***
На дворе два часа ночи. Всё вокруг затихло, луна освещала верхушки деревьев и крыши домов. Ночные звуки разлетались по переулкам, и нежный ветерок гулял, словно неизвестная ночная фея. Армин лежал на кровати, обнимая дочь, которая только что уснула. Бедняжка температурила очень долго и никак не могла уснуть. Армин проводил с ней всё это время, протирая лоб мокрым полотенцем и, просто успокаивая дочь ласковыми словами. Ему было всё равно на недоделанную работу, дочери он сейчас куда важнее. Но наконец-то жаропонижающее начало действовать, и Катрин смогла заснуть, крепко прижимаясь к отцу. Армин прикоснулся губами ко лбу дочери и убедился, что она уже не горячая, значит температура спала. Поцеловав её, он улыбнулся и прикрыл глаза, но не уснул. Просто в такие моменты: спокойные и тихие, он вспоминает все события, произошедшие с ним и с его дочерью. Обычно счастливые, но в этот раз — нет. Внезапно он понял, что что-то всё время его разлучает с Катрин: то работа, то эта Шиганшина, то ещё что-то. Но было два случая, которые ранили его сердце.***
Была совершенно такая же ночь. Армин точно также спал вместе с дочерью глубоким сном. Вдруг прямо во сне он услышал, что кто-то стучится в дверь и причём назойливо и упорно. Он неохотно открыл глаза и приподнялся на постели. Взгляд сразу же устремился в сторону Катрин. Всё в порядке, она сладко спала, обнимая плюшевого зайчика. Армин накрыл её получше одеялом и, попутно надевая на себя рубашку, спустился вниз и открыл дверь. На пороге стояли двое мужчин и две женщины, одетые в деловой костюм, с блокнотами в руках и с подозрительным видом. — Здравствуйте, вы Армин Арлерт? — спросила одна из женщин средних лет и с короткой стрижкой. — Всё верно. Чего вам нужно? — Вы являетесь законным отцом девочки по имени Катрин Арлерт? — Да. Она моя дочь. Так, что вам нужно? — Мы из службы защиты детей. Вы ведь разведчик, поэтому вы можете погибнуть в любое время. Да и ещё, как я понимаю, вы не имеете супруги, поэтому четырёхлетний ребёнок не может проживать вместе с вами. Мы вынуждены девочку забрать. — Что? — Армин вздрогнул. Эти люди хотят отобрать у него дочь, его радость, его смысл жизни. Он не позволит. Ни за что! — Вы поймите… — начинает один из мужчин, но закончить ему не дают: — Убирайтесь, — шепчет Армин, но ему снова начинают рассказывать об опасности разведки и, что ребёнку будет лучше не с ним. — Уходите! — Армин перешёл на крик. — Я не позволю её забрать! Не смейте! Она моя дочь, я имею полное право о ней заботиться! — и Армин захлопнул дверь. Слава Богу незнакомые люди, поняв, что ничего не добьются ушли прочь. Армин тяжело дышал, мысль, что его дочь попытались отобрать у него, кололо сердце, и он надеялся, что эти люди больше придут. А если и придут, то ни за какие богатства, не отдаст свою дочку. Он будет кричать, скандалить, всё сделает, лишь бы его сокровище не отобрали. Он не позволит. — Папа. А кто приходил? — послышался детский голос. Армин обернулся. Перед ним, на лестнице стояла Катрин. Напуганная и немного дрожащая. Видимо она услышала, как кто-то приходил, как сильно кричал её отец, она даже понимала, что речь шла о ней, хоть и не до конца, и что её папа сейчас плакал, пугало ещё больше. — Я испугалась. Они ведь про меня спрашивали, да? — спросила Катрин, спускаясь по лестнице, — Папа, почему ты так кричал? Почему ты плачешь? Армин дотронулся до своего лица и удивился. Слёзы. Это и вправду слёзы. Но ведь он так давно не плакал, наверное в последний раз это было, когда Катрин родилась. Да и то больше от радости, чем от обиды. Катрин подошла к отцу и аккуратно ветерла слёзы на его лице. Армин прижал её маленькую ладошку к щеке. Такая мягкая и тёплая, просто слов нет. Теплота прошлась по всему телу, любовь его переполнила, а слёзы полились сильнее. — Эти люди… Они хотели забрать меня… Папочка, не плач. Ты ведь говорил, что мы будем вместе всегда. — Всё хорошо, доченька. Папа тебя никому не отдаст. — он прижимает Катрин к себе, крепко-крепко, боясь, что она сейчас растворится в воздухе, и он её больше никогда не увидит. — Прости, солнышко, напугали тебя, идём спать. — Армин вытирает слёзы, берёт дочь на руки и поднимается вверх по лестнице. Катрин прижимается щекой к его плечу и прикрывает глаза. Армин входит в комнату и подходит к окну, тихонько укачивая дочь, чтобы та быстрее заснула. И укладывает в кровать, когда слышит спокойное и ровное сопение. Накрывает одеялом и, улыбнувшись, целует в лобик. — Всё хорошо. Папа рядом. Он тебя никому не отдаст, — шепчет он, ложась рядом с ней и, прижимает к себе.***
Армин открывает глаза и внимательно смотрит на дочь. Спит. Так сладко спит. Глаза закрыты, и ресницы становятся такими длинными. Светлые мягкие волосы разбросаны по подушке, а чёлка спадает на глазки, от чего Катрин начинает хмурится, но не убирает. Армин ласково заправляет волосы за ушко дочери и удивляется, как сильно она него похожа, конечно же, ему это безумно нравится. Он провёл рукой по её голове: — Никому тебя не отдам, солнышко, — шепчет он и немного вздрагивает. Ведь в этой ситуации ещё можно было что-то решить. Тогда Армин вовремя среагировал и буквально вышвырнул их из дома. Но эти люди могли бы прийти ещё раз, и этого Армин боялся больше всего. В разведке он был сам не свой. Страх за дочь нарастал. Вдруг бы они вломились в дом к тётушке Молли и насильно забрали Катрин. А как старушка смогла бы противостоять таким людям, а его даже рядом нет. И если бы ни Микаса с Эреном, которые тревожились за друга, не спросили в чём дело, было бы хуже намного. Тогда Микаса нашла эту компанию и устроила им настоящий «праздник», угрожая, что если они не оставят в покое Армина и его дочь, то они будут иметь дело с ней и со всем разведкорпусом. Вот тогда они и остали, не желая больше соваться в чужие жизни. Но эта история не такая страшная. Её смогли решить почти за раз и быстро забыть. А есть история и похуже, которая нанесла раны, как и девочкам, так и им родителям.***
Погода стояла солнечная. По ясно-голубому небу плывут белые пушистые облачка. Солнышко пригревает все сильнее, расцвели цветы, и запели птицы. Хорошо. Но некоторым точно не до веселья. Около гор, возле разваленного моста стояли три человека и смотрели вниз, где быстрым потоком текла река. Секунду назад две девочки упали в неё. Не по своей воле, конечно, просто одна забыла, что такое опасность, а у другой очень доброе сердце, она смогла перебороть свой страх, чтобы помочь подруге, но обе слишком маленькие, и сил не хватило ни у одной, ни у другой. Руки девочек стали разжиматься, и… Девочки упали, а ведь родители были совсем близко. Если бы они их дождались… Но делать было нечего, и все трое добрались до дома совершенно никакие. Они сразу же пришли в разведку, сообщая страшную новость: — Вы вернулись! Как съездили? — спросил Эрвин, идя к ним навстречу. Ему в ответ ударила тишина. Все трое стояли, смотря куда-то в пол. Микаса была со своим стандартным лицом, Эрен стиснул зубы, а Армин… Было видно, что из-за сил он пытался не заплакать. — А где же ваши девочки? — спросил он, на что все трое сильно вздрогнули. — Чёртов мост! Чёртова река! Чёртова поездка! — завопил Эрен, падая на колени и, со всей силой ударяя кулаками в пол. Из его глаз хлынули слёзы. — Наши дети… Наши дети… Они… — зашептала Микаса. — Они… — Их больше нет, — ответил Армин и сел на пол рядом с Эреном, не в силах больше сдерживать слёзы и, прикрывая рот рукой. Эрен обнял друга, и оба сильнее заплакали: — Моя Лиза! — закричал Эрен. — Моя Катрин. Моя доченька, — Армин уже не просто плакал, а рыдал. А Микаса стояла не проронив ни слова и только тихо-тихо всхлипывала: — Лиза… Моя маленькая девочка… — прошептала она. Эрвин не веря в происходящее, тут же приказывает собрать все полки. Разведчики добираются до места трагедии и всю ночь ищут девочек, кто на берегу, а кто в воде, надеясь, что найдут их. Но к утру они возвращаются обратно, объявляя, что никого они не нашли и, что скорее всего детей унесло течение. Конечно же, у родителей начинается истерика. Все трое начинают плакать навзрыд и звать своих дочерей. Их успокаивают всеми силами, подбадривая тем, что девочки смогут выжить, обязательно смогут. Но они не верят, последние надежды уже давно истекли. Микаса объявляет, что с неё хватит и уходит из кабинета Эрвина. Эрен, понимая, что всё тщетно, уходит вслед за ней, а Армин… Падает в обморок, тяжело вздыхая. Очнулся он уже в постели. Видимо это была больница. Это было видно по белым стенам, да и обстановка была уж точно не домашняя. Армин потрогал себя за голову, внезапно вспоминая, что ему снилась дочь. Как красивая, милая девочка с цветами в руках бегала по полю и звала отца с ней поиграть. Но между ними была огромная невидимая стена, через которую Армин не смог пройти. Он бежал, кричал, тянул руки к дочери, но… Резко проснулся. Вспомнилось, как когда-то Катрин просила его с ней поиграть, но Армин отказался, так как было слишком много работы. Как Катрин просила его не уходить и хоть немного побыть с ней. Вспомнилось счастливое лицо светловолосой девочки, которая обнимала отца, благодаря его за купленную шляпку. И всё это прошло… Её больше нет… Нет этого маленького лучика света, который приносил радость в тяжёлую жизнь разведчика. Больше нет той девочки, когда в трудные минуты могла успокоить своего папу. Её нет… Дверь была приоткрыта, и поэтому было слышно голоса. Похоже это были: Йегеры, Эрвин и тётушка Молли. Они говорили шёпотом, но можно было что-то разобрать: — Он просто не выдержал такой потери, — произнесла Микаса. — Можно сказать он лишился всего. — подхватил Эрен, — И мы тоже… — А я чувствую, что они живы. — твёрдо проговорила тётушка. Дальше они входят в светлоосвящённую комнату к Армину. Тётушка Молли берёт его за руку и произносит: — Вы помните, что произошло? — Д… Да, — шепчет Армин, — Моя Катрин… Она… Ах… — он утыкается лицом в подушку, чтобы хоть как-то приглушить свои рыдания. — Армин… — произносит Микаса с сожалением и с глазами полными слёз. — Моя девочка, — произнес Армин сквозь слёзы и, ими же задыхаясь. — Моя бедная, бедная малышка. Её больше нет... Как же я теперь буду жить без неё? — Не нужно так отчаиваться. Армин, я чувствую, я верю, что будет всё в порядке. — произнесла тётушка. — А теперь давайте оставим его. Ему нужно побыть одному. — Арлерт, держись. — произнёс Эрвин, закрывая дверь, а Армин лишь сильнее заплакал. — Катрин, — прошептал он, — Может ты и правда жива? Милая моя, вернись ко мне. Я же так тебя люблю. Микаса и Эрен часто навещали его, когда тому становилось совсем плохо. У обоих разрывалось сердце при виде несчастного, заплаканного друга, который потерял всё. Армин поправляется быстро, но только физически, в душе у него всё болело, а сердце разрывалось от потери любимого человека. Он не мог смотреть на пустующую комнату дочери, в которой больше не слышался детский смех. Было тяжело не чувствовать больше тёплых ручек, которые обвивали его шею и тяжело было осознавать, что папой его больше не назовут. Было тяжело… И представьте его счастье, когда сообщили, что девочки живы и здоровы и, что скоро их доставят обратно домой. Он скоро её увидит. Облегчение наступило сразу же. Как гора с плеч свалилась. А, когда сообщили, что девочек привезли и они сидят у Эрвина, он бежал быстрее, чем Эрен и Микаса, желая поскорее обнять дочь. Дверь открывается, и он видит её. Катрин сидит рядом с Лизой и вместе с ней весело смеётся. Замирает, поворачивает голову и смотрит на него большими голубыми глазами. Секунда. И она бросается к нему, раскинув руки: — Папа! — Катрин утыкается ему в грудь. — Катрин… — Армин падает на колени и в один миг прижимает дочь к себе, — Где же ты была всё это время, солнышко? Я же весь извёлся. Я же думал, что больше тебя не увижу, — он гладил её по голове, иногда протяжно вздыхая, и по щекам скатывались слёзы счастья. Катрин почувствовала, как дрожат папины плечи, как он крепче сжимает её в объятия, и как вдруг не в силах терпеть он начинает плакать. — Папа? Ты плачешь? Из-за меня? Я тебе дорога? — Доченька, ну конечно же. Мне так было плохо, — кое-как успокоившись, вытирая всё ещё льющиеся слёзы и, снова обнимая дочь, проговорил Армин. — Папа. Прости, я просто хотела помочь Лизе. — шепчет Катрин. — Понимаю, солнышко, но лучше дождаться взрослых. Тебе же было тяжело, а мы были совсем рядом. — Угу. — Катрин уткнулась в плечо Армина и обняла его. — Катрин. Я так рад, что с тобой всё хорошо. Слава Богу, с тобой всё в порядке. — Армин ласково целует её в щёку.***
Хорошо, что у этой истории счастливый конец, но увы не возможно изложить все переживания и чувства, что испытывал Армин. Он сам до сих пор с болью вспоминает те три дня, в которые он думал, что его дочь не вернётся. Он получше укутал Катрин в плед и провёл рукой по спине. Вспотела. Но это даже к лучшему. Катрин немного вздрогнула во сне и прошептала: — Папа… — Я здесь, солнышко, здесь. Спи. — он пододвинулся поближе к дочери и обнял, — Не отдам тебя никому.Люблю тебя! Не брошу я и не предам, А если нужно — за тебя я жизнь отдам!