Беспричудная

      Троица героев шла в молчании, пока не отдалилась подальше от одноклассников девушки. Только после этого она тяжело вздохнула и краем глаза посмотрела на своего напарника.        — Ну, и? — грубо произнесла она. — Что вам опять от меня надо?        — Вроде как, ты была не против, — заметил Хакамата Цунагу.        — Это не отрицает того факта, что вам снова от меня что-то нужно.        — Для начала мы просто кое-куда сходим, — спокойно, на удивление героя номер три, проговорил Таками. — Кое-кого навестим?        — Кого же?        — Старателя.       Аизава-младшая не сказала больше ни слова. Единственные, кого она не навещала, это были друзья из семьи Тодороки. Она прекрасно понимала, что после битвы ей придётся с ними поговорить, и с Шото и дядей Энджи — в первую очередь, — так как те всё слышали из уст Тойи прямо во время битвы. Девушка откладывала эти встречи как можно дольше, пока… эта встреча не настигла её сама.       Мизуки не стала заходить в палату, как это сделали герои номер два и три. Он осталась стоять около двери, прижавшись спиной к стене и внимательно слушая разговор, хорошо слышимый из палаты.        — От всего сердца прощу прощения… за то, что наш сын сделал с Вами, — послышался голос женщины.       «Тётушка Рей… — с болью подумала Аизава-младшая. — Сколько же боли и отчаяния выпало на твои плечи?..»       За своими мыслями девушка пропустила реплики Ястреба, почему, помотав головой, постаралась больше не слушать их и перенести всё своё внимание на разговор.        — Мы здесь только для того, чтобы получить информацию о Даби! — подал голос Хакамата Цунагу. — Но подслушивание кажется чем-то криминальным, как будто нелегальная джинсовая ткань… Причина обиды вашего сына может оказаться зацепкой в этом расследовании. Мы сможем напрямую спросить его о том, как он пережил то пламя и полностью превратился в «Даби».        — Мы пришли сюда поговорить о Вашем сыне, Старатель, — сказал Таками, — но, думаю, есть один человек, который тоже должен присутствовать во время этого разговора и у которого есть важная информация для каждого из нас.        — Кто этот человек?.. — осторожно спросила Тодороки Юки.        — Ну, как человек? — усмехнулся герой номер два. — Скорее, человек лишь на половину.       Юки в ужасе посмотрела на Шото, но, не увидев удивления в его глаза, прекрасно поняла одну вещь: она опять не в теме. Как и их подруга, Кемури Куро, тоже. Как и всегда, в общем-то.        — Зуки, значит… — цыкнула девушка, отведя взгляд в сторону.        — Зуки? Хо-о, мило! — протянул Таками, кивнув самому себе, а после кинул через плечо. — Хватит там торчать, Зу-ки-и! Выходи на сцену.        — Назовёшь меня так ещё раз, я вырву остатки твоих крыльев, — прорычала недовольно под смех напарника Аизава-младшая, заходя в палату с опущенными в пол глазами.        — Ладно-ладно, как скажешь.       Sofd поравнялась с Ястребом, в первые секунды не поднимая взгляда на Старателя, убрав руки за спину, словно отдавая честь человеку перед собой (почему, собственно, словно?). Но по их истечению она подняла свой взор и встретилась с ошарашенными, наполненными болью и отчаянием глазами герой номер один.        — Что Вы хотите услышать от меня перво-наперво, дядя Энджи? — задала вопрос девушка спокойным и решительным тоном. — Я отвечу на любой вопрос, касающийся Тойи.        — Это… правда?.. — дрожащим голосом спросил мужчина.        — Что именно?        — То, что он тогда сказал, — он заглотнул неприятный ком, застрявший в горле. — Ты действительно ещё со времён тренировочного лагеря знала о том, кто такой Даби?        — Что?.. — ахнула, причём зло, Тодороки-младшая. — Отец, ты сейчас серьёзно? Зуки?! — она посмотрела на подругу. — Отвечай!        — Юки, — мать семейства схватила своего младшего ребёнка за руку, — не влезай, пожалуйста…        — Но мама!        — Если честно, когда «Лига злодеев» похитила меня, я не была уверена на все сто процентов, что передо мной стоял Тойя. Я убедилась в этом только тогда, когда вступила в лигу под прикрытием, став на время злодейкой.        — La mort… — прошептал глава семейства Тодороки.        — Именно, — девушка кивнула. — Я, будучи на половину демоном и обладающая сверхчеловеческими чувствами, учуяла знакомый запах. Мне были знакомы черты его лица. Его глаза… — она перевела дыхание. — А потом он подтвердил мои догадки. Сам.        — Значит, ты всё знала… — со вздохом заключил мужчина.        — Знала.        — Почему не сказала нам?! — снова забушевала Тодороки-самая-младшая. — Почему ты всё это время хранила в тайне от нас?! От Куро тоже?! Хотя чему я удивляюсь? В последнее время ты обо всём скрываешь, всем всегда врёшь! — девушка не унималась даже тогда, когда её начал сдерживать старший брат, Нацуо. — Почему я вдруг думала, что ты можешь всё нам рассказать, ведь мы лучшие подруги, если ты всё скрывала не только от Кацуки, но и от собственного отца! Чёрт подери, Зуки, от отца! Ты хоть представляешь, как страдал дядя Шота? С какой болью он вёл перекличку в классе, не слыша ответа на твоё имя?! ТЫ ХОТЬ РАЗ ЗАДУМЫВАЛАСЬ О ЕГО ЧУВСТВАХ?!       Аизава-младшая стояла, вновь опустив глаза в пол и прикусив нижнюю губу, чтобы ненужные эмоции, в особенности слёзы, не полились из её чёрных глаз.       «Пожимай свои плоды, Мизуки… — проговорила она мысленно, стараясь успокоиться. — Пожимай плоды тех деревьев, которые посадила сама…»        — Юки… — перед ней вырос Шото, заградив собой подругу. — Давай не будем винить во всём Мизуки?        — Да кто её винит во всём?! Я виню её лишь в молчании и лжи — не более! Или, по-твоему, Шото, то, что она молчала о Тойе и вечно всем врала, это нормально?!        — Нет, но…        — Вот именно, что нет! Я её люблю, но я не могу простить такое даже ей!       Пока Тодороки-младшая кричала на брата, пытаясь доказать свою правоту, Таками повернулся к девушке и положил ладонь ей на плечо, чуть наклонился, заглянул в её наполненные злостью к самой себе глаза.        — Прости. Я не знал, что здесь будет вся семья… — прошептал герой номер два.       Аизава-младшая покачала головой.        — Ничего… ты не виноват… никто ни в чём не виноват, кроме меня…        — Вот именно! — Тодороки-младшая выскользнула из рук Нацуо, обогнула Шото и Кейго и, схватив подругу за шиворот, впечатала её в стену. Та, конечно же, не сопротивлялась, иначе бы девушка не смогла дотронуться до неё. — Вот именно! Виновата только ты! Если бы ты не молчала, всё могло быть иначе!        — Юки! — голос повысила уже и женщина. — Отпусти Мизуки, не твори глупостей! У всего есть свои причины! — она посмотрела на близкую подругу своей семьи. — Ведь я права, Мизуки?..        — Какие, к чёрту, причины, когда ложь касается всех родных и близких?! — по щекам Толороки-младшей стекали слёзы. — Какие причины, когда ложь и скрытие правды причиняет столько боли тем, кого ты так любишь и кто так любит тебя?! Какие причины…       Но Юки не дал договорить Ястреб, одним быстрым и лёгким движением отодвинув девушку от своей напарницы, заслонив ту своим телом, приобняв её за плечи.        — Я понимаю твои обиды и боль, но мы пришли сюда не за тем, чтобы выяснять межличностные отношения, — довольно-таки грубо и холодно проговорил парень. — Я понимаю, что не мне говорить эти слова, так как Мизуки являлась и является именно моим напарником. Но я прошу учесть и её чувства тоже. По-твоему, ей легко врать и скрывать от вас всё то, что она знает? По-твоему, со всеми этими мыслями и чувствами легко жить? По-твоему, совесть её не гложет? Я сам не знаю всей ситуации с твоим старшим братом, но я на все сто… нет, на все двести процентов уверен, что Мизуки старалась спасти его, помочь ему… старалась вернуть его без лишней шумихи. Потому что Мизуки — герой до мозга костей. И она готова сделать всё, что от неё потребуется, лишь бы у людей было светлое будущее, — переведя дыхание, Ястреб закончил: — Не думаю, что ты нашла бы в себе силы убивать людей или выполнять действительно грязную работу, которую её заставляем выполнять мы, эгоистичные взрослые, нуждающиеся в её силе.        — Кейго… — прошептала Аизава-младшая, смотря на него во все глаза с благодарностью и со слезами в уголках. — Спасибо…        — За правду не благодарят, — с лёгкой усмешкой проговорил он. — Да, за ложь наказывают. Но, к вашему же счастью, её ложь существует во благо.       Юки не знала, что ей сказать. Она опешила от одного действия героя номер два, а тут ещё и такая речь… Девушка сжала кулаки от злости, непонятно на кого, и закусила нижнюю губу.       Вперёд вышла мать семейства. Она подошла к Аизаве-младшей и с разрешения Ястреба, что отступил на шаг назад, взяла лицо девушки в свои ладони, заглянув в её чёрные глаза.        — Те письма, которые ты собирала… куда ты их дела?        — Передала Тойе… — девушка вздрогнула, чувствуя внутри себя подкатывающую истерику, потому она не стала сдерживать слёзы, что тут же потекли по щекам. — Я думала… если начать с малого… если показать ему, что все скучают… что все его… любят… Я думала… думаю… он прочёл их, но… но решил остаться на том пути… что выбрал изначально, потому что… потому что боль… отчаяние… чувство предательства… ощущение ненужности… страх… зависть… Все эти эмоции настолько сильны, что справиться с ними слабому человеку невозможно. А в то время Тойя был ранен… ранен душевно… у него просто не было сил… не было поддержки… Я хотела… хотела, хоть и спустя столько лет… стать ею — поддержкой… опорой… Но я не смогла-а… Простите, тётушка Рей, я…       Тодороки Рей без лишних слов обняла девушку, начав гладить её по волосам, тепло улыбаясь.        — Ты так хорошо разбираешь в отрицательных чувствах… — заметила женщина.        — Я же полудемон… ха-ха… это основа основ…       Мать адской семейки чуть отодвинулась, чтобы вновь заглянуть в чёрные глаза.        — Ты очень сильная, — с улыбкой проговорила она.        — И совсем нет… если бы я была сильной… Тойя бы вернулся… Мурка бы была жива… Многие бы остались в живых… и ничего этого не было…        — Тебя слишком рано отправили на поле битвы, из-за чего ты не можешь до конца поверить в себя и принять неоспоримые факты, — женщина поцеловала Аизаву-младшую в лоб. — Я не виню тебя в том, что ты скрыла правду о Тойе. Это был твой выбор. Это было твоё решение. Молчать намного тяжелее, чем говорить.        — Если бы я сказала…        — Что бы изменилось? Ты бы сняла груз с плеч, но… разве кто-то из нас смог бы встретиться с Тойей, не зная, где он?        — Я бы нашла…        — Снова выполняя грязную работу взрослых? — она снова погладила её по волосам. — Да и смогли бы мы в этом случае отправиться в логово злодеев?        — Я… я не знаю…        — И никто не знает. Зато я знаю, что эти эгоистичные и глупые взрослые надеются на тебя потому, что знают, насколько ты сильная и отважная девочка, Мизуки. Пора тебе и самой в себя поверить.        — Тётушка Рей…        — Ни я, ни Энджи, ни Шото с Юки, никто-либо ещё не в праве просить тебя рассказать всё, что ты знаешь, — продолжила женщина. — По крайней мере, не таким способом, как это произошло сейчас, — она через плечо посмотрела на дочь, потом снова на Аизаву-младшую и шёпотом добавила: — Пожалуйста, не сердись на Юки… ты же знаешь, какая она у нас вспыльчива.        — Ни за что, — Sofd тепло, сквозь слёзы и боль, улыбнулась. — Спасибо Вам… тётушка Рей… Я…        — Очень сильная и отважная девочка? — женщина посмеялась.        — Д-да…        — Рей права, — подал голос Старатель. — Винить тебя нельзя по многим причинам. Многие из них Рей уже назвала, ещё одно — это то, что ты вообще не обязана была встревать в дела нашей семьи. Я понимаю, что ты почти всегда была с нами и поддерживала нас всем, чем только могла. Но наши проблемы никак не должны сказываться на тебе, — он посмотрел в заплаканное лицо девушки. — Особенно, когда ты так стараешься ради нас и всех остальных.       Аизава-младшая кивнула, вытирая слёзы рукавами больничной кофты. Спорить она не желала. Да и не была в силах. Куда ей? Тем более… перед всеми.        — Мизуки… — вперёд чуть вышел Тодороки-младший. — Во время битвы… я тогда накричал на тебя…        — Эмоции и чувства — важная вещь, — с тёплой улыбкой проговорила Аизава-младшая, — как для демонов, так и для людей. Они — часть нас. Это ожидаемо… ну, ваши реакции на все мои действия ожидаемы, — она посмотрела на лучшую подругу, — но я ни за что извиняться не буду. Ни перед вами, ни перед собой. Больше никогда. Потому что я поняла одну вещь: в ситуации со мной словесные извинения не помогут, они лишь только причиняют боль. Поэтому… если тебе станет легче от того, что ты выльешь на меня всю свою боль, всю обиду и врежешь мне… пускай будет так…        — Да на тебя смотреть страшно, — фыркнула Тодороки-младшая. — Бить некуда! И здорового места нет… — она скрестила руки на груди и отвела взгляд в сторону.       Аизава-младшая в ответ лишь кивнула, переведя взгляд на Таками.        — Я… правда виновата перед многими за то, что лгу и причиняю всем боль. Но… ты прав в том, что мы пришли сюда не для этого. Да, я не должна была быть рядом, но именно вы выбрали меня с самого начала — начиная со Всемогущего и заканчивая тобой, Кейго. Ой, — она прикрыла рот ладошками. — Я же могу тебя теперь так называть, да?.. Это уже больше… не секрет?        — Теперь уже больше нет, — Ястреб тепло улыбнулся.       Аизава-младшая кивнула и продолжила, посмотрев на мать семейства:        — Я благодарна Вам за все сказанные слова, правда… это меня растрогало, но… — и вновь посмотрела на подругу. — Мне снова пора заниматься грязной работой, несмотря на все свои чувства, страхи и переживания, — после — на Старателя. — Я отвечу на любой вопрос, касающийся Тойи, но уже потом… лучше будет, если Вы, дядя Энджи, всё потом просто передадите с моих слов. А пока, — и опять на Ястреба, — говори ещё причину, по которой мы сюда пришли.        — Ничего-то от тебя не скроешь… — со вздохом проговорил Таками, почесав затылок. — Старатель, знаешь ли ты, что происходит за окном?        — Да… — ответил герой номер один. — Самый настоящий ад…        — Или в аду куда страшнее? — вдруг спросил Бест Джинс, посмотрев на Аизаву-младшую.        — Я пока там не была. Как узнаю, обязательно расскажу.       Герой номер три кивнул.        — Так вот, насчёт главной темы нашего прихода… — вновь заговорил Ястреб. — Всё, что нам всем, включая тебя, Старатель, остаётся, это продолжать бороться. Ответственность лежит на всех нас, не только на тебе. Поэтому, на этой ноте, я предлагаю создать команду из героев, входящих в топ три! — достаточно весело произнёс парень, добавив небольшую такую «приписочку»: — Конечно же, в наш состав будет входить и моя тень.        — Твоя тень?.. — удивился Старатель, во все глаза посмотрев на героя номер два.        — Моя тень! — с гордостью произнёс Ястреб, посмотрев на Sofd. — На самую неповторимую и лучшую тень.        — Так вот, что вам от меня надо было… — со вздохом заключила Аизава-младшая.        — В точку! — парень вновь обнял напарницу за плечи. — Куда я, туда и ты, согласна?        — Да разве я могу отказать? — девушка отвела взгляд, но при этом тепло улыбнулась.        — Вот и славно! — Таками закивал головой. — Я не хочу показаться настырным, но прежде, чем начать нашу деятельность, нужно прояснить пару деталей. Во-первых, Старатель, ты обязан предоставить людям объяснение! Сейчас, когда обвинение Даби известно общественности, это никак не избежать. Я уже более или менее придумал заявление, но в кое-чём я ещё не уверен… — он замолчал, но буквально на пару секунд. — «Один За Всех». Что это вообще такое?       Аизава-младшая, услышав это название, опустила взгляд на пол и затаила дыхание. Таками, что до сих пор обнимал напарницу за плечи, заметил эту реакцию и, не дожидаясь ответа Старателя, вновь посмотрел на неё, на этот раз с невероятным шоком.        — Вот теперь… удивлён и я, Мизуки, — признался парень, недовольно нахмурив свои брови.