«А в голове только одно имя, только эти красивые глаза, только этот родной голос. И в моих мыслях нет никого, кроме неё…»
Это было последнее, что смог понять в своей голове Джим, когда та ушла с коридора. Он остался один в этом месте. Где-то там, вдалеке, слышно было мелодию, напоминающую грустную музыку и потерянной любви. И от этого сердце ныло в груди, вопило от грусти и одиночества. Его голубые глаза тускнели в мрачном помещении. Парень опустил ресницы и вдохнул как можно больше никотина. Кэррол откинул сигарету и что-то сказал себе под нос. Как вдруг он услышал знакомый ему голос: «Ну, хватит же, догони её, отбери у него. Она же стала слишком родной тебе, слышишь?» Голос так был похож на его друга Микки. Такой до жути знакомый и противный голос, что он поверил в его повторное существование. Но ему показалось. «Я не могу мешать ей выбирать того, кто ей дорог. Я и так ей жизнь испортил… Ага, С чего ты решил, что ты портишь ей жизнь? Действуй. Поверь, хуже не будет…» И он рванулся на танцпол, где все синхронно танцевали тот самый медленный танец. И видит Джим, как та кружилась с другим. Но у той лицо печальное, ресницы были мокрыми, а в глазах…в глазах таилась разочарование. Алекс Гордон покорно танцевал с Кэтти возле стола с пуншем (возле алкашки, ага). Ник? А что Ник…он спорил с Тессой и Заком насчёт оплаты хаты, которую хотели снять на выходных. Но Кэрроллу плевать. И вот, всего осталось пару шагов, чтобы решить свою судьбу. Но помешала какая-то девчонка, которая оказалась перед ним и предложила потанцевать. Он ошеломлён. Что делать? Шерилл обернулась и увидела Джима. Он, стоящий напротив какой-то девушки…но его лицо…явно не хотел с ней танцевать. Томпсон была в шоке. И тут… Их взгляды пересеклись. Таинственное молчание поглотило их. Она не могла дальше танцевать с Чуфзом, было отвратительно. Как истинная леди, ей суждено было оттолкнуть от тебя этого нахала. Том, в недоумении, смотрит на нее. — Лимит исчерпан, — сказала она, идя прямиком к Кэрролу. Тот, усмехнувшись, закинул руки в карманы. — Понятно…— ехидно произнёс он, развернулся и пошел.— Удачи… И вот стоит она напротив него и не знает, что сказать. Казалось, в голове было столько мыслей, столько идей, чтобы что-то сделать. Но все исчезло. Баскетболист опустил ресницы и поправил волосы, которые предательски снова свисали с лица. Его голубые глаза сияли сильнее, чем обычно. Они оба молчали, но по глазам было многое понятно. Иногда, даже не нужны слова, ласки, какие-то жесты, можно и обойтись взглядом. В глазах очень многое таится, не зря говорят, что наши очи— «зеркало души». Что же видела Шерилл в душе Джима: страсть, желание, пустоту или разочарование? Но, стоило только парню протянуть руку, она сказала: — Ты хотел танцевать с той? Он посмеялся. — Да нет, она просто спросила у меня про Тома, и всё, — ответил.— Я хотел тебе предложить, не против? «А-ХА-ХА СЕРЬЕЗНО?! БОЖЕ. ДЖИМ!» — прозвучало в голове у девушки с неким писком. И дева аккуратно взяла его за плечи, закрывая глаза. Чувствовалось, как внутри снова всё загоралось. Словно ты порхаешь над этим местом. Но… Но все портит та смазливая стерва, что встречалась с Томасом.Она нагло толкает и проливает на неё два стакана пунша. Два. Грёбаных стакана. Её взгляд был хищным, агрессивным. Шерилл долго не отходила от шока. Глаза бегали то на девку, то на платье. — Ой, кажется, нужно поправить, — и кинула в платье майонез.— Тебе подойдёт. И, стоило только ей развернуться, как она ощутила, что её взяли за руку и развернули к себе. Такое лицо у Томпсон та девушка ещё не видела. Этот ужасное, словно перед тобой псих-маньяк, взгляд, что пробирает до мурашек. Шерилл берёт за голову соперницу и ударяет об свою же коленку. Удар. Всего лишь один удар, но сколько эмоции. Все, кто стояли рядом, были в полном (ах*е). Та лишь прошипела, выругалась да стала грязью поливать. Такой скандал… — Ненавижу тебя, Томпсон! Шлюха! То с одним, то с другим! Шмара! — кричала та самая девушка. Шерилл, стиснув зубы, сквозь ненависть, прошипела: — Иди к чёрту, жертва пьяной акушерки! В аду гори. — Эй! Эй! Шерилл, — приобнял её Кэррол, пытаясь успокоить. Он действительно был в шоке, даже напуган. Старался утихомирить, но ту понесло. В буквальном смысле. Джим резко схватил за руку Томпсон и отвёл в сторону, чтобы поговорить. Но та горела, она тряслась в агонии. Парень обнаружил на запястье той агрессивной девушки какую-то надпись: «schizophrenic» Сердце замерло. Он не смог не взять невинную руку этой прекрасной девушки и не рассмотреть. Та сместила к переносице брови. — Что ты делаешь?! — возмутилась она. — Шизофреник…— прошептал он ласково.— Что это значит? На глазах Шерилл поступили слёзы. Ей не хотелось говорить о том, что каждую ночь слышит голоса в голове, что ей мерещится что-то. Конечно, память за долгое время восстановилось, но травма. После инцидента с больницей стало происходить что-то не так. И это заметила она. Но. Никому. Не. Говорила. Ничего не ответив, Шерилл вырывается из его объятий и убежала из школы. «how can i say i am suffering from schizophrenia?» На улице стояла сырость после дождя. Небо затянулось черной пеленой, из-за чего не было видно ни звёздочки. Шерилл стояла под крышей и смотрела вперёд. «how can i say i am suffering from schizophrenia? How can I explain to them what is happening to me? what should I do? I'm going crazy.» — Шерилл! — крикнул Джим, который тотчас прибежал к ней. Вся его черная майка была потной, отчего накинул на себя багровую цветом толстовку. Кэррол был растерян, ему не ведано, что в голове этой сумасшедшей.— Ты из-за платья? Шерилл!!! Ты слышишь меня? Но та и не услышала. Послышался грохот, ведь девушка упала на пол, почти не двигаясь.«Ты просыпаешься утром и сразу хватаешь в руки телефон, без вязкой надежды что тебе кто-то написал «доброе утро» или кинул смешную картинку. Ты и не помнишь толком как оказалась… В чужом доме? Ты взяла телефон. Просто так. Первое что ты видишь — это потолок, свои руки и яркий экран ослепляющий ещё не полностью открытые глаза. Ты пролистываешь номера, и не понимаешь. Забываешь заправить кровать, идёшь на кухню, осматриваясь. Казалось, что ты тут была раньше…»
— Хэй, ты проснулась! — неожиданно завопил кто-то. Стоило присмотреться, как обнаружила она Зака и… Кэтти, а рядом с ними сидели сонные ребята: Тесса, Ник и Алекс. Но Томпсон не видела Джима, он обычно присутствует в таких случаях. Но его не было. — Как ты? — спрашивает Тесса, отпив немного горячего чая.— Мы думали, что ты дольше спать будешь. — А что случилось? — поинтересовалась девушка. А потом я вспомнила, что было: Я видела в его глазах океан. То бушующие волны, когда злился, то полный штиль, когда улыбался. Глаза выдавали его, насквозь позволяли увидеть. Увидеть все то, что он чувствует на самом деле. Это было неизменно, и каждый раз я, независимо от своего и его настроения, хотела говорить одно и то же. Видела в глубине насыщенного зелено-серого, на самом дне — одно и то же. О его глазах можно писать книги. И ни одна не будет похожа на другую, потому что его глаза многогранны. Я видела в них и осень и весну и лето и даже зиму, видела ураган, шторм, бури и все четыре ветра, но одно всегда оставалось неизменным. Я часто ловила себя на мысли, что засмотрелась — вот так, в обыденности, когда он играет или всматривается в ночной тишине в ночь или лежит на кровати, или сидит, покуривая. На него нельзя было не смотреть. Это происходило рефлекторно и всегда неожиданно. Я могла резко взяться за дело и так же резко забыть о нем, как только засматривалась на его профиль. Каждый раз, когда ему было грустно — я хотела просто быть рядом. Хотела поделить грусть на двоих, только бы ему легче было, каждый раз, когда он радовался — я хотела и домножить на два. И каждый раз смотрела в глаза, видела океан и огромную толщу незименного и независящего от настроения. У него в глубине серо-зеленого была любовь. Я на нее засматривалась и хотела домножить своей…» — О, нет. Я вспомнила…— призналась она и стала импульсивно искать телефон. Оказывается, вчерашняя история была не вся: Шерилл очень сильно хотела пить, что перебрала с пуншем (слабительный алкоголь как никак присутствует). Но, как произошло, её вынесло и с трёх стаканов. Она стала вести себя неадекватно, философствовала о небе, говорила Джиму об астероидах. Так странно?.. Баскетболист пытался утихомирить эту «неопытную алкоголичку», но вышло всё ещё хуже: Томпсон призналась ему в том, что страдает хронической шизофренией, о которой знает только она и он. Вдобавок у неё раздвоение личности. Звучало это всё, как бред. Кэррол, естественно, не поверил, думал, что ерунду говорит в пьяном виде. Но…если бы не Эйприл. Она покорно прошлась мимо Шерилл, закурив очередную порцию сигары. От неё так и веяло негативом и гордыней. Ясные, голубые глаза невинной Томпсон медленно следили за движениями этой леди, пока та не остановилась. — Знаешь что, Томпсон, от тебя несёт хуйней, как от помойки, — начала говорить она. — И мне это говорит быдла с помойкой во рту? — съязвила Шерилл, усмехнувшись. Джим напрягся, чувсвуствует, что будет мясо. Миледи развернулась на каблуках, поцокивая, подошла к ней и толкнула назад. Та немного пошатнулась и опустила голову. И тут Кэрролл понял, что сейчас, как никогда, нужно остановить Шерилл. Но Эйприл продолжала говорить гадости и бить её по лицу, до тех пор, пока та не схватила за запястье. И тут у девушки язык провалился куда-то, она была ошеломлена такими действиями от невинной и правильной девушки. Парень разъединил их, но умиротворение Шерилл убивало. Как говорится: " в тихом омуте да черти водятся». Шерилл подняла голову и осмотрела соперницу с неким безумием, словно убить хотела. — Вот мы и доплыли до дна твоего остроумия! — сказала главная героиня.— Если я пьяна, то значит и бить меня можно? И унижать? Ты думаешь, если популярна в школе, значит, тебе всё подвластно? Ошибаешься, Эйприл. И Шерилл медленно подошла к своему оппоненту и оставила отпечаток на щеке. Да такой, что мать родная, похоже, не узнает, не то, что в паспортном столе. Та отвернулась, но Томпсон мало. Она толкнула её ногой, а потом взяла за шкирку, проговорив очень нежным тоном: — Знаешь, твоей физиономии никакая хирургия не поможет. Да брови… брови не мозг, не накрасишь. И отправила подальше. Джим был в тотальном шоке. Вот тебе и скромная девушка, с отцовским характером. А потом эта «скромняга» взяла, да и поцеловала Кэррола в губа, оставив после себч6 на шее лёгкий отпечаток засоса.***
— БОЖЕ! — крикнула она и стала набирать телефон парня по памяти. Руки тряслись. А Алекс усмехался, сказал: — Вы только посмотрите, Шерилл так светится от счастья, что ей весь стадион можно осветить! Насчёт «счастья» вряд-ли. Томпсон не была в восторге от того, что натворила. Избила своего врага, напилась, да ещё оставила отпечаток на его шее. Что может быть хуже для хрупкой девицы? Правильно, ничего. Это последний круг ада для неё. И вот, шли гудки, от которых разрывало сердце. Гудки также не прекращались. Может, спит? Сейчас же 9 часов утра. «Прошу, я так виновата…» Девушка стала ходить по залу, как тигр в клетке от нервов. — Спит, скорее всего. Перезвони позже, — сказал Ник, отпив чай. Перезвонить? Может, он специально не брал трубку, чтобы не слушать глупые отговорки? Все эти мысли кружились в голове у дамы. Она ничего не могла с собой поделать. Хотелось кричать и плакать, чтобы освободить всё из души. «Прошу, не игнорируй меня…» Зак пролистывал газету, а потом посмотрел на Шерилл. — Да ладно, всё образуется, — сказал он. Но после этого ей позвонила мама и сказала, что заберёт её из дома Кэт очень скоро. Дочь согласилась и бросила трубку. Она успела собраться и выйти на улицу, как к воротам подъехала черная машина с тонировкой на заднем ряду. Медленно открылась окошко и из неё показалась мама с нежной улыбкой. — Вижу, ты отлично отметила осенний бал. Ты в курсе, что у тебя сегодня занятие с французским? Нельзя, чтобы гувернантка разочаровалась. Сегодня суббота, а значит, после репетитора мы с тобой сходим по магазинам. Дочь села на переднее сиденье и начала говорить: — Мам, ты же не дашь отцу выдать меня замуж за Томаса? Мама поперхнулась. — Я понимаю, что вы с ним характерами не сошлись, но что я сделаю? — спрашивает. — Если начну делать я, тогда он оставит меня без школы, на домашнем обучении. Я не люблю этого придурка, мама. — А, закон подлости: всем невинным и хрупким девицам по нраву парни-хулиганы. Да? Кто же тебе нравится, Шери? — поинтересовалась мать, следя за дорогой. — Ты помнишь, у Нейтрона были дружки? — начала. — А, помню-помню. Эта кучка хулиганов, которые искали себе приключения на задницу. Царство им небесное…— той явно стало ещё интереснее. — Когда они все увлеклись наркотиками, одного из них посадили в тюрьму… — СТОП ЧТО?! — и резко мать притормозила, отчего дочь повалилась вперед.— Прости… Но это, по случаю, не тот парень, что был единственным адекватным и способным парнем, но в жизни ему сильно досталось…ум…эм… Вроде, сын Кэрролл. — Да, мам…он…— она невинно улыбнулась. — Да, Шерилл…и как это случилось? Ты его вытащила из тюрьмы, но для чего? Зачем? Да ещё и деньги взяла отцовские! — Не помню… наверное, жалко было. Мама не знала, что сказать. Но, стоило им проехать заброшенный квартал, как из окна Томпсон увидела где-то за перекрестком кучка парней. Ей показались знакомые силуэты. И не зря показались. Подъехав ближе, девушке удалось разглядеть банду Томаса, которые окружили одного парня. Шери стало не по себе. — Останови машину…— сказала дочь. — Что? — переспросила женщина. — Останови машину, прошу. Машина остановилась. Мама в недоумении. Девушка открыла дверь и сказала её подождать, если не будет через 5 минут, то пусть зовёт подмогу. Женщина не успела и сказать, как та рванулась к той банде. Родная мама могла лишь сидеть и ждать дочурку, понимала, что происходит что-то не так. Тем временем команда Чуфза покорно насмехались над парнем. Томас держал в руке баскетбольный мяч, который был исписан фломастером, там были подписи друзей. — Джимми, Джимми… сколько раз мне тебе втащить, чтобы ты понял, что она моя. Как бы ты не старался…— распахнув руки, парень оскалился. Один даже из них пнул парня.— Малыш Джим не может ничего сделать, когда один. Печаль… — А он не один, — внезапно послышался знакомый голос. И из-за угла показалась Шерилл с диктофоном в руках. Она демонстративно показывала диктофон.— Всё, что ты говорил, и до этого про твой план с отцом. Записаны. Отпусти его, иначе будет хуже всем вам. Он не виноват. Чуфз поморщился. Юноша положил мяч в ноги и сказал: — Я отпускаю его, а взамен ты запись. — Сначала отпусти Джима, а потом я передам тебе запись. Банда переглянулась, притихла. Отпустили Кэррола, который покорно прошел мимо них. Русовласый парнишка был в шоке, что ему отдали мяч с воспоминаниями. Он шепотом сказал: — Мне не нужна твоя помощь… Девушка передала диктофон, который моментально стал воспроизводить Том. Но там ничего не было. Парень резко поднял голову и сматерился, ибо это фальшивка. И Шерилл взяла друга за руку и приказала бежать. — БЕЖИМ К МАШИНЕ. БЫСТРЕЕ! — кричала девушка. Парень бежал с ней и быстро оба юркнули в машину. — МАМА, БЫСТРЕЕ ЖМИ НА ГАЗ. БЫСТРЕЕ! Мама суетливо двинулась вперёд и, когда банда не успела догнать, то осталось чувство поражения. В салоне прозвучало молчание, пока Джим не сказал: — Я же сказал, что не нуждался в твоей помощи. Зачем? — Если видно банду Тома, значит, будет что-то плохое. Я знаю этого парня, — сказала она, как мама тотчас проговорила: — Милая, я все понимаю, но что ты там устроила и что тут делает юноша? Парень поперхнулся. — Извините, мисс Томпсон, я Джим Кэрролл, друг Шерилл, — представился он. Та тоже поперхнулась. — Приятно познакомится, я Меган. Милый, так это ты сын (Элисон) Кэррол? Мы с ней были однокурсниками…какая судьба… Юноша тяжело вздохнул. — Понятно. Спасибо, что помогли, но мне нужно домой, — неуверенно произнес мальчишка, как Меган стала настаивать, чтобы он побыл у них в гостях. — Мам, у меня французский, давай завтра? — говорит дочь, как мама останавливаться у дома, где живет парень. Он вышел из машины и попрощался с двумя дамами. Шерилл сидела первые две минуты, а потом быстро вылезла из машины и крикнула: — Джим! Он обернулся. — Прости, за вчерашнее…я виновата перед тобой…— твердит она. Светловолосый отвернулся, сдерживая свой смех. Ему было смешно? — Этот вечер я не забуду, он был прекрасным. Я был ошеломлён, когда ты извинилась за это, ведь ты ничего не делала противозаконного. Ты странная, Шерилл. И этим ты прекрасна…до встречи! — сказал он и нежно улыбнулся, помахав рукой. И после всего этого, она молча садится в машину и уезжает с места. — Милая, как ты поняла, что он там? — мама не могла успокоиться. Ну, как бы ей объяснить, что я чувствовала это своим сердцем? Да, выглядела я не блестяще, но никак иначе. Очень странно, что мама спокойно приняла этого парня, ни наехала, ни ругалась, а спокойно приняла. Нет, что-то тут не так. Опреденно. Когда мы с мамой приехали, нас поджидал отец возле калитки. У него было напряжённое лицо, отчего меня откинуло в сторону. Может, это из-за бала? Отец подошёл к нам и сказал: — Я переживал за тебя, Шерилл. Ты пропустила урок пианино с утра. Где ты была?! Его аура подавила все мои адекватные мысли, к счастью, мама заступилась: — Милый, она была у Кэтти. Не быть же днями и ночами дома, у неё подруги гостили, пусть и она… Она особенная, конечно, но не настолько же! Детка, иди в свою комнату, там тебя ждут. Будь только вежлива. Кто ждёт? Гувернантка? Но мама ещё в машине отменила занятия. Мне стало напряжно, особенно, когда шла мимо кухни, в свою комнату. Кто там? Я минуты две стояла у двери, не знала. Там мог находиться хоть кто. Но я рискнула. Поворачивая дверную ручку в сторону, я открываю дверь и вижу, как на моей кровати нагло разлегся Томас Чуфз. ПОЧЕМУ ОН? — Ты…— неуверенно говорила я.— Что тебе нужно? Парень поднялся и посмотрел своими карими глазёнками на меня. Так и пронзал взглядом. — А разве не очевидно? Ты обманула нас! — чуть повысил он тон. Я топнула ногой. — Ещё раз, в моём доме повысишь на меня голос, я тебя с землёй сравняю!..— выкрикнула я со своей злостью.— Не смейте трогать Джима, я знаю все законы и статьи, одно ваше неловкое движение— и вы окажетесь в кабинете полиции, а то и ФБР. Чуфз засмеялся снова. — Прекрасно. Зачем тебе этот нищеброд? Я круче, — сказал он.— Он пьёт, курит и наркотики употреблял. Сидел. Зачем? Что в нём есть такое, чего нет у меня? — Человечности и уважения к другим, ясно? — я ответила кратко и с грубостью.— В тебе нет многое, что есть в Джиме. Уходи! Мальчишка поднялся и схватил деву за плечи. — Нет. Отдай запись, и тогда ты и твой дружок будет цел, — сказал. — Нет, не отдам. Я же сказала, тронете— прикончу. И это не шутка, тебе мало того, что я сделала с твоим солнечным сплетением? Я— будущий сотрудник ФБР. У меня есть спец.подготовка. — Воу-воу, полегче, красавица, — сказал он и прижал резко к стене, крепко сжимая её запястья. Его дыхание обжигало всю шею девицы, что было обнаженное. Шерилл пыталась сопротивляться, но физически он оказался сильнее. Губы Томаса стали оставлять следы на шее героини, которые со временем проходили. Он умудрился держать одной рукой её две ручонки. Другой же рукой стал ласкать ключицу, а затем и… — ПРЕКРАТИ! — крикнула она, как парень быстро среагировал и завязал руки Томпсон прочным узлом. Он посмотрел в окно и усмехнулся. — Твои родаки уехали в магазин, отлично. Если не отдашь мне запись, то тебе же хуже…— сказал он. Шерилл оскалилась. — Да? Какая досада… Ты не найдешь запись, ублюдок, — и показала язык она. Парень подошёл и кинул даму грубо на кровать. К счастью, голову не повредила, но от этого легче не стало. Томас навис над ней и стал расстёгивать ей рубашку, та молча наблюдала за этим. — Тебе это нравится, если даже не сопротивляешься, — усмехнулся он. — Ложь! Ты отвратителен, отпусти уже меня. Изнасилуешь за запись? Больной ублюдок, к которого «недотрах» Но Чуфз проигнорировал речь девушки, рассматривал её верхнюю часть тела в нижнем белье. Такое маленькое, но сильное тело… А грудь была настолько выразительной, что парень не устоял и стал целовать именно туда. По телу Шерилл словно пробежался ток. Было страшно, но всё схвачено. Но гормоны так и старались выплеснуться наружу. Смесь эмоции дают о себе знать. Когда парень был над ней, он покорно заявил ей, что если она не отдаст запись, то лишится девственности здесь и сейчас. Та нахмурила брови, а тот стал импульсивнее расстёгивать ей лифчик. Охватила ужасная паника, что даже смелой девушке такое стыдно. Пальцы юноши так ловко расстегнули препятствие, что смело можно было предполагать, что ему это не впервой. И, когда он добился своей цели, проговорил: — Где запись, шлюха? — Там же, где и твой поганый рот, урод! — и Шерилл плюнула ему прямо в лицо. Но это даже его не сломило, наоборот, лишь сильнее возбудился. — Мой рот сейчас будет у тебя между ног, — грубо рявкнул Чуфз, наклоняясь к паховой впадине. Она сопротивлялась, брыкалась, как уж на сковороде, но руки этого мерзавца стали делать отвратительное и девушка не стерпела это: ногами откинула его от себя и профессионально умудрилась распутать веревку. — Теперь ты не так крут, да? — властно проговорила она, но тот лишь подошёл к ней и сказал: — Ставлю условие, я не трогаю тебя и твоего друга, не разглашаю ничего и ты удаляешь запись, а ты отдаёшься мне сейчас. Об этом будем знать только мы. Выбора не было, это всё, ради Джима. Шерилл подошла к нему и накинулась, как кошка. Но на этом барышня явно не собиралась останавливаться. Она коснулась мочки и прикусила её. Томпсон начала посасывать её, то ускоряя, то замедляя скорость, а так же силу укусов. Во время прелюдий Том с каждым её новым посасыванием вдавливал все сильнее и сильнее в стену малышку. «Прекрасно» Он чувствовал, насколько твёрдым был его член сейчас, как сильно он пульсировал и был напряжен, даже слегка побаливая. И настал тот момент, когда оба остались обнаженные. Они всматривались друг в друга. Чуфз толкнулся своими бёдрами в промежность девушке, пытаясь показать, насколько он жаждет её и просто не может больше терпеть, это вызвало громкий стон, слетевший с губ Шерилл. Она впервые ощущает эту страсть и влечение. — Шерилл! — крикнул кто-то. И девушка пришла в себя. Оказалось, что это был сон, а она в отключке. Томпсон так и не дошла до комнаты, а в комнате была гувернантка. Героиня лежала на диване и смотрела в потолок. Мама стояла со стаканом воды. — Милая, что случилось? Ты вся бледная… — Не знаю, всё тело болит…— слабо ответила она.— «Как мне такое вообще приснилось? И так правдоподобно… Отвратительно…» Мам, мне уже лучше, я пойду в комнату. Гувернантка решила, что занятия сегодня не будет, она неважно выглядит. Девочка зашла к себе в комнату и вздохнула. «Надо же… так правдоподобно. И мне… нравилось? Ну, нет. Этой пошлятиной я никогда не увлекусь, пошел он нахрен. Но…» Шерилл легла на кровать. «А если бы это был не Том, а Джим? Такой милый и нежный… добрый и честный. Да, порой бывает груб и жесток, но он прекрасен. Интересно, я бы противилась ему? Нет, Джим бы на такое не пошёл. Он стеснительный, даже, если и показывает себя самоуверенным спортсменом. Его сарказм и отголоски стёба иногда раздражительны, но это даже и в кайф. И вот мне пришла смс. Это Джим. «Хочешь сходить с нами на площадку? Игра жаркая будет. Может, повторим вчерашний инцидент 😏🌌» И тут мне стало жарко и душно, кровь будто ускорилась и мне стало нечем дышать. Я истерила…от счастья? «Обойдёшься, Кэрролл, это было в пьяном состоянии. Но на матч схожу, не хочу дома сидеть» «Что у пьяного на языке— то у трезвого на уме. Ха-ха-ха, я пошутил. Если что, я возле тебя. Выходи!» — ТЫ ПОЧЕМУ НЕ ПРЕДУПРЕЖДАЕШЬ?! — крикнула на всю комнату девушка, попутно собираясь. Она накинула на себя тёплую кофту с полоскали на плечах и выбежала на улицу. Возле ворот смело стоял парень, уткнувшись в баскетбольный мяч. Когда Шерилл подошла к нему ближе, парень перевел на неё взгляд и улыбнулся. — Здравствуй, — сказал он. Она помахала ему рукой, тоже приветствовалась. — Почему ты позвал меня? — спросила Шерилл. Тот не сразу ответил, чуть находился. Его волосы были растрепаны, что и было привычно, скрестил руки и задумался. Это молчание заставило Томпсон напрячься. — Я позвал тебя, потому что посчитал, что тебе нужно отвлечься от всей этой суеты. Игра— лучший способ отвлечься. — Это всё? — Шери изогнула бровь. — Ну, да, а что не так? — переспросил он, с неким интересом. Девушка махнула рукой и пошла вперёд, не останавливаясь. Джим двинулся за ней, спрашивая о том, что стряслось. Тишина. Парень шёл сзади и что-то спрашивал, но та не слышала. — Да куда ты так спешишь, Чудачка? — чуть на повышенном тоне задал вопрос парень, откинув чёлку назад.— Что я сделал-то? Шерилл остановилась. Джим тоже. Томпсон развернулась и сказала: — Я почему-то думала, что ты меня позвал из-за того, что тебе нравится со мной общаться и я нужна вам в игре… — Разве я так и не сказал? — изогнул бровь он.— Ты Чудачка в квадрате. Гласит одна цитата: «Нужно уметь ждать. Ждать человека, ждать встречи с ним, ждать этого счастья. Это действительно того стоит, потому что дождавшись, ты обретёшь всё, что тебе нужно в жизни…» Героиня смотрела на него пристально, будто презирала в тот момент. Что-то в ней изменилось. — Я не чудачка! — возразила она, а тому плевать, смеётся себе дальше. Кэррол подошёл к ней и указал пальцем вперёд. Та смотрела на него, как на идиота. — Видишь площадку? Есть на ней кто-нибудь? — спросил. — Нет, — ответила она. — Это наше будущая игра без тебя, — выпалил он, всё также улыбаясь.— Если я не оправдал твои ожидания, не сказав так, как ты хотела, не значит, что я так не подумал. Зрачки Шерилл стали шире. — Что тебе мешает сказать всё, что на уме? — тут же спрашивает. Этот вопрос заставил парня запутаться. Логики тут не было, как понял он. И что ответить? Вздох. — Если я буду говорить, что у меня на уме, тогда ты перестанешь со мной общаться… — ехидно состроил лыбу Джим, закинув руки за спину.— У парней свои секреты, давай забудем тему? — Если ты о похотливых мыслях имел ввиду, то это вполне естественно. Верно? Неужели, это так стыдно говорить? Джиму наскучила эта тема и он пожал плечами, лишь сказал, что всё ровно не выдаст «пацанскую клятву». Вскоре подошли остальные парни и стали разминаться для будущей игры. — И среди миллионов идеальных тел, фигур и внешности… Мы сходим c ума только от тех, кого выбирает наша душа.— проговорила в небо Шерилл. — Что? — спрашивает Джим. — Цитирую автора книги, не обращай внимания…— махнула рукой и натянула на лицо улыбку.— Играем?