Золотой отблеск Авады

Историю пишут победители? Как бы не так, иначе бы новая история магической Англии была написана её главным Героем – Гарри Поттером, но этого не случилось. Историю пишут те, кто оказался быстрее, хитрее, ну и совсем немного причастен к победе. Правдивость этого правила Поттер осознал на себе, когда, сразу после завершения Последней Битвы, оказался втянут в сумасшедший водоворот, по большей части неприятных для него, событий. Проснувшись в месте напоминающем больничную палату, Гарри Поттер решил, что умер. Но боль, которая затопила, казалось, всё его сознание, убедила в обратном. Тогда, скорее всего, он находится в больнице. Гарри ожидал, что скоро к нему зайдут друзья, или хоть кто-нибудь, и расскажут последние новости, но никто не появлялся, и он начал опасаться, что что-то случилось. Из-за переживаний и боли Гарри не сразу осознал, что не может шевелиться. Запаниковав, он попытался призвать свою магию, но не почувствовал её. А на руках и ногах при этих попытках словно вспыхивали огненные ленты, принося такую боль, какую Гарри не испытывал даже при укусе василиска. При этом из его горла не вырывалось ни звука, хоть он отчаянно кричал и звал на помощь. Когда отчаяние, страх и непонимание заполнили каждую клеточку в теле Гарри, к нему в палату зашёл первый (и очень неожиданный) посетитель – Кингсли Шеклбот, новый Министр Магии. Гарри хоть и удивился, но вначале был рад увидеть хоть одно знакомое лицо, конечно, лучше бы это были Рон с Гермионой. Гарри встретил министра как друга, как товарища по ордену, но с первых же слов Кингсли, которого уже успела испортить власть, стало ясно, как глубоко герой заблуждался на его счёт. Предложение встать на сторону Министерства добровольно, или его жизнь сильно усложнится, Гарри воспринял как предательство. Но как только он попытался воспользоваться магией, антимагические браслеты обожгли его почти до костей. Уходя, Кингсли оставил ему газеты, вышедшие со дня Битвы за Хогвартс. В них чествовали Героя Гарри Поттера и сообщали, что сейчас он восстанавливает здоровье за пределами Англии и готовится к свадьбе с Джинни Уизли, любовью всей его жизни. Читая эти строки Гарри откровенно опешил, не понимая, как такое могло произойти, если они с девушкой даже не встречались. А в последний год он и думать забыл об отношениях, главной задачей было выживание. Потом шли бесконечные интервью представителей Министерства, кричащих со страниц о наступлении лучших времён, участников последней битвы и семейства Уизли, которые не могли нарадоваться на то, что скоро их дочь станет миссис Поттер, о смерти Фреда они как будто забыли. О погибших вообще было очень мало написано, лишь сухие некрологи с описанием заслуг в войне и благодарность Министерства за это. Больше всего писали о судах над выжившими Пожирателями Смерти, точнее о том фарсе, который выдали за суд. Проверяли наличие метки на руке, зачитывали обвинение, а после сразу отправляли на казнь-поцелуй дементора, вот и вся система правосудия. Списки казнённых Пожирателей Гарри просматривал очень внимательно и был рад, не увидев в них имён Драко и Нарциссы Малфой, всё же он был им обязан. Изучая газеты, Гарри узнавал много нового о своих друзьях и врагах, читая «между строк» и с болью понимая, что некоторые его подозрения подтверждались, в то время как другие, к его огромной радости, оказывались ошибочны. Гарри не сразу понял, что его смущает, а когда понял, испугался. Ни в одной статье не было новостей о лучшей подруге героя. Гермиона словно исчезла из магического мира в одно мгновение, и совершенно все забыли о ней, но ведь Гарри прекрасно помнил последние семь лет и теперь задавался вопросом, что могло случиться с девушкой. Гарри никто не навещал, но он чувствовал, что за ним кто-то незримо наблюдает и заботится. Гарри был благодарен этому человеку или существу за заботу и старался не представлять, что могло произойти в ином случае. После ухода Кингсли, Гарри начал отсчитывать дни, чтобы хоть примерно представлять, сколько времени он уже здесь находится. Он не мог сказать, что добился в этом занятии какого-либо успеха, ведь в комнате, где его держали, не было ни часов, ни окон. По ощущениям Гарри, прошла неделя, как новый Министр, вновь переступил порог его комнаты. В этот раз не было ни угроз, ни просьб, ни разговоров. И сам Кингсли пришёл не один, а с небольшим отрядом авроров, которые, как по команде, сразу взяли Гарри на прицел своих волшебных палочек. Взмахом палочки Кингсли сковал антимагические браслеты между собой короткими цепями, давая Гарри немного свободы, но герой даже не успел этому порадоваться, как его подняли с кровати крепкие руки двух авроров, а в следующий миг пространство размыло в вихре аппарации. Они перенеслись в незнакомую небольшую комнатку и, когда вслед за ними появился Кингсли и ещё два аврора, свободного места практически не осталось. Гарри почувствовал себя вновь запертым в чулане Дурслей. Ему это совсем не понравилось и от былого доверия к Кингсли, в душе Гарри, не осталось ни следа. Оставив авроров в комнатке, Кингсли, схватив Гарри за плечо, потащил его по узкому длинному коридору в конце которого виднелся тусклый свет свечей. Пройдя коридор, они оказались в круглом зале с грубыми каменными стенами, на которых были высечены дорожки рун. Вдоль стен стояли многочисленные свечи, а в центре зала, в начертанном ритуальном круге, стояли все семь Уизли и… Гермиона. Если рыжие Гарри не удивили, ведь за неделю он успел многое переосмыслить в отношении этой семьи, то вид единственной подруги, которая оставалась с ним даже в самые тёмные времена, отозвался в сердце жгучей болью. Гарри не хотел верить, что и она предала его. Но как бы не было больно сейчас, про себя он отметил, что Гермиона выглядит уставшей и истощенной, наверно, как и он сам. Её роскошные каштановые волосы потускнели и теперь свисали на плечи спутанными прядями. Единственное её от Гарри отличие состояло в том, что её руки не были скованы лишающими магии наручниками. Кингсли подвёл Гарри в центр пентаграммы напротив Джинни, сейчас не вызывающей у Поттера ничего, кроме злости от предательства, которая смотрела на него полным превосходства взглядом. Герой даже задумался, как он мог не заметить её лживую натуру раньше и верить, что девушка испытывает к нему тёплые чувства. Видимо он сам их придумал и поверил в собственные фантазии, и теперь чувствовал себя полнейшим идиотом, как частенько называл его профессор Снейп. Воспоминания о Снейпе вызвали у Гарри волну бессильного гнева на себя за то, что не замечал самоотверженных поступков этого мужчины, который из года в год спасал его жизнь, ничего не требуя взамен. Гарри подумал, что если бы у него был шанс спасти профессора, то он бы сделал, что угодно для этого, ведь Снейп заслуживал жить, как никто другой. - Итак, начнём! - громогласно объявил Кингсли на весь зал, поднимая свою палочку. Все заняли свои места, а Гарри привели в чувство ощутимым тычком под рёбра. - Мы собрались здесь, - снова начал Кингсли, - чтобы связать Гарри Джеймса Поттера и Джиневру Молли Уизли нерушимым браком, что соединит их сердца, тела и души перед лицом людей и Матери Магии, пока смерть не разлучит их. Взметнулась магия, подтверждая, что обращение услышано. Кингсли взмахнул палочкой и с рук и ног Гарри опали сдерживающие браслеты, чтобы они не помешали в проведении ритуала. Гарри вновь почувствовал свою силу, чему был невероятно счастлив. В тот же момент как оковы спали, Гермиона молниеносным движением оказалась за спиной Гарри, пламя свечей взвилось до потолка, ослепляя всех находящихся в зале, а в следующий миг Гарри с Гермионой подхватил рывок аппарации, перенося их из зала.

* * *

Когда Гарри открыл глаза, то увидел, что они перенеслись в светлый холл с высокими потолками и мраморным полом, который не узнать было невозможно. Гарри стоял посреди гоблинского банка, полностью восстановленного после их недавнего визита и побега верхом на драконе, и не понимал, что он здесь делает. В поисках ответа или хоть какого-то объяснения, Гарри обернулся к Гермионе, но увидел только, как черты его подруги искажаются, и, спустя несколько секунд, на месте девушки, стоял знакомый сморщенный и вечно недовольный домовик. - Кричер?! Что ты здесь делаешь, и где тогда Гермиона? Гарри собирался задать ещё не один вопрос домовику, который, кажется, не собирался отвечать вовсе, но его перебил появившийся рядом гоблин. - Мистер Поттер, прошу, пройдите в мой кабинет, где Вы получите ответы на все свои вопросы. Время поджимает, так что советую поторопиться. Сказал и пошел вперёд, не оглядываясь на волшебника и не оставляя ему иного выбора, кроме как следовать за собой. Гарри задержался лишь на секунду и поспешил за гоблином. Любопытство и желание узнать, что происходит, перевесили гриффиндорскую горячность, которая часто шла ему совсем не на пользу. Гарри проследовал в кабинет вслед за гоблином, отмечая мрачность обстановки, напоминающую немного дом на Гриммо. Почему-то впервые в жизни Поттеру от такого сравнения стало спокойно и, удобней устроившись в предложенном кресле, Гарри приготовился внимательно слушать. - Меня зовут Бахрок, - представился гоблин, - я новый поверенный Рода Блэк. Мой отец, что работал с Вами раньше, недавно погиб и теперь делами рода занимаюсь я. - Перед Рождеством Вы приняли Род Поттер и назначили своей наследницей Гермиону Грейнджер, которая также стала наследницей Рода Блэк. Две недели назад она обратилась в банк за помощью и ей её предоставили. Она оставила Вам письмо, в котором дала некоторые пояснения, всё остальное, при личной встрече. Наша задача состоит в том, чтобы доставить Вас к ней в безопасное место, а теперь, прошу, ознакомьтесь с письмом, чтобы мы смогли продолжить. Гарри развернул письмо и стал внимательно вчитываться в аккуратный, до боли знакомый почерк подруги, всё ещё впечатленный недавно увиденным. «Привет, Гарри. Уверена, ты сейчас сбит с толку и не понимаешь, что происходит. Я тоже все это чувствовала в первые дни после победы. Я заподозрила неладное, когда ты потерял сознание и Кингсли вызвался проводить тебя в Мунго, но когда на следующий день я пришла в больницу, о тебе там даже не слышали. Я направилась прямо к Министру, но на полпути меня перехватили Уизли и уговорили навестить Нору. Это было ошибкой. Как только я пересекла порог их дома, меня к нему словно привязали и я не могла уйти. От отчаяния я позвала Кричера и удивилась, когда он пришел на мой зов. Так я смогла выбраться, оставалось найти тебя. Уизли точно что-то знали, поэтому с помощью артефакта Блэков, Кричер принял мой облик, чтобы следить за ними. Мы выяснили, что Уизли с помощью Кингсли захотели связать тебя очень древним тёмным ритуалом, суть которого сделать из тебя "домашнего эльфа" полностью подконтрольного и отдающего им свою магию до тех пор, пока ты не умрешь от истощения. Знаю, тебе больно это слышать, но уверена, что этот план разрабатывался уже давно. Меня ожидала похожая участь. Я обратилась за помощью к гоблинам, и мы смогли подготовить всё к побегу, но наручники снять с тебя мог только Кингсли во время ритуала, поэтому нам пришлось ждать до последнего. Я надеюсь, что у нас всё получилось, и когда ты будешь читать это письмо, мы с тобой будем в безопасности. Документы и координаты твоего нового дома передадут гоблины, я не решусь написать их даже здесь. С надеждой на скорую встречу. Твоя Гермиона» Гарри отложил письмо, стараясь выглядеть как можно спокойней, хотя после прочитанного внутри него бушевало неистовое пламя, порождённое эмоциями. Он не ожидал, что всё будет настолько ужасно, не верил в такой расклад до самого конца. Больше всего на свете, Гарри ненавидел предательство, а сейчас в его спину будто разом вошло несколько десятков остро наточенных ножей, как олицетворение того, что с ним сделали, казавшиеся самыми близкими, люди. Хорошо, что Гермиона не входит в их число, её предательства он бы не пережил. Гарри не перестанет благословлять тот день, когда подруга появилась в его жизни. Он с облегчением заметил, что сжимающая сердце боль, возникшая после того, как он увидел в той комнате Гермиону, начала отступать. Всё верно, у него есть Гермиона, а он будет у неё. Всегда! Придя в себя достаточно, чтобы адекватно воспринимать важную информацию, Гарри глубоко вдохнул и повернулся к гоблину, но прежде чем продолжить, он решил поинтересоваться: - Скажите, уважаемый, Гермиона в безопасности? - Мисс Грейнджер пересекла контур охранных чар на доме вчера в полдень и не покидала его, так что, могу утвердительно ответить на Ваш вопрос, - заметив, что клиент заметно расслабился, гоблин довольно ухмыльнулся. – Займёмся делом. - Да, я готов. Спасибо. - Вот уже несколько дней, вы с мисс Грейнджер являетесь гражданами Магического Сообщества Соединенных Штатов, эта страна максимально удобна для вас в плане языка и социализации. Мы подготовили новые документы. Теперь вас зовут Генри и Мина Грей, брат и сестра. О доме, городе и законах магического сообщества, Вам расскажет мисс Грейнджер. - Простите, но как я попаду в Америку? - С помощью портала Вы перенесётесь в ближайшее отделение нашего банка, после чего встретитесь с сопровождающим, который и доставит Вас в место проживания. В банке Вы так же пройдете регистрацию и станете полноправным членом общества. - Теперь поговорим о финансах. Дом на Гриммо и половина состояния Блэков передаётся Эдварду Римусу Люпину и его законному опекуну Андромеде Тонкс. Остальная часть состояния, а также наследство Поттеров и фонд «Гарри Поттера» переведены в американское отделение банка Гринготс, так распорядилась мисс Грейнджер. Так же в Ваш сейф перенеслись эти артефакты. - продолжил гоблин. Под удивлённым взглядом Гарри, гоблин достал небольшой сундучок и протянул парню. Внутри обнаружилась родная мантия-невидимка, воскрешающий камень, который должен находиться в лесу и бузинная палочка, целая. Гарри смотрел на эти сокровища и не мог понять, как они оказались здесь, но был рад вновь увидеть мантию. - Но как? - Это могущественные древние артефакты, признавшие Вас своим Хозяином, которые не так просто уничтожить. Теперь они будут с Вами, даже если Вы откажетесь от них, но мой Вам совет: не делайте этого. Не стоит обижать столь могущественную силу. - Я Вас услышал, Бахрок. - Хорошо. До активации портала осталось двадцать минут. Может, хотите написать кому-нибудь письмо, попрощаться? И Вам нужно переодеться. Гарри кивнул и задумался, кому бы он хотел написать? С Гермионой он и так скоро увидится, а остальным он не доверял после такого, но тут он вспомнил Луну и решил, что подруга всегда была с ним искренна и заслуживает пару прощальных слов. Написав короткую записку и передав её гоблину, Гарри был готов начать новую жизнь.