Похуй, пляшем

Идж вновь включил телефон, чтобы посмотреть время, и убедился, что если он не выйдет через пять минут, то парни пойдут без него. И парень мог бы, конечно, сейчас спокойно пойти на пьянку с друзьями, но была одна маленькая проблемка. Он поднял глаза на Женю, вытаскивающую из духовки кексы. И нет, проблема была не в его маме, а в том, что он до усрачки хотел кексов сейчас. И после возвращения с пьянки их может уже не быть. Привстав из-за стола, Идж вдохнул превосходный запах, царящий на кухне, и подбежал к выпечке. Он ловко вытащил один кексик и, охая и пытаясь подуть на горячую вкуснятину, выбежал в коридор. — Малыш, обожжешься, отдай-ка мне, — сказала Женя, выходя за сыном и наблюдая, как он ищет ботинки, держа заветный кекс в зубах. — Куда уходишь? — Гулять с друзьями, — вытащив изо рта вкусняшку, пробормотал Идж, натягивая ботинки. В принципе, не соврал. Парень заметил краем глаза, как мама закатила глаза. Он знал, что ей не нравятся ни Каин, ни Марк. Оправдывала девушка себя тем, что «они тебя куда-нибудь втянут, а ты же у меня такой маленький и несмышлёный, что по-глупости с ними даже с крыши спрыгнешь». — Уже поздно, — возразила Эссхол, посмотрев на часы, показывающие почти шесть вечера. — А если с тобой что-то случится? — Ма-ам, я не маленький, всё будет хорошо, — со вздохом проныл Идж, смотря на мать сверху вниз. Он закинул в рот последний кусок тёплого кекса и облизнул пальцы. — Хорошо, только возвращайся через час, — поднявшись на носочки, девушка чмокнула его в лоб, что Идж не любил, но в ответ поцеловал маму в щеку, и попрощался. А когда он вышел из квартиры, пробормотал под нос: — Ага, в час ночи вернусь. И, вероятно, слишком громко, потому что Женя это прекрасно услышала, и бросилась догонять сына, пока тот, перепрыгивая через три ступеньки, убегал от неё. — И-и-идж! Только не говори, что ты опять вернёшься под утро нахуярившийся в говно! Парень выскочил из подъезда, подбегая к друзьям, но Женя оказалась быстрее и схватила его за руку. — О, смотри, цирк начинается, — тихо проговорил Каин, тыкнув зелёным ноготочком Марка в плечо. — Да я уже пять минут веду прямой эфир в инстаграме, дожидаясь этого, — ответил ему друг. — Идж, ты же знаешь, что это вредно для здоровья? — произнесла Женя, скорее всего хотев быть грозной, но как обычно вышло слишком ласково и нежно. — Ма, я уже не маленький! — закатил глаза рыжеволосый парень. — Тогда почему у тебя до сих пор щёчки как у младенца? — неожиданно спросила его мама, лёгонько ущипнув за щёку. — МАМА! Я НЕ РЕБЁНОК! — покраснев до ушей воскликнул на весь двор парень. — Да-да, подожди поправлю лапшу на ушах, — ответила ему девушка. Она протёрла пальцами глаза, а потом вдруг сказала, — Знаешь, когда я брала тебя из детдома, то не думала, что ты пойдёшь по моим стопам. А чёрт с тобой, иди уже. И пока мама не передумала, Идж на всей скорости бросился к друзьям, которые уже валялись на снегу. Либо успели выпить пока дождались его, либо сцена с его мамой довела их до такого состояния. Скорее всего второе. Женя достала телефон, набрала сообщение для сына: «Чтобы дома был сегодня в 10 вечера и пил меньше🥰». Услышав из-за угла дикий ржач и громкий вздох, она усмехнулась и набрала номер одного человека. Раз её сын перед Новым Годом решил наебениться, то почему бы и ей не сделать тоже самое? — Керуш? Твои сыновья умотали бухать и прихватили моего с собой, так что приезжай, нахуяриваться будем. Эссхол отключила связь с довольным мыслями и потопала по снегу обратно домой.