Cезон Души

- Миссис Пёрли, вам не стоит волноваться, всё под контролем, - произносит Гарри, вымученно улыбаясь и зажимая пальцы между коленками в попытке утихомирить болевой шок в ногтях от жестокого лебединого укуса. Миссис Пёрли с сомнением вглядывается в него: - Ты уверен, дорогой, что тебе не требуется помощь? - Совершенно уверен, - отвечает Гарри, хотя внутри и имеются кое-какие сомнения, но он ни за что на свете вслух в них не признается. Лебедь агрессивно вытягивает свою шею во всю длину и задиристо шипит на него. Гарри отпрядывает назад и упирается в каменный бортик фонтана, попутно понимая, что больше не чувствует своей спины. Он кидает взгляд на миссис Пёрли и колеблется. Она женщина волевая, что доказывает её безупречное управление совсем в одиночку маленьким кафе, и сейчас на её лице мерцает такое решительное выражение, которое предполагает, что она не позволит какому-то там лебедю творить беспредел. Между тем, наглая птица, пользуясь минутным замешательством и невниманием Гарри, атакует и со всей дури кусает его в колено. Гарри матерится себе под нос, но внутри него взвивается доселе невиданных размеров упрямство. - Со мной всё нормально, - настойчиво убеждает он миссис Пёрли. - Спокойно возвращайтесь к своим голодным клиентам. Миссис Пёрли смотрит на свои руки, в которых болтаются в упаковочных пакетах различного вида хлебобулочные изделия. - Да, полагаю, мне лучше вернуться в кафе, - вздыхает она. - Будь осторожен, Гарри. Это чудовище может запросто откусить тебе руку. - Спасибо, что беспокоитесь, - улыбнулся ей Гарри, а затем вновь повернулся к лебедю. Гарри знает, что это на самом деле нонсенс, но ему кажется, будто маленькие чёрные бусинки-глазки лебедя излучают своего рода разумное любопытство. И всё же, ему здесь не место. Никто в точности не знает, откуда и каким образом он вообще появился на Диагон Аллее, но вот уже почти неделю он рассекает водную гладь фонтана и терроризирует любого, кто осмелится подойти слишком близко. Сегодня утром среди продавцов и торговцев рынка как пожар распространилась новость, что лебедь предпринял попытку отщипнуть хвост у какого-то йоркширского терьера. И теперь, по слухам, работающие во фруктовой лавке ребята планируют забросать бессовестную птицу гнилыми грушами. Так всё, хватит значит хватит, думает Гарри, мысленно встряхиваясь и готовясь к ещё одной попытке захвата. Всё, что ему нужно сделать, это засадить агрессивного лебедя в картонную коробку и перенести его в подходящее место. Туда, где лебеди могут кусаться с себе подобными, а пальцы людей будут в безопасности. На самом деле, хоть Гарри и хотел своему сообществу сделать услугу, лебедь ему почему-то был симпатичен. В конце-концов, ни одному живому существу не хочется, чтобы его забросали грушами. В любом случае, Гарри в выигрыше, так как почти три часа рабочего дня, а он собирается прогуляться в маггловский Лондон, что является бонусом этого непростого предприятия. Лебедь взбирается на парапет фонтана и его огромные перепончатые лапы шлёпают прямо по мокрому камню. - Давай же, не выкаблучивайся, - подманивает к себе пернатого хулигана Гарри, протянув к нему руку. - Пожалуйста, не заставляй меня применять к тебе чары. Пять минут спустя и три укуса позади, Гарри держит свой путь к "Дырявому Котлу", неся в руках коробку из влажного картона, в которой шебуршится слегка оглушённый заклятием лебедь. Хотя сейчас тот явно заторможенный и намного более податливый чем прежде, он всё равно находится в сознании и беспрестанно крутится в коробке, заставляя Гарри шататься из стороны в сторону в попытках удержать её массивный вес. Люди пялятся на него, но ещё бы им не любопытствовать, ведь в лучшем случае Гарри сейчас выглядит, как злобный тритон, а в худшем, как совершенно выживший из ума индивид. - Да угомонишься ты там? - яростно шепчет Гарри копошившейся птице. - Я ведь стараюсь помочь тебе. Ответа на эту тираду Гарри от лебедя не получает, а вот проходящая мимо семья останавливается, чтобы поглазеть на него вволю. - Ну, прекрасно, теперь я веду беседы с коробкой. Это наверняка найдёт отражение в колонках сплетен... может быть, что-то под заголовком типа "Гарри Поттер - возмутитель спокойствия лебедей"? Как думаешь? Лебедь на это предположение отвечает тем, что клювом продырявливает влажный картон и тут же начинает злобно шипеть сквозь проделанное отверстие. Обеспокоенный этим актом вандализма, Гарри убыстряется, намереваясь успеть добраться до "Дырявого Котла" прежде, чем коробка будет разодрана в клочья. К тому времени, как он входит в паб, лебедь уже умудрился высунуть голову через створки коробки наверх и теперь с чистейшей злобой взирает на каждого на их пути. Владелец заведения Том ржёт тестралом и картинно тянется за чистым бокалом: - Твой дружок не хочет пропустить стаканчик? Несмотря на свои трудности, Гарри улыбается на это представление: - Лучше воздержимся, Том. Я не хочу подавать ему никаких плохих идей. - Да он уже полон ими, - говорит Том, и Гарри согласен с этим выводом. Поэтому, он и считает, что чем скорее он определит этого пернатого красавца туда, где ему самое место, тем лучше будет для всех. Выйдя на улицу на маггловской стороне, Гарри останавливается на мгновение, чтобы привыкнуть к суматохе большого города, прислоняясь к фасаду "Дырявого Котла" и вдыхая знакомый запах выхлопных газов и обжаренных продуктов из кафешек. Когда лебедь снова выдирается из коробки, высунув голову и почти ухватив проходящую женщину за конский хвост причёски, Гарри заставляет себя активизироваться. Нужный ему парк всего в cотне ярдов отсюда, и холодный, дующий в лицо ветер скорее бодрит Гарри пока он резво спешит туда, желая только о том, чтобы лебедь усидел в коробке хотя бы ещё одну или две минуты подольше. Гарри добирается до высоких пиков кованых железных ворот парка и припускает практически бегом, прижимая коробку изо всеx сил к себе, хотя её жёсткие углы уже начали больно натирать ему пальцы. Пруд показывается впереди и Гарри, наконец, может видеть там их. - А вот и лебеди, - запыхавшись, бормочет он крутящемуся внутри коробки созданию. Чары оглушения практически выветрились из этого лебединого проказника, но и Гарри уже почти добежал до места. - Именно здесь твоё место, видишь? Игнорируя любопытные взгляды пожилой пары, кормящей уток, Гарри бухается на коленки во влажный газон и осторожно водружает коробку оземь. Лебедь внутри медленно распрямляется ввысь и вширь, а затем вырывается из своей картонной тюрьмы, распахивая огромные крылья в защитном жесте ввысь. На какой-то миг, они с Гарри застывают в напряжённой тишине, вглядываясь друг в друга, а затем лебедь резко набрасывается на брюки Гарри, кусая ткань, а потом гордо, разбрызгивая воду, вспархивает в пруд, не удостаивая того даже прощального взгляда. - Что ж... британской удачи тебе, дружок, - бормочет Гарри, следя взглядом за элегантным белоснежным абрисом до тех пор, пока лебединый агрессор не исчезает из вида. Гарри не помнит, чтобы когда-либо прежде упоминал это ироничное пожелание удачи прежде, но каким-то образом сейчас оно кажется к месту. Несмотря на свои искусанные ноги и пальцы, Гарри желал этому забияке-лебедю только всего хорошего. И находиться ему здесь, в этом парке, среди своих сородичей, намного лучше, чем слоняться по Диагон Аллее, пугая собак и уклоняясь от бросаемых в него продуктов. Удовлетворённый тем, что совершил правильное дело, Гарри прогулочным шагом бредёт через парк, засунув в карманы замёршие и болезненно покалывающие от лебединых укусов пальцы. Но когда на часах близлежащей церкви часы бьют три пополудни, он ускоряет шаг. В городе Гарри только по-быстрому заворачивает кое-куда, а потом сразу же направляется к аппарационной точке. И когда он совершает аппарационный прыжок в Оттери Сэйнт-Кэчпоул, в кармане его пальто весело шуршит полосатый бумажный пакет. Роуз уже поджидает его около школьных ворот, когда Гарри добирается туда. Она улыбается ему и здоровается: - Привет, дядя Гарри. А почему твоё пальто всё в пёрышках? - Это мой новый образ, - отвечает он, изображая на лице выражение, как Роуз любит называть его, "серьёзной мины". - Ведь я известная икона стиля. Роуз весело хохочет и быстро расстёгивает своё зелёное, цвета лайма, пальто, а потом снова вдевает одну пуговицу в петлю, но только верхнюю у шеи, делая силуэт на манер пальто-накидки: - А я тоже "икона стиля". Гарри расплывается в ухмылке и протягивает Роуз свою руку. Она берёт её в свою и Гарри сжимает ладошку девочки крепко, зная, что она не всегда будет хотеть ходить за ручку. Она уже невозможно взрослая для восьмилетки, и Гарри чувствует, что совсем скоро уже именно Роуз будет напоминать ему самому посмотреть в обе стороны дороги, прежде чем пересечь её. К счастью, Хьюго только-только начал самостоятельно ходить, и хотя в данный момент он находится под неусыпным контролем бабули Молли и, без сомнения, та его балует нещадно, но только вопрос времени, когда он вместе со своей сестрой пойдёт в школу, и уж тогда, он тоже, с понедельника по четверг станет дневным компаньоном Гарри, который с нетерпением ожидает этого момента. Такой распорядок, кажется, устраивает всех, позволяя Рону работать всю неделю в аврорском департаменте, а Гермионе взять полный выходной по пятницам от её работы в министерском юридическом отделе, где она занимается документами и другими бесчисленными делами, в которых разбирается только она сама, в то время, как Гарри забирает Роуз после школы и ведёт её к себе на работу до конца рабочего дня. Конечно, есть люди, которые заявили бы, что магазин по продаже виски это не совсем подходящее место для ребёнка, чтобы проводить там целый день... на самом деле, некоторые прямо так и говорят им в лицо. Но Роуз таким странным образом уже половину своей жизни провела и её мало волнует мнение других, так как она считает "Лавку Бортег" своим вторым домом. - Сегодня в классе у нас ползал большой паук, - сообщает Роуз, подпинывая камешек и оставляя след на мыске своей лакированной туфельки. Гарри притворяется, что не заметил этого. - А насколько большой? - Четыре с половиной сантиметра, - гордо отвечает Роуз. - Я его измерила. - И как при твоём процессе измерения чувствовал себя сам паук? - развеселившись, спрашивает Гарри. - Я не уверена. Но вот если бы я сама была большим пауком, то надеялась бы, чтобы кто-нибудь меня когда-нибудь измерил. Гарри кивает, размышляя над таким мудрым выводом: - Я тоже бы надеялся. А что потом случилось с пауком? - Мисс Уэбб поймала его в стаканчик и выпустила на растение во дворе. Дядя Гарри, ты прошёл мимо паба. Гарри хмурит брови, а затем останавливается, понимая, что Роуз права, и что они только что промаршировали мимо прохода позади небольшого деревенского паба, откуда они всегда аппарируют. - Прости, Рози, - вздыхает Гарри, поднимая девочку на руки и ныряя в проход позади каменного строения. - Готова? Она согласно кивает, устраиваясь в руках Гарри поудобнее. И тут раздаётся шуршание пакета из кармана его пальто. Глазки Роуз сразу же вспыхивают. - А что ты купил? - Вот подождёшь и увидишь, хорошо? - говорит Гарри, а затем они кружатся в спирали пространства и появляются уже на безлюдном уголке британской столицы, где Роуз спрыгивает с рук Гарри. К тому времени, как они добираются до Диагон Аллеи, небо уже почти полностью потемнело и свет уличных ламп уютными лужицами расползается по брусчатой мостовой. Гарри с Роуз лавируют между покупателями, что потоком струятся по улочке на склоне этого дня. Вместе они рассматривают витрины и входные двери магазинов и лавок, которые уже украшены к Рождеству. - Посмотрите на всё это украшательство, - произносит мистер Дженнингс, махая в ответ на приветственный взмах ладошкой Роуз. - Только первое декабря, а рождественские гирлянды с огнями уже повсюду. - Не повсюду, - рассудительно замечает Роуз, когда они с Гарри останавливаются рядом с магазином мистера Дженнингса. - Самые главные гирлянды ещё не зажгли. А вы сами собираетесь украшать вашу витрину праздничными огоньками? Мистер Дженнингс гладит свою бородку и прислоняется к дверному проёму своего магазина: - Перья и пузырьки с чернилами не нуждаются в дополнительном декоре, юная мисс Уизли. - Но всё же разноцветные огоньки такие милые, - пожимает плечиками Роуз. - А позволено ли мне спросить, что было в той коробке? - спрашивает мистер Дженнингс, пришпиливая Гарри любопытными тёмными глазами. Гарри медлит с ответом, зная, что Роуз будет расстроена им. Так как она по-настоящему любит всех животных в мире, то и к этой воинственной птице она испытывала неподдельную симпатию, поэтому, возможно, она посчитает его действия по отношению к лебедю своего рода депортацией, а не миссией по спасению. Но прежде чем Гарри успевает открыть рот, кто-то легонько хлопает его по плечу, а порыв ветра доносит сладкий запах шоколада, арахисового масла и смеси различных фруктовых сиропов. Флориан Фортескью, неофициальный лидер их маленького сообщества торговцев Диагон Аллеи, кажется, всегда, куда бы он ни пошёл, носит с собой своё знаменитое кафе-мороженое, его запахи впитались в его личность за столько десятилетий неустанной верности своему делу. - Это к лучшему, Гарри, - произносит Флориан, будто прочитал его мысли. - Я полагаю, что для нашего друга ты нашёл подходящее место? Гарри согласно кивает. А сам мысленно надеется, что Флориан не может так запросто читать его мысли. Гарри совсем не хочется, чтобы кто либо шарился в его голове, но в облике этого пожилого мага есть что-то такое всё знающее, что тревожит и вызывает чувство некого дискомфорта. "Даже не думайте лезть в мою голову", - на всякий случай мысленно транслирует Гарри. - Так вы ведёте речь о том, что того проклятого лебедя на самом деле больше нет? - спрашивает мистер Дженнингс, и его губы почти расползаются в улыбке. - Свернул ему шею, не так ли? - ржёт какой-то прохожий, на взгляд Гарри разодетый в уж очень дурацкую шапку. Роуз в ужасе ахает и смотрит на Гарри потрясённо: - Дядя Гарри! Ты же не причинил вреда лебедю? Скажи, не причинил же? - Конечно, нет, - громко отвечает Гарри, при этом пригвождая индивидуума в мерзкой шляпе грозным взглядом, пока тот по-быстрому не исчезает из вида. - Я отнёс его в парк, где он может быть вместе с другими лебедями. Я сделал только это, клянусь тебе, Рози. Губка Роуз опасно начинает дрожать, и тут Флориан, как по мановению, достаёт из складок своей мантии коробку, открыв которую, молча протягивает девочке. Сопя, Роуз выбирает себе вафельную, покрытую шоколадом трубочку и артикулирует "спасибо" пожилому магу, который дарит ей улыбку и умудряется выглядеть чрезвычайно величавым, несмотря на порыв ветра, который бросает в лицо Флориана его же собственную гриву седовласых кудрей. - Кстати, вчера это испортило пару моих лучших брюк, - говорит мистер Дженнингс, и на какой-то миг, Гарри хмурится в замешательстве, стараясь представить себе, каким образом великолепные вафельки Флориана смогли совершить подобное преступление. - Это создание продырявило их на колене. - Футы-нуты, испортило, - хмыкает престарелая леди, работающая в "Империи Сов Илопса", которая как раз в этот самый момент остановилась около магазина перьев, чтобы нанести на свою стёганную куртку сильные cогревающие чары. - Разве ты не знаешь, как заштопать эту дырку? - Вы имеете в виду чарами? - спрашивает Роуз, аккуратно прикусывая край вафли. - Чарами, иголкой, без разницы как, - отвечает женщина. - В бытность моей молодости, мы и так и эдак чинили одежду. Могу показать, если хотите. - Я обойдусь, благодарю, Джин, - нахмурившись и покраснев, произносит мистер Дженнингс. - Как хотите, - пожимает плечами дама. - Вот что я вам хочу сказать: сегодня какой-то странный ветер дует. Не успеете увернуться от его порыва и ваше лицо будет щипать всё время. С этим заявлением, она спешит по мостовой прочь, возвращаясь в свой магазин. Роуз, Гарри и Флориан обмениваются удивлёнными взглядами, но мистер Дженнингс только вздыхает. - Знаете, а я ведь ходил с ней в одну школу, - говорит Флориан. - Она всегда была такой очаровательной леди. Когда и он покидает их компанию, направляясь по своим делам, Роуз и Гарри продолжают свой путь вверх по улице, борясь с порывами ветра при каждом шаге. Импровизированная накидка Роуз развевается за её спиной, но девочка не спешит перестёгивать пуговицы, чтобы снова превратить её в пальто, а Гарри не предлагает сделать ей это. Щурясь от света фонарей, малышка приветственно машет ладошкой каждому продавцу и постоянному покупателю, которые только попадают в поле её зрения. Каждый, кто не слишком занят делом и замечает её, машет ей в ответ, и когда они с Гарри подходят к рыночным лоткам, то и тамошние торговцы приветливо машут ей, при этом одновременно продолжая выкрикивать зазывные скороговорки, тряся товаром, и обслуживать клиентов с поразительной скоростью. Когда Роуз и Гарри проходят мимо фонтана, улыбка девочки гаснет, но тут она замечает девушек-продавщиц в витрине "Завитушек и Клякс", которые порхают в своих синих униформах, создавая там совершенно новую экспозицию. Белоснежные нити вырываются из их палочек прямо на стекло витрины, рисуя на ней двигающиеся силуэты дымящихся кружек, снежинок и книжек с порхающими страницами. - Это так красиво, - вздыхает Роуз, которая отрывает глаза от преображающейся витрины только когда ветер чуть не опрокидывает её. - С лебедем же всё будет хорошо, да, дядя Гарри? - Я уверен, он уже чудесно проводит своё время, - отвечает Гарри, мягко утягивая девочку по мостовой вверх по улочке к их магазину. - Без сомнения, кусая всех в пределах его видимости. Почти на самом верху улочки, зажатая между двумя заведениями,"Взлелеянными Шоколадками" и салоном провидицы, которую никто никогда в глаза не видел, находится торговая точка под вывеской: "Лавка мистера Бортега, поставщика благородных алкогольных напитков с... ". Тут, конечно, должна быть обозначена и дата, но она со временем и из-за погодных условий, по-видимому, отцепилась с центральной вывески магазина и затерялась. И никто, тем более сам владелец, мистер Бортег, не побеспокоились вновь установить её. Достаточно просто сказать, что магазин этот существует на главной торговой улице уже долгое время. И сейчас один только вид мерцающих мягким светом многомиллионных окон и оформленной в чёрно-золотистой гамме главной витрины, способен сразу же дать Гарри почувствовать, что он дома. Сейчас уже кажется, что прошло очень много времени с тех самых пор, как Гарри, не знающий чем же ему заняться в этой жизни, ответил на рекламное объявление в "Ежедневном Пророке" о вакансии временного менеджера для магазина. Мистер Бортег хотел проводить больше времени в своей винокурне при магазине, создавая совершенно новый сорт виски по случаю наступления нового тысячелетия. Поэтому он нуждался в ответственном и представительном помощнике, который вёл бы все торговые дела в его известном заведении. Гарри не уверен, когда термин "временный" трансформировался в "постоянный", но вот уже больше, чем десятилетие, и спустя выпуск в продажу нескольких новых сортов виски, он и мистер Бортег достаточно успешно работают бок о бок. - Гарри, в тебе есть дар и чутьё, как продавать товар, - всегда говорит ему пожилой маг, наблюдая за тем, как Гарри общается с посетителями магазина и на основе их нужд даёт им рекомендации при покупке. - Я умею его создавать, а ты находить на него покупателя. Сам Гарри не так уверен в этих своих талантах, как его босс мистер Бортег, но он по-настоящему любит свою работу. Большинство людей не представляло себе Гарри продавцом, но когда он провёл в этом качестве много лет, многие уже устали говорить ему об этом. Если честно, то на самом деле Гарри не волнует, что думают другие. Те, кто не знают его натуру близко, никогда не поймут того, что познавая тонкости винодельческого бизнеса от настоящего профессионала в этом деле, Гарри чувствует настоящий трепет интереса и увлечённости. Ну а те, кто, наоборот, знают Гарри очень хорошо, ценят его работу просто прекрасно, с благодарностью принимая от него различные дегустационные образцы и экспериментальные новинки, которые он приносит домой, чтобы поделиться ими с друзьями. Артур особенно преданный фанат, и как Гарри подозревает, только загруженность на работе в Министерстве пока удерживает патриарха семейства Уизли от того, чтобы не заявиться лично в винокурню мистера Бортега и настоятельно не попросить того об экскурсии по оной. - Да это только вопрос времени, - бормочет Гарри сам себе под нос, распахивая входную дверь магазина и довольно вздыхая, когда над их с Роуз головами мелодично тренькают колокольчики. - Дядя Гарри, ты со мной разговариваешь? - спрашивает Роуз. - Нет. Я просто сам с собой, - признаётся Гарри. Он достаёт из кармана пакет со сладостями и протягивает его девочке. - Не забывай как следует их прожёвывать. - Спасибо, дядя Гарри, - Роуз непонимающе хмурит бровки. - А как же ещё я их съем, если не буду жевать? - Спроси своего папу об этом. - Спрошу, - произносит Роуз, снимая свою импровизированную накидку из пальто и приподнимаясь на цыпочки, чтобы повесить его на самую нижнюю ветвь высокой, чёрной, из эбенового дерева, стойки-вешалки. Всё в небольшом магазине было создано из дорогого дерева тёмных сортов: от панелей стен до шкафов, которые томились под тяжестью блестящих боками бутылок, от длинного, отполированного прилавка до пола, паркетные плитки которого были неравномерно протёрты за годы работы магазина подошвами обуви множества посетителей. Персональный столик-парта Роуз, созданный специально для неё самим мистером Бортегом, был установлен в уголке под самым большим окном магазина и был полностью сделан из старых винных бочек и паллет-поддонов. Это необычное произведение мебельного искусства, со странными изгибами и углами, и с печатью "ВЫСОЧАЙШИЙ СОРТ СОЛОДА ДОМА ХЕНДЕРСОН" на столешнице. Но Роуз любит этот свой столик и сразу же по приходе в магазин устраивается за ним, раскладывая на нём бумагу и цветные карандаши, или принимаясь заниматься по своему учебнику по чарам. Сегодня она, напевая себе что-то под нос, выстраивает в линию на своём столе конфетки-желейки в виде младенчиков, раскладывая и перекладывая их в только ей понятном порядке. Гарри тоже пристраивает своё пальто на вешалку и становится за прилавок, надеясь на то, что ему предложат одну желейку, когда ритуал по раскладыванию будет закончен. Почему-то эти пухлые желейные карапузы с покрытием из крахмальной муки всегда напоминают Гарри о самом себе в семилетнем возрасте и мистере Браннинге, который всегда угощал его такими же точно конфетами в награду за тишину и послушание, к чему он был просто привычен. - Добрый день, мисс Уизли, - произносит, входя в помещение, мистер Бортег таким тоном, который весьма далёк от признания дня именно добрым. Хотя, он всегда говорит в подобном тоне. Роуз вскидывает голову, отрывая взгляд от своего столика, и всматривается в странную, похожую на движения какого-то насекомого, походку мистера Бортега, и в хлопающую по его спине длинную, с серебристыми нитями седины, косу. Сегодня мистер Бортег перевязал её на конце чёрной бархатной лентой, но часто он это делает и при помощи простой верёвки, обувного шнурка, а однажды, по случаю какого-то торжества, его коса была закреплена на удивление послушной крохотной чёрной змейкой. - Мистер Бортег, вы неразумны, - торжественно объявляет Роуз. - Подозреваю, что мне свойственная некая неразумность, - соглашается мистер Бортег, в его голосе звучит ещё более мрачная нотка. - Кстати, что это за создания? Роуз следует за его взглядом и объясняет: - Это желейные младенцы. - Желейные младенцы, - повторяет он угрюмо. - Звучит очень зловеще. Роуз хихикает и Гарри улыбается, смотря из-за прилавка на них обоих. Когда мистер Бортег в своё время дал согласие на его необычную просьбу о нахождение Роуз после школы в магазине, то Гарри совсем не волновался насчёт её общения с ним, но вот чего он определённо не ожидал, так это мгновенно вспыхнувшей дружбы между маленькой смышлёной девочкой и странным, но великолепно-уникальным магом. Вместе они составляли необычную пару: одна вся такая искрящаяся со всеми своими огненно-рыжими кудряшками и звонким хихиканьем, а другой как ходячая декорация на Хеллоуин. Но в обоих клубилась такая чистая, горящего типа, любознательность, что крепко объединяла их в пару ни много ни мало родственных душ. - Они созданы, естественно, для того, чтобы их съесть, - слышит Гарри голосок Роуз, когда оставив воспоминания, снова начинает прислушиваться к разговору этой необычной пары. - Неужели? Будет ли мне позволено попробовать одну из них? Роуз кивает: - Да. Но вам следует сначала откусить у младенца голову. - Предполагаю, что это в каком-то смысле из соображений милосердия? - спрашивает мистер Бортег, своими паукообразными худыми пальцами выбирая себе из россыпи желейных пупсиков зелёного голыша. - Вам самому разве хотелось бы быть съеденным заживо? - спрашивает Гарри и мистер Бортег медленно разворачивается к нему, его бледно-голубые глаза широко распахнуты в удивлении. - А, Гарри, это ты. Я тебя не заметил. Прими мои извинения. Гарри только улыбается на это объяснение: - А вы подумали, что Роуз сама по себе здесь появилась? - Должен честно признаться, я задумался, - отвечает мистер Бортег и внезапно на его лицо наплыла задумчивость. - Я сидел в моём кресле в подсобке... , - он взмахом облачённой в чёрную ткань мантии руки указывает в сторону двери, ведущей отнюдь не просто в "подсобку", а больше в полностью обставленную профессиональным оборудованием винокурню. - Размышляя о сложностях. - Жизни? - пытается угадать смысл Гарри, уже привычный к стилю изъяснения своего босса, где нужно уметь читать между строк. - Дистилляторов, моих перегонных кубов, - почти шепчет мистер Бортег. - Вкус любого алкогольного напитка напрямую зависит от того, на сколько четвертей хотя бы одного дюйма будут изогнуты трубки перегонного аппарата, и в какую сторону изогнуты тоже имеет решающее значение. - Вы безусловно правы, - соглашается Гарри, стараясь изо всех сил напустить на своё лицо хотя бы подобие профессионального выражения лица, как у своего босса. Сам Гарри не эксперт в изготовлении виски - он никогда и не был большим любителем выпить, разве только пропустить с друзьями по паре кружек пива - но он дорожит своей постоянной возможностью набираться знаний о винодельческом деле от мага, который несколько десятилетий провёл в путешествиях, изучая и сам создавая превосходного качества алкогольные напитки. Мистер Бортег художник своего дела: он смешивает ингредиенты, пробует и добавляет нужное до тех пор, пока на выходе у него не получается настоящий магический состав. Это и огневиски, которое наполняет всё тело теплом, и разновидности джина, вкус которого просто танцует на языке, это и водка, что оглушает одним ударом будто микс из оглушающего заклятья и бодроперцового зелья. Мистер Бортег научил Гарри различать сорта виски "Уинстон" и "Марта", термины его собственного изобретения. Они были даны в честь двух представителей кошачьих, которых, как оказалось он имел в домашних любимцах будучи мальчиком: кот был с блестящей шкуркой, крупный и симпатичный, а кошечка хрупкая, со сложным нравом и чуть-чуть с необычной ноткой в характере. Молодые сорта виски, хранящиеся в бочках в подсобном помещении и обозначенные мистером Бортегом как "котята", зреют и набираются потенциала, чтобы в нужный момент показать весь спектр своего вкуса во всей красе и силе. Весь процесс создания нового виски всегда наполняет Гарри теплом и полноценной радостью, и теперь, слушая мистера Бортега, который замогильным голосом размышляет на эту вечную тему, и наблюдая, как Роуз отгрызает от апельсиново-оранжевого желейного младенца голову, Гарри не может представить себя нигде больше, как здесь. Когда мистер Бортег прекращает изливать свои мысли по поводу тонкостей изготовления виски, в небольшом помещении магазина устанавливается уютная тишина будто в деревянном коконе. Несколько секунд всё, что Гарри может слышать, это скрип карандаша о пергамент и завывание ветра вдоль улицы. - О, я почти забыл сказать тебе, Гарри. Ты снова разминулся с мистером Малфоем. При этом известии, желудок Гарри нервно сжимается: - Что он хотел? - спрашивает Гарри, инстинктивно выглядывая в окно на тёмную улицу, будто Драко может там стоять, а не находиться в своём претенциозном ресторане по другую сторону булыжной мостовой. Мистер Бортег вяло приподнимает плечи в попытке изобразить их пожатие: - Я полагаю, он был в поисках такого сорта виски, который только ты мог изыскать в нашем магазине, - объясняет он Гарри, издавая при этом долгий, протяжный вздох. Он направляется обратно в свою подсобку-винокурню, бормоча себе под нос что-то наподобии "... он такой странный молодой человек". - А я думаю, все мужчины странные, - говорит Роуз, не отрывая взгляд от своего рисования. - Кроме папочки. - Даже я? - спрашивает Гарри, хотя и не слушает её ответ. Он размышляет о том, что мистер Бортег прав. Драко Малфой на самом деле странный человек. И Гарри не нравится до дрожи, что тот без разрешения с его стороны заставляет его самого испытывать странные чувства. Он думает о том, что люди, которые позиционируют себя своего рода твоими друзьями должны на самом деле легко и непринуждённо общаться с тобой. Но, Гарри также считает, что, по-видимому, никто и никогда не говорил об этом Драко Малфою. Видимо именно поэтому их теперешнее общение ощущается неуклюжим и таким натянутым, что Гарри во время того чувствует себя сбитым с толку, а после испытывает ещё и раздражение. Они в течение многих лет уживались просто прекрасно, как просто соседи по бизнес-заведениям, которые совсем не нуждались в плотном общении. Пока однажды, в прошлом году, на всеобщем зимнем собрании торговцев Диагон Аллеи в виде социализации-посиделок с мороженным, Драко не подобрался к Гарри бочком-бочком и не стал расспрашивать его на тему поставок в его собственный ресторан алкогольных напитков магазином мистера Бортега. Затем последовали консультации, дегустации, обсуждения какое блюдо с каким напитком сочетается, и вся эта суматоха доставила несказанное удовольствие мистеру Бортегу, тогда как голова Гарри была готова взорваться. Дело в том, принялся размышлять сейчас Гарри, схватив тряпочку и баночку с воском, и начиная усиленно полировать столешницу прилавка, сотрудничество ресторана "Шалфей" и магазина мистера Бортега завершилось сделкой, из проекта превратилось в реальность, и итог был очень успешным. Что просто замечательно, но по каким-то причинам Драко Малфой всё ещё продолжает кружить вокруг. Гарри тяжко вздыхает. - Дядя Гарри, хочешь, желейного пупсика? - спрашивает Роуз. Гарри встряхивается, разгоняя внутренние мысли, и улыбается ей: - Да, не откажусь, пожалуй. Роуз встаёт из-за парты и подойдя к Гарри, протягивает ему конфету-желейку. Это последний младенчик: - Не забудь, откусить ему сначала голову. Гарри принимает из её ладошек желейного малыша и мысленно воображает, что он обряжен в длинное пальто и элегантные брюки, которые не должны так шикарно подчёркивать стройность ног. - О, я определённо не забуду откусить эту голову. твс