Дети разведки

Моросит мелкий дождь, все вокруг наполняется свежестью, а на ветках собираются и поблескивают капли. Дышится свободно и легко! Почва напитывается влагой. Иногда солнечные лучи проникают сквозь темные тучи, и тогда небо как будто горит изнутри, освещенное этим волшебным светом. Ветер срывает с деревьев желтые, бордовые и коричневые листья и бросает их прямо под ноги прохожим. Они имеют множество оттенков и каждый красив по-своему. Некоторые деревья еще одеты в разноцветные наряды, на кустах горят ярко-красные ягоды, распускаются поздние осенние цветы. Они выделяются на фоне угрюмого серого пейзажа. Пасмурная погода только подчеркивает их удивительную неброскую красоту. Где-то еще сохранилась сочная зеленая трава, которая освежает краски ненастного дня. Капли дождя бьются об стекло, оставляя после себя подтёки и, скатываясь словно слёзы. За окном дождь, хмуро и на душе тоже тяжело и одиноко. Катрин сидела на подоконнике и смотрела на срывающиеся с ветки деревьев листья. Особенно её привлекал маленький хиленький листочек, который из последних сил держался на ветке, но в конце-концов налетает ветер, и лист тяжело и медленно отрывается и падает, опускаясь на грязную, пропитанную влагой и сырьём землю. И как будто бы умер, нет, остался один на всё белом свете, и никто ему уже не поможет. Его собратья как раз уже умерли. Они превратились из красочных цветов: жёлтых, красных, бордовых, в коричневые, цвета грязи и уныния. Проехала карета, лошадь задела лист, и… Всё закончилось… Казалось, что листочек плакал и прощался с жизнью, чувствуя себя потерянным и никому ненужным. Катрин наблюдая за этой картиной, чувствовала себя этим несчастным листом. Маленькая девочка, что всегда была рядом с отцом, теперь одна. Она также, как и этот лист из последних сил держалась за его руку, но всё равно её как будто бы отбросили. Папа ушёл и всё не возвращается домой. А уже темно, и Катрин скоро пора укладываться спать. Но, как же она заснёт без этого? Это — тёплые руки, что берут и укачивают её. Это — ласковый голос, читающий сказку на ночь. Это — нежные объятия и поцелуи. Это — обещание, что он её не оставит. Это — папа. Но он так и не идёт… Катрин всхлипнула и уткнулась лицом в колени. Сердце тревожно билось, а голова понимала, что вряд ли сегодня будет всё как прежде. И правда… Тётушка вошла в комнату с конвертом в руке. Увидев, плачущую Катрин, которая за все эти годы стала ей, как внучка, она спросила: — Детка, ты чего? — Папа, сегодня не придет. — прошептала Катрин. — Ох, цветочек… — вздохнула тётушка, — Я тебя понимаю, но пойми, папе нужно о тебе заботиться, а для этого надо работать. В этом нет ничего страшного. У всех ребят и, мамы, и папы ходят на работу, но… — тётушка запнулась. — Но они к вечеру уже приходят. — закончила Катрин. Но, почему папа не приходит? — Так надо. Твой папа завтра утром уже будет дома вместе с тобой. — Получается, он меня сегодня спать не уложит? — Видишь это письмо? Твой папа написал, чтобы ты не огорчалась и ложилась спать, а завтра он будет рядом с тобой. — Папа… Меня бросил, — Катрин заплакала сильнее, — Почему? За что? Тётушка Молли обняла Катрин и успокаивающе погладила по голове, говоря, что папа её любит и никогда не оставит, но этого Катрин становилось не лучше. Слёзы новым потоком лились из глаз, и она долго не могла успокоиться. Как же ей было сейчас тяжело. В голове всё перемешалось. И один вопрос не давал ей покоя: «Почему мне папа не сказал, что он уйдет?» Катрин так и уснула. Тётушка уложила её в кровать, накрыла одеялом и потушила свечу. Сама же она устрилась рядом на небольшом диване, которому было явно много лет, по его обшарпанному виду. Катрин спала с тревогой, она всё время просыпалась и проверяла не пришел ли назад отец, но тишина неприятными ощущениями давала ей ответ. Она снова засыпала, и снилось ей всё серое и скучное. И даже во сне, Катрин не могла расслабиться и чувствовала себя одинокой и брошенной, как будто котёнка выбросили на улицу.

***

Катрин открыла глаза и поднялась на постели, смотря в окно. Было ещё темно, и рассвет даже не думал начинаться. Окно было немного приоткрыто, и в комнату залетал свежий, пропитанный дождём воздух. Ветка дерева била в стекло, от чего ставни начинали неприятно хлопать, становилось страшнее. А какая погода была! Лучше молчать! Поднялась настоящая буря, которая со свистом проносилась по улицам города и казалось, сметала всё на своём пути. Катрин встала и огляделась. Тётушка спала и даже не думала просыпаться, а папа… Так и не пришёл. Грусть поступила сразу же, и Катрин… В этот момент в ней, что-то перевернулось. Она решила просто пойти и подышать свежим воздухом, а может она хотела найти папу и распросить его обо всём и до утра она ждать не может. А может ей просто хочется выплеснуть всю грусть на улице. Сейчас ей не хотелось спать и, что за окном царствует непогода, её не волновало. И что в такое время маленьким детям гулять опасно — наплевать, и что, её могут похитить — наплевать. Хотя папа ей неоднократно об этом рассказывал и строго-настрого запрещал ходить по улице одной, только с ним или тётушкой. Но в этот раз все эти слова и знания пошли куда-то погулять. Катрин недолго думая, переоделась и накинула на плечи шерстяной платок болотного цвета. Когда она уже собиралась открыть дверь, то вспомнила, что тётушка запирает на ночь входную дверь и ворота. Катрин отдёрнула руку и подошла к окну. Мысли остаться никак не было. И вроде у неё появилась цель… Прибежать в разведку и найти его. Она сама не до конца понимала, что делает, но видимо привязанность к родителю в ней так и пылало, и просто хотелось увидеть отца. Катрин решительно кивнула и открыла окно на всю широту. Встав на подоконник, она посмотрела вниз. Да, она собралась прыгать со второго этажа, а потом перепрыгнуть через забор. Она смотрела на землю где-то минуты две, но всё никак не решалась. Вдруг: — Катрин! Ты что делаешь? — послышалось сзади. Катрин повернула голову и увидела испуганное лицо тётушки, которая нервно шла к окну, дабы поймать девочку. Катрин посмотрела на улицу: дождь вроде прошёл, рассеялись тучи, и выглянула луна, даже ветер стал приятным, он развевал волосы Катрин, от этого ей становилось как-то хорошо и легко на душе. Сейчас она выйдет на улицу и станет легче. — Тётушка, я скоро вернусь, — произнесла она и, сделалав глубокий вдох, прыгнула вниз. Ловко приземлилась и разбежавшись, перепрыгнула через забор. Вот тебе и четырёхлетний ребёнок. Катрин бежала, не оглядываясь. Она даже толком не знала куда и зачем бежит. Погода уже полностью разгулялась, и дождя больше не обещалось. Она спустилась по ступеням к реке и стала смотреть на неё, от чего становилось спокойно на душе. Катрин села на ступени и положила голову на колени. Вода тихоньку текла и немного колыхалась от ветра. Начало светать, и на улице появились первые прохожие. Катрин поднялась и посмотрела на дома. Дрожь прошла по её телу. Всё вокруг незнакомое и чужое. Потерялась. Видимо так быстро бежала, что свернула не туда. Катрин посмотрела наверх на небо. В голове пробежала мысль, не искать дорогу домой, а просто походить по улицам. Во всяком случае, её всё равно кто-нибудь подберёт. Так Катрин в первый раз потерялась

***

Армин до сих пор сидел у Эрвина. Глаза слипались, он совсем не спал. Да еще и чувство тревоги за дочь терзали его всю ночь. Из головы всё никак не выходил, тот отчаянный взгляд и тихий голос, который еле слышно сказал ему: «пока». И чуяло его сердце, что с Катрин что-то случилось. В конце-концов он встал из-за стола со словами: — Прошу прощения, но мне пора домой к дочери. Чувствую я, что-то не так. Катрин не привыкла надолго расставаться со мной. Она ко мне очень привязана. — Ого, Арлерт. — проговорил Эрвин, — Похоже у тебя проснулись отцовские инстинкты. Значит ты и правда настоящий родитель. Армин слабо улыбнулся и уже хотел удалиться, но в это самое время в дверь постучали и главное три раза без перерыва: — Войдите! — отозвался Эрвин. Дверь распахнулась, и появился солдат из разведки, отдавая честь: — Извините, за беспокойство, командир. Вас спрашивает некая женщина по имени Молли Старлинг и… Ещё спрашивает Армина Арлерта. Армин забеспокоился уже всерьёз. Тётушка Молли примчалась к ним в разведку и спрашивает его… Только она одна, а где же Катрин? Неужели и вправду что-то стряслось? — Приведите, — ответил Эрвин. Разведчик удалился, а Эрвин ещё толком не включаясь, спросил: — Она спрашивает про тебя. Знаешь её? — Она… С Катрин должна сидеть… Точно что-то случилось. Катрин… — нервно проговорил Арлерт, а Смит налил ему стакан воды: — Арлерт, не делай поспешных выводов. Может всё нормально? Прошло около трёх минут, и разведчик привёл тётушку в кабинет. Увидев Армина, она бросилась к нему в слезах: — Простите! Простите, меня старую! — Что? Что случилось? Где Катрин? Где моя дочь? — Армин помог присесть старушке на стул. — Она… Она… Сбежала! В окно, со второго этажа спрыгнула, через забор перелезла и не вернулась… Уже, как два часа прошло, а её нет. Простите, я за ней не уследила. — Как же… Сбежала? К… Куда? — Армин весь побледнел. Всё-таки предчувствие его не подвело. — Катрин… Доченька… — Арлерт, спокойно. Найдём. — Эрвин быстро собрался, и все трое вышли на улицу.

***

Катрин всё также стояла на набережной, смотря на корабль. На нём кто-то играл на гитаре и громко пел. Похоже было весело, но не ей. Куда же ей идти? А ищут ли её вообще?  — проносилось в её голове. Послышался детский смех, и Катрин обернулась. По дороге шёл мальчик, возраста Катрин и весело смеялся, а рядом с ним шёл мужчина, держа сына за руку и что-то ему рассказывая. В этой картине Катрин узнала себя и наконец поняла, какую глупость она совершила. Она твёрдо решила идти домой, только вот как? Может спросить у прохожих? Катрин так и решила, но только она собралась, как почувствовала на плече тяжёлую руку. От испуга, Катрин вся застыла: Это не папа, у него рука совсем другая… Она стала медленно поворачивать голову и наконец увидела перед собой… Эрвина. Катрин сглотнула. Откуда? Как? — Это ты, — проговорил Эрвин, — Слава Богу, мы-то думали, что будем искать тебя до вечера. Малышка, ты чего убежала? — Я… Я… Мне стало так одиноко, что захотелось пойти на улицу. Я выпрыгнула в окно и прибежала сюда, а потом… Потерялась. — ответила Катрин, идя рядом с Эрвином к своему дому, — Скажите, пожалуйста, почему папа от меня ушёл? — Ушёл? Но это было всего лишь один раз. Обещаю, юная леди, больше я твоего отца задерживать не буду. Виноват, извини. — улыбнулся Эрвин, а Катрин кратко кивнула. — О, а вот и твой папа бежит. — Что? — Катрин подняла глаза. Вдали она смогла разглядеть силуэт, а потом и отца, который явно сильно смог наволноваться. Подбежав, он схватил дочь на руки, прижимая к себе. Катрин вновь ощутила, то тепло, что всегда исходило от папы, она обвила руками его шею и зашептала: — Прости, папа… Я просто думала, что не нужна больше тебе. — Как же ты могла подумать о таком? Катрин, ну как же? Ох, солнышко, как же ты меня напугала. Сбежала ты почему? — спросил он, поглаживая её светлые волосы. — Мне… Стало так одиноко, что… Захотелось на улицу, вот и получилось так… Прости… — Катрин, глупенькая моя малышка. Папа тебя так любит. Армин вздохнув, поцеловал Катрин в лоб и, попрощавшись с Эрвином, пошёл к дому, а Катрин начала засыпать. Ей стало так хорошо у отца на руках, что спать у него на груди было неземным счастьем.

***

Прошло уже три года, и много чего поменялось: Эрвин погиб, Армин теперь колоссальный, а Катрин пошла в школу и она уже не такая пугливая, как раньше, но привязанность к отцу у неё осталась, а после того, как он чуть не погиб, она стала ещё больше. Но по крайней мере всё устаканилось. Катрин любит своего папу, а Армин всем сердцем любит свою дочь, и ничего их уже не разлучит. Но всё равно Армин иногда шепчет, когда укладывает Катрин спать: Если бы я только мог быть с тобой всегда.  — и ответ приходит сразу же, — И я буду с ней до конца.