Осколки

Все началось с отстойной шутки, почесавшей деддикинк и тему чужих мамок. Хэнк рассмеялся басом и подмигнул Гэвину, который после таких действий чуть ли не растекся бесформенной жижей по улице. Но у него были честь, достоинство и звание главной сучки отдела, так что он просто дружественно стукнул Андерсона в широкое плечо и прошел мимо, учуяв исходящий от лейтенанта апельсиновый запах. Нет, Рид не принюхивался, просто этот аромат нельзя было не заметить. Так он и скажет в оправдание Чэнь, когда она его в очередной раз застебёт. Так все оно и пошло: если они оба оказывались в одной смене, то непременно шутили над всеми и над всем, устраивали дебаты на счет музыки, политических тем и воспитания собак, упираясь как упрямые бараны; пили кофе и ходили на перекус вместе. Гэвин был полностью очарован старшим по званию, ведь тот был просто гребаным совершенством: эдакий здоровяк с добродушным чувством юмора, гибким умом, большими руками, которые потрясно бы смотрелись на его, Гэвина, заднице; с бесячим металлом и непонятным джазом в плейлисте, старческими морщинами вокруг глаз, совершенным неумением готовить нормальную и человеческую еду и гребаной мягкотелостью, ведь что сын, что собака – всегда были обласканы, но не поруганы. Чертово совершенство, которое было старше на семнадцать лет и скорее всего не было заинтересовано в какого-либо рода отношениях с Ридом. Гвину даже пришлось вызнавать женат ли Андерсон или нет, ведь тот не отвечал на вопрос и даже мрачнел, когда заходила тема про замужество и женитьбу. Ответа он, естественно не нашел, а личное дело лейтенанта ему даже показывать не стали, ведь «Это непрофессионально, Гэвин. И вообще, разве он тебя еще под венец не увел?». Такие разговоры были проблемой, как бы Рид не гавкался со всеми, все-равно слухи расползались по всему отделу и за его пределы, Фаулер смотрел неодобрительно, но ничего не говорил. Гэвину даже нравились бы эти байки, будь они правдой. В конечном итоге выяснилось, что широкоплечий, обаятельный мужчина холост и не одобряет методы поиска информации, которыми воспользовался детектив. - Ну что поделать, Хэнк, у меня такая работа, цель оправдывает средства, - сказал Рид, садясь за свой стол. Очередное совместное ночное дежурство было даже немного скучным, будто весь округ решил, что ничего нарушать сегодня нельзя. - Ты что, краш на меня словил? – ответил Андерсон и добродушно рассмеялся, но нотка нервозности все-таки читались в голосе и подергивающимся уголке рта. - Фу, что старьё. «Краш», может быть ты еще скажешь «лол» и отправишь мне мем с котом, летящим по радуге? Вызов на поножовщину в баре с большим количеством свидетелей предоставили возможность не отвечать на вопрос прямо. Как школьница, ей богу, но ставить себя в неудобное положение не хотелось. После задержания, допроса и ареста бравого алкаша, который уже был завсегдатаем и привлекался то за кражу, то за драки – Хэнк отвел Гэвина в сторонку и начал мямлить. Детектив даже не смог сдержаться и начал ржать громко и сразу. То, что сейчас происходило ни разу не было похожим на обычное поведение храброго и добродушного Хэнка Андерсона. - Ладно, стоп, старикан, ты сейчас развалишься, - сказал Гэвин, вдоволь отсмеявшись. Положил свою руку в изгибе хэнкова локтя, чуть сжал. Стал смотреть то на переносицу, то на изрядно поседевшие брови. – Выражаясь твоим языком, я в тебя крашнулся. Вмазался. Серенады хочу тебе петь и за задницу лапать. И положил вторую руку на ту самую задницу. Сразу стало мягко, уютно и так, как всегда хотелось. Лицо Хэнка вытянулось и сделалось до того забавным, что его было в пору фотографировать и развесить по всему офису. А потом оно началось. Не то чтобы это было похоже на нормальный поцелуй, они просто стукались зубами и пытались доказать кто главнее в этом тандеме. Второй поцелуй был лучше: Хэнк положил правую руку на щеку, легонько прикусил язык. Когда все закончилось – они смотрели на друг друга такими ясными глазами, будто только что раскрылась главная правда их жизни. Хэнк потерся своим носом о нос Рида и тот понял, что всё, обратной дороги не будет. - Не хочешь позвать меня на свидание, а, Хэнк? Кстати, я знаю, как играть с маленькими детьми, думаю Коулу понравится пускать мыльные пузыри в парке. - Когда у тебя свободный день? Вклиниваться в такую любящую и дружелюбную семью было как-то неловко: Рид привык кусаться, царапаться, драться и шипеть во взаимодействиях с любым живым существом. Но дом Хэнка всегда встречал его объятиями и уютом: Коул прыгал к нему на руки и просил покружить, а Сумо, чтобы его погладили. Хэнк целовал поочередно Коула и Рида в щеки, на что тот всегда шутил про папочку и получал за это по заднице. Они ходили в кино, парки и дешевые, но вкусные забегаловки. Гэвин помогал разукрашивать Коулу Диснеевких принцесс и рассказывал про своих любимых – Мериду и Покахонтас. Хэнк заставал их во время рассказов легенд и сказаний краснокожих племён и не мог поверить, что вот она – его семья. - Мы с мамой Коула разошлись, когда сыну и года не было. Она сказала, что не хочет ребенка и семейную жизнь. - Поздно она приоритеты расставила, - хмыкнул мужчина, закрывая дверь в детскую. – Зачем вообще тогда всё это начинать было? Они пошли на кухню, в которой, наконец-то, можно было найти что пожевать. Гэвин поставил чайник и полез в холодильник за салатом. Диета, ага. - Не надо её обвинять, - зло огрызнулся Хэнк. – Это её выбор. Я хотел ребенка, сына, она – нет. Мы сразу договорились что и как будет. Она сказала, что отказывается от родительских прав и будет платить алименты. - Получается, ты типа… Насильник, да? - с набитым ртом спросил детектив.– Это же репродуктивное насилие. Видимо, никто раньше такой вопрос Хэнку не задавал, он сразу стал меньше в плечах, сгорбился и опустил лицо. - Так, ковбой, успокойся, - Рид попытался умоститься на хэнковых коленях, лицом к лицу, но тот даже руки не убрал и пришлось все это дело распихивать. И злиться. – Заебал. Хэнк, как же ты заебал. Не тормози, старикан, обвинений не было, она, эта женщина – ушла и счастлива – ты с сыном тоже счастлив, в чем проблема? Андерсон тяжело и грузно молчал, дышал глубоко и звонко. Как всегда, Рид спизданул лишнего. - Хэнк, ведь до этого она ж хотела тебя под венец, да? Хотела, чтоб вы в парках там гуляли, а потом передумала… Ну или поняла, что семья не для неё, но было поздно исправлять что-то, верно ж ведь? – Гэвин пытался не злиться и не вспыхивать, он сам эту херню начал, но терпения надолго бы не хватило. Орать жуть как не хотелось: Коул спит, да и если они начнут буянить, то это будет надолго, а им еще с утра на работу. Тина как узнает, так оторвет ему жопу и будет права. - Может, ты и прав, Гэв. - Я тебя не убедил. Ладно, похуй. Пошли спать, а? – начал покусывать поочерёдно то щеку, то мочку правого уха. – Или мне здесь тебя раздевать? - Мы идем спать. - Угу, конечно, а я балерина. И в этот самый момент они оба почувствовали тревожную нежность, щемящую, назойливую. - Времени мало, Хэнк, нам с утра на работу. Так что, либо неси меня быстрее, либо раздевай прямо здесь, в коридоре. - Как скажешь, принцесса.