Игра в слова

Ужин был подготовлен идеально: салфеточки складывались в гордых лебедей, вилки лежали по рангу, бокалы выстроились в ряд. Да и от самих блюд пахло просто изумительно. Утка сверкала идеально коричневым масляным боком, канапе горкой, фирменный пастуший пирог и… Гарри толкнул его локтем, отвлекая от разглядывания еды. Помнится, перед всем этим Драко специально полушутя уточнил, вкусно ли готовит его тетка и успеют ли они вообще поесть до того, как осуществят коварный план. Гарри убедил его в том, что уж для Драко тетя Петуния постарается так, словно он с королевского двора, но наверняка большая часть блюд будет из хорошего ресторана, замаскированные под домашнюю еду, так что беспокоиться за желудок не стоит. “Будет много, вкусно и очень смешно, вот увидишь!” И Драко поверил. Но теперь, когда их так тепло поприветствовали, расцеловали на пороге в обе щеки, душевно похлопали по плечу, предложили лучшие места в комнате, где не дуло от окна и не приходилось отодвигаться, когда тетушка сновала взад-вперед нося блюда на стол, он засомневался в целесообразности их действий. Гарри шепотом поведал, что вообще-то это место дяди Вернона, оттого тот и пыхтит так злобно и сверкает глазами. Наряженный в рубашку и синий галстук толстячок на взгляд Драко вовсе не выглядел злобно и не пыхтел, только если от избыточного веса дышал чуть громче. Да и кузен Дадли сидел как приличный молодой человек, пряча под столом телефон, пока его маман накрывала на стол, но вел себя вполне мирно, скорее не обращая внимания на гостей, чем желая издеваться над ними. Драко даже успел почувствовать себя глупо, особенно заводя неспешную застольную беседу. Конечно же, тетя Петуния не преминула спросить его об отце, далеко не последнем человеке в Парламенте… но это было абсолютно привычно. Он вообще с детства выставлял свою родословную по первому требованию взрослых, нимало не задумываясь о том, что за подобными вопросами может быть второе дно. Своей семьей он гордился по праву. Статусом тоже. Место учебы тоже всех устраивало, сейчас это был весьма престижный колледж, где они с Гарри и начали общаться. Удивительно, что сам Гарри смог туда поступить после своего интерната для трудных подростков. Возможно, всю их веселую троицу вытащила умница Гермиона, всегда ставящая учебу и перспективу превыше всего. Им с ней повезло. Вот только у Гарри все еще оставалась одна большая проблема – семья. Он всеми правдами и неправдами желал окончательно разорвать отношения с родственниками, постоянно говоря Драко о том, что они обуза, что они общаются с ним лишь потому что где-то за пределами Лондона у него есть особняк родителей, весьма неплохой и просторный, который они по какому-то разумению считали почти своим. Наверное, думали, что Гарри в благодарность за свое воспитание должен остаться в одних трусах. И может быть содержать их на старости лет? Неплохой же план: выставить кого-то обязанным. Но вот таковым себя Гарри вовсе не считал. Поступил он сам, учился сам, лишней копейки не имел и не просил. Интернат полностью обеспечивал его как сироту, даже платили стипендию на конфеты. Так что своей родне Гарри ничего не был должен. Нет-нет, особняка они не получат, да и вообще ничего от него не получат. Вот только сейчас Драко видел своими глазами совсем иное: теплый просторный дом, хозяйственную женщину с морщинками вокруг глаз и уставшим лицом, двух весьма стандартных английских джентльменов слегка в теле, которым не терпелось побыстрее набить желудки. Впечатление создавалось сугубо положительное. Сомнения начали жечь изнутри, пока он наслаждался уткой. Кстати, весьма похожей на домашнюю, что бы там Гарри не говорил. Странно все это, крайне странно. Гарри дернул его под столом за рукав рубашки, напоминая о том, что они пришли не ужинать в семейном кругу, а рвать связи. Драко в ответ покачал головой. Гарри расширил глаза, а потом прищурился. – Тетушка, я покажу Драко, где уборная, хорошо? – Да, конечно, Гарри. Драко ничего не оставалось, как последовать за ним. В коридорчике Гарри снова схватил его за руку: – Ты что творишь? Мы же договорились! Драко замялся: – Понимаешь, я… я совсем не уверен в том, что они настроены к тебе враждебно. Весь этот ужин, беседы… они выглядят нормальными людьми. – Ты не понимаешь, о чем ты говоришь! Ты же помнишь, что я жил в чулане, пока меня не сплавили в этот чертов интернат! Меня никто и не думал навещать! Да я даже Рождество проводил в школе, но я этому радовался, потому что с ними было бы еще хуже. Они умеют казаться, поверь! – Не знаю, Гарри, я не вижу и намека на все те ужасы, которые ты рассказывал. Мне сложно. Слишком сложно! Драко спрятал полыхающее лицо в ладонях. Он запутался. Могло ли быть так, что Гарри лишь в силу своей подростковости, трудного характера и крайней импульсивности и неуживчивости, воспринимал все через черную призму и отторжение? – Они притворяются, только потому что ты здесь, Драко. Верь мне. – Прости, Гарри… – Я тебя понимаю. Забей. Вот увидишь, как все изменится, как только я напомню про маму. Давай устроим этот спектакль. За столом ничего не поменялось за время их отсутствия. – У вас прекрасный дом, Гарри мне провел небольшую экскурсию. Надеюсь, что будет возможность рассмотреть все поподробнее когда-нибудь. Обычные безликие вежливые речи. Тетушка Петуния зарделась и промокнула уголок губ салфеткой: – Спасибо, Драко, ты такой хороший мальчик. “Вы и не представляете, насколько,” – горько подумал Драко, намекая Гарри глазами на их план. Сейчас или нет? Момент очень подходящий. Гарри на удивление покачал головой. – Знаешь, тетушка, я хотел показал Драко фотографии мамы и папы, только не нашел альбома на привычной полке. Женщина не изменилась в лице. – Да, Гарри говорил, что Лили была настоящей красавицей, вот только у него нет в колледже ни одной ее фотографии, – подхватил эту игру Драко, хоть и не понимал до конца сути. Тетя Петуния вздохнула. Это оно? То самое изменение поведения? Нет? – Папа тоже был красивым! – радостно выдал Гарри. Слишком радостно на взгляд Драко. Они ожидали реакции от тетушки, но голос неожиданно подал дядюшка: – Мне жаль тебя разочаровывать, малец, но мать Гарри была сущей оторвой… – Вернон! – возмутилась тетя Петуния. – О мертвых плохо не говорят! Хотя это и правда. Вот так, одна брошенная спичка. – Ну зачем же вы так? Она просто вышла замуж за любимого! Видно было, что Гарри очень сильно задел этот диалог. Драко мысленно приложил ладонь к лицу – вот не мог он поверить своему другу сразу, нужно же было ворошить гнездо. Теперь он отлично понимал, что ошибся. И он виноват перед Гарри. Напряжение нарастало. Казалось, что семейство совсем забыло о госте, погрязнув в этой ссоре. Неожиданно оказалось, что яблочко от яблони упало недалеко, что Гарри весь в мамочку и папочку, бестолковый и бесполезный, что он всем обязан их доброте… Да, это обязан действительно было. Жутко, как же жутко. Лавина обрушилась сразу и вдруг. Гарри выглядел возмущенным, но Драко отлично знал, что тот готов заплакать и держится лишь на одной силе воли. И стыде показать свою слабость. Драко решительно взял Гарри за руку, одновременно призывая успокоиться и подавая знак, что он осуществляет их план. Жест не укрылся от тети Петунии, замолкшей на середине обвинительной фразы. – Прошу прощения, что прерываю ваш милый диалог, – Драко поднялся, призывая и Гарри последовать за ним, так как продолжал держать его ладонь. – Но я пришел сегодня не только потому что я лучший друг Гарри. Я хотел с вами познакомиться, увидеть дом, где Гарри рос, лишь потому что мы с ним встречаемся! Дядя Вернон закашлялся, а потом вдруг резко покраснел до самых корней волос. Тетушка перевела растерянный взгляд с одного парня на другого. – Драко, мальчик, что это все значит? – интересно, почему она спросила об этом именно его? Гарри лишь уставился на скатерть, опустив глаза. Все оказалось сложнее, чем он ожидал, и теперь он словно окаменел. – Педики, – хихикнул Дадли, так и не оторвавшийся от телефона. И это окончательно сорвало дядюшке крышу, он вскочил, замолотил по воздуху кулаками и заорал во всю мощь легких: – ВОН! Убирайтесь вон из этого дома! “Гарри, как же ты был прав.” *** На улице они выдохнули. Гарри забросил рюкзак на плечо и наклонился зашнуровать кеды, в которые буквально впрыгнул при поспешном бегстве. – Натуральный цирк, – пробормотал Драко, осознавая, что они только что провернули. – Прогуляемся? Гарри лишь кивнул. Они молчали целых девять минут, пока шли до района высотных строений. – Знаешь, я забрал альбом, хоть какая-то польза от этого унижения. – Серьезно? Вот это радостная весть. Гарри вдруг остановился на углу, замялся: – Драко, знаешь, я хочу тебе сказать спасибо. Не знаю, как отблагодарить тебя за то, что ты согласился сходить со мной и… и представиться моим парнем… Драко знал, что Гарри может стоять вот так вот с бессильно опущенными плечами, бегающими глазами и хлюпая носом целую вечность. – Замри! Гарри вздрогнул и замер, запнувшись на половине фразы. – А теперь выпрямись и посмотри налево, я хочу тебя сфотографировать на фоне того шикарного здания. Вы прекрасно подходите друг другу. – Драко достал из сумки фотоаппарат и начал искать наиболее удачный ракурс для съемки. Он давно уже считал Гарри кем-то большим, чем просто другом. И согласился он на эту аферу, только потому что готов был помочь всеми силами, но засомневался в ненужный момент. Но он больше не будет сомневаться, никогда. Не в Гарри. И однажды Драко все же ему признается. Как только придет время. Щелкнул затвор камеры, навеки оставляя на память фотографию Гарри в бордовой толстовке на фоне старинного здания. Глаза грустные, что придает лицу одухотворенное выражение, красиво. Но Драко знал, скольких усилий тому стоило не заплакать. И Драко так же знал, что никогда не забудет этот день. Не сможет.