***
Назначенный день наступил незаметно. На конкурс талантов парней приняли, посмотрев на их отрепетированный номер. Сначала оба хотели показать несколько кувырков, но, посчитав, что этого будет как-то недостаточно, решили выбрать что-то другое. Как позже выяснилось, Сал умеет отлично играть на гитаре и петь. Ларри, конечно, инструментами не увлекался, а вот петь любил. Его мама много раз упрашивала того пойти в хор, но парень только кривился. Конкурс талантов проходил на открытой сцене, мог присесть на лавочку и посмотреть любой желавший. Некоторые любопытные особы уже сидели, в ожидании рассматривая остальных нескольких человек. Несмотря на это, участники всё равно волновались: как-никак, выступление на настоящей сцене. Привыкший к вниманию Джонсон с волнением смотрел на нервозного Фишера, что пытался себя занять чем-нибудь, дабы не думать о предстоящем выступлении. Он дико боялся излишнего внимания к своей персоне, хоть и старательно скрывал это. Ладно бы парень мог вытворять что хочешь в классе, на паркуре, но сцены он и вправду смертельно боялся. Брюнета это поведение всегда спокойного Василька довольно озадачило. Он невольно вспомнил Фишера, что тоже однажды чуть не упал в обморок от волнения на школьной сцене. — Эй, да чего ты? — не выдержал Джонсон, смотря парня, что подогнул под себя ноги и уткнулся в колени лицом. — Ничего, — с нервным вздохом выдавил подросток, не поднимая головы. — Боязнь сцены? — насмешливо поинтересовался Ларри, но, получив тихое “угу” в ответ, растерялся. — Чувак, да не бойся ты. Эти слова не придали никакого эффекта. Решив, что в этом случае он не может помочь другу, шатен задумчиво отвернулся и уставился на стену. Время стремительно сокращалось, а народ понемногу прибавлялся. Ожидали уже около десятка человек, а, когда начались первые выступления, оказалось, что новоприбывших прибавилось так за двадцатку. Все скамьи, кроме одной — самой дальней, но и на ней сидели трое человек, были заполнены. Посмотрев на это “критичное состояние”, у Сала перехватило дыхание. И зачем он только на это согласился?.. Ребята выступали под номером 13, что вызвало несколько нервных смешков со стороны голубоволосого. Кстати, они долго спорили по поводу одежды на номер. И всё же, Фишер настоял на капюшоне, что чуть ли не скрывал всё лицо и пластиковых чёрных масках, вместо привычных тканевых. Ларри долго возражал, но всё же парень согласился на этот “стиль”. Двенадцатыми выступали трое девушек с гимнастическим номером. Их гибкость и элегантность поразила даже Джонсона. Смотря на теребившего край толстовки Василька, Ларри невольно вспомнил как утешал Фишера. Шатен со спины обнял опешившего подростка и протянул одну руку с оттопыренным мизинцем. — Всё будет хорошо. Сал усмехнулся, но всё же повернулся лицом к Джонсону и скрестил между собой мизинцы. — Ты обещаешь? Парень получил в ответ лёгкий кивок. Сал вдруг резко разъединил руки. — Что-то не так? Подросток тупил в пол, но после минутного молчания всё же произнёс: — Так делал один очень дорогой мне человек... Ларри не успел ответить: объявили их номер. Он решительно первым зашагал на сцену, таща за собой Фишера, который чуть не забыл взять гитару.***
Спели они на славу, зрители были явно довольны, судя по их громким аплодисментам и восторженным улыбкам. У Фишера прекрасный голос, не поспоришь. А с дуэтом с Ларри он ещё и отлично сочетался. Несмотря на волнение, ошибок или остановок не было, что сильно подбодрило ребят, и они с довольными лицами пожали руки оставшимся участникам, пожелав им удачи. После чего решили зайти передохнуть в кафе, чтобы снять стресс. По крайней мере, это поможет Фишеру. Парни, всё в тех же чёрных пластиковых масках с нарисованными белыми крапинками в некоторых местах, отправились в сторону ближайшего ресторана или кафешки. Осень сгущалась, холодный ветер обрывал с веток разноцветные; золотые, красные, оранжевые и ещё зелёные листочки, унося их за собой. Погода была довольно солнечная для предсказанного прогноза, дождя, судя по ясному, но сероватому небу без единого намёка на облачко, явно не собиралось. Сал шёл, засунув холодные руки в тёплые карманы толстовки, и блуждал где-то в своих мыслях, иногда пиная попадавшие под кроссовки камушки. — Почему ты на хор не пошёл? У тебя прекрасный голос, — внезапно заговорил он, смотря на асфальт. — Чувак, ну ты как моя мама, — отмахнулся Ларри. — Не хочу. А ты чего никуда не пошёл? Сал в ответ пожал плечами и с силой пнул ещё один камушек. — Что-то личное? — догадался Джонсон и больше не стал расспрашивать. Если Василёк захочет, сам расскажет. — Как тебе... — нарушил возникшую тишину брюнет, вглядываясь вдаль, — вон то кафе? — парень протянул руку и тыкнул куда-то вправо. Фишер проследил за его взглядом и нашёл довольно хорошим вариантом маленькое уютное заведение с прозрачной витриной. — Сойдёт, — выдал свой вердикт тот и первым толкнул дверцу, с шутливым поклоном пропуская только насмешливо цокнувшего Джонсона. Усевшись и заказав две кружки капучино, ребята сели и начали пытливо осматривать друг друга. Но, кроме чёрных дырок в прорезях, ничего не было видно. — Чел, ты же собираешься снимать маску, когда есть будешь? — насмешливо фыркнул Джонсон, в ожидании рассматривая посетителей. — Ну да, а как я по-твоему есть буду? — в тон ответил ему Фишер. — Только я... — он замялся, — не хочу кому-то открываться, понимаешь? Так что можешь... Ну, не смотреть? Ларри эта просьба ввела в ступор. — А... Да, да, конечно, чувак, — нервно усмехнулся брюнет и невольно стал вглядываться в глаза собеседника, но безуспешно: маска скрывала все эмоции. Взгляд скользнул по руке, что нетерпеливо постукивала по столу. Он нахмурился, увидев там перчатку без пальцев, но просто забил. Вскоре заказ принесла милая на вид девушка и заговорщицки подмигнула шатену, что только подносил к губам кофе, но, заметив этот жест, чуть не поперхнулся и рывком поставил кружку на стол, расплескав горячий напиток. Сал изумленно покосился на разлитый кофе и, как и Ларри, положил маску на стол, низко склонив голову. Джонсон послушно смотрел в окно, не отрывая взгляда от проносящихся мимо машин. Его раздирало любопытство, но само понимание, того, что Василёк совершенно не хочет открыться Джонсону немного обидела патлатого. Фишера он тоже попросил не смотреть тогда на него, чтобы всё было, как-бы так сказать, “честно”. Если и друг ему не доверяет, значит и Ларри будет упорно скрывать свою личность. — Если ты обижаешься, то прости, чел, — вдруг виновато начал тот. — Я правда не могу теперь кому-то довериться, после одного случая... — парень запнулся и окончательно растерялся. — Да ничего, правда, — поспешил заверить Ларри. — Знаешь, давай постепенно узнавать друг друга. Каждый день рассказываем о друг друге один факт. — А давай, — согласился Джонсон. — Я начну, — он демонстрировано прокашлялся, — мне 17 лет. Сал усмехнулся. — Раз так, тогда вот мой факт: мне 16. — Эй, тогда в следующий раз ты первый, — высказался Ларри и, схватив маску, надел её. Когда со стороны послышались два тихих щелчка, парень с явным облегчением обернулся. — Ну, пойдём, — первым начал Фишер и встал из-за стола. — Угу... — кивнул в ответ шатен и, оплатив заказ под бурчание друга, что тот потом вернёт долг, вышел с Фишером из заведения. — Классно посидели, — наконец произнёс он и получил в ответ кивок. — До завтра, Василёк, — и парень развернулся в другую сторону. — Пока, — рассеянно откликнулся Сал и тоже свернул в противоположном направлении.