Два в одном.

      В дверях кухни, с молотком наперевес в левой руке, стоял Безглазый. Маску он, похоже, так и не снял с люстры, и сейчас его хмурое лицо просто вопило о том, что, похоже, чьей-то череп сейчас (или чуть позже) превратится в крошки. От каннибала исходили прекраснейшие ароматы перегара, и вывод напрашивался сам собой. — Нет, не мешаешь, — живо откликнулся Вик, быстрым взглядом скользнув по оружию в руке Джека. — А чего это ты с молотком, м? Решил забросить маньяческую деятельность и пойти работать плотником? — Ты пиздец как далёк от правды, — Безглазый сделал шаг, смотревшийся очень уверенно для человека в бухом состоянии. — Я вот, знаешь ли, так заебался, что решил забить на всё хуй. Но хуй-то есть, а чем забивать — нет. Вот я и решил взять молоток. — Ммм, интересно, — по интонации прокси было понятно, что нихера ему не интересно. — И чей же хуй ты на всё будешь забивать? Свой, надеюсь?       Дженни, слушавшая этот разговор внимательнее, чем истории о расчленёнках, не сводила глаз с многоупоминаемого молотка. «Сколько же он выпил, мама Мия… — сумев-таки перевести взгляд на миллиметр выше, подумала она. — Так, стоп, какая Мия, когда у меня мать зовут Эмилия?» — Зачем рисковать своим, когда есть чужие? — удивлённо произнёс Джек, и что-то такое было в его голосе, что заставило Вика напрячься и слегка привстать. — К чему это ты клонишь? — медленно спросил он, и сейчас всё его внимание было сконцентрировано на той руке Джека, в которой был зажат молоток.       «Дело дрянь, — Дженни покосилась на Вика. — Возможно, Джек хочет ебануть его молотком… Но за что? Хотя пьяным мотивы не нужны…» — А разве я клоню к чему-то? — снова шаг к столу и размеренное покачивание молотком. Вик уже полноценно встал хорошо ещё, что не у него встал, а с ним синхронно подскочила Миллер.       «Нельзя позволить ему отбить яйца этому Вику, — решила она. — Без яиц ведь мужик — не мужик. Или это будет такая форма кастрации?.. Агрх… К тому же, это очередная возможность стать ближе к Безглазому…» — Джек, — наконец-то смогла выговорить девушка, поднимая руки, будто демонстрируя миру свои десять пальчиков, — пожалуйста, положи молоток. Ты пьян, тебе нужно пойти и… — Никуда мне пойти не нужно, — Безглазый передёрнул плечом, отчего пошатнулся и упёрся рукой в стену. Дженни вздохнула. Тот ещё вечерок… — Успокойся, хорошо? — она плавнее, чем лебеди, танцующие «Берёзку», подошла к каннибалу и положила правую руку ему на плечо, почувствовав почему-то влажную ткань толстовки. Они составляли контраст — светлая, хрупкая девушка и возвышающийся над ней на полторы головы серокожий, спортивного телосложения маньяк. Красота. — Он твой парень? — подал голос Вик, наблюдая за Дженни. — Сейчас это не имеет значения… — ответила та, почти не разжимая губ и смотря при этом в глаза Джеку. Её рука с плеча парня медленно скользнула на его предплечье, а вторую руку девушка положила Безглазому на скулу и большим пальцем совсем легонько коснулась уголка его губ. Джек шумно дышал, чуть приоткрыв рот и при каждом выдохе источая запах алкоголя. Он практически не шевелился, лишь тяжело приподнималась и опускалась его грудь в такт вдохам и выдохам. — Просто успокойся, — голос Дженни стал тише и как-то соблазнительнее, а рука с предплечья скользнула ниже, в то время как большой палец левой руки с какой-то нежностью коснулся нижней губы Безглазого. Тот ухмыльнулся, однако никаких попыток остановить девушку не предпринял. А сама Миллер готова была поклясться, что явственно услышала стук об пол отвисшей челюсти Вика. — Я спокоен как никогда… — тихо проговорил Безглазый, жадно смотря на губы Дженни. — Тогда, — её правая рука опустилась к локтю, а левая плавно сместилась на его подбородок, неуловимо чирканув по нему ногтями, — пожалуйста, — вот пальцы уже сжимают запястье левой руки маньяка, — дай мне… — В жопу, — таким же шёпотом с придыханием закончил за Дженни Вик и прыснул, уже как-то не особо переживая за свой хуй и испортив этим самым всю романтику.       «Чары» Миллер мгновенно спали с Безглазого. — Я тебе по ебалу сейчас дам! — грозно прорычал он, стремительно двинувшись вперёд и оттолкнув девушку, но Дженни, хоть и была своеобразной блондинкой, однако дурой не являлась, ну или являлась, но не всегда, поэтому она быстро вцепилась обеими руками в молоток и вырвала его из руки Джека. — Вот и всё, — довольно сказала она при этом, отшвырнув оружие. — А теперь пошли.       И Миллер, взяв Безглазого под руку, выволокла его с кухни, не дав каннибалу возможности въебать Вику. Джек покорно плёлся за девушкой, путаясь в ногах и что-то бормоча. Пару десятков раз он упал, и Дженни приходилось с самыми различными матюками помогать ему вставать. Некоторые маньяки, ещё не совсем пьяные, изумлённо ойкали, когда эта парочка оттаптывала им ноги, а кто-то очень зоркий присвистнул, видимо, разглядев их, но его свист утонул в общем шуме и рёве из колонки. Дженни, дабы облегчить себе жизнь, закинула руку Безглазого себе на плечо, но вместо желанного облегчения её жизнь утяжелилась, так как убийца навалился на Миллер всем телом, и она, вскрикнув от неожиданного подкоса собственных ног, одной рукой вцепилась в перила, которые хер знает как смогла найти в темноте и которые очень кстати здесь оказались, а другой крепче обвила пояс Джека. — Полегче, мы ведь уже у лестницы… — сдавленно пропыхтела девушка, одновременно пытаясь скинуть маньяка, не упасть самой и откинуть волосы с лица. Прямо как Цезарь (слава пельменям), лаврового венка только не хватает. Ну и мужского полового органа, раз на то пошло. Цезарь ведь мужиком был… — А я не могу полегче, я не на диете, — судя по тому, сколько раз заплёлся язык Джека, пока он это выговаривал, можно было констатировать, что похмелье окончательно заселилось в его извилины, а раз уж это можно было сделать, то Дженни так и поступила. — Тогда сядь на неё… — ей удалось встать ровно и отпихнуться от себя Безглазого, но тот, услышав слово «сядь», так и поступил: плюхнулся на ступеньку, едва не уволочив за собой Миллер. — Да не на пол сядь, а на диету! — психанула та, топнув ножкой. — Почему пьяные мужики такие тупые?! — А какие тогда пьяные блондинки? — спросил Безглазый и глупо хихикнул. — Так, вот не надо мне тут… — распалённо начала Дженни и уже была готова зачитать каннибалу нотацию а-ля «Блондинки не тупые, а ебанутые, и то не все», но вовремя поняла, что спорить с бухим бесполезно. Вздохнув, поныв и снова вздохнув, она вновь закинула руку Джека на плечо. — Помощь нужна?       Голос Вика, хоть и заглушаемый музыкой, прозвучал над самым ухом, и Дженни вздрогнула от неожиданности, отчего рука Безглазого соскользнула с её плеча. Она резко обернулась и уткнулась во что-то носом. Поразмыслив и повспоминав анатомию, Миллер решила, что это ключица прокси. Решив не проверять, девушка отстранилась. — Нужна, — стараясь переорать басы, ответила она. Параллельно Дженни недоумевала, как на кухне они втроём могли слышать друг друга. Хотя тогда песня другая играла, более тихая. — Только я не знаю, как ты сможешь что-то разглядеть. — Не волнуйся, крошка, я быстро привыкаю к темноте.       Миллер была мягко переставлена на пару ступенек выше, причём переставлена в прямом смысле этого слова, так как Вик подхватил её за талию и поднял, словно игрушку. На это его действие Дженни лишь хмыкнула, подумав, что, если она сейчас врежет парню за такую наглость, то: а) не факт, что попадёт; б) ёбнется на ступеньки и сломает себе что-то; в) ёбнется на Безглазого и сломает ему что-то; г) просто ёбнется; д) сложно ёбнется, перевернувшись в полёте еблишком вниз; е) останется без помощи;       Поэтому девушка просто хмыкнула и прижалась к перилам. Всё-таки въебать ему она ещё успеет.

***

— Ну вот и всё. Как говорится, с доставкой на дом…       Троица стояла в комнате Безглазого. Каннибала Вик скинул на кровать. Сидевший на подоконнике в обнимку с бутылкой хереса и в окружении двух пустых бутылок из-под чего-то Утопленник удивлённо на них косился, намекая своими кошениями, что они нарушили его личное пространство, что он хотел побухать в гордом одиночестве и вообще пошли они на хуй. — О, привет, — Вик только заметил Бена. — Пошёл в пизду, — отозвался тот. Прокси фыркнул. — Как грубо, — сказал он и поморщился. Хайлинец задумался. — Ты прав, — согласился он и поправился: — Привет, иди в пизду. — Ну хоть поздоровался, — закатил глаза Вик. — Ты, вошедший в мою комнату и вторгшийся в моё личное многокилометровое пространство ещё и возмущаешься?! — Он в тебя сейчас бутылкой швырнёт, — шепнула Вику Дженни, так как Утопленник уже замахнулся пустой бутылкой. — Понял уже, — вздохнул прокси. — Ну что ж, тогда не вижу смысла больше тут задерживаться. Пока, крошка. — Пока, — сказала Дженни, хотя в принципе прощаться не было смысла, так как теперь они жили в одном особняке. — А, нет, подожди!       Уже стоявший в коридоре Вик обернулся: — М? — Считаю до нуля и кидаю! — предупредил его Бен. Дженни, не дожидаясь, пока он начнёт считать, подскочила к Вику и залепила ему пощёчину. — Красава! — хохотнул недолинк с подоконника. — Это вместо «спасибо»?! — в один голос с ним возмутился до глубины души оскорблённый Вик, схватившись за пылающее место удара. — Это за то, что распустил руки и взял меня за талию без моего разрешения, — деловито пояснила ему Дженни. — Ну и, пожалуй, вместо спасибо тоже. — Так ты ещё и руки на наших девок распускаешь?! — завёлся Утопленник. — Я не ваша вообще-то, — напомнила ему Миллер. — Могла бы и подыграть, — сразу сдулся недолинк, однако для справедливости всё же запустил бутылку. Несчастная бутылка врезалась в стену и разлетелась на осколки. Дженни отскочила, а Вик поспешил ретироваться, пока в него ещё чем-нибудь не запустили. — Зачем ты так? — когда парень скрылся, спросила Миллер, повернувшись к Утопленнику. — Он же помог мне дотащить Джека. К тому же, звон разбитого стекла может его разбудить… — А он меня выбесил, — просто пояснил Бен, отвернувшись и уставившись в окно. — И как же? — вопросительно выгнула бровь Дженни.       Утопленник задумался. — А хули он тут стоял, — наконец нашёлся он. — Действительно, веский аргумент, — фыркнула девушка и подошла к кровати Безглазого. Аккуратно перевернув его, чтобы он полностью оказался на матрасе, Миллер накрыла каннибала банным полотенцем, потому что ничего другого под рукой не было. «Интересно, а мне нужно было его раздевать? — внезапно подумалось ей. — Типа спать в одежде ведь не очень фотогенично… Гигиенично, вернее.» — Утопленник, разденешь его? — после длительных шевелений извилиной попросила Дженни. Бен, отпивавший в этот момент из горла, подавился и закашлялся. — Ладно, не надо… — по-своему расценила его кашель девушка. — Тебе ёбнуть? — Че…кха…го? — Утопленник, продолжая кашлять, медленно повернул голову в её сторону. — Говорю, тебя по спинке не похлопать? — поспешно исправилась Дженни, приняв ангельский вид. — А то ты так закашлялся, вон, синий уже…       Это был глупый каламбур: кожа у Бена и так была синеватая. — Спасибо за заботу, — наконец откашлявшись, мрачно поблагодарил тот. — А тебе что, плохо? — В смысле? — Ну ты как-то побледнела…       Ещё один каламбур в адрес бледной кожи альбиноски. — Какой ты проницательный, — умилилась Миллер, — будто в воду смотришь… Но давай с тобой завтра попереговариваемся, а то мне пора, хорошо? — Конечно. Иди, и пусть солнце освещает твой тёмный путь!       Дженни фыркнула. Она чувствовала себя лошадью, потому что столько, сколько она сегодня нафыркала, не перефыркала бы ни одна кабыла. Бросив напоследок что-то в духе «Смотри, а то добулькаешься», девушка вышла из комнаты, затворив за собой дверь.       Сперва в спальне было тихо, лишь доносилась приглушённая музыка, а потом Безглазый вдруг медленно сел на кровати. — О, проснулся, — хмыкнул Бен, наблюдавший за отражением друга в стекле. — Доброе утро, ебать. — Ебать не надо, — отозвался Джек, скинув с себя полотенце. — Утро не доброе, да и вообще сейчас вечер, плюс я не спал. — Интересно, — Бен ухмыльнулся. — Что же ты, просто решил полежать и протрезвится? — Прекрати гадать, гадалка из тебя хуёвая. А чтобы трезвиться, нужно для начала опьянеть. — Так ты же… — Пролитый на толстовку виски, выпитый стакан мартини, полоскание рта водкой и немного актёрского мастерства, Утопленник, только и всего. — То есть ты… — Именно: всех наебал. Я не был пьян.