Save me

Ли Ен Хи

31 июля 2020 г.       Утром, как обычно, я сходила в душ и пошла завтракать. К моему удивлению, Со Ен уже не спала.       — Доброе утро, Ен Хи, — мило улыбнулась Со Ен и поставила кофе мне на стол.       — Доброе утро. Ты чего сегодня так рано проснулась? — удивленно спросила я. — На тебя это не похоже.       — Да хочу пораньше поехать в больницу. В отделении завал, да и к концу месяца нужно разобраться с бумагами. Думаешь, встала бы я по своему желанию в 6 утра? — посмеялась подруга.       — Онни у нас такой трудолюбивый педиатр, — мило протянула я, — детки от тебя без ума, так ведь?       — Я от них тоже, — посмеялась Со Ен и показала пальцами сердечки.       — Нам бы отдых… Мы давно не говорили по душам. Хочется как-нибудь посидеть, выпить вина и поболтать. Теперь еще и без выходных работаю… Надеюсь, директор уже скоро решит проблему с работниками.       — Эх, ты права, — грустно вздохнула Со Ен, — кстати, как там тот парень, Чонгук, кажется? Вы виделись еще после океанариума?       — Ага, — недовольно произнесла я. — Этот псих вчера приходил ко мне на работу и закатил сцену ревности.       — Это так мило, думаю, вы хорошо смотритесь. Когда ты показала мне фотографию, я сразу подметила, что у вас есть что-то общее. Да и по твоим рассказам, по характеру он тоже твой тип. Думаю, тебе как раз нужен кто-то, кто будет тебя веселить, — сказала Со Ен, перемешивая сахар в своей чашке кофе.       — Ты хотела сказать бесить?       — Будь проще, — сказала она, — ты точно нравишься ему. С чего бы тогда он тебя ревновал? Да и вы уже за руку держались.       — Айщ, не знаю. Все как-то не понятно. Он то бесит меня, то, наоборот, от него бабочки в животе появляются. Не могу понять, что он за человек, — сказала я и решила сменить тему. — Расскажи лучше, что там у вас с Намджуном?       — Ничего нового. Мы поругались, потому что он участвует в уличных гонках.       — Это опасно, — задумалась я, — надеюсь, вы скоро помиритесь.       — Спасибо, Ен Хи, — сказала она и спросила, — кушать не собираешься?       — В кафе перекушу… Обещаю! — сказала я, поцеловала ее в щечку и побежала собираться.       Я надела светло-синие джинсы, блузу с коротким рукавом темно-синего цвета в мелкий белый горошек. Затем завязала низкий хвост, обула красные балетки, взяла сумку и поехала в кафе.       Приехав на работу и увидев за барной стойкой Чимина, я поздоровалась и пошла переодеваться в рабочую форму.       — Как твои дела, мандаринка? — мило спросил Чимин.       — Ну, в целом не плохо, — улыбнулась я.       — Хочешь, сделаю тебе кофе?       — Давай, — решила согласиться я.       — Что будешь? — поинтересовался он и пошел к кофемашине.       — Ну, давай ванильный латте без сахара.       — Отлично. Будет готово через три минуты, — сказал он и принялся готовить мне латте.       Пока Чимин делал мой кофе, я обслуживала посетителей.       — Пока тебя не было, подходил директор, — сказал Чимин. — Он нашел нам сменщиков. Так что теперь мы всегда будем работать в паре.       — Отлично, это очень хорошая новость, — с улыбкой сказала я Чимину, — а что по поводу графика?       — 2:2, завтра и послезавтра выходной.       Я вспомнила, что Чон предлагал поехать на Чеджу, поэтому залезла в календарь, чтобы узнать, на какие дни недели выпадают мои выходные.       «Блин, не выходит… Стоит ли сходить к директору Со?»       Выходные выпадали на 9 и 10 августа, а это пятница и суббота. Мне нужно было отпроситься на воскресенье, поэтому ближе к концу дня я всё же пошла к кабинету директора.       *стук в дверь*       — Директор Со, здравствуйте.       — Здравствуй, Ен Хи, — сказал он. — Проходи.       Я села перед его столом и начала разговор:       — У меня к вам небольшая просьба…       — Конечно, говори, — с улыбкой произнес он.       — Не могли бы вы мне дать еще один выходной 11 августа? Или перенести выходной с девятого числа на одиннадцатое… У меня есть планы. Я ведь никогда ничего не просила и всегда усердно работаю, могли бы вы уступить мне разок? — мило улыбнулась я.       — Без проблем, Ен Хи, куда-то едешь? — поинтересовался он.       — Да, с другом на Чеджу, — сказала я.       — Хорошо, не беспокойся об этом. Иди работать, — сказал он, одобрительно кивнув.       Рабочий день был загружен, поэтому толком пообщаться с Чимином не удалось. Я вышла из кафе в девять вечера. Сев в машину, я решила позвонить Чонгуку, чтобы рассказать о том, что смогла отпроситься с работы.       *Телефонный звонок*       — Че надо? — подняв трубку, сказал он.       «Что это с ним? Заболел или пьяный?», — подумала я.       — Чон, все хорошо? — поинтересовалась у него я, понимая, что что-то происходит.       — Ты кто? Че звонишь? — пьяно пробубнил Чон.       «Да он в хламину… Видимо, о выходных расскажу не сегодня».       — Пьяный что ли? Это Ен Хи, — недовольно сказала я.       — Аааааа, Ен Хииии, — обрадовался он и неожиданно спросил, — ты знала, что нравишься мне?       «Вот же псих недоделанный!»       — Чон, сколько ты выпил?       — М-многоо, — заикнувшсь, еле промямлил он.       Я немного забеспокоилась, поэтому решила навестить его, чтобы помочь прийти в себя.       — Мне приехать?       — Давай, — промямлил он.       — Говори адрес.       Боже, то, как он говорил свой адрес не описать словами. Он не мог вспомнить, поэтому искал его в интернете. «Где таких придурков делают?». Каким-то образом, он наконец-то нашел, где живет: Новонгу, 204. Я примерно знала, как туда ехать, так как это мой соседний район. Я рассчитывала доехать от кафе чуть больше, чем за час, но попала в пробку, поэтому приехала к квартире Чона только к 22:15. Подъехав ближе, я увидела как он, одетый во все черное, садится в свой лексус и куда-то едет. Вспомнив, в каком состоянии он был два часа назад, я таки решила поехать за ним.       Мы ехали больше часа до окраины Сеула. Чон остановился в тоннеле шоссе в квартале Самхари. Внутри было много людей и автомобилей с байками, а три какие-то суперкрутые спортивные машины стояли в ряд перед линией старта. Как я поняла, здесь проходили гонки. Я вышла из машины и решила незаметно проследить за Чоном. Он направился к какому-то парню: коричневые волосы, рост примерно как и у Чона, широкая красивая улыбка. Все были в кожаных куртках, из-за этого казалось, словно тут все снимаются в фильме о гонщиках. Меня удивило то, что ни одной посторонней машины не проезжало через этот тоннель. Хотя, вспомнив, что Чон не из бедной семьи, я поняла, что эти богатенькие ребятки обо всем позаботились.       Чон о чем-то поговорил с этим парнем и направился к машине, стоявшей на линии старта. Еще больше я удивилась, когда увидела, с кем будет соревноваться Чон: какой-то парень с черными волосами и Ким Намджун!       «Только не говорите мне, что он собирается в этом участвовать…».       Я побежала к нему в машину, чтобы остановить его, как вдруг парень, с которым в самом начале говорил Чон, перегородил мне дорогу рукой:       — Туда нельзя. Гонщики уже на старте, через 5 минут начинаем. Зрители стоят у стены, — недовольно произнес он.       — Да не зритель я, руки убери!       — Да плевать, кто ты! Свали, пока по-хорошему прошу.       Я решила перейти к плану В:       — Я девушка Чонгука! — уверенно заявила я.       — Боже, да когда же вы что-то новое придумывать начнете. Я таких девушек отсюда сотнями выставляю!       «Ничего, план C тоже есть»       Согнувшись, я пролезла под его выставленной в сторону рукой и побежала. Пока меня не догнали, я быстро залезла в машину к Чону и замкнула дверь.       Чон махнул рукой, видимо показывая, что все в порядке.       Я пристегнула ремень и стала ждать, что же он скажет.       — Ты что тут делаешь? — как-то резко спросил он.       — Спасаю тебя, — уже разозлившись, ответила я.       Я была удивлена, что он вполне неплохо выглядит. Хоть от него и разило перегаром вперемежку с парфюмом, говорил он четко, почти как и обычно.       — Что? Спасаешь? Да кто ты такая? — разъяренно накричал на меня Чон.       Я не выдержала и решила высказать все, что думала о сложившейся на тот момент ситуации.       — Я знала, что ты начнешь злиться на меня. Я все равно не выйду отсюда. Хочешь ехать, поехали вместе. Если разобьешься, то не один… Я уже говорила, мне плевать, жива я буду через секунду или мертва. Три часа назад ты был пьяный в хламину, а сейчас сидишь за рулем и собираешься участвовать в гонках? Ты точно идиот. Но ничего, я заставлю тебя выйти отсюда. Если не боишься за себя, может, хоть обо мне подумаешь? Разве я не нравлюсь тебе? Хотя бы самую малость?       Я помнила его слова о том, что он ненавидит, когда люди не дорожат своей жизнью. Но он тоже разозлил меня. И я не врала: все, что я сказала было чистой правдой. Мне действительно на все плевать. То, что я любила больше всего, потеряно навсегда.       — Слушай ты. Мы один раз за ручку подержались, а ты уже что-то навыдумывала себе? С мозгами не дружишь, так сходи еще полечись. Передам Джину, чтобы лучше старался.       От этих слов мне стало больно. Надо мной раньше столько издевались, что к оскорблениям и насмешкам у меня выработался иммунитет, но почему из его уст это было слышать больнее всего?       Он отстегнул мой ремень, открыл мою дверь и сказал:       — Если хочешь сдохнуть, вали. Делай это одна. Ты мне никто, чтобы мы умирали вместе, понятно?       Это было последней каплей. Он слишком задел меня, поэтому я ударила его по щеке и вышла. Я хотела поехать домой, но что-то заставило меня остаться, хотя бы пока я не увижу его на финише.       Когда машины поехали, люди долго кричали имена своих фаворитов, на которых поставили деньги, а спустя минут 10 утихли и стали ждать. Хосок периодически говорил, кто выигрывает на данный момент, а кто отстает. Чон ехал вторым, а после почти наравне с Намджуном.       Сверху на мне была только легкая блузка с коротким рукавом, поэтому руки покрылись мурашками. Морально я чувствовала себя какой-то опустошённой. Зная его характер, я понимала, что он попытался меня обидеть, чтобы выгнать из машины. Но неужели для него эти тупые гонки важнее? «Но Ен Хи, он прав, ты для него никто…». Когда я подумала об этом, Хосок объявил, что парни вот-вот подъедут. Некоторые замерли в ожидании, некоторые по-прежнему кричали имена фаворитов.       Внезапно издали раздался рев машин, а дорога стала светиться от дальнего света фар. Все замерли в ожидании, готовясь закричать, как вдруг раздался звон и звук разбивающегося стекла и резко тормозящих по асфальту колес.       Меня охватила паника и страх, сердце заколотилось, дыхание стало очень поверхностным и частым, от этого мне стало не хватать воздуха. Все стали перешептываться из-за того, что что-то произошло, от чего в ушах загудело еще сильнее. На случай, если в общественном месте у меня начнется приступ паники, я всегда ношу в кармане 2 таблетки анаприлина, завернутые в маленький бумажный конвертик. Я быстро развернула бумажку и проглотила лекарство. Тревога прошла через несколько секунд.       Хосок сел в свою машину и, ничего не сказав, поехал в сторону парней. Я тоже быстро залезла в свою машину и поехала за ним. Так же поступили и остальные смотрящие.       Подъехав ближе, я увидела машину Чонгука, впечатанную в заднюю часть машины Намджуна. Стекло машины, где сидел Чонгук, было полностью выбито. Он сидел весь в крови, но в сознании. Я побежала к нему и подойдя ближе, увидела, что в его предплечье торчит большой кусок стекла. Лицо и другие открытые части кожи были в небольших порезах.       Уже почти год, после случая с Ли Хеном, я никогда никому не оказывала помощь, потому что боялась. Но сейчас, хоть мне и было тяжело, я должна была ему помочь. Я подбежала к нему и стала осматривать его на наличие других ран.       — Вызовите скорую! — крикнул парень, который по-видимому и был организатором этого кошмара.       — Не надо, не звони в скорую, сам знаешь, что будет, — простонал Чонгук, — я в порядке: все вижу, все слышу и помню.       — Идиот! Псих ненормальный! Дебил! — закричала я на Чонгука.       — Я знаю, — простонал он, — прости.       Хоть на моем лице и не дрогнуло ни одной мышцы, я была в отчаянии, слезы катились из глаз, от чего кругом все расплывалось, и тяжело было осмотривать Чона. Я вытерла слезы ладонями и стала щупать пульс, затем посмотрела, не сломан ли позвоночник и нет ли вообще переломов в целом. Все было в порядке, кроме руки. Осколок в правой руке повредил какую-то вену, от чего крови становилось все больше и больше.       — Кто-нибудь, дайте сюда аптечку! — крикнула я парням.       Намджун принес аптечку. Я взяла жгут и быстро наложила на правое плечо чона, чтобы остановить кровотечение.       — Я ненавижу тебя, Чонгук. Только попробуй сейчас потерять сознание. Я никогда тебя не прощу, если отключишься, — еле сдерживая слезы, сказала я.       Мне было так страшно, что с ним что-нибудь случится… Он потерял много крови и был настолько слаб, что я побоялась, что он вот-вот отключится. Тогда контролировать его состояние стало бы сложнее.       — Я люблю тебя… Ен Хи. Прости меня, — почти шепотом произнес он.       От этих слов еще больше захотелось плакать. «Почему он так внезапно ворвался в мою жизнь? И когда он стал для меня так важен?»       — Идиот! Главное, не отключайся, просто говори со мной, хорошо?       Затем я стала рыться в аптечке, в надежде найти хотя бы какое-нибудь обезболивающее. Я увидела кетамин в ампулах для внутривенного введения.       — Чон, у тебя есть на что-нибудь аллергия? — уточнила я.       — Раньше никогда не было…       Быстро обработав руки, я надела перчатки и ввела лекарство, перед этим на всякий случай убедившись, что в аптечке есть лекарства от аллергии. Вокруг осколка я слегка обмотала руку бинтом.       — Сказала же, говори со мной! Мне нужно знать, что ты не теряешь сознание.       — Можешь называть меня оппа? Я завидовал в кафе тому придурку.       — Я убью тебя, оппа, когда все доделаю! — сказала я.       — Так, я закончила.       — А стекло? — спросил брюнет, организовавший гонки.       — Ему надо в больницу. Осколок нельзя доставать здесь!       Чонгук также стал уговаривать меня не вызывать скорую:       — Ен Хи, если вызовем скорую, нас в лучшем случае крупно оштрафуют и лишат прав, в худшем… — еле произнес он. — Просто достань это стекло, я смогу вытерпеть.       — Я могу достать, если тебе страшно, — сказал Намджун.       — Вы все тут идиоты что ли? Слышите меня? Этого нельзя делать! — прокричала я от злости. — Достанете осколок и он труп. Думаете, сможете так просто остановить артериальное или венозное кровотечение? А если заденете нервные сплетения, представляете себе, что будет?!       — Что тогда делать будем? — спросил брюнет у ребят.       — Давайте вызовем скорую, будет, что будет… плевать. Главное, чтобы с Чоном все хорошо было, — сказал еще один гонщик.       — Ты прав, — согласился брюнет.       Тут я поняла, что можно его отвести самой. «Как я раньше не сообразила?»       — Не надо. Не вызывайте. Просто помогите осторожно перенести его в мою машину. Я сама отвезу. Так будет быстрее, да и по дороге успею что-нибудь придумать, чтобы у вас не было проблем с полицией.       Когда мне помогли перенести его ко мне на переднее сидение, я попрощалась со всеми и поехала в ближайшую больницу по навигатору.       — Чон, как чувствуешь себя? — спросила я, пока ехала.       — Голова немного кружится. А так нормально, даже не болит ничего, — медленно произнес Чон.       — Конечно, не болит, я тебе обезболивающее ввела. Меня больше волнует, что ты много крови потерял, а еще твоя рана…       Я прощупала его пульс, потому что мне показалось, что он стал еще слабее, его глаза постоянно закрывались, а мышцы на лице полностью расслаблялись.       — Фак, почему такой низкий пульс? — нащупав брадикардию, сказала я и, чтобы он не отключился, решила называть его, как он просил. — Оппа, расскажи мне что-нибудь.       — Ты милашка.       «Чон, вот совсем не до этого!»       — Йа, говорю, расскажи что-нибудь! Хватит меня комплиментами осыпать.       — Хочу обнять тебя.       Признаться честно, от этих слов хотелось расплыться в широченной улыбке, но из-за сильного беспокойства, я решила отчитать его:       — Вот засранец. Оппа, я точно тебя убью. Псих ненормальный.       — Ты красивая.       Я взяла его за левую руку и продолжила ругать:       — Только попробуй еще раз так сделать!       — Ты о чем?       — Обо всем. Еще раз так напьешься и больше не увидишь меня, еще раз поучаствуешь в подобном и больше не увидишь меня, еще раз так оттолкнешь меня и больше не увидишь меня. Понятно?       — Прости меня, — он попытался сжать мою руку, но был настолько слаб, что я практически не ощущала этого.       Мы подъехали к больнице, я быстро отстегнулась, открыла дверь и, перед тем как побежать искать врача, сказала:       — Приехали. Считай до ста вслух, пока я сбегаю и позову врача!       Я забежала в больницу, подбежала к регистрации и сказала, что срочно нужен врач, так как у меня в машине пострадавший с глубокой колото-резаной раной и сильной кровопотерей. Девушка позвонила и позвала врача, через минуту он подошел вместе с санитарами с носилками, я повела их к машине.       Чона отнесли в кабинет первичного осмотра. Врач осмотрел его и затем позвонил в хирургию, сказав, что нужна экстренная операция по удалению инородного тела из раны на предплечье. Спустя несколько минут Чона увезли оперировать, а меня попросили остаться.       — Кем вы приходитесь пострадавшему?       — Я его девушка, — сказала я, надеясь, что мне позволят быть его опекуном.       — Назовите паспортные данные пациента.       — Я… я не знаю.       — Где прописан пациент?       — Простите, я не уверена…       — Полное имя.       — Чон Чонгук.       — Дата рождения.       — Простите…       — Вы точно его девушка?       — Да, просто мы только начали встречаться…– произнесла я.       — Как я могу связаться с его родственниками?       — Я думаю, я могу дать вам номер его отца, — сказала я и полезла в контакты телефона Чонгука, — а нет, здесь нет номера его отца. Есть номер дедушки.       — Давайте.       Я продиктовала номер, после чего мне сказали ожидать окончания операции в коридоре. Все прошло быстро. Уже через полтора часа его прооперировали и перевезли в вип-палату.       Хоть я и не смогла ничего рассказать о Чоне врачу, мне разрешили остаться с ним в палате, что крайне удивило меня. Он лежал такой ослабленный. Хотелось обнять его, но я просто села рядом и взяла за руку. Сейчас он впервые выглядел таким невинным… словно ребенок. На лице было два маленьких пореза, заклеенных пластырем: на щеке и на лбу.       В палату вошел хирург и позвал меня в коридор:       — Здравствуйте! Врач сказал, вы его опекун, — проговорил высокий широкоплечий хирург лет пятидесяти.       — Здравствуйте! Что? — удивилась я, — а, да, я его девушка.       — Операция была не сложной, нервы задеты не были. Мы достали осколки и сшили поврежденные сосуды и ткани. Утром он уже придет в себя, сейчас постарайтесь не будить его. В принципе, завтра вы можете уже забрать его домой. Единственное, я напишу, какие мази и лекарства нужно будет купить. И на перевязку желательно ездить каждый день, чтобы поддерживать рану в чистоте, пока она не заживет.       — Я могу перевязывать сама. Я почти врач, точнее, я интерн, — сказала я. «Я так давно не произносила этого слова…»       — Прекрасно, тогда после обеда можете ехать домой.       — Хорошо, спасибо, — сказала я и поклонилась.       Я опять села в кресло, взяла Чона за руку и положила голову на кровать, продолжая рассматривать его. Сама не заметила как, но в таком положении я и уснула.       Меня разбудило то, что кто-то положил руку мне на щеку. Я открыла глаза и увидела Чона, сидящего на кровати.       — Доброе утро, соня, — сказал он. — Ты такая смешная, когда спишь. Я сделал много фото! Хочешь, покажу? — он выглядел радостным.       — Айщщщ, вот засранец, — сонно произнесла я, поднимая голову с кровати…