Темерский клуб исторического фехтования и реконструкции "Синие полоски"

Вернон так хлопнул дверцей шкафчика в раздевалке, что команда два раза подпрыгнула, а потом четырижде мысленно принесла благодарности всем известным богам за то, что этот раскаленный до бела эмалированный чайничек чистого раздражения пролетел мимо всех них и скрылся в душевой. — Я думал… ну… как бы, — Тринадцатый своеобразно повертел руками, пытаясь изобразить, что он там думал. Остальные только пожали плечами. Они вообще все слишком много думали. Особенно после последнего турнира, где мудоблядские «белки» (между прочим, выступающая за их же колледж команда лучников) устроила представление века. Точно, конечно, никто не был уверен, что ушлые и как обычно гордые seidhe задумали именно то, что получилось, но… Пожалуй, двадцать пятый ежегодный открытый турнир Вызимы теперь будут долго вспоминать. Очень долго. — Мне кажется, — осторожно подал голос Фенн, — тут думать не нужно. — Но он беситься стал больше. — И требовать больше! — И бить больнее… — И… Внятное обсуждение закончилось — осталось только негодование, которое можно было сколько угодно изливать. Это вообще никак и ни на что не влияло. Вернон отмокал под адски горячим душем, стараясь выгнать из себя лишние мысли. Выходило хуево: горячая вода больно кусала за плечи, а дышать было уже просто невозможно. Пар в душевой медленно, но верно превращался в туман, в котором вполне можно было заблудиться. В принципе, Роша это устраивало — заблудиться в душевой и никогда не выходить из нее. А всё — Йорвет. С одной стороны, весьма забавно, что их шаткие, полные взаимной агрессии и раздражения отношения сдвинулись с того плато на котором зависли. А с другой стороны, почему они сдвинулись именно в эту сторону? У Роша не было на этот вопрос никакого ответа. Йорвет был типичный seidhe, а значит лет до тридцати трех он будет оставаться няшной дрянью с большими зелеными глазами. Эдакая мечта педофила, которая отхуячит педофила самостоятельно до кровавых соплей. Seidhe очень медленно взрослели и совершеннолетними, внутри собственной же расы, становились только к тридцати трем годам, когда уже окончательно теряли всю эту юношескую няшность. «Тьфу, бля, — сплюнул попавший в рот шампунь Вернон, — сука блядская». Но и это на самом деле все было хуйней. «Хорошо, — думал Вернон, растирая себя жесткой мочалкой, словно бы собирался содрать с себя кожу, — что, блядь, дальше-то делать?». Никогда и ни на кого в своей жизни он не залипал так сильно, как на Йорвета. Стоило этой мерзости эльфской стянуть с волос бандану, как Вернон пропадал и только и мог, что пялиться на качающуюся косищу, кончик которой едва-едва касался поясницы. «Делает ли это всё, простите все кто может, меня пидором? — парень замер, но тут же отмахнулся от этой мысли. — Нет. Эльфоебом?.. Скорее уж йорветоебом. Технически». Честно говоря, Роша никогда не привлекали эльфские девки: тощие, скуластые, глазастые, со спины их было практически не отличить от парней (опять же лет так до двадцати пяти — тридцати), — смотреть на них не хотелось. То ли дело темерские девахи, там Мец или Меригольд — вот уж на что было посмотреть (и Вернон смотрел, правда, ничего не делал, не его полета были мазели) и Йорвет, с этой своей косищей, острыми коленками, цепкими пальцами лучника, зелеными глазищами и чуть вздернутым носом, — отличная выборка. Две признанные красавицы и мудила-лучник, с характером гремучей змеи в период линьки. Блядский двадцатый пятый открытый турнир Вызимы. Вернон уставился на свои руки. От горячей воды кожа на пальцах покраснела и очень сильно размякла. Они не только целовались. Они, снова простите все кто только могут, вместе дрочили и видят, все боги этого идиотского мира, зацелованный, заласканный Йорвет — молчал, сука, и послушно тянулся за руками dh'oine. Это не было проблемой. Проблемой была, так сказать, следующая ступень. Во-первых, трахнуть Йорвета — означало признать уже окончательно, что это все не просто так, и чем-то этот мудень невероятно лучше того вороха прекрасных, без сарказма, дам, которые вертелись вокруг капитана клуба исторического фехтования и реконструкции «Синие Полоски» каждый раз после турнира. Во-вторых… Вернон стукнулся головой об кафель. КАК? Теоретически он прекрасно понимал — как, но на практике, в живого seidhe хуем тыкать? Вот тут у Роша случался затык и он просто зависал, молчаливо предаваясь панике. Особенно нелепо это выглядело, так сказать, в процессе. И Йорвет, который ни хера не помогал, лишь поджимал зацелованные губы и презрительно опускал длинные черные ресницы. Кусок говнястого эльфского высокомерия — в этот момент его просто хотелось удавить, а не выебать. В раздевалке никого уже не было, впрочем, Вернон и не нуждался в компании. Он тепло относился к своим ребятам, но они ни хера не помогали восстановить душевное равновесие. Особенно председатель клуба, друг детства, Фольтест. Этот сразу после турнира попросил пригласительные на свадьбу с настолько паскудной ухмылкой, что захотелось ему лицо разъебать латной перчаткой. Рош открыл дверцу шкафчика и замер. Поверх его вещей лежала книжка в мягкой обложке омерзительно желто-черного цвета с паскудной надписью: «Гей-камасутра для чайников». — Йорвет, сука блядская!..