Встать и идти порой бывает сложно, Вздох, мне казалось, сделать было невозможно. Дрожь три удара молча отстучала. Все, мне пришлось начать с нуля, с начала… Ей было мало! Разрывала мне сердце в ночь уходящая даль, Дрожь сжимала в груди, Боль была словно сталь. «Это так невозможно» - кричала судьба, Но на свет напролом я вставала и шла Через тернии к звездам… Мёртвые Осы – "Через тернии к звёздам"
" Как и все аазимары, наша дорогая новоиспечённая баронесса Утраченных земель имеет весьма своеобразную внешность, каждую деталь которой я, кажется, смогу вспомнить даже с закрытыми глазами прямо сейчас. Она почти всегда носит одежду, максимально удобную для леса. Фасон её может меняться со временем, но общие черты остаются неизменными с нашего знакомства в Большом Зале прекрасного поместья леди Алдори: глубокий, полностью закрывающий лицо капюшон на голове, с покрывающим силуэт черным плащом; тугая длинная, почти до бёдер, коса отливающих металлическим цветом густых волос, одиноко свисающая через плечо девушки и резко контрастирующая с одеждой непременно тёмных оттенков; за плечами Эвилины всегда виднеется чересчур длинный для невысокой и худенькой, по сравнению с другими человеческими женщинами, аазимарки, резной лук, изредка искрящий молниями, и простенький, но добротный колчан, полный стрел. Казалось бы, простая и незатейливая внешность, но что-то в ней с первой же секунды буквально приковало мой взгляд именно к этой стоящей поодаль, в тени колонны, наёмнице, бессменно сопровождаемой крупным лесным волком с угольно-чёрной ухоженной шерстью. Никогда я не забуду то, сколько сомнений тогда сжимали моё сердце! Стоило ли мне подходить именно к ней? Всё моё смятение в тот вечер сложно передать словами, да и верный спутник моей, так сказать, избранницы, выглядел настолько грозно, что, казалось, одним укусом мог перекусить меня, обычную полурослицу, пополам и не подавиться вовсе! Но от Эвилины исходили такие явно ощущаемые спокойствие и уверенность, что моё любопытство победило страх, и наше знакомство стало тем поступком, которым я буду искренне гордиться, так как всего пара моих неуверенных шагов, да одно рукопожатие помогло мне познакомиться и подружиться с этой доброй, хоть и немного замкнутой и скрытной девушкой." Октавия ещё пару раз пробежалась глазами по последним строчкам, записанным Линзди на листе пергамента пляшущим, не ровным и как-то по-детски неаккуратным почерком. Во время их привала, сразу, как только баронесса на пару со своим волком скрылась в тени деревьев, отправившись на охоту, писательница подскочила к магичке, занимавшейся в то время, обустройством и маскировкой лагеря, с просьбой, что бы та, "оценила новый стиль письма и посоветовала, что можно добавить или исправить в написанном". Полуэльфийка согласилась, и пока малышка Линдзи виртуозно прыгала вокруг почти сооружённого Октавией из попавшихся по руку палок и веток шалаша, сама волшебница обстоятельно и вдумчиво читала набросанные крошкой полурослицей в дороге, прямо на ходу, строки. – Весьма не дурно по моему, – колдунья одобрительно улыбнулась, сворачивая листки и отдавая их обратно владелице, уже закончившей маскировать лагерь, – но уверена ли ты, что тебе стоит писать о замкнутости и скрытности нашей милой подруги? Она бывает не разговорчивой, да, но это лишь с малознакомыми людьми. С нами, её друзьями, она легко может болтать обо всё и ни о чём часами! Да, Лина редко рассказывает о себе, но и взамен ведёт себя крайне ненавязчиво и не задаёт неудобных для собеседника вопросов. Вообще, она очень тактична в общении, это я точно могу сказать. Юная писательница уже, между тем, спрятавшая свой драгоценный рукописный труд в специальную кожаную сумку, защищённую от промокания и прочих деформаций парочкой заклинаний, только глубоко и горестно вздохнула. – Я понимаю о чём ты, Октавия, – с искренней грустью вздохнула Линдзи, понуро побредя в сторону разожженного Регонгаром костра, на котором медленно закипал совсем недавно установленный котелок для готовки ужина. – Конечно, когда я решила, что буду писать о героических похождениях, мне было понятно, что тот, кого я выберу своим главным героем не будет так сразу рассказывать мне о себе, но мы с Линой достаточно давно путешествуем и много болтаем обо всяких мелочах, а она всё не рассказывает толком о себе! Я ничегошеньки не знаю о её прошлом, а это, знаешь ли, плохо влияет на понимание мотивации... – начавшая говорить обыденным тоном бард в конечном итоге всё же сорвалась, и в голосе её проскользнули обиженно-капризные нотки, смешанные с искренним негодованием. Осознав это, Линдзи на секунду смущённо потупила взор под растерянными и удивленными взглядами остальных сопровождающих баронессы. – Не думаю, что кому-то из нас или же тебе стоит вмешиваться в это, Линдзи, – Валери, оторвавшаяся от заточки своего меча, гордо подняла голову и распрямила плечи, отчего казалось, что прекрасная дева-воительница сидит сейчас не на неудобном маленьком пеньке, а восседает на величественном троне, не иначе. – К тому же, – тон несостоявшегося паладина стал ещё более нравоучительным, – если в твоей книге что-то не вяжется без каких-либо сведений об Эвилине, это исключительно твои проблемы. Круглое детское личико юной полурослицы моментально залилось багрянцем толи от смущения, толи от гнева, толи от всего и сразу. Она хотела было что-то возразить и уже даже открыла рот для этого, но слова её заглушил громоподобный смех Регонгара. – Ты не только ростом с букашку, мелкая, – прогремел он, продолжая смеяться, – у тебя ещё и проблемы как у букашки. Нашла из-за чего драму разводить! Мне б твои заморочки. Отвалила бы ты от нашей Лины, нечего со своей глупостью к людям лезть. – Рег! – Октавия укоризненно покачала головой, краем взгляда замечая, что за секунду до того, как Линдзи опустила голову, в глазах писательницы блеснули зарождающиеся слёзы. – Что? – полуорк, не испытывая ни малейшего угрызения совести, повседневно развёл руками, плюхаясь на свой предусмотрительно развёрнутый спальный мешок. – Я не в коем случае не хочу тебя обидеть, Линдзи, но ни могу не заметить, что Валери и Регонгар по своему правы, – тихий бархатный голос Тристиана, молча читавшего что-то при света фонаря в замаскированном к шалаше, прервал беседу не хуже громкого баса магуса. – Да ладно? – Рег, не привыкший к тому, что жрец хоть в чём–то с ним соглашается, скептически выгнул одну бровь и хищно оскалился. Служитель Серенрей улыбнулся своей привычной, лучезарной улыбкой. – Есть вещи из прошлого, которые некоторые люди предпочитают забыть, – голос блондина погрустнел, а левая рука его крепко сжала резной символ его крылатой богини, будто бы ища поддержки. – Возможно, Эвилина не рассказывает о себе, потому что это причиняет ей боль? Над поляной повисла давящая тишина. Каждый из спутников молодой баронессы думал о подобном, но вслух никогда ничего не говорил и с другими не обсуждал. – Да… Пожалуй ты прав… – Линдзи смиренно вздохнула, а затем, резко тряхнула головой, что заставило её и без того пушистые взъерошенные волосы запутаться ещё сильнее. – Так! – секунда, и голос барда снова стал веселым и звонким. – Не время раскисать! Подумаешь, прошлое! Главное то, что я пишу о приключениях Лины здесь и сейчас. А об остальном… – Она тебе сама расскажет, – в круг света, создаваемый огнём из очага, на котором в скорее собиралась готовить ужин Линдзи, из темноты безлунной ночи бесшумно скользнула женская фигура в темном плаще с капюшоном. В след за девушкой, так же без единого звука, появился волк, сжимавший в пасти несколько упитанных, уже освежеванных и выпотрошенных кроличьих тушек. Линдзи, заметно смутившись, подпрыгнула от неожиданности на месте. – Прости! Ты давно вернулась? – протараторила она. – Достаточно, чтобы понять, как важно для тебя расспросить меня о том, что приключилось в моей жизни в прошлом, – баронесса продолжала говорить невозмутимым тоном, не выражающим никаких эмоций. – Ох, прости ещё раз! Нам не стоило обсуждать это без тебя… Наверное… – бард явно не знала, что ей сказать далее, поэтому запиналась. – Просто… Просто… – Тебе не нужно оправдываться, – Лина спокойно откинула свой глубокий капюшон чуть назад, почти на самую макушку, как она обычно делала в лагере, и взору полурослицы открылись абсолютно не излучающие ни капли негатива по-аазимарски необыкновенные золотые глаза с янтарными, почти сливающимися с излучающей слабый свет радужкой, зрачками. На тонких, не менее странных, губах, отдающих металлической краснотой, смешанной с рыжим оттенком, играла легкая ухмылка. Лучница села совсем рядом с Линдзи на землю, прямо на свой не снятый с плеч плащ. – Что именно ты хотела бы у меня узнать? – Эвилина часто говорила со сложно уловимой интонацией, прямо как сейчас. Было абсолютно не ясно, забавляет ли её нынешняя ситуация, или всё-таки раздражает. Маленькая писательница торопливо опустила крольчатину в котелок, параллельно закинув вовнутрь какие-то пряные приправы, мельком глянула на овощи, которые предусмотрительно покрошила для варева заранее, и с искренним нетерпением потянулась за сумкой, где хранила свои наработки и рукопись. – Я, конечно, всё понимаю, но, может быть, сначала ты займешься едой? – Валери говорила с нескрываемым пренебрежением. – А жрать-то действительно охота… – Регонгар демонстративно хлопнул себя по животу. Линдзи было, печально вздохнула, но на помощь ей тут же пришла Октавия. – Это ничего, – девушка элегантно откинула мешавшую ей прядку прекрасных каштановых локонов назад, – я прослежу за пищей пока вы общаетесь. Полурослица взглянула на свою боевую подругу с искренней благодарностью. – Октавия, ты просто чудо! - бард непременно кинулась бы полуэльфийке на шею в любой другой момент, но сейчас её настолько затянула идея получения столь важных для неё ответов на вопросы, что она ограничилась лишь взглядом, полным искренней благодарности. Не много, но зато от души! Уже через какое-то мгновение Линдзи настолько сильно погрузилась в писательскую деятельность, что отвлечь её от этого процесса могло, разве что, внезапное нападение врага. – Ох, что же спросить в первую очередь? – от нетерпения полурослица начала даже ёрзать на пеньке, на котором сидела. – У меня так много вопросов… – Спрашивай то, что считаешь нужным, – привычно сдержанным и вежливым тоном ответила ей баронесса. Аазимар всё так же, как и несколько минут назад, сидела на земле, задумчиво смотря на костёр, но сейчас левая рука девушки, одетая в старую потрёпанную кожаную перчатку без пальцев, машинально теребила густую шерсть на загривке её верного волка, улёгшегося рядом с неё. – Однако хочу напомнить то, что я тебе говорила до этого… – Да-да, я помню, – не смотря на искреннее предвкушение, Линдзи всё же не удержалась, и машинально скептически закатила глаза. – Может ты и считаешь, что твоя биография будет для меня… Как ты сказала тогда? "Разочаровывающей и неинтересной", да? – на этих словах писательница замолчала, и продолжила только после положительного кивка баронессы. – Так вот, я уверена, что ты просто недооцениваешь свою историю! Спорим, что когда ты начнёшь говорить о своём прошлом вслух, окажется, что твоя жизнь была полна приключений! Бард, конечно, в попытке подбодрить подругу сильно утрировала в этот момент. Она не ждала от лучницы невероятных и насыщенных событий, но поддержать её полурослице очень хотелось. Однако, неожиданно для Линдзи, улыбавшаяся до этого Эвилина заметно погрустнела. – Спорить я с тобой не буду, извини, – баронесса отрицательно тряхнула головой, отчего отросшая чёлка упала прямо на её глаза, закрывая обзор. Ещё одно резкое движение головы, и непослушные пряди вновь перестали лишать владычицу Украденных Земель обзора. Бард выдавила из себя нервную улыбку. – Ну, не хочешь, и не надо! – маленькой писательнице, почему-то казалось, что ещё немного, и Лина откажется отвечать ей сегодня, развернётся и, просто напросто, уйдёт куда-нибудь в лес, в темноту, настолько неловкое молчание повисло в воздухе над их поляной после фразы аазимара. – Давай я лучше приступлю к вопросам, да? – засуетившись, девушка выудила из стопки с чистыми пергаментами пару листов. – Я хочу знать как можно больше! Откуда ты родом? Кто твои родители? Сколько тебе лет? Когда в тебе проявилась кровь небожителей? Оу, а в вашей семье была какая-то легенда, связанная с этим? Может из поколения в поколения у вас передавался рассказ о том, как прекрасный дэва спустился с небес ради простой человеческой девушки, которая покорила его своей красотой и добросердечностью? На мгновение все звуки на поляне затихли, уступая шуму листьев на ветру, ночным трелям неугомонных сверчков, да треску костра. Но гнетущая тишина опустилась лишь на мгновение, уже через секунду её перебили. – Спрашивать у девушки возраст! Ужас, ни малейшего понятия о воспитании, – Линзи обязательно ответила на замечание Валери, если бы её слова не заглушил громкий кашель подавившегося питьевой водой Тристиана. – Ох…– аазимар очень глубоко вздохнула, немного растерянно хлопнув пару раз глазами. – Признаться, не думала, что проблемы возникнут с первого же вопроса… Эм… Если вкратце, могу ответить только так: не знаю, не знаю, не знаю, не знаю, понятия не имею и звучит, конечно, романтично и мило, но вряд ли такое когда-нибудь могло произойти. Тут уже настал черёд Линдзи искренне удивляться. – Как так?! – поражённо воскликнула. Пять пар самых разных по своей природе глаз уставились на баронессу. Кто-то смотрел пораженно, кто-то с сочувствием, кто-то с неподдельным интересом. Эвилина вновь устало вздохнула. Именно поэтому она не рассказывала никому из спутников людей свою историю. Внимание – то, что она так не любила, но чего в силу её нового титула, при всём желании не могла избежать. – Это всё немного сложновато для объяснения, если честно… – девушка отвела взгляд, уставившись куда-то во тьму ночи. – Мне было, скорее всего, около четырёх или шести лет, когда меня нашла и приютила одна супружеская пара. При себе у меня ничего не было, память была пуста, как чистый лист, а в близлежащих деревнях никогда аазимаров в глаза не видели, так что они оставили меня у себя. Думаю, я легко могла бы именно их называть своими родителями, ведь это они научили меня всему, что я умею, но, всё же, из уважения чаще я звала их по именам – Думиса и Килтарра. Их домик стоит на отшибе небольшой деревни в глуши, здесь, в Речных землях. Так что, можно сказать, что, в какой-то мере, я отсюда. – А ты говоришь, не интересная биография! – выпалила Линдзи, продолжая записывать слова Эвилины, в момент, когда баронесса замолчала, чтобы собраться с мыслями. – Ты поэтому так упорно хотела разобраться с Рогачом, да? Потому что ты местная? Аазимарка положительно кивнула головой, да так сильно, что её капюшон сполз на плечи, обнажая медно-рыжую шевелюру девушки. Эвилина тут же накинула его назад, скрыв волосы. После того, как на одном из привалов на них напали члены Технолиги (те самые, у которых команда будущей баронессы в составе её самой, её волка, Линдзи, Валери и Амиры отбили Регонгара и Октавию), заинтересовавшись необычными волосами и внешностью девушки, в жилах которой текла кровь дэва, Лина позволяла себе снимать капюшон только перед сном или за крепостными стенами Клыкограда. – Ну надо же! – полуэльфийка, методично мешавшая до этого варево в котелке, даже в ладоши прихлопнула от энтузиазма. – Выходит, мы когда-нибудь сможем побывать в гостях у твоих родных? Лучница улыбнулась, казалось бы, добродушно, но на мгновение самые внимательные смогли увидеть искреннюю грусть в её глазах. – Да, – после секундной паузы ответила баронесса, – может быть когда-нибудь… – А когда ты решила податься в наёмники? – дописавшая всё, что ей было нужно, полурослица снова накинулась на подругу с вопросами. – После того, как узнала о том, что творит Рогач? Не смогла терпеть насилие и беспредел, что творился на твоей земле? – Не совсем. Я решила немного попутешествовать, и мы с Бадди, – произнося имя волка, девушка потрепала его за ухом, отчего тот довольно прикрыл глаза и вытянул морду, подставляясь под ладонь аазимара и наслаждаясь, – покинули дом когда мне было около пятнадцати. Сама понимаешь, точный возраст я назвать не могу. Что я наверняка знаю, так это то, что случилось это спустя где-то десять лет после того, как Думиса с Килтаррой меня приютили у себя. – Погоди, а твой день рождения? – подала голос Валери. – Мы ведь праздновали его двадцать шестого числа месяца Гозрана! – Это день моего, можно сказать, второго рождения, – с улыбкой пояснила Эвилина. – День, когда Думиса и Килтарра нашли меня. – Выходит, вы путешествовали вдвоём с Бадди? – инициативу вновь переняла Линдзи. – Долго? – Около полугода, если я правильно помню, – чуть нахмурив лоб, ответила баронесса. – Потом я вступила в… Хм… – на секунду она запнулась, подбирая слова. – В одну небольшую банду. Наёмниками они не были, скорее своеобразными мастерами на все руки, и им как раз нужен был хороший лучник. С ними мы достаточно много путешествовали, но спустя четыре года осели в Нью Стетвене, в столице Бревоя. Я тогда устроилась на работу к одному очень богатому, но очень одинокому старому дворянину охотницей. Он был крайне преклонного возраста, не имел своих детей, так как супруга его умерла вскоре после их свадьбы, а второй раз женится он не стал, поэтому заботился обо всех своих слугах как о родных детях. Правда муштровать нас он тоже любил, и "воспитывал" всех крайне строго. Страшно представить, сколько времени мне, деревенской девчонке, потребовалось, чтобы научиться манерам и этикету! Но платил мой работодатель не скупясь, поэтому я училась, училась и ещё раз училась, лишь бы удержаться на этом месте. – Но всё же ты от него ушла, – не унималась бард. – Что-то случилось? Лина грустно вздохнула. – Как я говорила, он был мужчиной сильно в возрасте, – нехотя пояснила она. – Я проработала у него где–то пять-шесть лет, а потом господин Милос скончался, и его слуги разошлись кто куда. Как раз тогда я узнала, что Джаманди Алдори собирает наёмников для штурма крепости Рогача и просто не смогла пройти мимо. – У тебя до этого не возникало желания покончить с этим безумцем? – взгляд полурослицы стал неожиданно сосредоточенным, а тон до ужаса серьёзным. – Возникало, – после минутного раздумья ответила аазимар. – Но я ведь не глупа и понимаю, что нам с Бадди вдвоём с ним и его бандой было не справится. И, по сути, я оказалась права. Если бы не вы пятеро и Амири, Харим и Джейтал, мы бы не освободили эти земли от его тирании. – Значит, баронессой становиться ты не планировала? – в голосе Линдзи звучало некое удивление. – Ох, нет! – лучница отрицательно замахала руками. – И в мыслях не было! Я вообще не знала, что оплатой за победу над Рогачом будут сами Украденные Земли. – Вот как… Ага… Записала! – писательница выглядела абсолютно счастливой, подскакивая с места и раскладывая листки с ещё невысохшими чернилами на поваленное дерево так, чтобы не перепутались страницы, и кладя на каждый листок по небольшому камушку для того, чтобы их не унесло случайным порывам ветра. – Думаю, на сегодня хватит! Огромное тебе спасибо, Лина. Баронесса с улыбкой пожала плечами. – Не за что, – чуть наклонив голову вбок, ответила она. – Спасибо тебе за твои старания. – Что ж, вы как раз вовремя – суп готов! – Октавия так громко и пафосно выдала эту фразу, будто бы не звала своих друзей к ужину, а декламировала монолог в театре. – Кому накладывать первому? – Шутишь, что ли? Мне конечно! – подозрительно затихший, сидя на своём спальном месте, Рег тут же оживился. – Я голоден, как зверь! – Учитывая твои манеры, зверем ты как раз и являешься, – тут же фыркнула в ответ полуорку Валери, помещая начищенный до зеркального блеска меч обратно в ножны и откладывая их в сторону. – Манеры не моя сильная сторона, – согласился полуорк, отчего-то крайне коварно улыбаясь. – Приходи ко мне в палатку, узнаешь в чем я действительно умел… – Как ты можешь нести подобное, – у Линдзи даже ложка из руки выпала от такой наглости со стороны мужчины, – рядом же Октавия! – А что, я не очень-то и против, – звонко рассмеявшись, ответила полуэльфийка. А потом, внезапно добавила. – Могу даже присоединиться, почему бы и нет? – Ну ребята, ну как же так… – забубнила полурослица, стыдливо опуская своё покрасневшее лицо под дружный смех веселых и довольных магуса и волшебницы. Валери что-то возмущённо говорила, но её плохо было слышно из-за смеха разошедшейся шутками парочки. Молча сидели только жрец и баронесса. Каждый думал о своём.***
Ужин ребята провели крайне шумно. Регонгар, съевший свою тарелку (как и две тарелки с добавкой) первым, сыпал остротами, не давая остальным спокойно поесть то из-за смеха, то из-за гнева. Но буквально уже через час почти все засобирались спать. – Я, пожалуй, присмотрю за лагерем первой, если никто не против, – попросила Эвилина после того, как тарелки, ложки и походный котелок были начисто вымыты. – Мне не спиться, а вы отдыхайте. Уставшие спутники согласились. – Разбудите меня через пару часов, – кинула через плечо Валери, отчаянно зевая. – Конечно, – Лина уже расположилась у огня, задумчиво смотря куда-то в даль, сквозь пылающее пламя. Она не запомнила, сколько просидела так, но, по ощущениям, буквально через мгновение, аазимар услышала приглушённый кашель совсем рядом с собой. Вздрогнув от неожиданности, девушка резко обернулась и подняла голову вверх, ища источник звука. Совсем рядом с ней, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, стоял Тристиан. – Могу ли я сесть рядом? – проговорил юноша с такой скоростью, что баронесса даже забыла спросить, почему жрец не отправился спать, как и все остальные. – Боги, Тристиан, что за вопрос? Конечно да! – девушка тут же двинулась в бок по широкой коряге, на которой сидела, чтобы дать больше места служителю Серенрей. – Пожалуйста, не спрашивай о таких вещах, я всегда рада твоему обществу. – Спасибо, ты очень добра… – чуть наклонив голову, проговорил Тристиан, садясь. Так они сидели, молча смотря на огонь, несколько минут, пока жрец не нарушил молчание. – Разреши мне задать тебе один вопрос? – очень вкрадчиво и осторожно проговорил он, поворачивая своё лицо в сторону девушки. – Ух… Сегодня день вопросов какой-то… – непроизвольно нахмурилась аазимар. Она, признаться, очень устала уже от всех этих расспросов, но, увидев заметно погрустневший взгляд юноши, тут же спохватилась. – Но вопросам от тебя я всегда рада, так что да, конечно разрешаю. Блондин моментально повеселел и оживился. – Прошу, не сочти меня навязчивым, – было видно, что жрец очень старается подбирать нужные слова, пытаясь не задеть и не расстроить собеседницу, – но я заметил, что во время вашего с Линдзи разговора ты явно не договаривала что-то… О, нет, я не прошу тебя рассказать мне то, что ты утаила! Я просто хочу, чтобы ты знала, что я всегда буду рядом, если тебе захочется просто поговорить с кем-нибудь о том, что тебя тревожит… Последнюю фразу он выдал как-то особенно взволнованно и порывисто, после чего, будто бы сам испугавшись своего напора, вздрогнул и потупил взгляд. Заметив это, Лина невольно улыбнулась. "Ну разве он не прелесть, а? – подумалось ей. – Спасибо тебе огромное, я очень ценю твою помощь, – Эвилина постаралась сказать это, как можно более добрым и нежным голосом. Её рука почти невесомо легла на плечо жреца, подбадривая его. – Спасибо тебе, твоя помощь много значит для меня. Очень много. Пара долго, очень пристально и молча смотрела друг другу в глаза. Каждый ждал, что ответит другой. Первым не выдержал юноша. – Поздно уже, да и холодает, – на его лице вновь играла лучезарная умиротворяющая улыбка, но голос, почему-то, звучал наигранно весело. – Вам с Бадди пора поспать, не так ли? Баронесса пару раз растерянно моргнула. – … Да, пожалуй ты прав… – после длительной паузы проговорила она, убирая руку с его плеча и вставая с места. – Доброй ночи, Тристиан, спокойного дежурства тебе. – Да благословит Серенрей твой сон, Эвилина.***
" Ох, как бы мне не обидеть его своей навязчивостью!" – думала баронесса Украденных Земель, прозванных ныне Обретёнными Землями, перед тем, как окончательно уснуть, будучи вымотанной и уставшей за сегодняшний день. " Ох, как бы мне не обидеть её своей навязчивостью!" – думал жрец богини Серенрей, смотря в чёрное, безлунное, но усеянное мириадами звёзд небо с великой грустью и болью в прекрасных золотисто-янтарных глазах. "Ох уж эти два нерешительных придурка…" – с привычным раздражением думал Бадди, медленно проваливаясь в лёгкий полудрём и готовый в любой момент защитить свою милую хрупкую Эви от любой грозящей ей опасности.