонента на спину. Затем села ему на грудь, схватила рукой за горло, надавив ногтями на нужные точки, а второй, выпрямив её в кисти, поднесла кончики ноготков к глазам, оставляя расстояние в пару миллиметрах.        — Движение — минус глаза, — запыхавшись, проговорила Аизава-младшая. — Ещё одно — минус жизнь.        — Хах, неплохо… — прохрипел демон, довольно усмехаясь, пытаясь перебороть неприятную боль в шее. — А теперь отпусти… Я принимаю поражение…        — Вот и славненько, — девушка встала и подала руку деду, помогая подняться на ноги и ему.        — Предлагаю сделать перерыв.       Никто из них не был против перерыва — оба дрались без остановки около трёх часов. Не каждый такое выдержит, но они — могут.       Усевшись под то самое деревце, где вчера сидела, только в одиночестве, девушка, они молча стали пить воду, наблюдая, как остальные ученики «Юэй» тренируются.        — Так ты мне расскажешь, что случилось? — вдруг, неожиданно даже для себя, проговорил демон.        — Ну-у… — протянула она, не сводя взгляда с одного него…        — М-м, неужели не лады с парнями? — мужчина сразу понял, что это всё связано с любовью, а именно — с каким-то парнем. — Или с парнем? — он взглядом показал на Бакуго, что создавал всё больше и больше взрывов, тренируя тем самым свою выносливость к причуде.        — Какой ты догадливый, — недобезэмоционально проговорила дочь классного руководителя 1-А, переводя взгляд на деда. — Он мне вчера признался в любви и теперь ждёт ответа.        — Хм-м, — мужчина задумался, оставив бутылку с водой. — А что ты чувствуешь?        — После того, как я закрыла чувства, я не могу понять, — она слегка пожала плечами. — Я различаю лишь любовь к отцу и подругам, ну, и к тебе. А вот к остальным… особенно к нему… — Аизава посмотрела на землю, на свою тень, потом согнула ноги в коленях и обняла их.        — Хорошо, давай по-другому, — владыка слегка приулыбнулся и подвинулся к ней. — Что ты о нём думаешь?        — Не знаю, — как заведённая, ответила его внучка; он же тяжело выдохнул. — Но в последнее время я стала ловить себя на том, что постоянно, как только выпадает возможность, я смотрю на него — и совсем неважно, что он делает. Просто смотрю на него и разглядываю каждый миллиметр его лица, шеи… А ещё мои мысли… особенно после ночного признания я думаю только о Кацуки…        — У-у, поздравляю, внуча, ты попала! — она непонимающе на него посмотрела. — Ты влюбилась, солнце.        — Влюбилась?        — Ну, да, — он улыбнулся. — Влюбилась, — его улыбка стала ещё шире. — И вот, что я тебя скажу: не смей его отвергать. Я хоть и знаю его меньше, чем ты, но уже понял, что он хороший парень. Очень хороший, что, соглашусь, не кажется на первый взгляд, — усмешка скользнула по его тонким губам. — Этот Бакуго Кацуки… как бы лучше выразиться? Вы разные, очень, но чем-то схожи, совсем малость. Но не только из-за этого… Не знаю, как выразиться, но я это понимаю.        — Не томи! — подогнала его Аизава.        — Мизуки, — он положил свою ладонь ей на макушку. — Он подходит тебе лучше, чем кто-либо другой.        — То есть… ты «за»? — она спросила это с запинанием, почему-то не веря своим ушам.        — Да, Мизуки, я только «за», чтобы вы были вместе, — мужчина убрал руку, посмотрев на парня, о котором идёт речь. — Только сначала поговори с отцом, желательно за ужином, а потом уже действуй.        — Хорошо, — она слегка кивнула, наконец закрыв бутылку, из которой не пила всё это время, и отставила её подальше.        — Ну, раз мы поговорили с тобой, и я выяснил, что не так с моей любимой внучкой, так ещё и смог ей чем-то помочь, — он загадочно улыбнулся, что ей особо не понравилось, — то можно продолжать тренировку! — и резко вскочил на ноги, будто бы до этого не дрался три часа без остановки, в конечном итоге проиграв. — Сейчас будем тренировать и закаливать твою регенерацию! Для этого мы уйдём поглубже в лес, чтобы не травмировать психику твоим одноклассникам и… кхм…        — Параллелоклассникам, — закончила за него девушка, вставая вслед.        — Именно.       Они развернулись к лесу, захватив с собой попить, и направились прямиком туда.       Когда дед и внучка дошли до небольшой полянки, первый достал большой нож и, посмотрев на девушку, хитро улыбнулся. Она и без слов всё поняла — тренировка начнётся с небольших порезов, которые ей придётся регенерировать самостоятельно. В принципе, даже с глубокими порезами она справляется на ура, а значит — первый этап тренировки закончится быстро.       Второй этап состоял из ножевых ранений в туловище: неважно, то будет живот, бок или спина. С этими ранами немного сложнее, чем с предыдущими, но и с ними девушка справляется, как в асфальт плюнуть. Конечно, она не плюётся — это некрасиво и некультурно, но сравнение даёт понять, что это и правда легко.       После этих «упражнений», что заняли чуть больше часа, было решение устроить небольшой перерыв, дабы дать девушке набраться сил, ведь регенерация — одна из техник демонов, да и ангелов и других мистических тварей, что забирает слишком много энергии. Никто не отрицает, что во время битвы никто такого отдыха тебе не даст, но сейчас тренировка — и отдохнуть немножко можно.        — Я смотрю, ты вновь вернула самообладание, — довольно улыбаясь, проговорил владыка преисподней.        — Да, — безразлично ответила ему девушка, делая ещё один глоток воды; одна капля, спасаясь, скатилась по её шее, забегая под ворот.        — Какая ты у меня умница, — а вот его улыбка совсем не спадает, наоборот, становится ещё шире.        — Джирокё, — она подняла на него взгляд.        — Да, солнышко? — он стоял и смотрел на неё сверху вниз, скрестив руки на груди.        — Как понять, что я научилась контролировать эмоции? — этот вопрос её беспокоил ещё с самого первого дня знакомства с ним, как с дедушкой.        — Ты это спрашиваешь для того, чтобы самой понимать, что ты чувствуешь? — девушка кивнула.        — А ещё для того, чтобы просто чувствовать, а не быть просто бездушным животным, — она поднялась на ноги, отряхивая свою попу.        — Ну, честно скажу тебе, что не знаю, — Аизава непонимающе и довольно грубовато одновременно приподняла правую бровь. — Слушай, Мизуки, я от рождения демон, мне не нужно сдерживать свои эмоции и скрывать чувства для того, чтобы моя сила меня же самого не покорила. Ты же — совершенно иная. Ты полудемон, солнышко. Твои чувства демона и чувства человека несовместимы, — он рьяно начал водить по воздуху руками, ярко показывая свои эмоции, при этом не забывая хмурить брови в раздумьях, как что правильно сказать. — Но это пока. Со временем ты сможешь найти золотую середину, и у тебя всё получится. Я уверен! — широкая улыбка закончила весь этот монолог.        — Ого, — она лишь безэмоционально присвистнула. — Вот это речь.        — Хватит язвить и продолжай тренироваться! — он обиженно фыркнул, вновь вернув руки на грудь.        — Так ты скажи что делать, я сделаю, — девушка пожала плечами.        — М-м, — демон призадумался. — Давай попробуем отрубить кисть? — и широко улыбнулся.        — Звучит это как-то… не очень… — призналась она, протягивая ему правую руку.        — Но ты же согласилась, — он взял большой и острый нож в руку, а во вторую руку взял кисть внучки.        — А у меня есть выбор? — лезвие коснулось её внутренней стороны запястья.        — И то верно.       Нож резко дёрнулся вниз, и правая кисть девушки упала на землю. Из раны начала течь, словно вода в быстрой реке, чёрная кровь, что заставило Сатану встать в ступор. Аизава же даже глазом не моргнула — иногда хорошо отключать все чувства, но и это к добру тоже не приводит.        — Ты чего? — не замечая отрубленной кисти, она посмотрела в глаза мужчины. — Деда?        — Да так… ничего… — он нахмурил брови, разглядывая чёрную кровь внучки. — Приступай…       Девушка, слегка кивнув головой, стала переносить большую часть своей энергии в то место, откуда текла кровь. Она постепенно начала останавливаться. Вместо неё появился слабый зелёный огонёк. Сначала начали появляться кости, затем связки мышцы, кожа, тонкие пальцы и ноготки.       Аизава следила за всем процессом внимательно, не отводя взгляда и запоминая каждую деталь, так как думала, что, разобравшись во всём, это упростит ей задачу в будущем. Возможно, она права. Позже будет видно.       Прошло около минуты, может, чуть больше, когда девушка вновь имела при себе две кисти.        — Это долго, — заметил её наставник.        — Ну, прости, такую травму я впервые регенерирую, — вновь без единой эмоции сказала она, разминая новые пальцы. — Как будто и не отрезали.        — Иногда такая ты бесишь, — он начал собираться, так как время перевалило за восемь часов.        — Сам говоришь быть такой, — она взяла лишь бутылку, своей правой кистью, и направилась в сторону лагеря.        — Всё же для тебя! — крикнул он в ответ, ускоряя шаг.       Вечером, после ужина, в комнату учителей, где поселились классные руководители, зашла Мизуки, при этом постучавшись.        — Пап, нужно поговорить, — она взглядом попросила классного руководителя 1-В выйти и оставить их наедине; когда единственные члены семьи Аизавы остались один-на-один, она уселась напротив него за небольшой столик и посмотрела прямо в глаза. — Ты допрашивал Кацуки, верно?        — Врать тебе бесполезно, — он тяжело выдохнул. — Да, допрашивал. Думаю, ты знаешь по какому делу.        — Из его же уст, — тут же добавила она к его подтверждениям.        — Ну, раз ты всё узнала от него, зачем же пришла ко мне? — но его дочь ничего не ответила. — Он же сказал, что я не против, да? — она кивнула. — Но при двух условиях…        — …чтобы он поклялся и добивался меня, да-да, знаю, — взгляд её слегка изменился, перестал быть таким холодным, немного потеплел и стал нежным.        — Тогда зачем ты пришла? — он внимательно посмотрел ей в глаза.        — Чтобы спросить, что мне делать, — она подсела к нему и положила голову на плечо.        — В каком смысле?        — Ну, Джирокё сказал, что я влюбилась, — отец слегка ревниво посмотрел на неё. — Не сердись, я с ним поговорить смогла раньше, чем с тобой, из-за тренировок.        — Ну, раз у вас взаимные чувства, так почему же не ответить ему согласием? — мужчина начал её гладить по волосам.        — Не знаю я всего этого, да и понять не могу… — она заглянула ему в глаза. — Что делать-то?        — Соглашайся, солнышко, — уголки его губ слегка приподнялись в улыбке, а рукой прижал к себе. — У вас всё будет хорошо.        — Отцовское чувство?        — Отцовское чувство.       Они улыбнулись и прижалась друг к другу сильнее.       Посидев ещё немного, Мизуки вернулась в свою комнату и сразу легла спать. На этот раз она и правда уснула и проспала до самого утра со слабой улыбкой на лице.