Посмотри на меня

— Что тебе сказал врач? По голосу Алины Даня понял, что она обеспокоена и напугана, но он бы не сказал, что на это есть особые причины. Девушка схватила его за руку и он накрыл ее своей ладонью. Попытался выглядеть бодреньким, но это выходило плохо, поскольку у него были собственные причины сейчас себя ненавидеть.  — Меня упекли в больницу, — Даня старался сказать это спокойно, но его голос выдавал волнение. — Сначала на обследование. Врач уверен, что мне предстоит операция.  — Но ведь это здорово! Ты снова сможешь видеть и… И Алина замолчала. Она отдернула руку. Дане показалось, что она даже отошла от него на несколько метров, поскольку он больше не чувствовал ее рядом. И ему это не понравилось.  — И что? — спросил он.  — Ничего, — отрезала девушка. — Будет круто. Как-то это звучало из ее уст не очень ободряюще и Даня насторожился. И все же он решил поведать ей причину по которой абсолютно точно не хочет торчать в больнице.  — Я хочу сопровождать тебя на чемпионат мира. То, что меня там не будет — это вообще как? Алина снова оказалась где-то рядом. Даня обернулся, пытаясь найти ее, перебирая руками. Когда он коснулся ее волос, то не удержался и провел рукой по ним. Алина не шелохнулась, напротив — подалась вперед и обняла Даню, прижимаясь к его груди. Он мог вечно так стоять, перебирая пряди ее волос. Только не за этим они встретились сегодня.  — Будешь меня по телеку смотреть… — Алина осеклась, а Даня усмехнулся. — Слушать в смысле. А потом я тебе позвоню. Но лечиться нужно, Даня! Он прекрасно это знал и больше не возмущался, не бесил ни себя, ни людей. И все же к Алине у него было много вопросов. Опустившись на скамейку, Даня похлопал по месту рядом с ней.  — Хочу узнать, что такого ты наговорила Этери. Почему она не стала увольнять меня и дала время на лечение? Нет, я такой вариант допускал, но ты и сама понимаешь, что шанс был мизерным. Пока девушка думала, что ему ответить, Даня внимательно прислушивался к каждому шороху. Они сидели в холле больницы, он слышал разговоры пациентов, какие-то указания медицинского персонала, но особо в разговоры не вслушивался.  — Я ей сказала, что в случае чего уйду следом за тобой. О чем-то таком Даня подозревал, только услышать это от Алины было как-то совсем неловко. Он рывком поднялся, хватаясь за стену, чтобы не рухнуть. Девушка, судя по звуку, тоже поднялась.  — Ты понимаешь, чем ты рисковала? — поинтересовался Даня, стараясь держаться прямо.— Она могла не принять твоих условий или вообще — выкинуть тебя следом. И что бы ты в этом случае делала?  — За тобой бы пошла. Это не отменяет ничего того, что… Даня не знал на кого больше злился: на себя, Алину или весь этот несправедливый мир. Он хотел схватить девушку за плечи и хорошенько встряхнуть. Если бы он мог видеть и найти Алину, то так бы и сделал.  — Да хватит это делать! Жертвовать собой, Алина. Поверь, это последнее, что ты должна… Кажется, сначала он почувствовал обжигающую боль, а только потом услышал хлопок с который Алина влепила ему пощечину. Он ошарашенно моргал, стараясь прийти в себя и понять, что же сейчас произошло. Она действительно ему врезала?  — Это ты собой жертвуешь, придурок! И непонятно для какой цели! Ты уже измучил уже всех близких тебе людей и не понимаешь этого! Мне плевать — хоть под поезд иди кидайся, только знай, что я лягу рядом с тобой. А сейчас дуй к врачу и говори, что ты готов лечь в эту чертову клинику прямо сейчас или ты не только потеряешь зрение! Спустя три часа Даня валялся в палате. Из развлечений у него был только телевизор, который он мог только слушать. В руках Даня перебирал найденный здесь же кубик-рубика. Он вертел его и размышлял над тирадой Алины. Щека до сих пор пощипывала, возможно это было простое самовнушение, но ему казалось, что он навсегда запомнит этот миг. Он хорошо представлял полные ярости глаза Алины и сердце у него сжималось. Он не хотел ее обижать, но почему-то это получалось несколько неосознанно, словно она вечно попадала ему под руку. Она могла даже в самые страшные моменты найти какой-то выход, какого Даня найти не мог. Это и пугало. И радовало одновременно.  — Хореограф сборной по фигурному катанию России из команды Этери Тутберидзе попал с больницу. Пока ведется журналистское расследование, по нашим данным Даниил Глейхенгауз лишился зрения. Даня повернул голову в сторону телевизора. Ну, конечно, теперь они будут мусолить это дело. Бог видит — они еще и сюда припрутся. Зашвырнув кубик в стену, мужчина закрыл глаза, прячась под одеяло. Когда зазвонил телефон, он не сразу его нашел, пришлось немного помучаться. Он точно знал кто именно ему звонит. И оказался прав.  — Ты больше на меня не злишься? — это был первый вопрос, который Даня задал Алине.  — Злюсь. Даже не думай на быстрое прощение. Тебе еще придется попотеть, чтобы я успокоилась.  — Здесь ужасно. Делают уколы и пичкают лекарствами. А еще берут кучу анализов. Знаешь сколько…  — Можно без подробностей! — перебила его Алина.— Я прекрасно понимаю, как ты там страдаешь и ничуть не жалко мне, понял? Даня затаил дыхание, а потом так тихо произнес, что, кажется, сам себя не услышал.  — Ты хорошая. Алина молчала и Даня молчал тоже. Девушка первая нарушила тишину рассказом о том, как ходила кормить Юки, как та оцарапала ее и вообще кошка без Дани стала бешенная. Он слушал ее и радовался, что она не отказалась от него после всего, что он наговорил ей за эти месяцы. Другой человек бы давно плюнул, но Алина? Нет. Наверное, она всегда будет рядом. А если нет, то кто знаешь, сможет ли он чувствовать себя счастливым.