Весёлая жизнь белого мага

Для Бэкхёна утро начинается и не с кофе, и не с солнца, падающего на лицо. Его утро начинается с боли, в прямом смысле этого слова. Мёрзлый пол холодит кожу, а скрипящие доски будто смеются над ним. На шум приходит Чанёль. Он смотрит непонимающе на омегу, сидящего на полу. Из-за падения с кровати сильно болит попа, поэтому Бэк, как сильный независимый человек, протягивает руки, словно ребёнок, чтобы ему оказали помощь. Взгляд полный детской обиды, а рукав широкой майки сползает с плеча, открывая вид на молочную кожу. Глаза Пака смотрят неотрывно на оголившийся участок тела. Сегодня Бэкхёну будет очень плохо. Не надо, детки, альф провоцировать, хоть и не специально. Чанёль медленно приближается к чужому лицу. Оно покрылось красными пятнами смущения, которое Бён пытался скрыть, прикрыв кусочком одеяла, найденного на полу. Видно, при падении парень зацепил его. Взгляд альфы на мгновенье замирает на приоткрытых губах, прежде чем поцеловать. Внутри что-то разрастается, охватывая каждую частичку тела. Распространяет ранее неизвестный жар. Похоже, у Бэкхёна горячка. Но не волнуйтесь, её вылечит Чанёль. Ещё никто не дотрагивался до омеги так интимно, и это так офигенно. Губы медленно переползают от нежной шеи ниже. Они стали очерчивать грудь парня. Оставив засос, своеобразную метку, на ключице, мужчина отстраняется. Бёну жарко, стыдно, но в то же время так хорошо. Хочется сказать «продолжай», однако из приоткрытых губ выходит лишь хрипение. Они взглянули друг другу в глаза. В них плескался запредельный космос. Поразительное зрелище. Подхватив Бэкхёна на руки, альфа положил того на кровать и стал оглаживать руками тело. Его ладони были мозолистыми из-за тяжёлой работы, что прибавляло ощущений. Медленно, чтобы не пугать, Чанёль начал расстегивать пуговицы на ночной рубашке парня. Тот выгибался под умелыми пальцами, цепляясь за чужие плечи. Медленно, чтобы не причинять боли, альфа входит в омегу, заставляя того прогибаться под точными толчками. Кожа к коже, глаза в глаза. В них плескались любовь и нежность, которая в конечном счёте сменилась звериной страстью. Странная эта штука — любовь. *** — Где. Моё. Яблоко? Это было бы действительно страшно, если не живот, мило выглядывающий из-под майки. Однако Чанёлю страшно. Жить-то он ещё хочет. — Я забыл, — ещё немного, и, кажется, тот просто убежит. Ну, подумаешь, забыл купить яблоки. Пак не сверхчеловек, чтобы всё помнить. Зато морковки купил и булочек. — И вытащить вовремя ты тоже забыл, — омега сложил руки на груди. Его живот будто придерживал их, что выглядело забавно. — Это было намеренно. У Чанёля очень хорошая выдержка. Уже на протяжении девяти месяцев он терпит каждодневные капризы своего омеги и пока что жив. Осталось ещё немного потерпеть появления на свет их малыша. С одной стороны, мысль об отцовстве пугала. Вдруг не получится справиться с семейными обязанностями, будет плохим отцом. — Тут это… — из раздумий выводит голос Бэкхёна. — Что? — Водичка потекла. Пак ничего не понимает. Какая, к чёрту, вода. — Какая? — Моя. Осознания приходит спустя несколько секунд: через пару часов он станет отцом. *** Тихая спокойная ночь. Всё живое заснуло и видит разные сны. Но не Чанёль. Детский крик оглушает барабанные перепонки. Такое чувство, будто ребёнка режут. Пак смотрит на рядом спящего омегу. Он уже привык к крикам, и спать они ему не мешают. Завидно до жути. Альфа ещё раз смотрит на Бэкхёна и, тяжело вздохнув идет, к кроватке. Голубые глаза младенца смотрят в душу. Говорят, что ты сегодня не поспишь. В общем, весь в папочку, который причмокнул губами и перевернулся на другой бок. Ребёнок начинает смеяться, дрыгая ногами во все стороны. Вот фиг поймёшь этих детей. То они ревут, то радуются непонятно чему. Чем-то на Бэкхёна похожи. Он такой же, однако этим и привлекает. Их ждёт множество трудностей и печалей. Взлётов и падений. Но на это всё равно, потому что они пишут собственную историю, где есть место и счастью. Главное — не сбиться с выбранного пути, идти вперёд. Считать звёзды на небе, сидя на крыльце, когда Бэкхён выгоняет из дома. *** Весеннее солнце греет землю. Под его лучами тает снег, открывая вид на зелёный ковёр, которой был покрыт слоем белого пуха. Скоро раскроются цветы, распустятся бутоны листьев. Природа просыпается от долгой зимней спячки. Молодой омега шагал по лесу, что-то напевая себе под нос. Родители попросили принести хвороста, чтобы растопить печь. Хоть и весна, но пока ещё холодно и в топке дом нуждался. Под ботинками скрипел подтаявший снег. Белые волосы плавно развивались на ветру. Папа парня всегда говорил, что они прекрасны и не нужно никогда менять их цвет. Ещё папа говорил, что лучше сильно не светиться своей внешностью. Изначально Лухан не понимал, почему, а после родители всё пояснили. Услышав за деревом странный шум, омега насторожился. По идее, нужно было развернуться и уйти, но любопытство — вещь коварная. Парень тихо положил ветки на землю и на носочках пробрался до ближайшего дерева, выглядывая из-за него. На земле в ветках лежал альфа с раненым боком. Лухан вскрикнул и подбежал к незнакомцу, чтобы помочь. А вот что случилось дальше — это совсем другая история. Может, счастливая, а может, и нет. Секрет фирмы, так сказать.