***
Стивен вернулся домой, отбросил гитару и плюхнулся на кровать. Он о чем то думал и уставился в одну точку. Теперь он уже точно знал, что у Алмазов не все в порядке. И мысленно винил себя, что не связался с ними раньше, может быть тогда смог бы еще чем то помочь. В принципе он мог бы и забить на них. Теперь это уже не его дело, да и Галактику они вроде как уничтожать больше не намерены. Но он просто нимог так с ними поступить, они его семья и уже пора с этим смириться. Он и так чувствовал за собой вину за то что так долго не звонил, а теперь еще и это до кучи. Он знал что именно сейчас нужен им. Но ни мог ничего сделать и предпринять. Последнее время ему везде и каждому хочется помочь и быть нужным, но не все нуждались в его помощи, как он к этому привык. И это бездействие нагнетало тревогу и злило еще больше. Он зарылся головой в подушку и стал отчаянно кричать и взбивать простынь вокруг себя. Ему казалось что его никто не слышит, но шум иза за незакрытой двери в его комнату донесся вниз. В комнату зашла Аметист. - Хей чувак, ты в норме? Стивен со стоном отвернулся от неё на бок. - Да я в самой нормальной норме, что только бывает. - Тогда расскажи как прошло свидание? - Не было свидания Аметист. Не было. - Ему сейчас ни с кем не хотелось ни о чем говорить. И больше всего он хотел бы остаться на едине с собой. - Аметист, оставь его. - Теперь еще и Жемчуг. - Я просто хочу ему помочь. - Иди, лучше помоги Грегу доесть пиццу. Аметист быстро убежала и оставила их вдвоем. Жемчуг тихо закрыла дверь и села на кровать рядом со Стивеном. Она тоже волновалась за него. но ждала когда он сам захочет поговорить, а она будет рядом. Когда она уже хотела уйти, подросток все таки окликнул её. - Жемчуг, с Алмазами всегда было так тяжело? Она сразу стала думать о плохом, что они ему что то не то сказали или опять причинили кому то боль, но говорить о таком она не стала. - Они тебя чем то обидели? - Нет, они только друг друга обижают теперь. - Знаешь им всегда было тяжело понять друг друга. - Жемчуг была лишь свидетельницей отношений Розовой с другими Алмазами, поэтому думала о том, что это Розовой было тяжело понять их, а им понять Розовую. - Им просто нужно больше времени. "Больше времени на что? На то чтобы научиться снова к дргуг другу относиться по хорошему?" - Думал Юниверс. Это странно то что самоцветам нужно больше времени на то, что у людей выходит сделать гораздо быстрее и лучше - построить хорошие взаимоотношения между собой. Возможно если бы они умели делать это также как и люди, то и их мир бы был устроен по другому, но если бы и люди с легкостью владели бы теми же силами, что и самоцвет, то и наш бы мир отличался от этого.***
Следы от ушибов и удушья на теле Белого Алмаза все еще доставляли ей боль и дискомфорт. У неё еще в голове не укладывалась, то что Желтая посмела поднять на неё руку. Было и больно, и досадно, и обидно. Внутри все сжималось и хотелось кричать, но удавалось только плакать. Слезы лились редко и размазывали тушь по щекам. Синяя, которая старалась излечить и ослабить боль от ушибов. вытирала и разводы бывшего макияжа. Ей было жаль Белую, она прижимала её к себе, целовала, но та все не успокаивалась. Видно она еще и сильно напугалась. Для Белой это было очень унизительно - напугаться той, кто младше и должен быть слабее. - И что мне теперь делать? - Она думала о том, что если что то не предпринять, то подобное может случиться снова. - В ближайшее время оставить её одну и дать все понять и обдумать. Но Белой не хотелось ни под какими предлогами оставлять Желтую одну. Ей это казалось самым глупым выходом. Она хотела все понять и уладить, и это нужно уже делать сейчас. Если так все оставить, неизвестно что там Желтая может себе надумать, ведь ей было страшно не меньше чем Белой. Она сидела в покоях и глубоко задумавшись смотрела в одну точку. Она сама не совсем поняла что сделала. Её губы и руки дрожали. Она смотрела на них и вспоминала всех тех кого ими убила. Вспоминала сколько крови невинных с них смывала. Вспоминала те крики и плачи, которым она послужила причиной. Вспоминала слезы, которые проливались из за неё. Белая тоже кричала и плакала. когда она безжалостно и жестоко вцепилась в неё. желтая не помнила в тот момент себя и не понимала что она делала. Единственное, о чем она тогда думала. насколько близко сейчас она находится к Белой и как красива она была, когда её лицо искажало боль. В галактике её боялись. если она рядом, значит скоро будет война. значит скоро будет опять множество смертей и крови. И Белая теперь тоже боится её. Желтый Алмаз вышла в центральную залу дворца и подошла к фрескам с изображениями Алмазов. Подойдя к своему и проведя по нему рукой, она долго смотрела на то, как её изобразили. Удивительно, но не которые важные детали на свой фреске она вообще никогда не замечала, да и впервые хорошо её рассмотрела только сейчас. Раньше ей не было никакого дела до того, кокой её видят другие. Ударив кулаком по фреске и застонав от боли, она села к ней спиной и закрыла глаза. Но ум приходили какие то моменты из её долгой. уже самой наскучившей ей жизни. Как ни странно ни одно, даже самое яркое воспоминание не заставило её улыбнуться. Ведь все о чем она думала сводилось к войне. Ни радости, ни развлечений, ни отдыха в её жизни почти не присутствовало. Только работа и бесконечные отчеты. "И почему я? Почему мне выпала самая тяжелая роль? Я унесла столько невинных жизней, а они ведь о чем то мечтали и кого то любили, они совсем не хотели сражаться со мной... как и я с ними. Я никогда не хотела убивать. я всю жизнь хотела другого" Она никогда не думала о том. что хотела делать помимо войны и сейчас не знает, все что угодно, но только не снова брать в руки меч. Алмаз положила голову на колени и прикрыла глаза. Внезапно раздался сильный гром и молния, было темно. Кругом были слышны свисты пуль и выстрелы. Здание было уже на половину разрушено и из его щелей полилась кровь. А за дверьми слышались крики и вопли. Воительница хотела быстро встать и бежать, но ей это помешали сделать туфли на непредназначенном для походов каблуке. Она не знала откуда они взялись и странная форма с длинном подолом. больше напоминающая платье. Оно было уже не чисто белым, а серым и перемешанным с грязью и кровью, которая уже заливала пол и доходила Алмазу до щиколотки. Она не видела куда идет, волосы растрепались и прилипли к лицу, а ослабевшие руки как то удерживали подол. Она звала на помощь Белую, но никто не слышал её. Все было наглухо заперто. Из крови стали показываться прогнившие руки, которые хватали её за ноги, от испуга Желтая свалилась в кровь и услышала как голоса что то шептали. Руки стали хватать её за плечи и больно драли волосы. Одна из рук доставшая до лица, была намного теплее остальных и вскоре всю её окутало внезапным потоком тепла. Желтая распахнула глаза и тяжело дыша, глотала воздух. Её еще продолжало трясти и окутывал страх, но все прошло, когда она увидела рядом Белую. Она аккуратно гладила её по лицу и плечам. - Я здесь, звездочка, я здесь. Белая целовала её лицо, а Желтая прижалась к ней сильнее и покрывала поцелуями те места, где ранее сделала больно.