***
В первый раз, когда Тим появляется на съемочной площадке, он не может сдержать возбужденных бабочек, кружащих у него в животе. С одной стороны, он понимает, что это глупо, так как у него за спиной уже имеется немаленький опыт работы и для ролей гораздо больших, чем эта, но с другой, он осознает, что здесь это имеет для него огромное значение. Это ансамблевый шпионский фильм, и его роль невелика, но персонаж является неотъемлемой частью основного сюжета. Ему сказали, что все съемки с ним займут лишь две недели при условии, что все будет идти по графику, но он был в восторге, что вообще стал частью этого. Он оглядывает декорации, подготовленные для первых дней съемок, упиваясь чувством, что наконец-то получил шанс снова заниматься любимым делом после, кажется, самого долгого периода засухи в истории, даже если по факту перерыв был всего чуть больше месяца. И все эти идиотские прослушивания, через которые он прошел за последнее время, возможно, того стоили, даже если технически эту возможность заработал не он. Он молча возносит благодарственную оду Тимми этого мира, где бы он сейчас ни находился. К нему подбегает девушка, ярко улыбаясь, с планшетом и чашкой кофе в руках. — Вы мистер Шаламе? Тимми расплывается в ответной улыбке и кивает. — Это я. Но лучше просто Тим, — он протягивает руку в знак приветствия, и ей приходится подпихнуть планшет подмышку, чтобы пожать ее. — Замечательно! Меня зовут Пэм, я буду твоим помощником, если тебе что-либо понадобится, всегда можешь обратиться ко мне. Держи, это тебе, — она протягивает кофе, и Тим, благодарно кивая, берет его. — Пойдем, покажу тебе твою гримерку. Тимми следует за Пэм, по пути улыбаясь и махая рукой нескольким членам съемочной группы. Они сворачивают в длинный коридор с несколькими дверями по одной стороне, на каждой из которых написано имя актера. Ближе к концу находится та, что с его именем, и Пэм открывает ее, жестом приглашая Тима войти. Комната среднего размера, абсолютно обычная, с небольшим диванчиком, парой стульев, напольной вешалкой для плечиков и большим зеркалом. На узком призеркальном столике расположилась приветственная корзина с фруктами и снеками. Пэм входит следом за ним и с ходу выдает кучу информации, в том числе и о его расписании на сегодняшний день, которое в основном состоит из примерки гардероба, поскольку у него не было возможности сделать это до начала съемок. Ближе к вечеру также запланировано пара групповых сцен с его участием. Он только успевает поблагодарить ее, как она уже отвечает кому-то по гарнитуре, машет рукой и выбегает за дверь. Он делает глубокий вдох и падает на диван, пытаясь успокоить свое сердцебиение. Достает наушники и запускает свой «рабочий» плейлист, закрывая глаза и позволяя музыке настроить себя на нужный лад. Некоторое время спустя он слышит стук в дверь, и когда открывает ее, в комнату врываются две милые дамочки с целой горой одежды. Примерка занимает больше времени, чем он ожидал, и он вздыхает с облегчением, когда две ходячие носительницы всех свежих сплетен шоу-бизнеса наконец выходят из его гримерки. Остается совсем немного времени до съемок сцены с его участием, поэтому он быстренько еще раз пробегается глазами по сценарию этого эпизода. Через несколько минут Пэм приходит за ним, Тим делает еще один глубокий вдох и направляется к остальным актерам, собравшимся для групповой сцены. Они тратят несколько минут на знакомство, почти все остальные уже встречались во время кастинга и читки на прошлой неделе, поэтому он чувствует себя немного посторонним, когда они начинают обсуждать сцену. Но это длится недолго, так как все оказываются действительно приветливыми и дружелюбными, и вскоре они уже легко шутят друг с другом между дублями и перестановками камер. Остаток дня проходит достаточно весело, но к тому времени, когда Тимми уходит со съемочной площадки, он измотан так, как уже давно не помнит. Эмоциональные качели, на которых он добровольно катал себя в течение всего дня, от дикого страха все испортить до невероятного кайфа от процесса съемок, не могли пройти без последствий, и, подходя к крыльцу их дома, он чувствует, как последние остатки энергии покидают его. Он, еле поднимая ноги, входит в дом и делает несколько неспешных шагов в сторону гостиной, когда что-то замечает боковым зрением, и резко останавливается. Их обеденный стол сервирован на двоих, в центре зажжена одна свеча, рядом стоит бутылка красного вина, из тарелок с его любимой пастой, как успел уже подметить он, поднимается ароматный пар, а между ними стоит одно блюдце с большим куском яблочного пирога. Сделав лишь пару шагов в сторону стола, он оказывается в кольце крепких рук, замком смыкающиеся на его животе. Он вздрагивает от неожиданности, всем телом напрягаясь, но в следующее же мгновение расслабляется и растворяется в объятиях Арми, ощущая невероятное чувство благодарности за то, как его ждут дома после долгого дня. Арми на секунду утыкается носом в его волосы и, сильнее надавив на живот, прижимает его ближе. — Привет, кинозвезда. Как прошел твой первый день? Тим тихо фыркает от такого обращения. — На самом деле все прошло довольно хорошо. В начале было много примерок, но последние несколько часов получилось поработать по-настоящему. Познакомился с большинством актерского состава, веселые ребята. Думаю, они бы тебе понравились. Арми тихонько мычит и целует его в висок. — Уверен, что так и было бы. С минуту они молчат, прежде чем Тимми запрокидывает голову и смотрит на мужа. — Ты сделал все это для меня? — шепотом, чтобы не особо нарушать эту уютную тишину. Арми наклоняет голову, чтобы потереться носом о его щеку. — Конечно. Ты заслужил, чтобы тебя немного побаловали после того, как ты так усердно работал, чтобы получить эту возможность, — мягкие губы прижимаются к уголку его губ, и Тим разворачивается, чтобы оказаться лицом к лицу и углубить поцелуй. Он пытается игнорировать укол вины, который чувствует, зная, что на самом деле ничего из этого не заслужил и просто пользуется плодами тяжелой работы другого Тимми. Но когда язык Арми проходится по его губам, после чего сразу углубляясь, чтобы сплестись с его собственным, он позволяет этой мысли убраться подальше, полностью отдаваясь сладким ощущениям. Когда Арми отстраняется, его взгляд полон любви, и Тимми на мгновение перестает дышать, не уверенный, что сможет с этим справиться. — Почему ты такой идеальный? Тот широко улыбается и подмигивает, наклоняясь, чтобы еще раз чмокнуть его в щеку, прежде чем взять за руку и потянуть к столу. — Пойдем, еда остывает. Он позволяет увести себя к столу и усадить на стул. Арми разливает по бокалам вино, прежде чем садится сам, после чего поднимает свой бокал, слегка наклоняя в сторону Тима. — За тебя, детка. Это начало великих свершений для тебя, я это чувствую. Тимми чувствует, как щеки вспыхивают от этих слов. Он не знает, что сказать, поэтому просто поднимает бокал в ответном жесте, одновременно с этим под столом накрывая ступню Арми своей. Пока едят, перекидываются лишь короткими фразами. А разделавшись совместными усилиями с куском пирога под вторую порцию вина, они перебираются в гостиную на диван, где можно устроиться поудобнее. Тимми рассказывает Арми подробнее о своем дне, пока тот массирует ему ноги. Тим нерешительно возражает, что он не обязан этого делать, но Арми только крепче перехватывает взбрыкнувшую ногу, оставляя быстрый поцелуй на верхней части ступни, что мгновенно возвращает Тимми к моменту импровизированного поцелуя во время съемок. Он всегда думал, что Арми просто почувствовал, что это будет уместно для того момента, но теперь задается вопросом, не было ли это спонтанным проявлением его истинных чувств, вышедших на поверхность через Оливера. Он прочищает горло и пытается стряхнуть с себя эту мысль. Это больше не имеет значения, по крайней мере, пока он находится в этом мире. Если он когда-нибудь снова окажется в своей старой жизни, тогда и вернется к этому вопросу. На данный же момент ему не нужно задумываться о чувствах Арми к нему. Они предельно ясно выражаются буквально в каждом его поступке, и он не хочет думать о том, что у него могут это отобрать в любой момент. Они разговаривают какое-то время, пока Тимми не начинает раз за разом кратковременно отключаться, тогда Арми поднимается и склоняется над ним, целуя в лоб. — Ладненько, пора спать. Тим уже собирается встать с дивана, когда тот внезапно просовывает руку ему под колени, а второй подхватывает под спину, инстинктивно заставляя крепко схватиться за его шею. И не дожидаясь возмущений, тут же разворачивается в сторону лестницы. Все, на что хватает сил Тимми, это удивленно хмыкнуть и зарыться лицом в шею мужа. — Если что, для твоего сведения, я устал не настолько, чтобы не суметь подняться на один лестничный пролет. Но Арми явно настроен решительно. — Знаешь ли, я не готов сейчас рисковать, что ты споткнешься, упадешь и расшибешь свое милое личико. Скоро оно станет моим талоном на питание, так что я должен оберегать его любой ценой. Тим довольно лыбится. — Признайся, Хаммер, тебе просто нравится тот факт, что я достаточно легкий, чтобы ты мог носить меня с собой, как некую личную вещичку. В этом все дело, не так ли? Тут Арми останавливается, чуть отклоняясь, чтобы посмотреть Тимми в глаза удивительно серьезным взглядом. — Может и так. Разве это так уж плохо? Тим на секунду подвисает от серьезности его тона, но быстро приходит в себя и расплывается в искренней улыбке. — Нисколько, — он тянется, чтобы оставить легкий поцелуй под челюстью, после чего отстраняется с игривой ухмылкой. — Ну, тогда вперед, — крепче прижимается к Арми, подбородком указывая в сторону лестницы, тем самым давая сигнал продолжать идти. Арми зеркалит его ухмылку и слегка подкидывает выше, чтобы перехватить надежнее, прежде чем начать подниматься по лестнице. Его осторожно кладут на край кровати, сначала Арми раздевается сам, затем помогает Тимми, после чего оба залезают под одеяло, устраиваясь поудобнее. Арми рядом, большой, теплый и надежный, все волнения уходящего дня, наконец, отпускают Тима, и буквально через несколько минут он уже проваливается в крепкий сон. Следующие пару дней съемок проходят довольно гладко, за исключением небольших сбоев с реквизиторским оружием. Ему удается по-настоящему поладить с парой актеров, с которыми он работает над большинством сцен, и они проводят большую часть свободного времени, болтая о музыке и кино. Один из них тоже родом из Нью-Йорка, и они активно обмениваются историями о том, как выросли в этом городе, и о том, насколько жизнь там отличается от жизни в Лос-Анджелесе. Это заставляет его немного заскучать по дому, и поэтому в обеденный перерыв он отправляет маме кучу фотографий со съемочной площадки. В среду вечером актеры и часть съемочной группы решают пойти выпить после окончания съемок. Тим звонит Арми, чтобы узнать, хочет ли он пойти с ним, но тот отнекивается, ссылаясь на усталость после сумасшедшей смены в ресторане, но говорит, что Тимми должен обязательно сходить и повеселиться. Примерно в половину второго ночи, очень стараясь не шуметь, он все же спотыкается на пороге, вваливаясь в дом. Морской походкой пробирается в гостиную и находит там Арми спящего на диване с раскрытой книгой на груди. С минуту он просто пялится на него, взвешивая варианты. В конце концов, зная, что большую часть времени тот спит как убитый, он с видом профессионального сапера аккуратно вынимает книгу из замка рук и заменяет ее своим телом, по мере возможности ограниченного пространства растягиваясь на любимом муже. Примерно через час он просыпается от того, что Арми ерзает под ним. — Тимми? Что такое? Тим с трудом поднимает голову, чтобы посмотреть на него. — Извини, я пришел домой, а ты спишь здесь. Не хотел ложиться без тебя, но ты слишком большой для моего хрупкого тельца, чтобы нести тебя в спальню. А, ну да, и еще я немного пьяненький, — на последних словах он снова роняет голову Арми на грудь, не в силах держать ее на весу. — Ну, по крайней мере, похоже, ты хорошо провел время. Губы Тимми растягиваются в ленивой улыбке, когда он вспоминает прошедший вечер. — Угу. Но скучал по тебе. Арми тихонько мычит и поглаживает его по голове. — В следующий раз, — он тянется, чтобы быстро поцеловать его в затылок, после чего мягко хлопает по заднице. — Давай пойдем наверх. Тебе нужно выспаться по-нормальному, — Тим кивает, и они направляются в спальню. Оба отключаются почти сразу же, как только падают на матрас. Тимми бесконечно благодарен за более позднее время будильника на следующее утро, но это все равно не спасает от головной боли и дикой засухи во рту, грозящей перерасти в катастрофу глобального масштаба. Он еле разлепляет глаза и тянется к телефону, который все так же надрывается, высвечивая на экране 10.42. Он подтягивается, принимая сидячее положение и прислоняясь к изголовью кровати, осматривается и только тогда замечает на прикроватной тумбе таблетку аспирина и стакан воды, к которому была прислонена записка «выпей это, тусовщик». Арми сегодня работал с открытия ресторана, так что он знал, что утром они не увидятся. Он закатывает глаза, прочитав записку, но все же следует письменным инструкциям заботливого мужа. После долгого контрастного душа он чувствует себя гораздо более свежим и готовым отправиться на послеобеденные съемки. К счастью, у него сегодня нет сцен, требующих крупного плана, но это не мешает гримерам встретить его подчеркнуто осуждающими взглядами, когда он появляется с темными кругами под глазами. Он извиняющееся пожимает плечами, и они начинают работать, приводя его в более презентабельный вид. День проходит на удивление хорошо, учитывая состояние, в котором он был с утра. Некоторым другим вчерашним гулякам немного хуже, чем ему, но они все равно укладываются в график и даже заканчивают на полчаса раньше запланированного, что уже можно считать победой. В пятницу все получили непредвиденный перерыв, когда часть звукового оборудования просто отказалась работать. Пока техники выясняли в чем дело, он звонит Арми по FaceTime, и они болтают целый час, параллельно Тим проводит ему экскурсию по съемочной площадке. Арми внимательно слушает все, что говорит Тимми, иногда задавая уточняющие вопросы, но в основном просто позволяя парню возбужденно трещать. Они разговаривают до тех пор, пока Арми не приходится уже выбегать из дома на встречу с Ником, но он обещает, что они, наконец, проведут приятный, тихий вечер вместе, чтобы наверстать упущенное за всю неделю. К сожалению, из-за проблем с оборудованием съемки сильно затягиваются, и к тому времени, когда Тим возвращается домой на часах уже далеко за полночь. Он тихонько раздевается и прокрадывается в ванную, после чего заползает под одеяло, прижимаясь плотнее к Арми. Тот просыпается ровно настолько, чтобы пробормотать «Добро пожаловать домой, детка», и сонно уткнуться носом в его волосы, прежде чем снова заснуть. В субботу утром Тимми получает сообщение от Пита, его коллеги по фильму, тот что из Нью-Йорка, с вопросом, не хотят ли он и Арми поужинать сегодня с ним и его женой. Арми сначала отказывается, но, когда Тим пускает в ход свой щенячий взгляд, он сдается и неохотно соглашается. Пит и его жена Анджела встречают их в центре города в небольшом эфиопском ресторанчике. Все представляются друг другу, и вскоре разговор уже течет свободно. Пит и Тимми какое-то время обсуждают съемки фильма, Анджела задает миллион уточняющих вопросов, поскольку у нее есть опыт работы в кинопроизводстве, хотя в конце концов она решила кардинально изменить сферу деятельности и стала консультантом по путешествиям. Тим подмечает, что Арми нехарактерно тих большую часть ужина, хотя оживляется, когда Анжела задает ему вопросы о рецептах, после того, как Тимми упоминает, что он работает шеф-поваром. Ему хочется спросить, все ли в порядке, когда они вернутся домой, но не уверен, как именно это сделать. Арми был абсолютно вежлив и вовлечен в разговор, когда ему задавали прямой вопрос, но Тимми не может избавиться от ощущения, что что-то не так. В конце концов, он решает, не поднимать эту тему сейчас, но делает мысленную пометку следить за любым необычным поведением на случай, если почувствует необходимость вернуться к этому позже. У них не было секса почти неделю, оба были слишком заняты и уставшими, чтобы делать что-то большее, чем просто обниматься под конец рабочего дня, поэтому, когда Тимми утром следующего дня чувствует, как рука Арми медленно скользит по животу вниз, обвивая его наполовину вставший член, он довольно мычит и жадно толкается в его кулак. Арми не спешит, медленно поглаживая его в течение долгих минут, прежде чем все же развернуть Тимми лицом к себе, чтобы они могли целоваться, одновременно потираясь друг о друга своими уже более чем возбужденными членами. В конце концов, Арми нависает над ним, упирая его колени себе в плечи, хватает смазку из тумбочки и начинает аккуратно растягивать его. Поцелуи долгие и тягучие, потому что каждый чувствует необходимость наверстать упущенное за последнюю неделю. Когда Арми, наконец, входит в него, Тим судорожно выдыхает и позволяет своим ногам соскользнуть вниз, плотно обвиваясь вокруг талии мужчины. Арми двигается неспешно — так же, как в то первое утро, когда Тим узнал, каково это быть с ним, — движения короткие и ленивые, пока они просто наслаждаются ощущением того, как их тела снова становятся одним целым. Каждый толчок посылает волну удовольствия по всему его телу, и когда Арми чуть сдвигается, находя правильный угол входа, он начинает поскуливать ему в шею, стремительно приближаясь к краю. Арми снова обхватывает его своей рукой, поглаживая в такт толчкам, которые начинают ускоряться по мере того, как он тоже приближается к кульминации. Через минуту Тим кончает с приглушенным хриплым криком, цепляясь за крепкую спину мужа и прижимая его к себе, пока все тело отдается сладкой пульсации. Пару мгновений и Арми следует за ним, низкий стон вырывается из его горла, когда он максимально глубоко погружается в тугое тепло тела Тимми. Вспотевший, но довольный Тимми тянет Арми на себя, заставляя всем телом упасть на него, и захватывает его губы в еще одном долгом поцелуе. Когда потребность в воздухе становится слишком сильной, Арми чуть отстраняется и мажет губами ближе к уху. — Блять, как же я по этому скучал. Тим делает несколько глубоких вдохов, прежде чем отвечает. — Я тоже. Предлагаю больше никогда не повторять эту безтрахательную диету. Он чувствует, как Арми хмыкает ему в плечо и слегка кивает. — Заметано. Несколько минут они лежат, не двигаясь и не разговаривая, пока, наконец, Арми не поднимается и не уходит в ванную за полотенцем. Возвратившись, он вытирает их обоих и, откинув тряпку на пол, заползает обратно в кровать, притягивая Тимми к себе. Вскоре Арми снова засыпает, и даже просто его дыхание успокаивает Тима. В его крепких объятиях он чувствует себя как за надежным щитом, укрытым от всех зол мира, и сейчас он почти не способен вспомнить, почему вообще беспокоился о нем и Арми. По крайней мере, на данный момент все идеально, и нет ничего лучше, чем быть там, где он есть.Глава 18-19
15 апреля 2023 г. в 20:45
Ему звонят на следующей неделе, когда он вместе с Арми находится на мальчишнике одного из работников ресторана. По случаю чествования жениха, они даже закрылись пораньше, чтобы устроить там вечеринку. Он только опрокинул в себя второй шот текилы, когда телефон в кармане начинает вибрировать. Увидев имя на экране, желудок неприятно скручивает. Обычно он не звонит так поздно, если только не происходит какое-то происшествие, и Тим не может представить, чем это могло быть вызвано в этом мире.
Он сигнализирует Арми, который по ту сторону бара помогает разливать напитки, что выйдет наружу, чтобы ответить на звонок. Тот подмигивает ему и кивает, прежде чем вернуться к своим обязанностям.
Он проводит пальцем по экрану, отвечая на звонок, прежде чем тот перейдет на голосовую почту. — Эй, Брайан, как дела? Все в порядке? — он пытается скрыть беспокойство в своем голосе, но не уверен, что ему это полностью удается.
— О, слава богу, ты взял трубку! — слегка панический тон голоса агента заставляет пальцы сильнее сжать телефон. Видимо, действительно что-то случилось. — Знаю, что уже поздно, и прошу прощения, но ты помнишь роль для триллера, на которую пробовался несколько месяцев назад?
Беспокойство сменяется замешательством, конечно же он не помнит, о чем говорит Брайан. Однако он старается ответить максимально непринужденно. — А, да, конечно. Роль казалась интересной. Почему ты спрашиваешь?
— Ну, парень, которого они в итоге отобрали, только что лег на реабилитацию от наркозависимости, а съемки запланированы уже со следующей недели. Они вспомнили про тебя и готовы отдать роль тебе, но решить нужно прямо сейчас. Если согласишься, завтра получишь сценарий, чтобы подготовиться к съемкам в понедельник.
Он делает паузу, давая Тиму время осмыслить услышанное и принять решение. Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он был на стольких адских прослушиваниях за последний месяц, которые ни к чему не привели, и теперь ни с того ни с сего ему предложили роль? А он даже не в курсе, что это за роль, поскольку пробы были до его появления в этот мире. Он чувствует небольшой укол вины за то, что пользуется тем, чего технически не заработал.
— Тимми? Ты еще здесь? — голос Брайана прерывает его сумбурные мысли, и он прочищает горло.
— Да, я здесь, просто пытаюсь переварить информацию.
— Ладно. Послушай, я понимаю, что все в последнюю минуту, но это может быть действительно хороший шанс для тебя. Съемки в Лос-Анджелесе, так что тебе не придется никуда уезжать. И у тебя будет возможность поработать с кучей первоклассных актеров, а также с очень талантливым многообещающим режиссером. Как твой агент и друг, я советую принять предложение.
Брайан не так часто проявляет настойчивость на каком-то проекте, да Тим и сам понимал, что нельзя упускать такую возможность. — Хорошо, да. Да, я согласен, — он широко улыбается, чувствуя зарождающуюся надежду, что может быть, лишь только может быть, он наконец-то сможет переломить ситуацию.
— Отлично! — слышит радостный возглас Брайана. — Контракт они пришлют завтра вместе со сценарием, прочти внимательно, если будут вопросы, я на связи. Поздравляю, Тим!
— Спасибо, Брайан! — он завершает звонок и делает несколько глубоких успокаивающих вдохов, прежде чем поспешить обратно внутрь, чтобы сообщить Арми хорошие новости.
Он практически бежит к бару, махая Арми руками, пока тот заканчивает разливать очередной шот-сет. Арми вытирает руки полотенцем и подходит к краю барной стойки, где взволнованно подпрыгивает Тимми. — Вау, должно быть, это был какой-то особенный звонок! — брови приподнимаются, а на лице растягивается ухмылка.
— Это был Брайан! Мне предложили роль в кино! — все тело практически вибрирует от возбуждения, пока он выпаливает новость Арми, чье лицо тут же озаряется радостной улыбкой.
Арми буквально в доли секунды огибает стойку, сокращая расстояние между ними, и обхватывает его лицо обеими ладонями, втягивая в жаркий поцелуй. Когда они отстраняются, то смотрят друг на друга с идиотскими улыбками одна шире другой. — Это невероятно, детка! Я знал, что это лишь вопрос времени, когда люди начнут признавать твой невероятный талант! Я так горжусь тобой!
Тим позволяет себе искупаться в похвале, вне себя от радости, что Арми так счастлив за него, хотя он ни на секунду не сомневался, что так и будет. Арми притягивает его для еще одного поцелуя, на этот раз более глубокого и продолжительного, чем предыдущий, и оба растворяются друг в друге, отбрасывая все остальное.
Тимми приходит в себя только тогда, когда комната взрывается аплодисментами и хором дразнящих возгласов. — Вы двое, снимите комнату!
Они разрывают поцелуй, и лицо Тима вспыхивает ярко-розовым от чрезмерного внимания. Но Арми лишь поднимает бровь и ухмыляется в направлении, откуда был выкрик. — Знаешь, это неплохая идея!
Прежде чем Тимми соображает, что происходит, его мир переворачивается вверх дном, когда Арми закидывает его себе на плечо, быстро шлепает по заднице и уносит из основного зала под аплодисменты и свистки.
Тим делает попытку вырваться, но хватка Арми слишком сильна. — Арми! Поставь меня вниииииз! — он не может сдержать хихиканья, чувствуя головокружение, пока муж уносит его бог знает куда.
Он смутно узнает дверь в комнату отдыха, и через несколько секунд картинка вновь принимает стандартное направление, когда Арми усаживает его на один из диванов. Арми тут же становится на колени между его ног и начинает расстегивать молнию на его штанах, прежде чем до Тимми доходит.
— Воу-воу-воу, Арми, подожди! — он перехватывает руки Арми, пытающегося спустить с него штаны. — Ты серьезно собираешься трахнуть меня прямо сейчас?! Весь ресторан только что видел, как ты унес меня сюда! Они поймут, чем мы тут занимаемся! — в голосе небольшая паника, ему внезапно становится не по себе от мысли, что все коллеги Арми находятся всего в паре комнат от них и могут войти сюда в любую минуту.
Арми лишь фыркает и отбивает руку Тимми, продолжая стягивать с него штаны достаточно, чтобы вытащить член. — Будто им не плевать. Мы уже столько раз трахались здесь, что их это не шокирует. Кроме того, я не собираюсь тебя трахать. Сегодня мы чествуем тебя.
Он соблазнительно подмигивает, и все возражения Тимми замирают у него на губах, когда Арми наклоняет голову и берет его в рот, не сводя с него глаз все это время. Длинный, протяжный стон срывается с губ, когда Тим инстинктивно чуть подкидывает бедра и закатывает глаза от ощущений обволакивающего бархатистого горячего рта вокруг него. — О, черт… — голос срывается, а сердцебиение подскакивает на несколько делений, когда член наливается прямо во рту Арми.
Он больше чувствует, чем слышит ответный стон, вибрации горла посылают добела раскаленные искры по всему телу. Он зарывается руками в волосы Арми и откидывает голову на спинку дивана, глаза закрываются, а зубы впиваются в нижнюю губу.
Арми быстро доводит его до предела, явно стараясь дать тому понаслаждаться, но не желая рисковать тем, что кто-то войдет и побеспокоит их. Тимми чувствует, как оргазм приближается, и тянет любимого за волосы в качестве предупреждения. — Арми… — тот приподнимается, проводя широким языком по всей длине, и начинает посасывать головку, и это все, что нужно. Все тело напрягается и Тим изливается горячими густыми струями спермы в рот Арми.
Высосав его до последней капли, когда член еще пару раз спульсировал впустую, Арми наконец отрывается и широко улыбается ему. — И вот как мы отмечаем это знаменательное событие! — он наклоняется вперед, приближая свое лицо к лицу Тимми, и прижимает их лбы друг к другу, пока тот еще пытается отдышаться. — Я чертовски горжусь тобой, Тим. Ты обязательно произведешь впечатление на каждого режиссера в этом бизнесе и будешь сиять яркой звездой. И мне не терпится увидеть, как это произойдет.
Голос Арми такой нежный и успокаивающий, что Тимми кажется, что он готов заснуть прямо здесь, просто слушая, как тот тихо бормочет ему на ухо приятности. Он лениво улыбается, когда муж целует его в кончик носа, прежде чем, наконец, откинуться назад и помочь натянуть на себя обратно штаны.
— Отлично, — комментирует Арми, застегивая пуговицу на талии. — Как бы мне ни хотелось остаться здесь и проваляться с тобой на диване до конца вечера, нам все же следует вернуться в зал. Мы же не хотим, чтобы Рэнди подумал, что мы пытаемся затмить его? — он встает и протягивает руку, предлагая помочь ему подняться.
Тим хмурится и недовольно стонет от одной лишь мысли, что ему придется двигаться, когда все тело так расслаблено и плавает в блаженной посторгазмической неге. — Точно надо? — он знает, что звучит капризно, но все, чего он хочет прямо сейчас, это остаться на этом самом удобном в мире диване, прижимаясь к любимому крепкому телу, а не возвращаться на шумный мальчишник, где каждый подозревает, чем они тут с Арми занимались.
Веселое фырканье Арми — совсем не то, что он надеялся услышать. — Что ж, мы можем воспользоваться тем же способом транспортировки, что и сюда, если хочешь.
Тимми сужает глаза и невнятно ворчит, когда все же хватается за протянутую руку и поднимается на ноги. — Лааааадно. Будь по-твоему. Но не уходи слишком далеко от меня, когда вернемся в зал. Хочу, чтобы ты был рядом.
Арми легонько его приобнимает и хихикает ему в макушку. — Мне нравится, как ты цепляешься за меня после секса, — Тим тычет его в ребра, отчего из горла того вырывается искренний смех. — Я серьезно! Мне нравится знать, что ты чувствуешь себя в безопасности и комфортно со мной. Надеюсь, что так будет всегда.
Тимми на несколько секунд утыкается носом в его шею, прежде чем запрокинуть голову и посмотреть ему прямо в глаза. — Так и будет, обещаю.
Улыбка медленно расползается по лицу Арми, когда он склоняется над лицом Тима. — Хорошо, — едва шепот осел на его губах, как их накрывают для неторопливого долгого поцелуя, после чего Арми берет его за руку и ведет обратно туда, где вечеринка в самом разгаре.
Арми выполняет просьбу Тимми и остается рядом, перепоручив роль бармена другому. Большую часть вечера они проводят рядом с барной стойкой, где пустые бокалы быстро сменялись наполненными, поэтому к тому времени, когда они возвращаются домой около четырех часов утра, они уже более чем слегка пьяны.
На следующее утро контракт, сценарий и график съемок уже на электронной почте, и первые несколько часов нового дня Тим проводит в борьбе с похмельем и мелким шрифтом, не желая упустить какие-либо нюансы, которые впоследствии могут проявиться неприятным сюрпризом. Посчитав, что все законно, он подписывает контракт, и остаток выходных они с Арми проводят пробегаясь по сценарию и подробнее прорабатывая особенно-значимые эпизоды с героем Тима.
Он внимательно наблюдает за Арми, когда они репетируют, отмечая, как тот загорается, читая одного персонажа за другим, или как он придумывает для каждого небольшую предысторию, стараясь лучше понять героя. Он отчетливо видит любовь Арми к актерской игре, даже несмотря на то, что его профессиональная жизнь отклонилась от этого пути. Тим делает мысленную пометку как-нибудь поговорить с ним об этом, чтобы попытаться понять полную причину его решения уйти.
В воскресенье вечером, менее чем за двенадцать часов до того, как он окажется на съемочной площадке, волнение начинает набирать обороты. Он растянулся на груди мужа после особенно бурного раунда секса, оба сыты и физически вымотаны. Одной рукой Арми бездумно рисует витые узоры на гладкой коже его спины, в то время как другой держит книгу, которую пытается читать.
Внезапно разум начинает перебирать все возможные варианты, что может пойти не так, и он чувствует, как страх и сомнение заселяются в его голове. — Эй, Арми?
— Да, детка, что такое? — рука скользит вверх по его спине и шее, вплетаясь в волосы, но Арми все также не отрывает глаз от книги.
Тимми какое-то время жует нижнюю губу, прежде чем продолжить. — Что, если… — глубокий вдох. — Что, если завтра я провалюсь? Что, если приду туда и полностью опозорюсь, и больше никто никогда не захочет работать со мной?
Похоже, эта тирада вопросов привлекает внимание Арми, он резко убирает руку с книгой и поворачивает голову, чтобы посмотреть на него. — Что?! Откуда вообще такие мысли?
Тим пожимает плечами, глядя на голую грудь Арми, где только что было его лицо. — Просто у меня еще не было такой большой возможности, и я не хочу все испортить, — обычно что-то подобное даже не всколыхнуло бы его спокойствия, но это было в другой жизни. Здесь же эта далеко не главная роль была огромным событием, и одна ошибка могла обернуться катастрофическими последствиями для его профессионального будущего.
Арми чуть подтягивается, принимая более сидячее положение, и одновременно притягивает его к себе. — Тим, тебе абсолютно не о чем беспокоиться, слышишь? Твой талант… он не испарится и не уменьшится просто потому, что у тебя было мало возможностей им пользоваться. У тебя это на уровне инстинктов, и я сомневаюсь, что ты смог бы что-то испортить, даже если бы попытался. Черт возьми, да в свои двадцать, когда мы снимались вместе, ты уже был впереди меня в актерском мастерстве, и с тех пор ты только вырос. Ты появишься завтра на съемочной площадке и полностью сразишь их, и каждый режиссер этого гребанного мира будет мечтать поработать с тобой.
Тимми смотрит на Арми сквозь локоны кудрей, упавшие ему на лицо. — Ты правда так думаешь?
Арми шутливо закатывает глаза и вздыхает. — Боже, какой же ты придурок! — губами он прижимается к его лбу, и Тим чувствует, как напряжение во всем его теле растворяется. — Ты будешь великолепен, как и всегда. Не думаю, что ты способен на что-то меньшее. А теперь давай-ка ложиться спать, тебе нужно отдохнуть перед важным днем.
Тимми тянется, ловя губы Арми в нежном, благодарном поцелуе, и тот наклоняется к нему на минуту, прежде чем отстраниться и протянуть руку, чтобы выключить свет. — Я так тебя люблю, Арми, — сердце распирает грудь каждый раз, когда он произносит это, ведь еще совсем недавно он был уверен, что никогда не сможет так открыто говорить о своих чувствах.
Арми сползает вниз и крепко обнимает его, устраиваясь поудобнее. — Я тоже тебя люблю. Навсегда, — он чувствует легкий поцелуй в макушку и улыбается, еще плотнее прижимаясь к обнаженной груди.
Через несколько минут он слышит ровное дыхание мужа, а сам прокручивает в голове все слова, что тот сказал ему. У него все еще нет стопроцентной уверенности, что он все не испортит, но завтрашний день несет ему новую возможность, которая может стать отличным шагом в его актерской карьере именно здесь. Он засыпает с отчетливым чувством расцветающей глубоко внутри него надежды. Вдруг, он действительно может иметь все, что когда-либо хотел, и, возможно, именно в этой реальности он должен получить это.