Живу ради тебя. (рабочее название)

      — Вот наше благословение, Мигель — мой голос хрипит, а веки всё сильнее смыкаются. Не без усилия приподнимаю лепесток бархатца, поднося его к уже готовому разрыдаться парню. Вижу, как он дрожит, но ничего не могу поделать. Имельда тоже замечает состояние Мигеля и медленно кладёт свою руку тому на плечо.       — Твои родные, наверняка, просто ужасно сейчас себя чувствуют, из-за вашей ссоры. Не заставляй их больше переживать, ведь они самые близкие тебе люди.— Мигель опускает глаза и всхлипывает, не переставая дрожать. От этой картины начинает болеть в груди. — И это — наше единственное условие. — Понимающе посмотрев мне в глаза, Имельда, обхватив мои руки, начала потихоньку подносить несчастный лепесток к груди паренька.       — Домой…— Из последних сил улыбаюсь и закрываю глаза, краем уха слыша как мой праправнук начинает что-то истерично шептать, захлебываясь в собственных слезах.       — Обещаю, я не позволю Коко тебя забыть!       Спасибо, что спас меня, братишка.       Прошёл ровно год с того рокового дня мертвых. Ровно год с того момента, как моя «жизнь» буквально перевернулась с ног на голову. Больше я не тот неудачник, умерший от кусочка ветчины, я теперь довольно известный музыкант, чьё творчество любят и ценят. Мне конечно безумно это приятно, кому бы было неприятно, согласитесь, но, признаться, меня не очень радует вся эта известность и слава, свалившаяся на меня вместе со всем этим. Моя скромная персона теперь чуть больше привлекает внимание общественности и я всегда чувствую себя очень неуютно, особенно, когда какой-нибудь статный сеньор, с легким прищуром в глазах и деньгами, буквально вываливающимися из карманов, говорит, что ему «очень приятно» познакомиться со мной. Именно поэтому я, наплевав на какую-то там вечеринку для элиты по случаю дня мертвых, на которую меня пригласили как раз такие вот сеньоры, решил сбежать вместе со своей родней в мир живых.       Я облегченно выдохнул, когда девушка на таможне пожелала мне хорошего выходного. Наконец-то я могу попасть в мир живых! Мигель всё-таки поставил моё фото на алтарь. Не то, чтобы я сомневался, конечно, но всё равно от этой мысли невообразимое тепло начало разливаться в моей груди.       Поправив на своей голове соломенную шляпу, я вышел к мосту, где меня уже ждали. Среди толпы родственников я увидел Коко. Не сдержав эмоций я со всей силы обнял её, приподнимая над землей, и поцеловал в лоб. Имельда, стоявшая рядом, тепло улыбнулась смотря на нас, я улыбнулся ей в ответ. К сожалению или к счастью, мы так и не смогли возобновить те чувства, что когда-то были между нами. Слишком уж много времени прошло. Имельда — замечательная женщина и я правда глубоко уважаю её, но моё сердце больше не принадлежит ей. Сейчас оно принадлежит моему дорогому amigo* Мигелю. Не в каком-то, конечно, сексуальном или романтическом плане (серьезно, он же ещё ребенок), просто я довольно часто думаю о нём, особенно в последнее время.       «Скучаю.»       За все те годы, что я провел в мире мёртвых, я уже забыл насколько прекрасен мир живых. И как прекрасно вообще жить. Я с неким восторгом оглядываю всех моих живых родственников, что резво бегают по двору под музыку мариачи*. В поисках источника этой музыки я посмотрел в центр двора, где в традиционном Мексиканском красном костюме и, блаженно прикрыв глаза, играл на гитаре мой дорогой Мигелито.       С улыбкой подбегаю к нему и медленно протягиваю руку к его щеке, но поспешно одергиваю себя. Он же ничего не почувствует. Болезненно вздыхаю, но быстро привожу себя в чувства и, пользуясь моментом, начинаю рассматривать паренька. За этот год, что я не видел его, Мигель успел заметно так подрости. Его черты лица стали чуть грубее, а голос начал ломаться. Я снова улыбнулся.       — Не успею я моргнуть, Мигель, как ты уже станешь взрослым — Почему-то от вроде бы обыкновенной фразы, сказанной в пустоту, сердце предательски заныло и я опустил глаза.       — Хей, Гектор — Отвлекшись от своих мыслей, я быстро повернул голову к окликающей меня Розите — Хватит там грустить. Иди лучше поешь с нами фасоли. — А ведь действительно, чего это я тут страдаю. Сегодня же праздник — значит надо веселиться. Бодро улыбнувшись Розите, я, с радостными криками, поспешил к алтарю, случайно задевая левое плечо Мигеля.       «Все равно он ничего не почувствовал.»       — Забавно, что именно в этом году они решили добавить на алтарь такую любимою тобой фасоль. — я вопросительно смотрю на почему-то улыбающуюся Розиту — Ах, точно, прости-прости, я забыла, что это первый раз, когда ты здесь…— Виктория, тихо стоявшая рядом, легонько толкает свою тётю в бок и та снова извиняется — Просто понимаешь из-за того, что Мигель ненавидит фасоль все стараются готовить её поменьше, а в качестве подношения на день мертвых её вообще не увидишь. А тут такое исключение, даже интересно…       Хм, Мигелю не нравится фасоль? Совсем как Имельде. Удивительно, что у таких разных людей как они могут быть схожие вкусы. Хотя, что тут удивительного? Они же родственники. Ухмыльнувшись своим мыслям, я, схватив в руки фасолину, которая тут же от моего прикосновения отобразилась в мире мертвых, уже хотел было отправить её в рот, как встретился взглядом с такими родными мне карими глазами. Глазами Мигеля, смотревшими точно на меня.       Я так и замер, с фасолиной в руках. Такое чувство, будто он меня видит. Машинально машу рукой, привлекая его внимание, но Мигель никак на это реагирует, лишь снова переводит свой взгляд на струны. Разумеется, он меня не видит — это же полный бред, но, по правде говоря, я немного расстроился. Если честно, было бы неплохо. Я, чуть слышно вздохнув, прикрыл глаза и отвернулся, как вдруг музыка затихла. Переключаю всё своё внимание на Мигеля, медленно поднимающегося со стула. Что он задумал?       — Я-я хотел бы сыграть сейчас одну особенную песню. Она для одного очень дорогого мне… человека, которого я очень… уважаю,— Перевожу взгляд на стоявших рядом со мной Розиту и Викторию. Судя по их лицам, такое происходит впервые. Стоп, неужели Мигель хочет спеть нам песню собственного сочинения? До этого он пел только мои песни или просто самые популярные в Мексике. Она ещё и для какого-то «особенного человека», возможно для девушки. Сердце почему-то болезненно сжалось. Я решил это проигнорировать. Снова приковываю взгляд к Мигелю и в шоке замираю.       «Подмигнул.»        Мне же показалось, да? А что, если нет? Да быть такого не может, он же меня не видит. Давай, Гектор, соберись. Я быстро моргаю, приводя мысли в порядок, но тотчас забываюсь, когда он начинает петь.       Я вслушивался в каждое слово, смотря прямо на парня. В какой-то момент я даже забыл, что мне нужно дышать*. Не помню, чтобы какая-то там простая песня вызывала во мне столько эмоций. Я ощущал непонятное мне нарастающее счастье где-то в области живота. Это было довольно приятно и я, стараясь проникнуться поглубже этим ощущением, прикрыл глаза, улыбаясь, но как только я это сделал, то почувствовал болезненную пульсацию в груди, нарастающую одновременно с тем счастьем. Почему эта песня так воздействует на меня? Пытаясь найти ответы на свои вопросы, я огляделся, положив руку на всё ещё часто пульсирующее сердце и немного, если честно, удивился. Все родственники счастливо улыбаясь, плясали, а некоторые даже подпевали Мигелю. Неужели только я ощущаю это. Ощущаю сумасшедшую душевную близость к Мигелю во время этой песни, будто он поёт про мои чувства.       «Будто он поёт для меня.»       Новая волна эмоция окутывает меня и я, не в силах ей сопротивляться, удивленно ахаю. Пазл в моей голове окончательно выстраивается. Я уже не вижу, как мой дорогой праправнук обнимается со своей семьёй, как на меня вопросительно глядит Розита, да и что песня в принципе закончилась. Я лишь глубоко вздыхаю, стараясь восстановить сердцебиение.       «Я всё понял, Мигелито.»       Розита что-то спрашивает про моё самочувствие, а я лишь глупо улыбаюсь и опускаю голову, прикрывая глаза шляпой. Ты посвятил эту песню мне, но зачем? Ещё и подобрал такие по-детски невинные слова, от которых на лице непроизвольно появляется умилительная улыбка. Неужели ты не понимаешь, что если не знать контекста, то можно всё не так понять, хотя, тут даже с контекстом становится неловко. А может быть, ты как раз все понимаешь. Ты же ещё ребёнок и не совсем правильно интерпретируешь свои чувства. Хотя, скорее всего, это всего лишь моя больная фантазия, а ты, возможно, даже не замечаешь это. Не замечаешь, как двусмысленно звучит твоя песня. Почему-то мне внезапно захотелось, чтобы Мигель исполнил мне её, когда мы окажемся наедине, но я сразу же прогнал эти неправильные мысли из своей головы. В последний раз взглянув на явно запыхавшегося парня и скорее для себя, чем для него похвалив того за отличную песню, я пошел поближе к Имельде и Коко, не переставая по-глупому улыбаться.       «Ох, amigo, какой же ты ещё ребёнок.»       Да, тогда ты был тем ещё ребёнком. Таким до неприличия наивным и искренним. Я ностальгически улыбнулся, прикрыв глаза. Сейчас тебе должно быть уже шестнадцать. Ты уже почти сформировавшаяся личность. Жду не дождусь того, как смогу увидеть тебя.       — Пап, ты так и собираешься тут сидеть? — чуть вздрогнув, я перевёл взгляд на Коко и стоявшую рядом с ней Имельду, немного грозно скрестившую руки на груди. Коко слегка обняла мать за плечи и тепло ей улыбнулась, — Кстати, Розита и Хулио сейчас не пойдут с нами. Они сказали, что у них ещё остались кое-какие дела.— Я немного грустно улыбнулся и слегка похлопал Коко по плечу, как бы говоря ей не заморачиваться с этим.       — Филипе и Оскар тоже обещали присоединиться позже. Как и Виктория…- я увидел, как Имельда скептически закатила глаза, но, поймав мой взгляд, она лишь махнула рукой. — Впрочем, неважно. Я понимаю их. Я не понимаю тебя. — Она с упреком направила на меня свой палец, — С чего это ты решил в этом году отправиться в мир живых сразу с утра? Обычно же мы приходим ближе к вечеру. Или это из-за той вечеринки, с которой ты благополучно сбежал.       О, а это был камень в мой огород. Я решил проигнорировать её упрёк насчёт вечеринки и, наблюдая за подозрительным прищуром моей бывшей жены, лишь пожал плечами, немного по-глупому улыбаясь.       — Скучаю. Мы же с ними год не виделись. — Да, так себе оправдание. Будто раньше меня это не смущало. Хотя, частично это было правдой. Я и правда соскучился. Особенно по Мигелю.       Поняв, что большего от меня не дождешься, Имельда, слегка цокнув языком, взяла за руку Коко и пошла в сторону моста из бархатцев. Я поспешил за ней в нетерпении. Вдруг волна тревоги резко накатила меня и я слегка вздрогнул. Всегда волнуюсь перед этим мостом. А вдруг моего фото нет на алтаре и я не смогу ступить на него. Я помотал головой, изгоняя эти мысли. Что за бред, уверен, Мигель ни за что бы не допустил этого. Правда же?       К счастью, моя паника оказалась напрасной, так как мост мы прошли без особых приключений. Остановившись, я оглядел Санта-Сицилию. Каждый раз поражаюсь её красоте. Имельда слегка толкнула меня в плечо, поторапливая. Её очень раздражает, когда я вот так зависаю, любуясь красотами. Ухмыльнувшись, я уже было хотел продолжить идти, как мой взгляд зацепился за фигуру, быстро пересекающую улицу с гитарой наперевес. Хватило секунды, чтобы я узнал его. Это Мигель! Почему это он не дома в такую рань? И зачем ему гитара? Я знаю дорогу, по которой он бежит — там площадь. Неужели он собирается играть на ней?       Задавая себе все эти вопросы я не заметил как залип, приоткрыв рот. Коко, стоявшая рядом, проследила за моим взглядом и тепло рассмеялась. Она положила свою руку мне на спину и слегка кивнула головой, как бы направляя меня туда. Благодарно улыбнувшись, я решил воспользоваться этим разрешением и поспешил за Мигелем, краем уха слыша, как Коко уводит куда-то удивленную моим внезапным побегом, Имельду.       Я был прав, когда сказал, что Мигель идёт на площадь. Что ж, хочу отметить, что голос у него просто волшебный — слушать его сплошное наслаждение. Я невольно улыбнулся и, пользуясь случаем, решил рассмотреть праправнука получше. Да, мальчиком его больше нельзя было назвать. Повзрослел. Черты его лица теперь ещё больше напоминали черты его отца, но при этом всё ещё была видна эта очаровательная ямочка на щеке. Вздыхаю, чуть наклонив голову, и вздрагиваю, когда слышу текст своей песни. Смотрю на Мигеля и машинально отхожу назад. С чего это он решил исполнить мою песню? Неужели опять почувствовал меня?       Имельда как-то сказала мне, что, похоже, Мигель может чувствовать, когда рядом с ним находятся его мёртвые родственники, так как тот постоянно очень странно себя ведёт в нашем присутствии и даже, как она сказала, он пытался заговорить с ней. Помню, я тогда знатно посмеялся, хоть, по выражению лица Имельды и было видно, что она не собиралась шутить со мной, я всё равно не воспринял эти слова всерьёз. И не воспринимаю до сих пор. Уверен, ей просто показалось. Серьёзно, мой amigo может чувствовать мертвых, ну не бред ли?       «А было так круто, el infierno.»       Очухиваюсь я только тогда, когда слышу, как Мигелито благодарит всех за внимание и стремительно убегает с площади. Поняв, что парень спешит домой я, стараясь обогнать его, завернул за угол. Если я всё правильно помню, то так я срежу. Прибыв домой на пару минут быстрее Мигеля, я с улыбкой обнаружил, что приготовление ко дню мёртвых идёт полным ходом. Поправив съехавшую шляпу, я направился прямиком к Имельде.       — Я надеюсь он тебя не заметил. — Не успел я сделать и пары шагов, как на меня уже налетели с обвинениями, — Ты даже не представляешь, насколько это серьёзно, Гектор. — Я закатил глаза.       — Брось, Имельда. Уверен, всё это бред. — Её глаза сузились от раздражения — Но да, если тебе будет от этого легче, то он меня не заметил. Я удостоверился, чтобы между нами было достаточное расстояние. — Было видно как она облегченно вздохнула и что-то сказала про себя. — И вообще, предположим, что всё это не бред и Мигелито действительно может нас чувствовать. Так это же здорово! Чего же тут опасаться…       — Неужели, ты не понимаешь…- Я вопросительно взглянул на Имельду, та немного опустила голову — Мигель принадлежит миру живых, а мы —  миру мёртвых. Если он чувствует нас, значит, он становится ближе к миру мёртвых, а это чревато последствиями. Например, достаточно ранней смертью. Я вообще думала, что в мире мёртвых все это знают, но, как оказалось, я была не права. — Я нервно сглотнул и испуганно посмотрел на бывшую жену. Почему она не рассказала это раньше? Почему я ничего об этом не знал? Мигелито может умереть? Нет-нет-нет.       Раздался крик. Я оглянулся, в поисках его источника, и увидел сестру Мигеля, пытающуюся убежать от собаки. От Данте! Что этот пёс тут делает? Я думал, он ещё в мире мёртвых. Я уже хотел было подойти к псу, как дверь во двор резко отворилась и на пороге появился Мигель. Я рефлекторно отпрыгнул на пару метров. После того, что мне рассказала Имельда, лучше бы мне держаться от него подальше, на всякий случай.       Вижу, как Мигелито берёт со стола какую-то тарелку и несёт её к алтарю. Любопытство взяло верх и я решил последовать за ним, конечно же, сохраняя дистанцию. Он с небольшим отвращением положил блюдо на алтарь и застыл, видимо о чём-то задумавшись. Опускаю взгляд на подношение и с улыбкой обнаруживаю там фасоль. Имельда будет в ярости. Усмехнувшись про себя, я снова взглянул на праправнука. Тот сосредоточено глядел куда-то наверх. Как только я проследил за взглядом парня, улыбка сразу же спала с моего лица. Он смотрел на наше фото с Имельдой и Коко. По его взгляду было очевидно, что он скучает. Интересно, а по кому больше?       — Ох, да не волнуйся ты так, mi sol, салат на вкус не так уж и плох. — Я немного удивленно смотрю не сколько на подошедшую к нам тётю Мигеля, сколько на самого парня, немного стушевавшегося под её взглядом. — Но, знаешь, фасоль на вкус просто ужасна. Это же надо было так переварить её. Oh dios mio. — И тут до меня дошло. Снова перевожу взгляд на блюдо и замираю. Мигель сам его приготовил.       Конечно, довольно странно, что Мигель, ранее ненавидевший фасоль, теперь без особого труда мог приготовить её. Я уже достаточно знаю его, и, готов поклясться, он никогда так быстро не менял вкусы. Смотрю на парня исподлобья и усмехаюсь. Да, я явно погорячился сказав, что он может приготовить её «без особого труда». По-детски нахмуренное лицо отражало всё его отвращение к данному продукту. Он никогда не умел прятать свои эмоции.       Дождавшись, когда мой праправнук уйдёт, я быстро подбежал к алтарю, намереваясь попробовать подношение, приготовленное лично Мигелем. То, что он готовил это сам, подкупало меня. Я поймал себя на мысли, что если бы это готовил кто-нибудь другой, скажем, какая-нибудь из тёть Мигеля, то энтузиазма во мне было бы значительно меньше.       Усмехнувшись своим мыслям я отправил в рот содержимое блюда, слегка прикрыв глаза и, прислушался к своим ощущениям. Да, тётя Мигелито была права — фасоль переварена. Уже в который раз за сегодня я перевёл взгляд на праправнука и моё сердце пропустило удар. Да кому нужна эта переваренная фасоль, если блюдо готовил Мигель? Утвердительно качнув головой, я снова вернулся к подношению. Как ни странно, фасоль уже не казалась такой уж переваренной.       Вскоре во двор начали подтягиваться и другие родственники. Фелипе и Оскар прибыли одними из первых. Те, заприметив меня, подошли, воодушевлённо махая руками. Я лишь улыбнулся, на время отложив подношение в сторону, но лишь на время.       —Смотрю вы тут уже во всю празднуете, amigo. — Фелипе заинтересованно перевел свой взгляд на салат. Я усмехнулся и переключил всё своё внимание на Оскара, начинавшего рассказывать мне какую-то «удивительную» историю.        Вскоре к нам присоединилась Коко и, немного злая на братьев за опоздание, Имельда. Впятером мы довольно неплохо проводили время, как вдруг я мельком заметил, что Мигель убегал со двора, резво перекинув гитару через плечо. Неужели он опять пошёл играть? Видимо, заметив мой изучающий взгляд, Коко мягко улыбнулась и слегка качнула головой по направлению к выходу. Улыбнувшись и слегка поцеловав свою милую дочурку в лоб, я поспешил за праправнуком, разумеется, напоследок пообещав Имельде сохранять дистанцию.       Оказывается, я был не прав. Мигель не собирался играть на площади. Это я понял потому что тот уже добрых сорок минут разговаривал с каким-то парнем. Я прищурился, стараясь разглядеть лицо собеседника. Кажется, я уже видел его на дне мертвых в прошлом году. Не помню имя, но помню, что тогда Мигель буквально ни на шаг от него не отходил. Ни на шаг. Они всё разговаривали и разговаривали, не переставая, и счастливо улыбались.       «Мигель так улыбался только со мной.»       Я раздраженно скрестил руки на груди, нервно стуча пальцами по ней, и слегка облокотился на ближайшее дерево. Что это со мной? Я даже не знаю этого парня, но почему-то от того, что он заставляет моего Мигелито улыбаться, моё сердце болезненно сжиматся. Ещё немного, и я сойду с ума. Хотя, наверное, уже сошёл.       Стараясь привести мысли в порядок, я, прикрыв глаза, глубоко вздохнул. Ладно, Гектор, ты же уже взрослый человек, рано или поздно тебе придется признаться, что праправнук вызывает в груди странное щемящее чувство. Долго избегать этих мыслей у тебя не получится. Ты же заметил это ещё год назад, но всё никак не можешь хорошенько это обдумать, не правда ли? Правда. Я боюсь, что если начну разбираться в этом, то могу испортить наши чистые и невинные родственные отношения с Мигелем. Если уже не испортил.        Да, сейчас я прекрасно понимаю, что тогда, года 3-4 назад, нравился парню. Он был ребенком и довольно плохо скрывал это. Но теперь он подрос и, наверняка, переосмыслил свои чувства, ведь так? Я помотал головой. Нет, в любом случае, мне стоит забыть об этом всём.       Вздохнув, я снова перевел свой взгляд на Мигеля почему-то нервно озирающегося по сторонам. Только через пару секунд я заметил, что тот парень, с которым пару секунд назад разговаривал Ривера, рылся под своим прилавком. Видимо, что-то искал. Но сейчас меня больше интересовало именно состояние Мигелито. Таким нервным я его давно не видел. Парень снова огляделся и потянул свою дрожащую руку вперед, но в последний момент одернул её. Да что он el infierno делает? Вдруг по моей спине прошёл холодок. Он же не собирается…       И в этот момент меня словно молнией ударило, ведь Мигель, этот милый, искренний и честный мальчик только что украл. Я своими глазами видел, как он схватил какую-то вещь с прилавка того парня. Я быстро поморгал, стараясь осмыслить происходящее, но, видимо, этот день решил добить меня окончательно и я увидел, как, появившаяся из ниоткуда родня грубо схватила ничего не понимающего Мигеля и куда-то потащила, предположительно в сторону дома. Ещё пару мгновений я стоял ступоре, глупо хлопая глазами. Совсем как тот самый друг, только что вылезший из-под прилавка с книгой в руках. Сейчас, я почему-то уверен, что у нас были абсолютно идентичные мысли.       «Какого…»       Простояв так ещё минуту я, наконец опомнившись, бросился к дому, разумеется, сокращенным путём. Всё-таки повезло, что Санта-Сицилия почти не изменилась с момента моей смерти и я все еще знаю её как свои пять костей, называемые пальцами.       С ужасом я вбежал во двор, стараясь отдышаться. Всё собравшиеся тут же перевели на меня свой недоумевающий взгляд. Я же как-то неуверенно помахал им рукой, приветствуя. Те, в свою очередь, также неуверенно помахали мне в ответ, как-то слишком уж натянуто улыбаясь. Слегка недоумевая с их реакции я уже было хотел подойти к Имельде, как прямо за мной дверь во двор грубо отворяют и отец Мигеля буквально толкает того внутрь. По лицу паренька было видно, что тот находится в полнейшем шоке от происходящего. Он немного грубит родителям, но сразу же замолкает, стараясь выровнять дыхание. Концентрируясь на Мигеле, я не замечаю, как ко мне медленно подходит Розита и Виктория с каким-то напитком в руках.       — Бедный мальчик…- Розита вручает мне кружку и я благодарно киваю, стараясь всем своим видом показать, что желаю услышать объяснения происходящего.— Честно, мы сами не знаем, что произошло. Просто в какой-то момент во двор вбежали разъяренные Берто и Энрике, держа в руке чей-то блокнот. Они кричали, звали Мигеля и я видела, как люди, читавшие содержимое того самого блокнота, по всей видимости принадлежавшего Мигелю, впадали в шок. Некоторые даже хватались за сердце. Что же там такого написано интересно…       — Имельда знает. — Мы переводим взгляд на неожиданно подавшую голос, Викторию. — Я видела, как она, стоя за спиной Энрике, бегала глазами по страницам. И, стоит признать, вид у неё был…удивлённый.       Теперь я уже во всю пялился на бывшую жену, стоящую неподалёку от нас. Та, видимо почувствовав мой взгляд, повернулась и как-то испугано опустила голову. Имельда. Испугано. Стоит ли говорить, что это было совсем на неё не похоже. Я уже хотел было подойти к ней и разузнать, что же всё-таки происходит, как до моих ушей донеслись пару фраз, буквально приковавших всё моё внимание к центру двора, к Мигелю.       «— Мигель, скажи, ты…влюблён в Гектора?»       «— Да.»       И тишина. Абсолютная тишина. Как живые так и мертвые родственники сейчас стоят, боясь издавать даже малейшие звуки. Молчат, находясь в полнейшем шоке. Мой напиток летит на землю, а нервный смешок словно гром средь ясного неба разносится по всему двору, но никто даже не реагирует. Все продолжают сверлить бедного Мигеля взглядом, полным непонимания. Я лишь опускаю голову, хватаясь за неё руками. Виски бешено пульсируют, а сердце не менее бешено бьётся.       «За что же ты со мной так, amigo.»       Не без усилия поднимаю голову и вижу, как парень хватает гитару и, искусно уворачиваясь от своих родственников, выбегает на улицу. На этот раз я не стал ждать, а, не думая ни секунды, молча выбежал следом, краем глаза замечая, как Коко придерживает за плечо, порывавшуюся побежать за нами Имельду. Правильно. Будет лучше оставить нас сейчас наедине.       Спустя пару минут довольно утомительного даже для мертвеца бега, мы наконец останавливаемся на кладбище. Я оборачиваюсь, стараясь разглядеть вдалеке отца и дядю Мигеля, бежавших за нами всю дорогу, но никого не обнаруживаю. Странно, ведь они бежали точно за нами, но, я припоминаю, что в какой-то момент, они словно потеряли парня из виду. Ну оно и хорошо — Мигелю сейчас лучше побыть одному и немного остыть.       Вижу как парень, старясь успокоится, начинает перебирать пальцами струны, но, если честно, из-за дрожащих рук и слез, текущих из его глаз, получается не очень. Я устало улыбаюсь и скрещиваю руки на груди. Эх, Мигелито, за что же тебя жизнь так не любит? Сначала то приключение в мире мёртвых, потом нездоровая влюбленность. Я снова усмехаюсь, на этот раз как-то нервно. Наверное, он сейчас думает, что его все ненавидят, включая меня. Да, разумеется я понял, что он заметил меня тогда, иначе бы не смог так легко признаться. Но, как ни странно, я не сержусь на тебя, Мигель. Да, наверное, любой другой человек, оказавшись на моём месте, испытал бы дичайшее отвращение и больше никогда бы не появлялся в этом доме, но не я. Напротив, сейчас я испытываю облегчение, от того, что чувства Мигеля ко мне за эти четыре года не поменялись. Облегчение, да? Сам же закапываешь себя, Гектор. Я возвёл глаза к Мигелю, который, уже чуть успокоившись, наблюдал за просто изумительным сегодня звёздным небом. Видя эту его измученную улыбку, моё сердце, уже в который раз за сегодня, болезненно заныло. Я, не без усилия, отвернулся от парня, чтобы избежать ещё более странных мыслей.       «Прости, amigo, но нам нельзя.»       Вдруг поток моих мыслей прерывает чей-то тихий чих. Перевожу взгляд на праправнука, почему-то только сейчас замечая, в каком состоянии он находится: глаза мокрые от слёз, одежда грязная и мокрая, из-за того что тот, по пути сюда, успел поваляться в грязи. Да уж, парень за сегодня действительно пережил очень многое. Я сочувственно улыбаюсь ему, наблюдая, как он потирает руки, видимо, стараясь согреться. Так ведь и слечь недолго…       — Заболеешь ведь, Мигелито.— Сказал я в пустоту и подошёл ближе к парню. Тот, неожиданно для меня, вздрогнул, заставляя меня остановится. Он медленно повернул голову и в шоке посмотрел на меня. Прямо на меня. Я немного опешил от этого действия. Опять же, такое чувство, будто он меня видит. Я что, слишком близко подошёл? Не успел я задать себе и половины всевозможных вопросов, как парень словно волк набросился на меня и повалил на землю.       — Гектор! — Парнишка обхватил меня своими дрожащими руками и чересчур нежно прижал к себе, утыкаясь носом куда-то в рёбра. — Гектор, Гектор, Гектор…- Он словно загипнотизированный продолжал повторять это. Я же всё ещё не мог отойти от шока. Мигель не только видит, он ещё и может ощущать меня. Я огляделся на находящихся недалеко людей, явно не замечающих нас, и снова перевел взгляд на праправнука, только сейчас замечая небольшое оранжевое свечение вокруг него. Неужели опять?       — Добро пожаловать в мир мёртвых, братишка. Снова…— Голос был довольно резкий, но парень словно не услышал меня, продолжая прижиматься. Я с улыбкой закатил глаза и неловко обнял его в ответ, чувствуя, как тот немного вздрогнул. Усмехнувшись, я более уверенно прижал парня к себе и слегка погладил его по макушке. Разберусь с тобой попозже, Мигелито. Сейчас мне бы хотелось насладиться этим моментом подольше. Думаешь, ты один скучал?