***
Вот уже целую неделю Шинигами батрачила на Лигу злодеев. Место их обитания она коротко охарактеризовала как «дыра», за что удостоилась коллективным негодующим взглядом, после чего решила по-хозяйски навести порядок. Препятствовать никто не стал, поэтому начав с малого, наведя чистоту в общих комнатах, она переместилась хозяйничать на кухню. Кухня Лиги была вещью номинальной. Казалось, ею пользовались только в качестве кладовки, и самым нахоженным местом был путь до холодильника и шкафа с посудой над раковиной. Всё остальное некомплектно валялось в старых запыленных шкафах. Первым делом, Шиня затребовала обзавестись недостающими кастрюлями-ножами-сковородками. От мило предложенных ножей Тоги ей пришлось отказаться. Готовила она немудрено, но вкусно. Отчего быстро нашла путь к сердцам присутствующих... через их желудки. Всё-таки, домашняя пища это нечто совсем иное, нежели то, чем они питались до этого. День ото дня, доверие к этой странно-приветливой улыбчивой крылатой брюнетке росло. Её, правда, не воспринимали как злодея. Да и она сама лично призналась, что за убийством не замечена. А пришла по зову сердца. Странная. Что за зов сердца мог привести столь безобидного на первый взгляд человека, к злодеям? Это настораживало. Но в качестве поддержки она быстро стала бесценной. Штаб, с её появлением, довольно скоро можно было назвать уютным. Шиня на удивление быстро нашла общий язык со всеми членами Лиги... - Даби, ты бы вытирал ноги, когда приходишь с улицы... - Отойди, мешаешь, - брюнет борзо толкнул плечом загородившую проход крылатую. Мощным потоком ветра парня выбило за дверь, и тот, споткнувшись о порог, смачно брякнулся на спину. - Я тебя урою, - тихо пророкотал Даби, лежа на полу и медленно воспламеняясь. - Хей, Томура, твой обгорелый опять бугуртит, - флегматично позвала Шиня. - Даби, оставь в покое нашего медика, - из каморки донесся раздраженный хриплый голос седоволосого. Регулярные столкновения этих двоих ему порядком поднадоели. Брюнет отряхнулся, и сверкнув пляшущими огоньками в глазах, резко хлопнул дверью, уходя прочь. ...ну или почти со всеми членами Лиги. Так, помаленьку, Шиня становилась полноценным членом Лиги, взяв на себя обязанности зампотылу. Порой, её можно было заметить, сидящей в углу каморки у окна в любимом кресле. Которое, кстати, каким-то только одной ей ведомым способом, она выпросила у Шигараки. Там она предавалась чтению в спокойной обстановке, укрывшись пледом. Как многие заметили, она любила читать, но никто особо не интересовался что именно. Зато крылатая довольно нагло и самоуверенно разузнала о личных интересах членов Лиги. - Ты мне нравишься настолько, что мне хочется тебя порезать, - призналась однажды Тога, смущенно краснея с хищной улыбкой до ушей. - Оу, правда? Ну, тебе - можно, - спокойно улыбнулась Шиня, помешивая ложечкой чай - свой излюбленный напиток. Она в принципе всегда вела себя очень безобидно и легкомысленно, что сильно бесило Даби. Он ей не доверял. Совсем. Можно было искренне признаться, что он её ненавидел. На лице блондинки проскользнула мечтательная ухмылка: - Что, вот так просто разрешишь мне сделать это? - Конечно, если это важно для тебя, - крылатая изящным движением убрала за ухо прядку длинных черных волос и, отхлебнув глоток чая, мило подперла щеку, поглядывая на перемену в лице Тоги. Химико почувствовала как в груди что-то ёкнуло, что заставило её искренне... удивиться? Что это, симпатия? Крылатая так мило на неё смотрит. Она позволяет Тоге сделать то, что она хочет! - Кстати, а какая у тебя причуда, Химико? - Нуу... я могу принять облик любого человека, выпив хотя бы каплю его крови... - блондинка ёрзала на стуле. Она смущалась от нетерпения, ей казалось что сейчас она рассказывает что-то личное, свои потаенные желания. - Ого! Какая потрясающая причуда! А покажешь? - Эээ? - блондинка замерла, глядя на протянутое брюнеткой запястье. Ей ещё никогда не делали такого напористого предложения! - Просто сделай это, ты же тоже этого хочешь? - тон крылатой стал мягким, манящим. Она хитро смотрела из под ресниц и ждала. Тога, смущаясь и краснея, то ли от желания, то ли от внезапности предложения, трепетно коснулась губами нежной кожи. Словно пробуя «на вкус» её тепло и мягкость. А потом, легко прокусила кожу своими острыми клычками и ощутила железистый вкус горячей крови. - Ай, - тихо шикнула брюнетка, сморщившись и прикрыв один глаз, - больно. Сердце Тоги пропустило удар. Это было так возбуждающе, что девушка, оторвавшись от руки, краснея и сгорая от нетерпения выпалила: - Шиня, я хочу тебя! Я хочу большего! - Ну и гадость! Вы чем тут занимаетесь, извращенки! - донесся из-за спины голос брюнета. У него просто сущий талант появляться не в том месте не в то время! Шинигами, скорчив специально выработанную для Даби флегматичную гримасу «отвалиужедостал», парировала: - Чья бы корова мычала. - Ты себя то в зеркале давно видел, маньячина обгорелая? - сказала вторая «Шинигами». Оригинал крылатой прыснул в смехе. - Боги, Тога, ты прекрасна! Брюнет раздраженно цыкнул и свалил. Его одна Шинигами бесила до каления, а две уже перебор.***
Шиня до безумия любила небо. Как она говорила, небо дает ей вдохновение, жажду жизни, силы и смелость. Она болела полетом. Возможно, это добавляло ещё один факт в копилку образа ветренной, легкомысленной и неземной девушки. Она была счастливой и искренней с членами Лиги. Поначалу, это пугало и настораживало, но потом, они привыкли и научились наслаждаться этим. Приятно когда тебя ценят и восхищаются тобой, даже если ты злодей. Все любят заботу и внимание. - Шиги, отдохни, поздно уже, - мягко проговорила крылатая, забирая пустую тарелку позднего ужина из под носа седоволосого парня. Он поймал себя на мысли, что уже смирился с тем, как она его называет. Если бы они не были одни в этой комнате, ему бы пришлось делать ей выговор... очередной... тысячный, наверное. Казалось, все члены Лиги уже давно забили на это, и даже перестали подшучивать. Но не пускать же всё на самотек?! Парень ощутил, как на плечи ему опустился мягкий плед. Шинигами любезно укрыла уставшего парня. Она делала это почти каждый вечер, этим жестом упрашивая его не засиживаться допоздна. Кажется, он начал привыкать...