Непростая судьба

      Ми­келан­дже­ло жи­л в самом обыч­ном час­тном до­ме. Зай­дя внутрь, можно было сразу попасть в не­боль­шой светлый зал. Если двинуться от него влево, то можно было обнаружить кух­ню и ван­ну с ту­але­том, а если в пра­вую сто­рону, то ком­на­ту Мики и его ро­дите­лей, вернее, отца. Голубоглазый очень тихо вы­шел из ком­на­ты, да­бы не разбудить причину его плохого состояния. Он знал, что у не­го ещё осталось время перед выходом, по­это­му как нельзя кстати выпал шанс зайти на кух­ню. Вче­ра ему так и не уда­лось ни­чего при­гото­вить, да и этот шанс редко выпадал с отсутствием многих продуктов и малого количества денег, по­это­му он быс­тро ски­пятил чай­ник и за­варил До­ширак, одиноко лежащий в углу нижнего кухонного ящика, спрятанный там когда–то им на всякий случай. Ученик быс­тро поместил в себя не столь разнообразный завтрак и умчался на учёбу.       Раньше он учил­ся в девятой шко­ле, по заявлению родителей, но она бы­ла достаточно да­леко от его до­ма, по­это­му, с по­мощью учи­теля он смог пе­ревес­тись в седь­мую. Она бы­ла го­раз­до бли­же и время, не потраченное на дорогу, уходило на такой необходимый, как глоток свежего воздуха, сон и спокойный завтрак. Ещё и с предметами ему повезло, школа имела именно те углубления, которые ему были нужны для будущей профессии. Рыжеволосый парнишка за­шёл в шко­лу как и все остальные уче­ники, смешавшись с толпой. Спокойно, не толкаясь, как особо одарённые учащиеся. Мик­и всё–таки был в де­вятом клас­се, поэтому он знал, как себя вести, а дома знания лишь подкреплялись. По расписанию у его нового класса была математика, поэтому, сверившись с общим расписанием по поводу кабинета, он по­шёл в нужную ему сторону.       Ми­келан­дже­ло за­шёл в ка­бинет и сел на свободную последнюю пар­ту, благо она оказалась свободной. В этом же клас­се учи­лись два очень похожих друг на друга парня, имён которых новенький пока не знал, но, судя по всему, те были близнецами, точные копии друг друга, не считая некоторых различий. Строение рук, цвет кожи, цвет глаз – всё сходилось, только вот волосы и их увлечения никак не переплетались между собой. Или всему виной то, что они их подкрашивали...       А звали этих ребят в честь известных деятелей Италии эпохи возрождения. Великого художника и не менее выдающегося скульптора. Тот, что был ниже всего на сантиметр, названный в честь Санти, являлся шес­тикрат­ным чем­пи­он ми­ра по ка­рате, а также пя­тикрат­ным по би­ат­ло­ну, чем, почему–то, не слишком гордился. У не­го были чёр­ные во­лосы с одной крас­ной прядкой с ле­вой сто­роны, результат подкрашивания, зе­лёные гла­за. Как и близнец, он обладал хорошим телосложением, весьма крепким.       Того, что повыше, звали в честь Бетто Барди. У него были тёмно–пе­пель­но­го цве­та волосы, так что его тоже можно было от силы назвать брюнетом. Он получил все гра­моты, ко­торые толь­ко было воз­можно, преуспев и в гуманитарном, и в математическом направлении, такой выдающийся был склад ума. Грамотой с кон­курса юно­го ме­хани­ка, на котором им было занято пер­вое мес­то, он особо гордился, выделяя её среди все остальных. В отличии от своего неугомонного брата, он предпочитал действовать не только силой, но и умом, часто продумывая вероятность прежде, чем просто сделать.       Нес­мотря на то, что они являлись друг другу близ­не­цами, у них было весьма мно­го от­ли­чий. Учителя различали их по волосам, глаза же обоих имели зелёный цвет, но, если в них вглядываться с близкого расстояния, можно было понять, что у каратиста они чисто зелёные, а у умника с кариими жилками, потому что тот носил линзы.       И вот, проз­ве­нел зво­нок, давая пинка всем тем, кто ещё не успел по каким-то причинам зайти в свой класс. В кабинет нового класса Рыжика учительница зашла одной из первых, посмотрев на учеников не как на будущее страны, а как на дебилов. По её мнению все присутствующие являлись отстающих группой не только уже по её предмету, но и по развитию.       — От­кры­ваем тет­ра­ди, пи­шем чис­ло и те­му. Для особо остроумных – всё на доске. — готовясь к оригинальному тупому вопросу, учительница ткнула в дату чуть ли не пальцем.       Сначала она взяла свою методичку и вынесла на доску очень сложный для девятиклассника пример, только после чего она соизволила заглянуть в журнал, вновь окинув весь класс своим ненавистным взглядом.       — Ви­жу у нас но­вень­кий. — с насмешкой бросила та, от чего Микеланджело отодвинул за спину сидящего спереди. Но от вездесущих указаний женщины, которая, люто ненавидя детей, ещё оставалась преподавателем, ему было не скрыться.       — Пе­ресядь к Ра­фа­элю, не жмись на последних партах, а то я тебя не вижу. Ороку, верно? — учительница подошла к третей парте, похлопав по свободному варианту, попутно интересуюсь личностью. Чемпион мира по карате си­дел за партой в гордом одиночестве в отличии от Дона, который си­дел пе­ред ним с красивой девушкой, чьи рыжие волосы были подстрижены под карэ.       Ми­келан­дже­ло кивнул и на дро­жащих но­гах всё же пе­ресел к Ра­фу, не в силах противостоять желанию учительницы. Взгляд чисто зелёных глаз тут же был переведён на Мик­и. Ры­жик опус­тил го­лову и, ка­залось, что сей­час сва­литься под стол. Учительница, хоть и не любила людей, внезапно хлопнула его по спине, напомнив про осанку.       — Ну–ка выпрямись, не сутулься, куда только родители смотрят! Меня зовут Элизабет Робертс. – нехотя представилась она, отойдя к столу.       — Ха­мато До­нател­ло, к дос­ке. Этот пример как раз для тебя. — видимо, учительница знала, кого звать, потому что уже что-то отметила в журнале заранее.       Названный ей ученик, не колебаясь, встал и по­дошёл к дос­ке, быстро ре­шив при­мер во всех под­робнос­тях. Он написал даже то, что сама преподавательница видела только на пятом курсе математической академии. Мики посмотрел на всех, отмечая, что практически весь класс принялись молча переписывать пример, написанный мелом на доске, в тетрадь, даже не удивляясь.       — Что–то скуч­но у вас. — пошутил Дон, прежде чем сесть за парту. Некоторые из одноклассников засмеялись, оценив шутку, многие улыбнулись, а женщина лишь посмотрела на всех из-под чёлки и спокойным голосом вкрадчиво произнесла:       — Очень хорошо, Донателло, но в следующий раз я снижу вам оценку за неуместную шутку. А сейчас продолжим урок, чтобы некоторые... — её взгляд метнулся в сторону Микеланджело, который, почувствовав это, непроизвольно выпрямился ещё раз и взялся за ручку, открыв тетрадь, быстро записывая в неё мысли с доски. — Не уснули от царящей на моих уроках скуки, господа!       С наступлением сладкой перемены, даже такой долгожданной свободы, все учащиеся в классе быстро схватили учебники, не дожидаясь слов Робертс и сорвались с места как по свистку на физкультуре.       — Хэй, я Рафаэль, но можно просто Раф. Я бы не хотел звать тебя по фамилии, так что скажешь мне, как тебя зо­вут? — вдруг поинтересовался сосед Ми­келан­дже­ло по парте, но младший почему–то решил зак­рыть ли­цо ру­ками и отвернулся, вгоняя в непонимание собеседника. Тот немного опешил, беря в руки учебник и тетрадь. Вскоре к монологу присоединилась и первая парта, поскольку близнец услышал их ещё короткий разговор.       — А я Дон, брат Рафа. Это моя девушка, её зовут Эй­прил. Прости, что вмешиваюсь. – представил он себя с подругой улыбнувшись и немного смутившись от того, что влез в чужой диалог. Эйприл была ниже своего парня, даже ниже Рафаэля. Девушка в длинной серой юбке, кедах и жёлтой футболке. Её глаза, как и у нового ученика, были голубыми, а волосы рыжими, разве что, веснушек у неё не было и выглядела она как-то живее.       Ми­келан­дже­ло встал и быс­тро вы­шел из ка­бине­та, как только понял, что в классе больше никого нет, кроме обратившейся к нему троицы. Рафаэль непонимающе посмотрел тому в след, приподняв бровь.       — Странный какой–то. Мне кажется, мы его напугали. — проговорила Эй­прил, проводив взглядом ушедшего, а после посмотрев на Дони.       — Молодец, Дон, ты как нельзя кстати отпугнул ещё одного человека. Надеюсь, Лео, в отличии от тебя, не напугает его. — буркнул Раф, задвигая стул. Донателло хмыкнул, но ничего не сказал, как и Эйприл.       Ле­онар­до Хамато пользовался популярностью у девушек, будучи красавцем брюнетом с волосами цвета кофейной крошки и лазурными глазами. Обладая хорошей осанкой, умением договориться и смелостью, он также занимал места во многих мероприятиях, занимаясь, обучаясь карате как и братья дома, с отцом. Он был известен как вось­микрат­ный чем­пи­он ми­ра по бок­су, се­микрат­ный по ка­рате, сразу после бунтаря братца, даже занял титул че­тырехкрат­ного чемпиона по сме­шаным еди­ноборс­твам, кто бы мог подумать. Не смотря на то, что его телосложение могло помочь ему стать хорошим спортсменом в любой другой отрасли, кроме боксёра и прочих, он почему–то целенаправленно выбирал борьбу, обожая схватки на катанах, пусть и несерьёзные. С ними в бою тот был неподражаем, однако само по себе гибкое тело позволяло ему бить не так сильно, как Рафаэлю врождённая сила, но уклонялся он значительно лучше, даже будучи высоким чёртом. Ле­онар­до уви­дел Ми­келан­дже­ло, ко­гда тот сто­ял воз­ле рас­списания, лицезрея там две математики подряд, к своему неприятному удивлению.       — Я не видел тебя тут раньше, ты новенький? — Ле­онар­до, заинтересовавшись, подошёл ближе. Обычно здесь преобладали дружелюбные ребята, поэтому когда мальчишка вздрогнул и обернулся, то лидер немного удивился его реакции, а также внешности. Кожа была бледной, так что веснушки на ней блекли, а выделяющиеся круги под глазами и их выражение напрягало, будто тот не спал несколько дней. Это ещё не беря в расчёт несколько неумело заказанных синяков на шее и царапин на руке, которые показались всего на секунду из–под рукава кофты, когда тот случайно задел рюкзак одной проходящей мимо девушки в момент их столкновения взглядами. Лео тут же поспешил извиниться, пояснив, что не хотел его пугать и сразу дополнив: – Ты пришёл в школу только потому, что тебя заставили, верно? Сожалею, твой вид и вправду болезненный. Может всё-таки стоит сходить в медицинский кабинет и отсидеть недельку дома?       Ми­келан­дже­ло, к удивлению старшеклассника, не сказал ему не слова, развернувшись и отправившись в обход к нужному кабинету. Леонардо таким поведением остался недоволен, ведь он просто хотел поговорить, но, видимо, не все тут за живое общение.       — Эй, Лео! Лео! — из ступора вывел голос Рафа, который подошёл к нему через пару секунд. — Ты не видел тут такого рыжего парнишку с учебником математики в руках?       — Да... То есть, я так думаю, что видел. Он посмотрел кабинет и ушёл, если вы об этом. А что, тоже пытаетесь отговорить его не сидеть все уроки и не мучаться? — Лео кивнул, повернувшись к братьям и девушке, которая сразу же поздоровалась, тепло улыбнувшись.       К концу дня в клас­се, куда перевёлся Мики, на­чали шеп­тать­ся, «оскорбляя» или, скорее, «осуждая» его за стран­ное по­веде­ние. Так что, ког­да за­кон­чи­лись все уро­ки Ле­онар­до дождался Ра­фа­эля и До­нател­ло на крыль­це шко­лы, что­бы вмес­те пой­ти до­мой, но сна­чала все дружно проводили Эй­прил до её дома.       Ми­келан­дже­ло по­шёл к се­бе до­мой, хотя он лучше бы отсидел ещё пять часов в школе и вернулся поздно, чем вернуться так рано. Ког­да его мать была жи­ва, жизнь име­ла смысл бороться, был источник энергии для борьбы, но те­перь его нет и никогда больше не будет. Он очень скучал по Ка­раи. Сложно себе представить боль человека, который видел смерть своей матери, а теперь ещё и видит медленную смерть отца, как ни крути. Мальчишка за­шел до­мой чуть ли не дыша, зак­рыв две­рь и вздрогнул от щелчка закрытого замка. Пос­ле он сразу же отправился в свою комнату, собираясь переодеться и заняться домашней работой.       Комната Мики была в оранжевых тонах, на фоне которой коричневый стол выглядел очень даже кстати. Он снял с се­бя поч­ти всю одеж­ду, кро­ме ниж­не­го белья и нос­ков, когда к не­му внезапно за­шел отец, заставляя чуть ли не подпрыгнуть на месте. Дверь. Как её можно было забыть закрыть? Ми­келан­дже­ло ещё опомниться не успел, когда Саки, или, как его ещё называли в кругу врагов, Шреддер, опрокинул его на кро­вать, быстро из­ба­вившись от ненуж­ной одеж­ды.       — Отец, нет, по­жалуй­ста! — прось­бы бы­ли тщет­ны, Са­ки лег по­верх сы­на, крепко придавив его ру­ки к кро­вати, всё сильнее сжи­мая за­пястья. От не­го сильно нес­ло какой–то тошнотворной выпивкой, которую тот достал, наверняка, в самом дешёвым магазине. Ды­хание у Мики сби­лось, хотя тот и не был против, вообще предпочёл его задержать, когда завтрак начал подкатывать к горлу тош­нотой. Мальчишка всё же не сдержался и гром­ко вскрик­нул, ког­да в не­го вош­ли безо вся­кой под­го­тов­ки. Шре­дер нарочно де­лал всё, что­бы дос­та­вить как мож­но боль­ше бо­ли жер­тве, совсем не волнуюсь о том, что жертва – его собственный сын. Мик­и закусил гу­бу до крови, чувствуя металлический привкус на языке, зап­ро­кинув го­лову на­зад. Он по­нимал, что не смо­жет выб­рать­ся, поэтому оставалось лишь терпеть. Са­ки быс­тро дви­гал те­лом, про­никая всё глуб­же, чуть ли не разрывая его, будучи взрослым мужчиной. Мик­и толь­ко сто­нал и сжимал ку­лаки до пре­дела. Вско­ре тол­чки ста­ли прос­то звер­ски­ми, никакого удовольствия, адская боль прош­лась вол­ной по те­лу под­рос­тка и, кажется, его всё–таки порвали.       Са­ки ос­та­вил его в по­кое только через час, хотя что для него время? Для пьяного прошло всего пару минут, а у мальчишки вся жизнь перед глазами пролетела. Шре­дер собрал по­лови­ну сво­их разбросанных ве­щей, попь­яни вре­зал­ся в сте­ну, выругался и толь­ко пос­ле это­го по­кинул ком­на­ту. Ми­ки так и ос­тался ле­жать на кро­вати, не в силах двинуться и дожидаясь, по­ка боль хоть немного стихнет. Когда же он нем­но­го при­шёл в се­бя, то поднял сброшенные в порыве пытки ве­щи с пола и убрал их в шкаф, пос­ле сам переоделся, запер дверь и по­менял пос­тель­ное бельё. Сил на то, что­бы сде­лать до­маш­ку не ос­та­лось сов­сем, да что там, он просто не мог сидеть, всё болело, а пачкать в крови что-либо ещё не хотелось.       К счастью, уроков у Элизабет Робертс завтра нет, хотя он в любом случае не сможет сказать кому бы то ни было прав­ду. Ми­келан­дже­ло лёг на кро­вать и поч­ти сра­зу ус­нул, погрузились с головой в беспокойных сон.       Тем временем братья Хамато тоже вер­ну­лись до­мой. Они жи­ли в тре­хэтаж­ном до­ме. На пер­вом эта­же на­ходил­ся прос­торный зал. В цен­тре за­ла стоял большой плазменный телеви­зор, нап­ро­тив него возвышался вместительный ди­ван и два крес­ла. В дру­гом кон­це располагался бас­сейн. Так­же кух­ня и ту­алет. На вто­ром эта­же на­ходи­лись ком­на­ты братьев вместе с не­боль­шим иг­ривым центром и ещё одним залом, который использовался для тренировок. В игровом центре сто­яли различные ав­то­маты с ви­део-иг­ра­ми, лежали нас­толь­ные иг­ры и стояло мно­жес­тво тре­нажё­ров. На треть­ем эта­же на­ходилась комната их от­ца и комнаты для гостей, ведь ма­тери в их семье не бы­ло.       После плотного обеда братья разошлись по своим ком­на­там. Ра­фа­эль швыр­нул пор­тфель в сто­рону и сразу же сел за компь­ютер, ре­шив сде­лать до­маш­ку по­том. До­нател­ло, в отличии от такого пофигиста близнеца, сра­зу на­чал де­лать до­маш­нюю ра­боту. Ле­онар­до сна­чала посветил время медитации и только по­том уже сел де­лать до­маш­ку.