Игра в слова

– Малфой, хэй, дай пять! – и этот безудержно гордый и радостный голос заставляет трепетать сердце. Драко протягивает руку и звонко хлопает по смуглой ладони. Гарри улыбается еще шире, делает шутливый поклон и направляется в сторону душевых. – Да это всего лишь обычная тренировочная дуэль, – ворчит ему вслед Рон, недовольный тем, что друг его обошел. Снова. – Давай больше оправданий, – парирует Гарри, оборачивается и показывает язык. Драко улыбается, грозит тому пальцем и идет к сидящему на полу тренировочного зала Уизли. – Как твоя рука? – его беспокоит стремительно опухающее запястье. Рон тихо бурчит себе под нос, но протягивает конечность целителю. Когда-то, несколько лет назад, Драко пришлось бы буквально с боем вырывать себе право осмотреть любого из пострадавших, но сегодня все уже привыкли к его бледной физиономии в своих рядах. И даже иногда позволяли себе перешучиваться почти по-дружески. Еще бы, ведь Драко уже столько раз лечил их, а еще порой снабжал антипохмельными, противорвотными и прочими нужными в быту зельями, легко списывая их по подогнанным отчетам. После войны младшему Малфою настолько хотелось искупить свою вину по поводу неправильно выбранной стороны, что никто не смог помешать ему стать практикующим медиком. Да и Поттер в этом тоже немало помог, убедив всех, что молодежь второй стороны нужно считать жертвами обстоятельств. Дважды выживший герой слишком рьяно это декламировал при всех удобных случаях, так что магическое население постепенно переняло его мнение, удовольствовавшись наказанием, которое настигло всех старых соратников Темного лорда. Так у остальных появился шанс на нормальную жизнь без издевательств и гонений. А уж когда в Аврорате окончательно утвердили правило нового состава боевых групп: четверка боевых магов и дипломированный медик – сама судьба велела добиться подобного поста. Да, каждый опытный аврор сам себе лекарь, умеющий остановить кровь или наспех перевязать рану, но нет ничего лучше до автоматизма отработанных заклинаний, ровных тонких шрамов правильного заживления и стекляшек с зельями, узнаваемых на ощупь в набедренной сумке-аптечке. Специализация зачастую важнее опыта, ведь их изначально учили спасать жизни, а не кидаться мстить обидчику, чем зачастую злоупотребляли авроры в пылу боя. Пришлось пройти через многое, прежде чем он смог официально войти в состав самой молодой группы под руководством Гарри Поттера, но все усилия были оправданы. Если бы Драко спросили, счастлив ли он сейчас, то он бы ни капли не сомневался в ответе. *** – Поттер, хватит, нас же засекут. Твои друзья явно не обрадуются этакому зрелищу! – Да не будь ты врединой. Во-первых, тут никого нет. Во-вторых, мы же все равно договорились рано или поздно всем рассказать! Такой наивный Поттер. Такой радостный. Такой белозубо улыбающийся. Сам Драко называет их отношения не иначе, как интрижкой, но не вслух. Ни в коем случае не вслух. Он пытается не привыкать к этому бесконечному теплу и вниманию, чтобы не быть расколотым вдребезги, когда однажды Гарри, такой родной Гарри, придет и скажет, что всему конец. А это обязательно случится. Он просто знает, что так будет. Да, за этот год у него не было ни момента усомниться в верности Гарри или его чувствах, но это треклятое ощущение игрушки в чужих руках никак не хочет исчезать. И все сомнения месяц за месяцем безжалостно загоняются внутрь, и Драко надеется, что Гарри их никогда не увидит. Пока не бросит. В маленьком хранилище зелий прохладно и пусто, если не считать их двоих. Гарри подкараулил Драко, когда тот ушел пополнять аптечку, и увязался следом. А потом неожиданно прижал к стене, надеясь ухватить несколько мгновений наедине. – Давай пошалим, – шепот обжигает ухо, а следом ненормально горячие губы проходят дорожкой поцелуев к уголку рта. И чужие губы захватывают его губы, сминают, вырывая тихий вздох. Влажный язык проталкивается внутрь рта, неся с собой море колких ощущений. Каждый поцелуй как глоток лавы, но не обжигающей, а лишь вызывающей большую жажду. Драко никогда не думал, что ощущения могут быть такими полными, что любовь может выражаться физически. Каждое касание пальцев делает кожу все чувствительнее. – Ну же, Драко, расслабься... И он сдается под напором этих губ и смуглых рук, готовый в любое мгновение захлебнуться в этом водовороте безумия. Хотя бы сейчас. Хотя бы вот так, урвав немного внимания между рабочими минутами. Заглушающее и запирающее заклятья защищают их от незваных гостей. *** – Давай жить вместе, ну пожалуйста. Я так привык представлять тебя рядом, перед сном, что каждое утро разочаровываюсь, когда не нахожу никого рядом. – Мы сто раз про это говорили, – Драко неосознанно повышает голос, отчего закашливается. Гарри тут же трансфигурирует стакан из первой попавшейся вещи и наполняет его водой. Драко делает несколько глотков, а потом пытается оттянуть время неприятного ему разговора. – Почему нет? Что мешает нам быть вместе, жить вместе, а не ловить украдкой поцелуи и ходить на редкие свидания? Живи мы вместе, то хотя бы ночи принадлежали нам. – Гарри, – “Ох, Гарри”, – давай не сейчас. Это не лучшее время, чтобы съезжаться, адаптироваться к привычкам друг друга, оповещать всех вокруг. Только не сейчас. – А что нам мешает? – Гарри подходит совсем близко, заглядывает в глаза. Драко отводит взгляд, пытаясь сохранить непроницаемое выражение лица. Но в голове судорожно мечутся мысли. Почему же они не могут съехаться? Есть же причина! Ну же?! – Пока не закрыто дело об утечке редких ингредиентов на неизвестный рынок, то нет смысла в переездах. Ты все равно ночуешь в офисе. Гарри неожиданно хихикает, Драко недоуменно смотрит на парня. Тот лишь прикрывает рот ладошкой и снова хихикает. – Что? – Понимаешь, в прошлый раз это было то самое дело об украденном артефакте из лавки. И те же самые слова. Ты понимаешь, что я ночую в офисе только потому что дома нет тебя? Гарри прекращает улыбаться, берет ладони Драко в свои, поочередно касается губами каждого из запястий. – Ты не веришь мне? – и этот шепот болезненный, потухший. – Я же люблю тебя так сильно и так сильно хочу быть рядом. У Драко в груди сразу начинает ныть, словно в сердце воткнули тонкую иглу. И он не может больше сдерживаться. Отбирает ладони, закрывает ими лицо, словно пытаясь спрятаться. – Я верю тебе. Я не верю себе. Наконец-то он это сказал. Выразил. Смог сформулировать вслух то, что так его волнует. – Какой же ты глупый. Глупый и недоверчивый. Осторожный. Запуганный… – каждый новый эпитет сопровождается поцелуем в случайное место. Каждое прикосновение к лицу мокрое от слез. – Ты слишком сильно себя накручиваешь и недооцениваешь, не давая и малейшего шанса кому-то подступиться слишком близко. Закрываешься в скорлупу, надеясь на ее защиту. Но смотри, Драко, ты давно уже не в скорлупе, она рассыпалась на мелкие кусочки, которые теперь только ранят. Дай мне шанс доказать, что ты не прав. Давай попробуем жить вместе? И Драко сдается. Ему слишком хочется верить в то, что и для него найдется счастье, построенное не только на работе, но и на общих чувствах. Хотя в подобную взаимность до сих пор не верится. Но он постарается поверить в то, что и его можно любить. Что и его можно хотеть. Ему можно улыбаться не вопреки чему-то, а от счастья. Даже думать о подобном кажется глупостью. Но он хочет этого. – Знаешь, а ведь можно просто жениться! – Гарри говорит это так радостно, что Драко отчаянно стонет, а потом хохочет, думая о том, что только Поттер мог предложить подобное так легко. *** Гарри, его Гарри, теперь уже точно совсем его Гарри, любимый Гарри, сидит на столе, наклонив вихрастую голову к книге по очередным магловским единоборствам, полуголый, в одним пижамных штанах и тлеющей сигаретой в зубах. Первые пару месяцев их отношений Драко пытался отучить его от этой дурацкой привычки “глотать дым”, приобретенной в студенческие годы, но потом смирился. Лишь попросил брать качественный ароматный табак, чтобы не несло “мокрой пепельницей”. – Ты никак решил меня соблазнить с утра пораньше, – мурлыкает Драко после того, как делает снимок. Гарри удивленно смотрит на колдокамеру в руках любимого, а потом робко улыбается, запуская руку в свои волосы, взлохмачивая их сильнее. – Я просто вчера не дочитал главу и вот теперь догоняю план. Он откладывает книгу, спрыгивает на пол и идет к Драко, все такой же соблазнительный и чарующе грациозный. – Покажешь, что вышло?