***
1 год, факультет экономики и менеджмента
На улице, перед огромным зданием колледжа, стояла толпа людей, новых учеников. Сегодня первый день для новичков в этом здании, поэтому их встречают уже в девять утра, чтобы рассказать и показать все, что нужно знать об их новом месте обучения. Акааши стоял где-то в самом конце этой толпы, до сюда уже почти не долетали слова ректора, поэтому, по-хорошему, стоило бы пробраться ближе, в начало, но его это не заботило, он ждал, когда закончится эта вступительная речь и им покажут и расскажут все об этом здании. Тогда Акааши и сможет отправится к себе в новую комнату в общежитие. Переезжая из Нагано, что находится лишь в нескольких сотнях километров от Токио, Акааши надеялся на спокойную, тихую жизнь в столице и об обучении. Но кто же мог подумать, что по сравнению с маленьким и тихим Нагано Токио окажется огромным рычащим зверем, в котором нет не одного безлюдного переулочка. В приоритете у Кейджи было именно сбежать из такого шумного дома, как у его семьи. Он является средним братом, на которого валятся все обязанности еще как и единственного мужчины в семье. Забота о двух младших сёстрах, больной матери и старшей бездельнице-сестре выматывала так, что даже горячие источники и молитвы в храмах не помогали, а именно эти две достопримечательности были в приоритете как и у туристов, так и у местных. Акааши, как бы ужасно это не звучало, чувствовал себя обременённым собственной семьёй. Поначалу он гнал эти мысли куда подальше, посылал усталость на одно смущающее местечко, а сам продолжал заниматься домом. Кто же знал, что в семье с четырьмя женщинами некому будет приготовить ужин?! Первое время он мирился с тем, что хозяюшкой являлся он сам, но чем больше он появлялся в домах друзей, чем больше видел прекрасных мам домохозяек и их помощниц дочек, тем больше понимал, в какую задницу встрял. Мама сразу же отпустила единственного сына на учёбу в Токио, сестрицы первое время похныкали, поворчали, но провожали брата с улыбками. А вот старшая Акааши отдавать такого братца не хотела. Первое время говорила, как же сложно будет их матери без такого помощника, потом плакалась, что они с сестрёнками будут скучать, ну, а когда уже ничего нельзя было изменить заговорила о том, что жизнь в столице не такая уж и сладкая. И ведь не соврала! Правду молвила, тут тебя сожрут и не подавятся. Добавки попросят… Он здесь уже три дня находится, да все привыкнуть не может. Хорошо хоть мама вспомнила о тётушке. Дни до начала учёбы он провёл в не менее громкой семье. У его тётки по папиной линии трое детей и для всех он был как нарасхват. Что трёхлетний карапуз, который то на ручки просится, то порисуй с ним, то поиграй, что двенадцатилетняя цаца, возомнившая себя царицей, и вообще, ее внимание еще заслужить надо, что пятнадцати летний переросток, с которым в приставку рубиться надо, поддаваясь или армрестлингом заниматься, надеясь, что кости будут целы. Не то чтобы он ненавидел этих детей, да и семью в общем, но вот от спокойствия и отдыха не отказался бы. Именно поэтому он был не против пожить в общежитии с совершенно чужим для него человеком.***
Вся эта бадяга с первым учебным днём продолжалась еще около часа. Акааши честно пытался слушать, но со временем это все ему надоело и он просто плёлся в конце их «дружной компании», запоминая кабинеты. Когда же их с чистой душой отпустили, кого по домам, кого в общежитие, Кейджи пришлось сначала идти домой к тёте с дядей — во-первых, чтобы дособирать все вещи, во-вторых, из-за прощального ужина. Отмазываться от него, как не странно, он не стал. Всё-таки не скоро он снова домашней еды поест. А напрашиваться на совместные ужины не хочется — вдруг позовут к ним на постоянку? Ужин его приятно удивил. Акааши пробыл тут недолго, но семейство уже знало о его предпочтениях в еде, которая, кстати, и стояла на столе. Всё было завалено его любимыми блюдами. Пока они ели, Кейджи всё расхваливали, мол, какой же прекрасный мужчина достанется в будущем какой-то девчушке, и готовит, и убирает, и с детьми посидеть может, а теперь вот еще и учиться пошёл на хорошую профессию, экономистов и бизнесменов в семье мало не бывает. Малышня, конечно, хотела с ним напоследок позависать, но пыл их быстро остудил отец. А под конец был торт, шоколадный, а написано на нем было поздравление. Кейджи сам не понял, как распитие чая сменилось распитием алкоголя. Отец сего семейства все пытался налить ему, но Акааши не давался, во всю отбрыкивался. Ему завтра ещё на учёбу, не очень-то и хотелось опаздывать на первую пару в первый день в университете. В итоге отмазался тем, что приходить в общежитие попросили не позже девяти часов вечера, и он почти не соврал. К восьми Акааши подъехал к общежитию на такси, донёс свои три сумки и портфель ко входу и спросил у коменданта про свою комнату. Тогда-то он и узнал, кто будет его соседом. Акааши предполагал, что в общежитие он будет жить с кем-то из своего потока, с кем-то, с кем будет вместе учиться. Но зайдя в комнату его встретил не кто-то из парней, с которыми они сегодня утром ходили по зданию, а мужчина, которого он до этого не видел. Парень был красив и крепок, явно занимался спортом, но каким-то понурым, грустным. Он смотрел на свои вещи, которые лежали на постели, хмурился и дул губы. Когда же всё-таки заметил соседа, обернулся с улыбкой и представился. — Меня зовут Бокуто Котаро, приятно познакомится! — парень взмахнул рукой, помахал и присел возле своих вещей, головой указывая, чтобы Акааши садился напротив. Кейджи поставил сумку с портфелем на пол, а сам уместился на незастеленной кровати, называясь: — Акааши Кейджи, — начал он, — первый год… -О, так ты тут первый раз! Я вот второгодка, меня недавно перевели сюда, — на последний словах его голос дрогнул, но он лишь шире улыбнулся. На лице Акааши же замерло удивление. Бокуто казался парнем куда старше своих лет. — Ну, можешь располагаться. — немного растерянно произнёс Бокуто и ушёл в ванную. Акааши так и остался сидеть с обескураженным видом, поднося ладонь к лицу и чуть наклоняясь к коленям, произнёс: — Как хорошо, что я не выпил…***
Обучение в Токио проходило куда легче, чем он предполагал. Возможно из-за того, что Акааши не часто ходил куда-то дальше участка университета и общежития. Уроки давались ему легко, он всегда внимательно слушал и записывал за преподавателем. Одногруппники, в большей степени женского пола, часто разговаривали с ним, так что ему некогда было скучать. Он уже обзавёлся двумя друзьями, с которыми обедает на большой перемене и общается по вечерам в общежитии. — О, Акааши, я видел, как сегодня из твоей комнаты выходил второкурсник. Вы общаетесь? — Коноха и Коми заинтересовано смотрели на друга, отложив свой обед. Акааши же не торопился с ответом. — Я частенько вижу его, что не странно, он довольно громкий. Но вас двоих ещё не заставал. — Коми снова взялся за палочки, делая вид, что неособено заинтересован. Коноха же, ухватившись за фразу друга, заговорил: — Вы сейчас про Бокуто? Котаро, который? Он такой бесючий! Постоянно кричит и виснет на всех. Но в последнее время какой-то тихий. С кем поведешься от того и наберешься, да Акааши? — Акинори ухмыльнулся и засмеялся. -На самом деле мы с ним разговаривали лишь раз — при заселении в комнату. Как-то не ладится у нас с ним. — «И оно понятно.» — грустно подумал Кейджи. — Странно, мне казалось, что Бокуто может поладить со всеми. Кстати, о нем. — Харуки взглядом указал за спину Акааши. Тот скосил взгляд влево и увидел соседа в компании с черноволосым парнем. Именно на нем он и задержал свой взгляд. А парень, заметив это, подмигнул. Кейджи резко крутанул головой в другую сторону, продолжая смотреть теперь только в окно, на проходящих мимо столовой девушек, которые помахали ему с улыбками, на что он лишь кивнул. «Зачем я поехал учиться в Токио?..»***
В аудитории было громко, как никогда. Девушки громко болтали и хихикали, бас парней было слышно с самых нижних рядов. Акааши чувствовал себя не в своей тарелке: повсюду слышались крики, кто-то бегал и толкался. И ни одного знакомого человека. Кого-то из его группы всё-таки получилось разглядеть, ребята выглядели неважно, забились в самый уголок ряда и сидели молча, наблюдали за старшими. — Привет, Акааши! — в аудиторию вошли Коми и Коноха. Акааши расслабился, садясь посередине предпоследнего ряда. -Что тут происходить? — спросил он у подошедших друзей. Коноха поставил свою сумку перед Кейджи и начал объяснять: -У нас сегодня две пары проходят со вторыми годами. Преподаватель уехал на практику в другой город, поэтому две недели мы учимся вместе. Второй год? Чёрт… Прозвенел звонок, в аудиторию ввалились остальные ученики и все расселись. Преподаватель на замену был ужасно скучным, поэтому Акааши сидел и рассматривал других ребят. Во всем классе была только парочка учеников, записывающая что-то за учителем, остальные же сидели в телефоне, кто-то играл в карты. Вдруг взглядом наткнулся на копну чёрных волос. После того инцидента в столовой, Акааши узнал про того второгодника. Куроо Тецуро был лучшим другом Бокуто, соседа Кейджи, считался красивейшим со своего потока, и, как знали почти все, был геем. Правда, девушек это не останавливало, их частенько можно увидеть рядом с Куроо. Как не странно, парни его не сторонятся, и вообще никто не проявляет агрессии. Акааши всё продолжал пялиться в затылок Куроо и думать о чем-то своем и совершенно не замечая, что Тецуро давно смотрел на него в ответ. Урок закончился, остальные собирались уходить. И только они двое никуда не спешили. Как только Кейджи понял всю суть ситуации, неожиданно и для себя и для Куроо, покраснел, отвернулся и начал быстро собирать вещи. Перед самым выходом обернулся и увидел, как Куроо машет ему на прощание.***
Через два дня в той же самой аудитории Акааши готовился к лекции. Друзей рядом не было: Коми поехал в родной город к родителям, а Коноха приболел. Акааши не обращал внимания на шум вокруг, как и в первый день с этими людьми. Когда он уже сидел, влево от него отодвинулся стул. — Ну, привет! — Куроо приветливо улыбался; он был полностью повёрнут к нему, а слева от него сидел притихший Бокуто. -Привет. — Акааши кивнул и повернулся на преподавателя, что как раз начал диктовать лекцию. Он старательно делал вид, что лекция очень интересная и записывал, как бы, увлечённо. Тецуро старался привлечь его внимание: касался невзначай локтем, переспрашивал, что сказал старик, заглядывал в его тетрадь (в такие моменты Кейджи не дышал). Лекция длилась невероятно долго, и даже не из-за скучного бубнежа старика, а из-за того, что Акааши приходилось сдерживаться. Когда прозвенел звонок, Акааши сразу же стал собираться. — Не хочешь с нами пообедать? — как только он взял сумку и уже сделал шаг по направлению к выходу, сказал Тецуро. Позади него стоял Бокуто, который смотрел на него в упор. Смотря ему в глаза, Акааши ответил: — Конечно, спасибо за приглашение.***
С того дня Акааши стал всё чаще контактировать с второкурсниками, в особенности с Куроо. Обеды и перемены до и после совместных лекций они проводили вместе, старшие были просто без ума от Акааши: девушкам нравился такой типаж, парни могли поговорить с ним на любую тему. Но единственный с кем он не мог нормально поговорить — это Бокуто. Когда в их компании появлялся Кейджи Бокуто как-то резко смолкал и постоянно смотрел на него в упор, с нечитаемым взглядом. Такое отношение смущало и расстраивало его. Ведь Акааши смотрел на Бокуто совсем другим (?) взглядом, и хотел такого же от соседа. Зато Куроо смотрел на него, не скрывая намерений. И, как не странно, его намерения у Акааши вызывали также смущение и грусть. Сегодня ребята с третьего года позвали Акааши вместе со всеми выпить, без причинно, просто, почему бы не напиваться в пятницу? И Акааши сразу же согласился. А что бы и нет? Всяко лучше, чем снова идти к тёте. Хотя в самом клубе Акааши пожалел о своём решение. Все сразу же сбежались на танцпол и хотели его затащить за собой, правда, Кейджи не танцует, и от него отстали почти сразу. И ладно бы он остался один пить, так по обе стороны от него сидели Бокуто и Куроо. Разговор всё не завязывался, возможно потому что Акааши молча попивал свой коктейль, а Бокуто с понурым видом смотрел на танцпол. Только Куроо улыбался, посматривая на парней. -Акааши, — шёпотом сказал Тецуро на ухо парню. — Да, Куроо-сан? — Кейджи поежился от шепота, вниз по спине пробежала стайка мурашек. -Ты же не думал, что я просто так сел рядом с тобой. — ему приходилось говорить прямо на ухо кохаю из-за вновь громкой музыки. — На что вы намекаете? — Кейджи оставил свой стакан, с подозрением уставившись на семпая. — Ха, ты такой красивый… Руки Тецуро легли на бедра парня, щекоча открытую кожу кончиками пальцев. Его лицо приблизилось к шее Акааши. Их взгляды встретились, Куроо смотрел на него снизу вверх, его рот был приоткрыт, как-будто он собирался вот-вот поцеловать Акааши. И когда их губы почти соприкоснулись, на пути у поцелую встала ладонь Бокуто. Он зажал рот кохая левой, а правой рукой постарался отпихнуть друга. -Так и знал. — со своей фирменной хитрой улыбочкой проговорил Куроо. До Акааши только сейчас начал доходить смысл происшествия. Он в полные глаза уставился на Куроо, а когда рука Бокуто сползла с его лица, он обернулся к соседу. -Ты тоже? — Куроо задал вопрос Котаро, на который он ответил кивком головы и грустной улыбкой. -Аакаши, ты ведь по парням? — это были первые слова Котаро за весь вечер, но больше Акааши смутил сам вопрос. Он, немного поколебавшись, кивнул, и опустил голову вниз. -Здесь нечего стесняться, — Куроо поднял его голову за подбородок и посмотрел в глаза, — мы тебе приятны в интимном плане? — Д-да, я полагаю. — Кейджи залился краской, он еще никогда открыто не давал понять своим партнёрам то, что они его привлекают. -А как на счет платонических отношений? — добавил Бокуто. Формулировка немного смутила Акааши, но он ответил: — Если вы так предлагаете мне встречаться, то я был бы не против попробовать. — на этой раз Акааши сам поднял взгляд на Куроо. Он смотрел внимательно на его реакцию, по глазам Кейджи было ясно, что он настроен решительно. И хоть идея встречаться втроём его немного смущала, но он не хотел, чтобы сенпаи сомневались в честности его слов. -Правда?! — вскрикнул от радости Бокуто. Он сжал Акааши в объятиях и незаметно подмигнул Куроо. Рука Бокуто спустилась по талии ниже и закралась ко внутренней части бедра, слегка поглаживая ставший твёрдым член парня. — Что вы делаете, Бокуто-сан? Мы же в клубе! — Акааши не нравилась идея заняться самоудовлетворением прямо на глазах у танцующих. -Неволнуйся, с танцпола нас совсем не видно. — ответил за Бокуто Куроо и начал целовать шею Кейджи. Котаро стал быстрее и резче поглаживать бугорок, пока не услышал первый стон кохая. Тогда он освободил член от трусов и обхватил его своей большой ладонью, начиная медленно водить ей по всей длине. Куроо перешёл с шеи на губы парня, целуя сначала нежно и аккуратно, пока Акааши сам не стал пробираться языком в рот партнёра. Акааши стал стонать чаще и чуть громче, но из-за громкой музыки никто, кроме, парней, что были настолько близки к нему сейчас, не могли услышать этого. Когда воздуха у Акааши перестало хватать Куроо перешёл к губам Бокуто, а правой рукой схватился за ствол Акааши. Из-за трения двух рук, которые были совершенно несинхронны на Кейджи накатило такое наслаждение, какое он еще никогда не получал от дрочки от других партнёров. Все еще приходя в себя после оргазма Кейджи заметил, что у Куроо встал, поэтому он провёл рукой меж ног Бокуто и почувствовал бугор. Он уже хотел было помочь и им тоже, но заметил, что у их столику подходили ребята. Бокуто и Куроо наспех вернули Акааши подобающий вид, когда он схватил их за руки и повёл к лестнице на этаж с комнатами. — Теперь моя очередь помочь вам. — сладко шепнул он им на ухо и облизнул в предвкушении губы.***
Наконец Куроо смог нормально ответить Цукишиме: — Просто раньше я хотел стать актёром и даже почти снялся в кино в главной роли, но… планы поменялись. И вот, когда твой менеджер попросил меня заменить твоего партнёра я… ты всегда был моим кумиром! Я хотел когда-нибудь с тобой познакомиться. Поэтому я просто не мог отказаться. — выпалил Куроо, не смея поднять лица на модель, пока не услышал тихий смех. — Ты такой забавный, Куроо-сан. — Кей улыбался, посмеиваясь, и в этой момент Куроо казалось, что ничего красивее он в жизни не видел.