Домой, Грегори.

Девчонка делала мне кофе с сливками, намыкивая себе под нос какую-то песенку. ‒ Мм-м… Мммм, ‒ напел вслед за ней, о чем-то задумавшись, ‒ М-м-ммм... Эта песня казалась мне очень знакомой. Я знаю ее, но вспомнить не могу. Ужасное чувство. ‒ Что? ‒ Да ничего, просто, ‒ пожал плечами, отхлебывая только что поставленный передо мной кофе, ‒ Знакомая песенка. ‒ Да? А у меня ее мама любит, всегда слушает. Хочешь, включу? Мама. Точно. Это же любимая песня моей мамы! Я вспомнил! Это был маленький и незначительный пазл, среди сотни похожих. Я утерял так много воспоминаний ‒ для меня даже эта крупица была уже огромным достижением. Может быть еще смогу все вспомнить, если не умру. Надо начать вести блокнот и записывать воспоминания в него. Рина включила песню, а я начал рассказывать, что случилось. Сказал, что слышал в спортзале, рассказал про то, как изменился Кристофер, объяснил, как я сюда попал и откуда пришел. Спохватившись, девчонка хватанула меня за руку, утаскивая к себе в комнату. Кофе допить не успел, но сопротивляться ей уже не мог. ‒ Ты и вправду оттуда?! ‒ опешила, откидывая меня на кровать, садясь сверху на бедра. Ее ручки уперлись мне в грудь, а фиолетовые хвостики мазнули по лицу. ‒ Я думала, что ты и вправду родственник Кристофера, а ты аж оттуда… Невероятно! А ты расскажешь мне о другом мире?! Вскочив, та начала метаться по комнате, что-то рассказывая. А потом переключилась на обряд, который ждал меня, так же продолжая нарезать круги по небольшой комнате. У нее обои сиреневого цвета… моего любимого. ‒ Это же… жертвоприношение луне! Многие из наших хотят попасть в другой мир хотя бы на пару часов. Но это не так просто, как у вас. Есть люди, которые не верят в другой мир, но я верила. Ваш мир… он же… чудесный! Правда я его не видела, но мне много рассказывали о нем. Там же есть трава… деревья… и выглядят они совсем не так, как у нас! У вас мягкие и пушистые коты ‒ говорят, можно рассмотреть каждую шерстинку. Сколько всего шерстинок у кота? Ты можешь их посчитать? ‒ У кота? Ты что, их же там дофигища! Невозможно сосчитать! ‒ Воот! А зачем ты сюда пришел? Зачем тебе наш мир, когда у тебя есть свой? Я тебя не понимаю. Если бы я жила в твоем мире, никогда не пришла бы сюда! ‒ Ну тут… девочки носят коротенькие юбочки. ‒ Да? А я не ношу, ‒ провела рукой по темной юбочке, которая доставала до колен, ‒ Выходит я не девочка. И вправду. Она не носит. Я ведь даже не замечал этого ‒ смотрел на тех, у кого короткие и не замечал то, что все девчонки разные. Кто-то носит, кто-то нет. Кто-то вообще не носит юбки, ходит только в джинсах. ‒ Волосы длинные… ‒ Ну я растила! А у Милены короткие. Она вообще на мальчика похожа с такой стрижкой. Да. И это правда. Не у всех длинные волосы. Но я нашел отличие: у аниме девочек волосы могут быть всех цветов радуги. А у наших аспект цветов ограничен. Блондинки ‒ брюнетки ‒ шатенки. Между ними русые, рыжие, седые. Хотя наши могут красить волосы, благо в магазинах хватает красок и расцветок. ‒ Значит, у вас учителя добрее… объясняют лучше, ‒ пытался найти хоть одно отличие. ‒ Да? А как же астрономичка? Или эта… географичка? Я вообще не понимаю, что она говорит. Ей давно на пенсию пора, а она все сидит. «Учит». На каждый мой аргумент, почему этот мир лучше моего, она находила контраргумент, который полностью покрывал мои слова. Наши миры похожи. Они… одинаковые. Разница только в графике. У нас все более живое, а у них более мультяшное. Хотя их мультяшное, для них живое. ‒ Ладно, пошли еще кофе налью. Оно тебя успокаивает, ‒ заметила, уходя из комнаты. Полежав еще несколько минут, я тоже встал и пошел на кухню, сразу садясь за стол. Кофе уже стоял перед моим носом, а Рина лазила в холодильнике, ища что-нибудь съестное. Кухня маленькая, поэтому та стояла прямо на проходе. ‒ Ну что? Теперь тебя надо как-то вернуть назад. Только я не умею, это над… Не успела та договорить, как на кухню вломился Кристофер, сдвинув девчонку с дверного проема. ‒ Какого черта, Грегори?! ‒ рявкнул, рванув ко мне. Я обошел стол, пытаясь держать между нами хоть какое-то расстояние. Но увы, даже стол не останавливал парня. Схватил меня за руку, больно и сильно дернув на себя. ‒ Домой! ‒ рыкнул, притягивая к себе. Широко раскрыв глаза, я сделал глубокий вдох. Легкие наполнились кислородом, и я снова почувствовал себя живым. «Потолок. Это же мой потолок. Потолок моей комнаты. Такой же голубой, как и раньше» Повернул голову вправо, повернул влево, убеждаясь, что это зеленые обои моей комнаты; мой телефон лежит на тумбочке; цветы на подоконнике стоят так же, как стояли до того момента, когда я уснул. ‒ Это сон, ‒ прошептал, накрывая лицо вспотевшими руками, чуть-ли не плача от счастья, ‒ Это всего лишь ебаный сон… Сон! Дыхание сбито к черту. До сих пор не могу поверить, что это был сон. Сходил на кухню, попил воды, смочив горло. Сейчас день. Такой же день, как было тогда, когда я засыпал. Все это казалось таким реальным… Сколько я проспал? Сон был достаточно долгий. Никогда не видел столько даже за полноценную ночь сна. ‒ Твою мать, ‒ прошептал, взяв в руки свой рисунок, который рисовал перед тем, как заснуть. Теперь там был не парень. Рисунок веселой тянки с фиолетовыми волосами. Она показывала знак мира, подмигивая и поднимая одну ножку.

«Удачи, милый Грегори♥» ‒ подпись рядом с рисунком,– «Твоя Рина».