Разбитый мир III. Земля иномирцев

      Когда Дармер в прошлый раз летал на кайтоплане, он не мог перестать думать, что болтается в воздухе над пропастью. Сейчас маг и не вспомнил о нелюбви к полетам. Мысли занимал лишь один вопрос: «Почему мы не летим быстрее?»       Только задать его некому. Ремез во главе группы задавал общий темп, а ему такая скорость казалась подходящей. Дармер вовсе не хотел критиковать профессионализм Ремеза, но тот мог почаще «выходить в эфир», как он сам выразился, и говорить с командой.       Пилот не связывался с друзьями с самого острова. Когда они поднялись в воздух, Ремез сказал, что полетит впереди, а остальные должны построиться клином. С того момента он молчал и даже не обернулся проверить, не остался ли в небе один.       Тишина не прибавляла душевного спокойствия. Пока полет шел хорошо, но в любой момент все могло перемениться. А неизвестность пугает больше всего.       Ремез предоставил ребятам самим решать, кто за кем летит. Дармер взял на себя роль замыкающего в правой цепочке, хотя был далеко не лучшим летуном в команде. Но поставить позади себя девочек он не мог, а Мартес в прошлый полет сильно отстал и чуть не потерялся. Поэтому «друид» с Адель летели за Ремезом. Следом — Кси и Салли. Левым замыкающим стал Трим.       Дармер не жалел о выбранной позиции — в воздухе он держался куда уверенней и не отставал от строя. Но с такого расстояния нечего и пытаться докричаться до Ремеза. А Дармеру хотелось узнать, далеко ли еще. Не до Земли. До края Разлома.       Прежде Веспер никогда не бывал в этой зоне. Остров Старейшин с кучей заклинаний вокруг не в счет. Теперь Дармер сполна прочувствовал, почему мореплаватели даже не приближаются к Разломам.       Стоило отлететь от стены, как внутренний «компас» взвыл и сошел с ума. Отвратное чувство, не поддающееся описанию, хуже тошноты. Дармер старался отрешиться, насколько мог — никогда раньше ему не приходилось этого делать. Наверное, Мартес так же блокировал сенсорное восприятие в замке Весперов.       «Включить» магическое чутье Дармер не решался, чтобы снова не схлопотать по нервам, и потому не знал, пролетели они опасную зону или нет. Океан подсказок не давал — синяя морщинистая поверхность внизу была спокойна и безмятежна.       — Салли! Салли, слышишь меня? — позвал Дармер.       Летящая впереди Сальвадора сбавила скорость и повернула голову, насколько позволяло положение.       — Да?       — Ты знаешь, где мы? Далеко до Земли?       Дармер не думал, что он единственный, по чьим ощущениям ударила аномальная зона. Но Салли родилась и прожила на Земле Иных Миров много лет. Могла она почувствовать приближение родного материка?       — Трудно сказать наверняка, — откликнулась Салли. — В голове такой туман… Как смотреть через сыплющийся в глаза песок. Но половину мы точно…       — Второй справа! — в ухе неожиданно раздался глухой голос Ремеза. — Вернись в строй!       Салли встрепенулась и быстро полетела на свое место в клине.       Дармер как никогда пожалел, что Ремез не может его слышать. Почему он влез именно сейчас, не дав Салли договорить? Дармер так и не узнал, где они: на полпути к цели или краю Разлома.       Однако как Ремез узнал, что Салли вылетела из строя? Дармер не видел, чтобы он оборачивался. Услышать их пилот тоже не мог — встречный ветер уносил слова прочь. Или же…       Ну, конечно! Стрелка! Наверняка Ремез увидел на своем приборе, как одна отклонилась в сторону от других.       Открытие немного успокоило Дармера. Все-таки Ремез следит за спутниками и быстро реагирует на любое изменение клина. Не так уж он плох как проводник. Еще бы с командой общался почаще…       Желание Дармера вскоре осуществилось, голос Ремеза зазвучал в передатчике:       — Внимание! Смена курса. Справа облако.       Повернув голову, Дармер увидел то, что облаком бы никогда не назвал. Там, где пять минут назад было чистое небо, появилась темная туча. И она разрасталась на глазах.       Лучше бы Ремез продолжил молчать.       — Ускоряемся.       Ремез полетел быстрее. Команда поспешила следом. Они летели в сторону от первоначального маршрута. Ремез хотел проскочить мимо бури.       Вскоре Дармер понял, почему они не летели с такой скоростью с самого начала. Воздух с силой бил в лицо, выбивая из глаз слезы и затрудняя дыхание. Приходилось опускать голову, чтобы сделать вдох. Дармер прикрыл веки и поднимал на краткий миг, чтобы не выбиться из строя. Для полетов на таких скоростях нужна одна из тех масок, что друзья использовали в битве против Линта. Со стеклами и воздушным фильтром.       Но, несмотря на возросшую скорость, туча двигалась еще быстрее, и через несколько минут Ремез вновь вышел на связь:       — Снижаемся. Пока облако еще не над нами.       Клин полетел вниз к воде. Чувствуя приближение шторма, океан больше не был безмятежен. Упорядоченный ток волн сменился бурлящим хаосом. Когда Ремез выровнял клин, Дармер видел каждый пузырик морской пены на верхах вздымающихся водных скал.       — Ниже не спускаться! Волны вырастут еще больше и захлестнут вас! Выше тоже не взлетать, иначе засосет облако!       Дармер не собирался подниматься или опускаться. Он хотел лететь лишь вперед, как можно быстрее, чтобы выбраться из моря Разломов.       Где-то наверху в первый раз громыхнуло.       Поднявшийся ветер еще сильнее бил в лицо. Часто моргая, Дармер опускал и поднимал голову, всякий раз заново находя взглядом товарищей. Несмотря на усиливающийся ветер, все, даже Мартес, держались строя. Если кто выбивался, то сразу возвращался обратно.       У Дармера появилась надежда, что они сумеют выбраться до начала бури. Особенно, когда ожил передатчик:       — Впереди просвет! Осталось немного! Не сбавляем темп!       И тут тщательно выстраиваемая в сознании стена содрогнулась. Нечто по другую сторону, громадное, мощное, ударило снова и проломило брешь. Дармера захлестнул опаляющий поток пламени. Этот огонь был чем-то новым, неизведанным. Первобытным. Он исходил из глубин, плавя монолитные плиты. Его силы хватало, чтобы сдвинуть само мироздание.       Невероятным усилием воли Дармер вырвался из вихря бешеной энергии. Все еще не до конца поняв, что случилось, он привычно оглядел строй и увидел, как Адель рванула вперед, что-то крича.       –… Назад! — расслышал Дармер, прежде чем Адель схватила Ремеза за плечо и отшвырнула в сторону.       А потом море взорвалось.       В воздух взлетели миллиарды капель. Огромным фонтаном они на мгновение застыли во времени. И исчезли в бушующих клубах дыма. Серый столб взвился вверх. В дыму появились красные всполохи.       Дармер резко свернул вправо. Так же поступила Салли перед ним. Остальные метнулись в другую сторону. С каждой секундой столб дыма и огня разрастался, отдаляя ребят друг от друга.       Дармер отлетал прочь от смертоносного облака. Извержение подводных вулканов — не редкость в море Разломов. Израненная земля до сих пор кровоточила лавой. Но почему сейчас, именно в этом месте, когда осталось совсем чуть-чуть?       Однако воля Разломов оказалась сильнее планов каких-то магов.       В суматохе Дармер забыл наставление Ремеза не подниматься вверх. Отлетая от извержения, он неосознанно набрал высоту.       Когда Дармер заметил это, тут же прекратил воспарение и попытался снизиться. Но было поздно. Он по-прежнему летел вверх. Чья-то чужая воля тянула кайтоплан к туче. Как и предупреждал Ремез, Дармера затягивало в грозовое облако.       Пошел дождь. Капли забарабанили по крыльям кайтоплана. Небо озарилось вспышкой.       Дармер летел им навстречу. Туда, где рождались дождь и молнии. И ничего не мог сделать.       Дождь превратился в ливень. Вода заливалась в глаза, уши, ноздри. Дармер зажмурился и мотал головой, отфыркиваясь.       В какой-то момент он сумел открыть глаза — но не увидел ничего. Лишь непроглядную черноту.       На долгие секунды Дармера охватил страх — он подумал, что ослеп. Но потом тьму порезал ярчайших росчерк. Через мгновение его догнал гром.       Грохот был оглушающим. Ничего громче Дармер в своей жизни не слышал. Хотя слышал ли? Уши болели так, что он начал думать, не порвались ли барабанные перепонки.       Видимость вокруг была на нуле. Мощные потоки ветра били Дармера словно молотом и швыряли из стороны в сторону. Он не знал, куда лететь, где небо, где земля. Его могло перевернуть вниз головой, а Дармер бы и не понял.       Он не знал, падает или поднимается. Дармер начисто утратил ориентацию в пространстве. Мысль о том, что его несет вверх, нагоняла страх. Дармер не знал, что там, наверху. Вряд ли станет лучше.       Лишь короткие вспышки давали рассмотреть глубины грозовой тучи в редкие моменты, когда удавалось продрать глаза в непрерывном потоке воды и побороть тошноту от беспорядочного кручения. Но после представшей картины хотелось зажмуриться и не видеть творившийся кошмар. Если мир мертвых существует, он должен выглядеть так: сумрачное ничто, ревущий водоворот тьмы, в котором ты обречен вечно крутиться в одиночестве. Где невидимые демоны бьют тебя, истязают, рвут на куски.       Гулкие раскаты грома и сверкающие молнии прекрасно дополняли картину преисподней. Грохот небес вибрировал в каждой клеточке тела. Даже глухой мог его услышать — звук чувствовался всей кожей, потому Дармер до сих пор не был уверен в целости ушей.       Сверкающие молнии были шириной намного больше его собственной. До этого момента Дармер и не думал, что вблизи они могут быть настолько огромными. Куда там его потугам до силы природы! Если одно из электрических лезвий прошьет его, от Дармера не останется даже пепла.       Захлебываясь от заливающего рот и нос ливня, Дармер подумал, что хуже не будет. Но представление на небесной сцене только начиналось.       Все это время Дармер поднимался вверх. Из-за заклинания климат-контроля в форме он не почувствовал холода. Перемену Дармера заметил, когда перестал идти дождь. Но не успел он обрадоваться, как новый порыв ветра принес тучу градин.       Поток мелких льдинок был столь плотным, что вокруг Дармера всколыхнулась энергетическая пленка щита. Удары прекратились, но Дармер знал, что защита не продержится долго. Буря и так сильно его вымотала, а теперь заклинание тянет силы.       Но градин меньше не становилось. И Дармер сделал единственное, что мог в этой ситуации: дотянувшись до застежек доспеха, он расстегнул их. Ветер доделал остальное, и металл, сверкнув во вспышке молнии, унесся в черные глубины тучи.       Кусочки льда снова застучали по телу. Это было неприятно, если не сказать больно. Останется куча синяков… Если Дармер выберется отсюда. В чем с каждой минутой все больше сомневался.       Он не представлял, что ему делать. Куда лететь: вниз, вверх, вперед, назад? Да и получится ли? Дармер не более чем песчинка в прибое, подчиненная волне. Только ей решать, вынести песчинку на берег, унести на дно или заставить крутиться в бурлящей пене.       — Дар… мер!       Послышалось. Какофония звуков причудливо сложилась так, что стала похоже на имя. Это всего лишь ветер. Никто больше здесь не мог…       — Дармер Веспер!       На него летела огромная градина. Если б Дармер скрючился, то смог бы поместиться в шар такого размера. Но не успел он представить, что с ним станет, когда градина попадет в него, как она сдвинулась. И Дармер увидел Салли!       Подлетев, подруга схватила его руку. На предплечье Салли прикреплена изогнутая пластина льда. Защищаясь, Сальвадора выставляла пластину перед собой, а Дармер принял ее за гигантскую градину.       — Схвати меня за плечо! — крикнула Салли, отбивая самодельным щитом встречный поток ледяной шрапнели.       Когда Дармеру это удалось, носы кайтопланов столкнулись, и они оказались лицом к лицу.       — Летим вверх, — сказала Салли и первая повернула остов почти вертикально.       Дармеру показалось, их пульнуло как камни и пепел из взорвавшегося вулкана. Никакого сопротивления ветру — они несутся в его потоке, разгоняя и без того высокую скорость кайтопланов.       Встречный воздух до слез резал глаза, и Дармер закрыл их. Он не знал, сколько продолжался полет: минуту, две, час? Но в один миг тьма за веками сменилась светом. Попытавшись открыть их, Дармер снова зажмурился. После непроглядного сумрака бури слепящая вспышка резанула не хуже ураганного ветра.       — Повернись. Не смотри на солнце.       Послушавшись, Дармер рискнул снова приоткрыть глаза. И часто заморгал, привыкая к яркому свету.       — Полетели скорей, — потянула за рукав Салли. — Иначе еще выше унесет.       Они парили над тучей. Кучерявое облако в лучах солнца выглядело мирно. С трудом верилось, что внутри него творится тот темный ад, откуда им с трудом удалось вырваться.       — Ты знаешь, куда нам лететь? — обернулся Дармер к сокоманднице. — Эта стрелка вертится во все стороны. Или мы слишком далеко от Ремеза, и прибор на таком расстоянии не работает, или из-за бури сигнал не передается.       Коса, что Салли заплела перед отправлением, растрепалась, и она мотала головой, чтобы откинуть лезущие в глаза пряди. Отчего-то золотые волосы Салли посветлели и сияли.       — Я лучше чувствую, где мы. Разлом остался далеко внизу, влияние его ослабло. Мы вылетим за его пределы и там найдем остальных.       Присмотревшись, Дармер понял, что волосы Салли покрылись инеем. Белые узоры разрисовали доспех и кайтоплан Салли.       — Если они тоже выбрались, — выдохнул Дармер. Перед лицом пронеслись клубы белого пара.       Салли не ответила — только опустила белые ресницы.       Дармер мысленно обругал себя за неуместную реплику.       — Полетели, пока климатическое заклинание работает. Показывай, куда.