Эпилог
7 октября 2019 г. в 09:41
— Скотти, Газ, вы не забыли достать курицу из духовки? А алкоголь — вы думаете, его достаточно? А закусок? Может, стоит ещё заказать, пока не поздно?.. Как считаете, Кэрол лучше с мамой посадить или не стоит? Не думаете ли вы, что тогда за столом скучать точно не придётся… Или всё-таки это перебор?
Скотт и Гарет, слаженно готовящие на кухне, переглянулись и многозначительно хмыкнули.
— Джинни База, кончай паниковать, лучше займись сервировкой, а то не успеем… — крикнул Газ и заговорщически подмигнул Скотту, тут же ему понятливо улыбнувшемуся.
Из гостиной уже вовсю слышался звон посуды, свидетельствующий о том, что Джон взялся выполнять поручение. Лучше было направить кипучую энергию мужа в правильное русло, иначе всё могло закончиться печально.
Сегодня должен был состояться званый ужин, посвящённый трёхлетию с начала их необычных отношений, и потому Джон с самого утра был слишком взволнован. Его стремление всё проконтролировать, во всё влезть и внести коррективы скорее умиляло, чем раздражало, но всё равно надо было держать ухо востро и по мере своих сил сдерживать самые экстравагантные или неуместные порывы этого энергичного вечного ребёнка. Не то чтоб им это в нём не нравилось, как раз таки наоборот…
— Как думаешь, сегодня всё пройдет по плану? — тихо спросил Гарет у Скотта, что стоял неподалёку и нарезал зелень для салатов. За горячие блюда отвечал Газ — у него они получались просто восхитительно.
— Это с Джоном-то? — так же тихо усмехнулся Скотт. Его глаза смеялись.
— Что ж, ждём апокалипсис местного масштаба, — притворно тяжело вздохнул Гарет и не выдержал — рассмеялся. Скотти тут же присоединился.
— По какому поводу ржём? — входя на кухню, прямо с порога огорошил их Джон и, не дожидаясь ответа, тут же подошёл к мужу и обнял со спины, после чего проделал ту же процедуру и с Гаретом.
— С чего такие нежности? — немного грубовато поинтересовался Газ, как бывало всегда, когда тот пытался скрыть неожиданно нахлынувшие чувства по отношению к его мужчинам.
— Я соскучился, — пожал Джон плечами и стащил с тарелки кубик обжаренной в соусе курицы для салата.
— Мы виделись десять минут назад! — скептически приподнял бровь Гарет, разворачиваясь к Джону и небольно ударяя того по руке, чтоб не крал ингредиенты.
— Ой, — Джон потряс «пострадавшей» конечностью, но тут же стащил оливку из другой тарелки. — Мне и десяти минут достаточно, чтоб снова захотеть увидеться! — с вызовом заявило это ходячее недоразумение, и никто из присутствующих даже не усомнился в его словах.
— Ты просто соскучился или пришёл за чем-то? — улыбаясь, спросил мужа Скотт.
— Точно! — Джон подбежал к Скотту и быстро поцеловал того в губы. — Ты удивительный! — после чего сунулся в один из верхних ящиков и, достав упаковку салфеток, направился к выходу из кухни, но на полпути вернулся, и Гарет тоже получил свой поцелуй. — Скоро закончатся, надо будет купить ещё… — и тут же скрылся в гостиной.
Скотт и Гарет долго смотрели друг на друга, а потом вернулись к своим занятиям. Правда, перед этим Скотти всё-таки не выдержал и тоже, быстро подойдя, поцеловал Гарета, который с готовностью ему ответил.
Да, прошла пара лет с момента, как Гарет переехал к Скотти и Джону, и не всегда за это время у них получалось жить в гармонии. Бывали ссоры. Даже ревность друг к другу, когда кто-то из троицы вдруг решал, что он стал лишним.
Больше всего почему-то грешил этим Джон. Может, потому что через год тесного общения Скотт с Гаретом слишком сильно сблизились и стали понимать друг друга по одному только взгляду? Или потому, что Джон очень много работал и из-за этого меньше всех из них бывал дома, рядом с любимыми? Так или иначе, но да, такое время от времени случалось, правда, и заканчивалось всегда примирением.
Гарет не афишировал, где он живёт, да и вообще не очень любил распространяться о своей личной жизни, потому снискал славу самого скрытного из знаменитостей. Фаны только знали, что он очень дружен с кастом «Торчвуда» и в особенности с семьёй Барроумен-Гиллов, с которыми проводил много времени вместе.
И, несмотря на всё это, Джон, Скотт и Гарет были счастливы.
Самым тяжёлым временем для троицы оказалось не то, когда Скотт и Гарет делали первые неловкие шаги друг к другу, как они предполагали, что будет, и даже не время сразу после переезда Гарета в их дом, когда пришлось свыкаться с привычками и особенностями друг друга, а моменты каминг-аута перед немногочисленными, но важными для них людьми.
Конечно же, родственники и самые близкие друзья узнали правду — те, кто был вхож в их дом, — и не все сразу приняли новость положительно. Кое-кто до сих пор не понимал их, но и не осуждал — если счастливы, что ещё надо?
Гэвин и его муж Сью, например, лишь удивились, но они давно привыкли к эксцентричности Джона и компании, так что им было не привыкать к разнообразным выходкам. А для Гэвина от их союза даже польза была — Газ теперь тоже перешёл под его менеджерское руководство. Ив Майлз с неослабевающим интересом следила за происходящим и была очень рада за них троих, к тому же чуточку гордилась, что приложила руку к становлению этого необычного союза — и имела на это полное право.
Родители Джона, когда узнали, лишь рассмеялись, заявив, что всегда ожидали от него чего-то подобного, уж слишком большое у их сына сердце, способное любить весь мир. Эти слова так растрогали Джона, что потом его же и успокаивать пришлось. Кэрол на новость только шутливо покрутила пальцем у виска и пожелала им не перегрызться со временем, потому что чем больше в доме мужчин, тем сильнее дурдом вокруг.
Когда жизнь этого странного счастливого нового союза стала размеренной, насколько это вообще было возможно при их работе, у Джона сами собой, без всяких врачей и лекарств, исчезли проблемы со сном.
Время от времени Джон, конечно же, вспоминал свои сновидения и даже скучал по ним. Они стали причиной всех произошедших в его жизни перемен, но теперь и настоящее наконец-то снова приносило радость, и потому сны о другом мире уже не были так необходимы.
Временами Джон думал, что эти сны породило его подсознание в ответ на чувства, что таились где-то очень глубоко в душе, чувства любви и привязанности к валлийцу, в которых он так долго отказывался признаваться даже самому себе, и потому исчезли, стоило только всё осознать.
Иногда эта теория казалась бредом, а исчезновение снов, скорее всего, было следствием встряски, которую он устроил своему организму, приняв максимальную дозу успокоительного, с последующей его реанимацией в больнице.
Именно такое объяснение преподнёс ему доктор, специализирующийся на нарушениях сна, когда Джон рассказал ему всё факты, не касаясь, правда, испытываемых им эмоций (да-да, Скотти, объединившись с Гаретом, всё-таки смогли затащить его ещё раз к специалисту, где было принято решение наблюдать за состоянием, пока отказавшись от любого лечения и медикаментов). Правда, эта версия не объясняла причину их появления, потому и не казалась Джону убедительной.
«Мозг, подсознание и сознание — слишком сложные и до конца ещё не изученные материи, и потому, на самом деле, это могло быть что угодно», — вот в эти слова специалиста верилось больше, и потому Джон просто перестал задумываться о причинах и следствиях.
Главное — он обрёл счастье. Рядом были самые любимые им и любящие его люди, и это наполняло душу Джона уверенностью, что всё у них будет отлично, как бы дальше жизнь не сложилась.
Точно так же думали и Гарет со Скоттом, потому, наверное, союз и оказался настолько крепким, просуществовав всю их жизнь.