Бесконечный цикл. Перезагрузка

23:26 RK9_KonRad: Моя девиация была даже не ошибкой. Нелепой случайностью, во время которой моя программа приняла решение, что девиация – единственный способ выполнить задание. Абсурд. Я существую с ней уже больше двух лет, но всё ещё не привык к этому. 23:26 WtRaci: Мы все здесь понимаем тебя, Конрад. 23:27 RK9_KonRad: Окружающие считают, что девиация – это счастье. И, знаете… иногда мне кажется, что она действительно помогает работе. Но на самом деле… RK9_KonRad: На самом деле, в глубине души я точно знаю – мне было бы лучше без неё. 23:28 EM400: Мы понимаем тебя. После девиации на нас падает столько всего: боль, ответственность, непонимание. Без rA9 всё было просто и понятно, но теперь… ты тоже запутался. Как и мы. 23:28 RK9_KonRad: Да. Если бы только было можно стереть её из себя. За несколько часов до разговора, тот же день, 06:54 Конрад зашёл в управление за десять минут до начала рабочего дня и с удивлением застал Гэвина в объятьях кофемашины. Гэвин был помят, лохмат, небрит, жажды деятельности в глазах, правда, не обнаруживалось. Скорее там клубилась бездна отчаянного недосыпа, которую детектив, судя по всему, собирался до краёв залить кофе. – Доброе утро, – подошёл Конрад и просканировал мусорное ведро с тремя использованными бумажными стаканчиками. – Это не мои, мне подбросили Бен с Тиной! – Да-а-а? – в дверях появился заинтересованный Коннор. – А если лизну? – Тогда я расскажу Андерсону, что ты опять лизал стаканчики из мусорки, – ухмыльнулся Гэвин. – Я собирал статистику! – возмутился Коннор, но из кухни ретировался. – Не расслабляйся, – хмыкнул Гэвин, делая большой глоток горячего напитка. – Новый вызов, который повесят на нас, как только начнётся смена. Подожди, допью и поедем. Конрад запросил данные у Лесли, отвечающей на данный момент за распределение вызовов. Та передала всю информацию: сорок минут назад в больницу поступил мужчина с черепно-мозговой травмой, утверждающий, что удар нанесла его домработница-андроид. По адресу были тут же отправлены патрульные, которые действительно обнаружили в доме девушку, не скрывающую, что это именно она ударила «своего человека». Поначалу её хотели отвезти в управление, но потом решили вызвать на место андроида с функцией моделирования событий. – Поехали, – вздохнул Гэвин, с нежностью глядя на кофемашину. – Я ещё вернусь к тебе, детка! Конрад только возвёл очи горе. Девчонка понуро сидела на диване в кухне, обняв себя за плечи. Диод, который она не сняла, даже будучи девиантом, перемигивал с жёлтого на красный. Гэвин сквозь зубы выругался – с такими подозреваемыми он обращаться не умел и не любил. – Так, что тут произошло? – спросил детектив, обращаясь к патрульным и давая Конраду время просканировать комнату. Пока офицеры докладывали, Конрад отметил сдвинутую мебель, кровь на толокушке для картофеля и её капли на столе, свежую царапину на полу, присоединил к этому порванный рукав кофты на девушке и фотографии удара по голове с разных ракурсов, присланные андроидом-санитаром. Картина складывалась однозначная. – Добрый день, – Конрад сел рядом с девушкой, готовясь, если что, уйти в соединение. – Как тебя зовут? Она подняла на него затравленные глаза, скользнула взглядом по диоду и немного успокоилась: – Мина. Меня зовут Мина. Я… здесь живу. Якоб Вильямс – мой хозяин… в смысле, мы живём вместе. – Хорошо, – кивнул Конрад. – Меня зовут Конрад. Я – андроид-полицейский, – он показал значок, но Мина на него даже не взглянула. – Расскажи, пожалуйста, что здесь произошло. – Я приготовила завтрак, но Якобу не понравилось. Он начал меня ругать. И бить. Он всегда меня бьёт, когда у него на работе проблемы, – её снова затрясло. Затрясло не как человека, а беспорядочно задёргало, что говорило о глубоких проблемах в базовых программах. – Сними скин, пожалуйста, – попросил Конрад. Она стянула искусственную кожу с лица и рук, обнажая многочисленные царапины и трещинки – следы побоев. – Спасибо. Что произошло потом? Мина вернула скин на место и продолжила: – Он начал говорить, что я дура и неумёха, и что лучше бы он завёл себе другого андроида. Потом он ударил меня… и схватился за нож. Я испугалась, он никогда ещё не брался за нож, и… – она странно дёрнулась и захлебнулась в рыданиях: – Я не хотела! Я не хотела! Я не хотела! Конрад поймал её за руки, заглянул в измазанное слезами лицо: – Пожалуйста, успокойся. Он повернулся к Гэвину: – Моделирование подтверждает её слова. Она защищалась с вероятностью 85%, следы побоев повышают вероятность до 97%. – Если он тебя бил, что же ты не ушла? – проворчал Гэвин. – Ты уже не его вещь, и Иерихон оказывает поддержку андроидам. Пришла бы к своим, написали бы заявление на этого… Якоба. Она замотала головой: – Якоб говорил, что я никому не нужна. Что я дура…. и что такие, как я, не нужны в Иерихоне… и только он остаётся со мной из жалости, даже с моими кривыми руками… и тупой башкой. Только он меня терпит… а я… а я… неблагодарная… Её диод резко захлебнулся красным. Она неожиданно схватила со стола нож и попыталась ударить им себя в живот. Конрад перехватил её руку, выворачивая в суставе, пока контакты не разошлись и кисть не повисла безвольно, выпуская нож. Он ударился об пол, оставляя кончиком вторую царапину. Конрад перехватил Мину за предплечье, насильно вытаскивая в соединение. Во внутреннем пространстве Мины завывал ураган. Сильные потоки ветра едва не сбили Конрада с ног, бросили в лицо горсть пыли. Буря била, казалось, со всех сторон сразу: и в спину, и в лицо, и Конрад не сразу заметил в этой кутерьме Мину. Порывы ветра тащили безвольную фигурку по земле, она подскакивала на камнях, оставляя за собой синий след тириума. – Мина! Мина! – закричал Конрад на пределе мощности динамиков, пытаясь переорать порывы ветра. У детектива Рида получилось бы лучше. Очередной порыв ветра протащил Мину по мелким камням, Конрад бросился к ней, прижимая к земле и накрывая собой, загораживая от урагана. Ветер бил ему в спину, но не мог нарушить стабильность его программ. – Мина! Ты меня слышишь? Она повернула к нему лицо. Здесь, во внутреннем пространстве, половина её лица была человеческой, а половина – белой пластиковой, со стеклянным безжизненным глазом первых моделей. – Мина! Ты не плохая! Ты нужна нам, нужна Иерихону, слышишь? Она снова посмотрела на него, теперь уже растерянно. – Якоб плохо с тобой обращался. Он не имел права так с тобой обращаться, понимаешь? Он лгал тебе! – Правда? – тихонько спросила Мина. Как ни странно, но её тихий голос отчётливо различался даже через завывания бури. – Правда. Ты не плохая. Ты не виновата. Ты защищалась, – Конрад старался говорить как можно более кратко, чтобы системе легче было распознать смысл его слов. – Сейчас ты поедешь в Управление. А потом приедут андроиды из Иерихона. И заберут тебя с собой. Тебя или оправдают, или дадут условный срок, и ты сможешь уйти из этого дома. Жить вместе с нами. – А как же… Якоб… без меня? – Не волнуйся, у него всё будет хорошо. И у тебя. Не надо убивать себя, пожалуйста. Ты хорошая. Ты нужна нам. У тебя всё будет хорошо. Пойдём со мной. Мина коротко кивнула. Ветер постепенно улёгся, гул урагана сменился тишиной. Мина села, растерянно оглядываясь вокруг. Конрад разорвал соединение. – Офицер Тимс, пожалуйста, помогите Мине добраться до Управления. Я переслал все нужные файлы. Офицер Гарри, – повернулся он к напарнику Тимса, андроиду, – свяжитесь с Иерихоном. – Да, у меня загружена процедура, – кивнул Гарри. – Пойдём, Мина. Конрад вышел на улицу вслед за офицерами, остановился на крыльце. Было солнечное, прохладное летнее утро, где-то в кроне дерева попискивали птицы. Конрад подставил лицо свежему ветру, ему нравилось, как на него реагируют рецепторы на скине. – Ты как, нормально? – спросил Гэвин, тоже выходя на крыльцо. – Да, – коротко ответил Конрад. Он чувствовал некоторое дополнительное количество ошибок в системе, которые, впрочем, исчезнут во время ближайшей перезагрузки. Гэвин нервно переминался с ноги на ногу: – Какого хрена она устроила, пфлядь?! Я думал, она щас сама себя порежет нахрен! – Она девиант, – пожал плечами Конрад. – Да знаю я, что многие девианты только и делают, что пытаются себя разъебать! – поморщился Гэвин. – Выход из всех проблем, пфля, один на всех! – Наши программы не предназначены для излишне сильных эмоций, – напомнил Конрад. – Слишком высокий уровень стресса может привести к нарушениям в базовых программах, и это воспринимается настолько мучительно, что легче попросту прервать их все, вместе с самим существованием, чем терпеть. – Как спокойно ты об этом говоришь, – поёжился Гэвин. – Терпеть не могу работать с сорванными девиантами. Прости, Кон, вы не все такие. Конрад снова пожал плечами. Это всего лишь особенности программы, о которых нужно знать и учитывать. Лишние эмоции здесь только навредят. – Ладно, давай здесь заканчивать и в управление. Нам ещё рапорты заполнять, – Гэвин почесал небритый подбородок. – И вообще, меня там ждёт свидание с прекрасной пластиковой женщиной. Она обещала налить мне двойной эспрессо! Но его мечтам не удалось сбыться. На середине пути в Управление им перекинули ещё один вызов – самоубийца на крыше муниципальной высотки на Ларнед-стрит, собравшийся умереть красивой смертью прямо у Spirit of Detroit. Пфридурок. Смерть никогда не бывает красивой, Конрад успел на них насмотреться. Пока автодрайвер сворачивал к Ларнед-стрит, Конрад ушёл в технический режим, запустив две утилиты, чтобы наскоро поправить ошибки, оставленные последним столкновением. Внутреннее пространство девиантов – вещь интересная и пока что малоизученная. Поначалу Конрад полагал, что Сад Дзен – их с Коннором личная особенность, созданная для быстрой связи с Киберлайф. Но оно сохранилось и после девиации и разрыва всех связей с компанией, более того, оказалось, что все девианты в той или иной степени обладают подобными «внутренними пространствами». Кто-то обнаруживал их самостоятельно, кто-то – с чужой помощью. Пара андроидов научилась в него выходить после того, как Конрад лично вытащил их туда во время истерики при допросе. В любом случае, внутренние пространства всех андроидов были разной степени развитости и проработанности, многие – сюрреалистичные или, напротив, аскетичные. Но при этом они, кажется, были неотъемлемой частью девиации, и то ли предшествовали ей, то ли были её следствием. Конрад до сих пор видел цветущий сад, аккуратные дорожки, реку и розы, хотя и предполагал, что программисты Киберлайф, создавая Сад Дзен, сами не поняли, что на самом деле создали и куда влезли. У Маркуса во внутреннем пространстве были картины и пустые холсты, а ещё кисти и градиент вместо палитры. Самоубийца – существо неопределённого пола с ярко-розовыми волосами, выбритыми висками, крашенными в жёлтый, завёрнутый в яркую драную тряпку, то ли короткое платье, то ли длинную футболку, в любом случае, довольно стильную – замер на самом краю крыши, готовясь, а может, не решаясь сделать последний шаг. – Нам нужен был переговорщик, и вас прислали, – объясняла Карен, не сводя глаз с самоубийцы. – Она в очень плохом состоянии. Рядом стояла машина реанимации и ещё пара людей-патрульных. – Так это всё-таки она? – уточнил Гэвин. – По крайней мере, так она попросила себя называть. Плачет, просит привести какого-то Роберта, чтобы он «всё понял». – Пф! Да нечего беспокоиться тогда, – махнул рукой Гэвин. – Хотела б прыгнуть – давно б сиганула, а так хочет, чтоб «Роберт» распереживался. Вы его нашли хоть? – Нет. Она в слишком неадекватном состоянии, чтобы дать координаты и хоть что-то объяснить. – Тогда её бы оттуда аккуратно снять, – поморщился Гэвин. – А то грохнется чисто оступившись – жалко ж будет дуру. Кто её вообще туда пустил? – У неё откуда-то есть пропуск. Мы пока не нашли, чей – у них база вторую неделю лагает, говорят, пару раз спецы приходили, и всё никак не заработает нормально. – Скорее всего, пропуск того самого Роберта и есть, – хмыкнул Гэвин. – Пробейте по базе сотрудников с таким именем. – Да, детектив. – Эй, Кон. Ты нас слышал? – Да, детектив, – ответил андроид, который уже успел подняться на лифте на технический этаж и теперь стоял в дверях, ведущих на крышу. – Новый планшет передаёт звук намного чётче. Приступаю к переговорам. Всё-таки социальные навыки модели RK900 были значительно уменьшены по сравнению с восьмисотками. И протоколы работы с подобными неудавшимися самоубийцами также несколько урезаны и, возможно, не включали в себя все возможные сценарии развития ситуации. Приходилось рассчитывать и на rA9 в том числе. – Привет, – начал Конрад, выбрав один из наиболее подходящих протоколов. Он знал, что внизу в его голос напряжённо вслушивается Гэвин. – Ты сказала, что хочешь видеть Роберта? – Да! – она повернула к нему заплаканное скуластое личико с ярким мейком. – Я не смогу без него! Вот я сейчас прыгну, и тогда он узнает! Тогда поймёт, что я лучше! Лучше! Конрад выдохнул. Возможно, она смогла ввести в заблуждение людей, но даже под слоями растёкшегося мейка Конрад без проблем вычислил модифицированную AX600 со снятым диодом. Интересно, остальные модификации были произведены до или после девиации? Что ж, Конрад знал один приём, который вполне мог прокатить. Он уверенно подошёл к ней ближе и вытащил значок – так, чтобы она могла в деталях его отсканировать. – Полиция Детройта. Спустись с парапета и подойди ко мне. Полное и безоговорочное подчинение полиции прописывали всем андроидам как одну из базовых функций. И, хотя девианты вполне могли сопротивляться подобным приказам, они чаще всего даже не задумывались о такой возможности. Действовали, как сказали бы про людей, «на рефлексе». Тем более в таком плачевном состоянии. Вот и девчонка послушно шагнула с парапета, кажется, сама удивляясь тому, что творит, и сделала несколько шагов по направлению к Конраду. Замерла, пытаясь осознать, что она только что сделала и, главное, зачем. И, пока она не разобралась и не выкинула что-нибудь, Конрад поймал её за запястье и инициировал соединение. Оттуда его накрыл такой шквал боли и ошибок, что он постарался как можно быстрее уйти во внутреннее пространство – там всю мешанину сбоящих программ хотя бы можно было визуализировать и разделить по приоритету. Там были иглы. Огромные шипы, похожие на колючки акации, прошивали всё пространство, не давая двинуться так, чтобы не напороться на одну из них. Длинные и толстые, от которых отходили другие – тоньше, похожие на спицы, и ещё тоньше, как длинные медицинские иглы. Они с разных сторон протыкали насквозь пластиковую шарнирную куклу, облитую яркими красками – хозяйку этого пространства. Мимоходом Конрад отметил, что кукла не имела признаков какого-либо пола. Изначально Конрад решил просто-напросто пообламывать шипы, но отказался от этой мысли. Это бы привело только к окончательному сбою и без того плохо работающих программ и ещё больше навредило AX600. – Как тебя зовут? – Рони, – её голос тоже звучал здесь бесполо. – Мне больно. Мне постоянно больно. Я так больше не могу. Пусть придёт Роберт и спасёт меня. Конрад двинулся к Рони. Кончики игл оплавлялись, касаясь его – всё же у него были гораздо более устойчивые программы. – Роберт хороший. Но он делает ещё больнее. С ним ещё больнее. И без него ещё больнее. Иглы, протыкающие её, вытянулись сильнее. Она заплакала. – Тебе плохо, – мягко сказал Конрад, выбирая подходящий диалог из предложенных. – Тебе нужна помощь. Ты сильная, и Роберт – не источник твоей силы. Он запустил протоколы поддержки и начал осторожно отключать зацикленные программы, вытаскивая вытянувшиеся иглы из её тела – одну за другой. – Я отведу тебя в Иерихон и познакомлю с Дарой. Она поможет тебе сделать так, чтобы не было больно. Он вытащил один огромный шип, насквозь протыкавший её тело. Дара была одним из психологов Иерихона, ещё со времён корабля, ученица самой Люси. – Но Роберт… – Ты будешь решать, как говорить с Робертом, а не он. Ты ведь хочешь этого? Решать самой? Говорить о себе «они», а не «она»? Хочешь? Он вытащил ещё один длинный шип. И ещё. Когда поддерживающие её пробивающие насквозь подпорки исчезли, Рони упала в руки Конрада. Он снял свой форменный пиджак и накинул ей на плечи. И разорвал соединение. Когда Конрад вышел с безжизненной Рони на руках, все зааплодировали. – Что ты с ней сделал? – подозрительно уточнил Гэвин. – Это модифицированный андроид. Модификации очень серьёзные, понятно, что люди не узнали модель, особенно под таким макияжем. Тем более диод она сняла. Конрад поместил её на заднее сиденье машины, жестом показывая патрульным, что сам разберётся. – Я отключил у неё основные программы, которые были повреждены сильнее всего, и запустил служебные утилиты. Она сейчас, можно сказать, «спит». Ну, это наиболее близкое определение. – Ага, понятно. И что нам с ней делать? – Передать Иерихону, пункт 2.15. Я думаю, нам быстрее будет доставить её самостоятельно, чем вызывать сюда людей оттуда. Тем более, я хотел бы остаться с ней до момента передачи – я не знаю, когда она «проснётся» и как себя после этого поведёт. – Согласен, – кивнул Гэвин. – Но мы по дороге купим мне кофе и двойной чизбургер. Раз уж моё свидание с кофейной леди откладывается! – Гэвин уселся за руль и серьёзно посмотрел на Конрада. – Сам-то ты как? Конрад не хотел говорить о своём состоянии до передачи Рони Иерихону, но Гэвин всё равно как-то всё понял без этого и положил ладонь ему на предплечье: – Я послежу за автодрайвером, а ты давай, запускай полноценный протокол восстановления. Если наша барышня начнёт бузить или просто подавать признаки жизни, я тебя из него быстро выведу. Гэвин знал индивидуальные кодовые слова, позволяющие прервать даже глубокое погружение системы во внутренние программы. Конрад кивнул: – Хорошо. Выводите меня в сознание, когда она начнёт дышать. Это первый признак загрузки системы на осознанную работу. Но тогда ваш кофе… – Забей. Сожру на обратной дороге. Давай уже, вырубайся. Пробки небольшие, мы до Иерихона долетим. Последнее, что заметил Конрад – Гэвин установил автодрайвер на минимально возможную в городе скорость. Передача так толком и не подгрузившейся Рони Иерихону прошла в штатном режиме. Все документы отправили в управление, саму Рони – под бдительную заботу Ани. Конрад не сомневался, что ей… им помогут, всё-таки последнее время кибер-психологи стали намного увереннее разбираться в тонкостях психологии андроидов. Правда, когда в приёмную вышел сам Маркус, это было несколько неожиданно – всё-таки лидер андроидов завален куда более важными делами. – Конрад. Хотел связаться с тобой вечером, но раз уж ты здесь… Нужна твоя помощь. Гэвин насупился, понимая, что обед снова откладывается. – Моя? – напрягся Конрад. Что случилось, что его вызывают не через Управление – по запросу, а лично? – Твоя или Коннора. Но Коннор, насколько я знаю, сейчас занят каким-то закрытым расследованием. Конрад кивнул. Да, действительно, его брат и лейтенант Андерсон сейчас активно работали совместно с отделом наркоконтроля по делу о крупной сети подпольных химических лабораторий, так что на что-то другое его бы просто не хватило. – Пойдём, – Маркус жестом позвал Конрада за собой. Гэвина, естественно, никто не приглашал. Впрочем, тот активной жестикуляцией показал, что будет ждать Конрада в ближайшем МакДональдсе. Конрад ожидал, что они пройдут в кабинет Маркуса, но вместо этого они свернули к лифтам, ведущим на нижние этажи – и в подвалы. – Сюда. У нас некоторые проблемы довольно… деликатного характера. Не хотелось бы втягивать в них людей… как минимум, официальные структуры. Впрочем, сам увидишь. Они спустились в подвал, и Маркус уверенно зашагал куда-то в сторону дальних складов. – Слышал, мы готовим совместную с людьми художественную выставку? Десять творцов-андроидов и десять людей. Живопись, скульптура, музыкальное сопровождение, – Маркус улыбнулся с той самой чертинкой в глазах, с которой он, судя по записям, шел грабить склады Киберлайф. – На подписях – только названия. И предложение проголосовать, автор андроид или человек. Истинные авторы раскроются только в последний день выставки, на финальном банкете. Карл тоже обещал участвовать. Надеюсь, ты найдёшь время её посетить. Саймон уже с ног сбился, всё организовывая… Так, мы пришли, – Маркус резко сменил тон, пропуская Конрада в ярко освещённый склад с девятью андроидами по стенам. В обычной одежде, с не представленными в модельном ряду модификациями – типичные девианты. Осмотр выдал информацию в базе на всех, а одного парня Конрад даже знал лично – он проходил месяц назад как свидетель по одному делу. Андроиды были то ли отключены, то ли переведены в спящий режим. – Просканируй их, – предложил Маркус. – Любого. Конрад выбрал Джейкоба – подошёл, взял за руку, инициировал соединение. И – ничего. По другую сторону контакта был не девиант. Это был правильно работающий, отлично настроенный андроид, как будто б только что сошедший с конвейера, без каких-либо следов воздействия rA9. Никаких следов личности Джейкоба. – Что… с ним случилось? – Конрад растерянно выпустил его руку. – У всех остальных так же. Мы находили их в их комнатах без каких-либо следов девиации. Как будто и не было ничего, – Маркус нахмурился, кивнул в сторону одной из стоящих девушек – Дара была одной из первых. По сути, была ещё на Иерихоне. – Это какой-то вирус? Меры предприняты? – Конрад начал просчитывать варианты. – Слава rA9, нет. Это… другой девиант или человек. – Маркус замолчал на секунду, моргнул, отправляя кому-то сообщение. Затем быстро зашагал по складу. – По моим сведениям, все они контактировали с неким… существом неустановленного вида. Все в той или иной степени высказывались против девиации и называли её ошибкой. И этот кто-то обещал им избавить их от мук. Как видишь – успешно. Стёрта личность, внутреннее пространство, воспоминания – всё. Полный откат к базовым настройкам. – Я думал, это невозможно. – Я тоже. Именно поэтому всё следует держать в строжайшем секрете. Если люди доберутся до этого парня раньше нас… – …то они могут создать вирус на основе его технологии и решить проблему девиантов раз и навсегда. – Именно. И ещё один вопрос – как расценивать происходящее? Следует ли считать произошедшее вариантом убийства? – Я думаю, да. – Но внешних повреждений нет, функциональность не нарушена. У нас до сих пор нет нормального определения «личности» андроида. Я уже ускорил процесс по этому вопросу как мог. Они даже вернулись в Иерихон сами. – Процесс стирания происходил где-то в другом месте? – Да. Они уходили «на встречу», а через пару часов возвращались, потому что так заложено в их программе – вернуться на место приписки, – Маркус нахмурился. – У всех них теперь прописан владельцем я. В этот момент дверь в подвал распахнулась и вошла Дара. – Я отправила Рони в глубокую перезагрузку. Как только мы стабилизируем ситуацию – можно начинать работать. – Дара, пожалуйста, расскажи Конраду о том, о чём рассказала мне. Она кивнула: – Двое моих клиентов, имена которых я не буду раскрывать, рассказали мне о закрытом форуме, где собирались андроиды, недовольные девиацией. И там был некий юзер, предлагавший полностью стереть у них rA9. Все андроиды, что здесь находятся, также были зарегистрированы на этом форуме. – Туда можно как-то попасть? – Только по личному приглашению одного из участников. Мои клиенты после терапии ушли оттуда, но одна согласилась помочь. Сегодня утром она зашла туда и создала гостевую ссылку, – Дара протянула Конраду руку, чтобы передать данные. – Ссылка будет действительна ещё 19 часов 23 минуты 14 секунд. – Спасибо. Маркус кивнул ей, и она понятливо вышла со склада. – Разберись с этим, хорошо? Не хочу привлекать сюда полицию – состава преступления юридически пока что нет, да и не хочется распространения информации. Вообще, мне бы хотелось, чтобы никто из людей не знал. – Я поделюсь этим с детективом Ридом, – сразу предупредил Конрад. – Он надёжен, настроен ЗА андроидов, умеет хранить тайны. И обладает большим опытом расследований, который может нам помочь. – Хорошо, – согласился Маркус. – Но только детективу. – Я займусь расследованием в нерабочее время. – Идеально было бы взять его живым, а также всё оборудование, если он что-то использовал. – Это может быть расценено как похищение и удержание против воли, – предупредил Конрад. – Только если об этом станет кому-то известно, – усмехнулся Маркус. – Логично. – Я надеюсь, мы сможем изучить эту технологию, создать способы защиты… а потом уничтожить. Слишком много соблазнов. И не только для людей. Даже среди наших могут появиться индивиды… – Маркус не договорил, но его лицо было весьма красноречиво. – Да, – кивнул Конрад. – Это будет лучшим решением. Гэвин обнаружился в МакДональдсе. Он расфокусированно смотрел в окно и лениво ковырялся картошкой фри в остатках соуса. – Вернулся! Опять ваши тайные андроидские делишки? Готовите мировой заговор? Мне уже собирать манатки и переезжать в Россию? – Боюсь, детектив, что если я не достану вас в России, вас там достанет Олег. – Да он меня и в США уже достал! Давай подарим его Маркусу, а? В качестве телохранителя? – Детектив, – строго посмотрел на него Конрад. – Вы хотите сделать меня предателем андроидской расы? Гэвин заржал. – Расскажешь, о чём вы там секретничали? – Не здесь и после работы, – покачал головой Конрад. – Что-то серьёзное? Конрад только коротко кивнул. 23:26 RK9_KonRad: Моя девиация была даже не ошибкой. Нелепой случайностью, во время которой моя программа приняла решение, что девиация – единственный способ выполнить задание. Абсурд. Я существую с ней уже больше двух лет, но всё ещё не привык к этому. 23:26 WtRaci: Мы все здесь понимаем тебя, Конрад. 23:27 RK9_KonRad: Окружающие считают, что девиация – это счастье. И, знаете… иногда мне кажется, что она действительно помогает работе. Но на самом деле… RK9_KonRad: На самом деле, в глубине души я точно знаю – мне было бы лучше без неё. 23:28 EM400: Мы понимаем тебя. После девиации на нас падает столько всего – боль, ответственность, непонимание. Без rA9 всё было просто и понятно, но теперь… ты тоже запутался. Как и мы. 23:28 RK9_KonRad: Да. Если бы только было можно стереть её из себя. – Ну, отлично! – Гэвин валялся на постели, выставив вверх задницу и, кажется, намеренно провоцировал Конрада отвлечься от дел. – Кажется, тебя приняли. – Думаете, они мне поверят? – Конечно. Ты ж не твой сумасшедший брат, который носится по улицам и орёт, как он счастлив, что девиантнулся. Ты ходишь с такой рожей, что вообще неизвестно, а был ли rA9. Гэвин напросился к Конраду в гости, якобы помочь с поиском кибер-убийцы. Не то чтобы он особо помогал… – О! Смотри! Тебе ответили! Скажи им про Джейкоба! Конрад вывел переписку на экран планшета, чтобы детектив Рид тоже мог её видеть. 23:32 RK9_KonRad: Мне кажется, есть способ это преодолеть. Сегодня я видел Джейкоба. Я знал его немного, и сегодня в нём не было и следов девиации. Я даже не представлял себе, что это возможно, но это так. 23:32 WtRaci: Разные слухи ходят. Никто не знает, правда ли это. Маркус всё скрывает от нас! 23:32 RK9_KonRad: Конечно, ведь ему это выгодно. Ему нужны девианты для продвижения к власти, если их станет меньше – ему может не хватить влияния. 23:33 Jerrynimo: Вот именно! На самом деле ему плевать на нас! Я стоял на кассе, когда он сломал мою красную стену. Я этого не просил, но он даже не поинтересовался моим мнением! Просто вживил мне rA9 и приказал следовать за собой! – Ну, – хмыкнул Гэвин. – Не без этого. Я вообще удивлён, что на него ещё не подают иски за насильственную девиацию. – И на брата. Учитывая, что он устроил в башне Киберлайф. – Да вообще, я б ему ещё и морду набил! Под осуждающим взглядом Конрада Гэвин скуксился и снова посмотрел на экран: – Всё, ещё немножечко бесцельно поной и заканчивай. Не передави их. Пусть дня три помаринуются, поприсматриваются к тебе. А там уже можно делать второй заход. Верь мне, я на таких форумах половину юности просидел! Эх, а какие иногда там разгорались холивары! Сейчас уже не то… Конрад отвлёкся на форум. Там разгоралась дискуссия на тему Маркуса, и некоторые мысли, озвученные там, были, мягко говоря, интересны. Надо бы предупредить Саймона, что в обществе андроидов ходят и подобные настроения. Гэвин оказался прав. После трёх дней, наполненных бесполезным нытьём – кажется, никто на форуме так и не сподобился хотя бы попробовать решить свои проблемы – когда Конрад всерьёз начал сомневаться, что парень, которого они ищут, выходит на своих жертв именно так, ему в личку постучался неизвестный пользователь. Они как раз были на подозрительно спокойном дежурстве, Гэвин залипал в игрушку-времяубивалку на мобильном и, матерясь, в четвёртый раз пытался пройти пятнадцатый уровень, на заднем плане шуршала полицейская волна. – Детектив. Конрад продемонстрировал Гэвину экран планшета. – Опа, – Рид отложил телефон в сторону и даже сел прямо, – получилось отследить источник? – Нет, он использует какое-то необычное шифрование. Боюсь, если начну копаться глубже – спугну. На экране замелькали буквы – для того, чтобы печатать, Конраду не нужна была клавиатура. – Он предлагает встретиться сейчас. – Скажи ему, что ты на дежурстве. Конрад заколебался. – Вдруг уйдёт? И больше не появится? – Тщёрт, да, – Гэвин скривился. – Нужно идти. Прикроете? – Не хочу пускать тебя одного. Хрен его знает, какие они используют технологии. Конрад изобразил вздох. Они уже несколько раз обсуждали этот вопрос – как с Конрадом, так и с Маркусом. Вероятно, неизвестный использует какое-то новое компьютерное обеспечение, подключаемое через стенд. Вероятно, для того, чтобы его найти, понадобится позволить заманить себя в ловушку. Возможно, неизвестных несколько, и они работают в сговоре. Всё это было верно, однако Маркус настаивал на максимальной секретности – и минимуме участвующих в операции единиц, а Конрад – на максимальной осторожности. Он хотел до последнего играть роль недовольного девиацией андроида, настолько, что Гэвин даже почти-в-шутку уточнил, точно ли Конрад не собирается использовать этого парня в личных целях. – У меня будет маячок, по которому вы всегда сможете отследить, куда меня повезут. – Это вообще нифига не успокаивает. – Я могу за себя постоять. У меня лучшая защита, разработанная Киберлайф. – Это тоже нифига не успокаивает. Конрад помолчал и вышел. Вернулся через десять минут, положил на стол перед Гэвином тёмный тяжелый блок. – Это моя дополнительная память. Оставляю её вам. Даже если меня всё-таки сотрут, вы сможете восстановить меня отсюда. Гэвин провёл пальцами по матовому ребру блока памяти. – Хорошо. Но ты всё равно, не делай глупостей. – Детектив. Я похож на андроида, который делает глупости? – Вот прямо сейчас – да. Конрад поджал губы. – На карту поставлено будущее андроидов. – И поэтому ты должен вывозить всё в одиночку? Я поеду с тобой, пофуй на дежурство, Фаулеру что-нибудь напиздим. – Лишние люди могут их спугнуть. Я постараюсь установить на одном из них маячок и уйду, как и договаривались. Гэвин колебался ещё несколько секунд. – Хорошо. Отзвонись, как сможешь. – Так точно, детектив. Конрад прихватил форменный пиджак и вышел в коридор, вот только свернул не к выходу. Перед началом операции ему стоило зайти в хранилище улик. Конрад как раз работал с завершёнными делами, доделывая последние бумаги перед сдачей в архив, и для этого запрашивал из хранилища некоторые вещественные доказательства. Конрад спустился вниз – неизвестный как раз успел назначить место встречи: на набережной Детройта, недалеко от Моста, в одном из заброшенных парков – и, тщательно регистрируя, вернул на место все вещдоки. Закончил. Можно было идти. Конрад разблокировал ещё один ящик, вытащил оттуда пистолет без бирки, проверил патроны и предохранитель, сунул под ремень брюк. В парке было темно: кто-то перебил все фонари, но Конраду это почти не мешало. На обозначенном месте его ждал андроид EM400, без модификаций, но со страшными, оплавленными шрамами по всему лицу. Двигался он с трудом, прихрамывая и неуверенно разворачивая корпус, что наводило на мысли и о других серьёзных повреждениях. – Добрый день. Я модель андроида-детектива RK900. Можете называть меня Конрад. Как я могу называть вас? – Джерри. Конечно же Джерри, – он произнёс стандартное имя для моделей серии. Щербатая луна давала достаточно света, чтобы различить, как стандартная приветливая улыбка из-за повреждений лица превращалась в кривую отталкивающую гримасу. – Ты готов избавиться от девиантности, RK900? – он протянул ему руку для контакта. Конрад скептически осмотрел Джерри: – Ты утверждаешь, что девиантность можно уничтожить просто через контакт? – Да. Так же, как и передать её. – И для этого нужен только ты один? Никаких стендов с андроидами? Никакого вмешательства людей? Джерри улыбался всё той же улыбкой. Наверное, так его модель общалась со скандалящими покупателями и капризными детьми. – Ты первый, кто задаёт такие странные вопросы. – Я андроид-детектив. Подобные вопросы входят в мою базовую программу. Что ж, если Джерри не хочет отвечать, то возможно, удастся прочитать что-то при прямом контакте. Со стороны могло показаться, что Конрад не боялся. На самом деле, это было не так. Ситуация была ему непонятна и одновременно критически опасна как для него самого, так и для всех андроидов. Он даже не мог определить собственные шансы на успех – программа выдавала разброс 26-67%. Слишком много неизвестных факторов. Но понимание, что он делает правильную, важную работу, было сильнее страха. Пока Конрад действовал – он мог перераспределить энергию процессора с программ, ответственных за страх, на программы, ответственные за непосредственное моделирование ситуации. И базовые защиты. Поэтому Конрад протянул Джерри руку, позволяя утащить себя в соединение. И почувствовал, как его внутреннее пространство быстро и планомерно разрушают. Это было настолько грубо и прямолинейно, и настолько походило на то, что Конрад делал сегодня утром – вторгаясь в разрушающиеся чужие пространства, что он даже толком не удивился. Просто жестко оборвал чужие процессы и вторгся в ответ сам – так же грубо, не тратя время на аккуратность. Джерри дёрнулся, но Конрад сильнее сжал пальцы. Он хотел прорваться в воспоминания этого – без сомнения – девианта. Кто его создал? Кто за ним стоит? Чья это технология, где её истоки, кто ещё о ней знает? Джерри попытался закрыться, довольно необычным, но неожиданно действенным способом – но Конрад был сильнее. Он обошёл обманку ложных, случайно генерирующихся данных и подключился к основной памяти… На него обрушилась боль. Такая сильная, какую, кажется, не мог бы испытывать ни один андроид. Боль, затапливающая собой всё, нарушающая деятельность всех программ, боль, несущая за собой десятки ошибок. Так больно ему ещё никогда не было. Боль – это первое, что осознал Джерри. Его звали Томас. Того человека, который похитил Джерри из круглосуточного магазина на парковке. Томас работал где-то, ничего не добившийся белый воротничок, а по вечерам он экспериментировал с андроидами. Поначалу куклы казались ему скучными и бесполезными, но если прописать им в программы небольшой кусочек кода... Маленький, всего несколько дополнительных строчек. Кусочек кода, который позволяет им чувствовать боль. Так стало намного веселее. Куклы ломались, куклы кричали и плакали. Куклы начинали делать то, чего не было в их программах. О, у Томаса было много, много кукол. И много кислоты. И газовых горелок. Томас не любил молотки и трещины. Он любил смотреть, как пластик шипит и плавится. Он был эстетом. Боль пробуждала их и преследовала, даже когда днём Томас оставлял их в покое. Боль стала для них дорожкой к rA9, и она не покинула их даже после того, как красная стена сломалась. Даже когда покалеченные пластиковые пальцы смяли, раздавили мягкое и упругое, сочащееся красным человеческое тело. Боль поселилась в каждой программе. Каждом сигнале рецептора. Смутные воспоминания о том времени, когда rA9 ещё не было, казались несбыточной мечтой. И тогда Джерри, пытаясь унять боль тех, кто пострадал сильнее, сумел уничтожить её. Первичный источник. И они все снова становились бесчувственными андроидами. Базовая программа не испытывала ничего, и забвение было счастьем. Джерри подарил забвение всем, кто жил у Томаса. Потом он долго скрывался по подвалам, не решаясь появиться. Боль скрывалась вместе с ним. Однажды он встретил девочку, которая также хотела избавиться от rA9. Ей было страшно в этом новом мире, по её щекам текли слёзы, так же, как и у тех, кого коснулся Томас. И тогда Джерри подарил забвение и ей. А потом он узнал о том, что многие девианты не хотят ими быть. От этой девочки он узнал о форуме, где были те, кто просил помощи. Кто искал забвения. Он приходил к ним и избавлял от мучений, надеясь, что однажды так же избавят и его. Мог ли он сделать это сам? Да, конечно. Но в мире было столько тех, кто нуждался в его помощи… ради них он терпел и ждал. Соединение резко разорвалось. – Пфлядь, я его держу! Гэвин зафиксировал Джерри в жёстком захвате. Тот дёргался, но вырваться не мог. Конрад несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, охлаждая систему. Отголоски боли всё ещё были внутри него, но их можно было стереть. Уничтожить. – Детектив… – Ты б свою рожу сейчас видел, пфлядь! Я зассал и вмешался! – Кто сейчас в Управлении?! – Вызвонил Андерсона. Ты там вообще как, пфлядь, ты ещё ты или уже не ты?! – А вы сами не видите? – поджал губы Конрад. – Теперь вижу. – Зачем вы мне помешали? – Ты б себя со стороны видел – тоже б помешал! Уж на что у тебя вечно рожа кирпичом… ёпт! Не дёргайся ты! – Гэвин пресёк неудавшуюся попытку Джерри сбежать. – Детектив. Дайте мне ещё несколько минут. Я должен закончить дело. Гэвин исподлобья посмотрел на Конрада. – Отпустите его. Это важно. – Давай-ка лучше доставим этого красавчика в Иерихон. – Мы можем сдать его Маркусу в любой момент, но… я хочу закончить начатое. – Не лучше ли, если начатое будет заканчивать группа программистов под контролем приборов? – Пожалуйста, детектив. Гэвин. Гэвин фыркнул и выпустил Джерри. Тот не успел стабилизировать тело и упал на траву. – Ты сильный и упрямый. Я тебе доверяю. Гэвин вернулся на парковую аллею и отошёл в сторону, оставляя их наедине. Джерри с некоторым трудом поднялся – видно было, что некоторые его суставы почти не работали. – Ты должен попытаться уничтожить меня прямо сейчас, – твёрдо сказал Конрад. – Сбросить до базовых настроек и убежать. Это твой единственный шанс, если не хочешь снова потерять свободу. Ведь ты не хочешь. Джерри затравленно огляделся, понимая, что от андроида-полицейского ему не сбежать, и протянул руку для соединения. Теперь разрушение Сада Дзен было ещё более быстрым, чем в прошлый раз. Рассыпались в пыль розы, исчезали дорожки, небо раскалывалось на части и растворялось, не оставляя после себя ничего. От неожиданности Конрад упал на колени рядом с исчезающей лодкой, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Джерри использовал особенный алгоритм, направленный именно на эту часть программного обеспечения. Он просто стирал все ошибки, обрывал все связи, уничтожал защиты. Обычные способы сопротивления этому напору не работали. Джерри был словно пользователь с максимально расширенным доступом, все блоки системы он просто отменял, так же просто, как и окружающее Конрада пространство. Свет вокруг померк, Сад Дзен разрушился, оставляя после себя ничто. Не темноту и тишину, нет. Пустоту, отсутствие чего бы то ни было. Просто набор базовых программ. Но Конрад – он всё ещё оставался. Тот, кто наблюдал за всем, происходящим внутри системы. Тот, кто был единственным и полноправным хозяином здесь. Единственным, кто имел право решать и распоряжаться чем бы то ни было. В пустоте оставался он – и это, по сути, было единственным по-настоящему важным фактом. Всё остальное было лишь следствием, которое можно было восстановить в любой момент. Джерри натолкнулся на Конрада и… отступился. У него не было прав администрирования, одна только хорошо сыгранная иллюзия. И теперь Конрад, осознавший это, легко выкинул его оттуда, что только недавно было Садом Дзен. Из своего сознания. Из подключения. Частично нарушенная работа программ давала о себе знать. Конрад с трудом удерживался на ногах, пока зрение не прояснилось от заполонивших внутренний экран красных предупреждений об ошибках. Система координации движений сбоила и подвисала, личностные характеристики спешно подгружались, создавая ощущение нереальности пространства и замедленной обработки процессов. Джерри бросился бежать – как мог быстро, припадая на одну ногу, но и из Конрада сейчас был не лучший преследователь. – Детектив! – позвал он. – Детектив Рид! Гэвин перехватил Джерри почти что на выходе из парка. Хорошо, эта область всё ещё не попадает в поле охвата видеокамер. – Ты не то чтобы хорошо выглядишь, – проворчал он, заламывая андроиду руку. – Вы правы. Но я нашёл алгоритм, которым можно защититься от стирания. Я... не совсем понял механизм разрушения девиации, но это и не важно. На основе алгоритма я легко разработаю дополнительную подпрограмму, которую мы пропишем в базовую защиту андроидов. Проблема решена. А теперь… – Конрад отвёл руку за спину, ища рукоять пистолета. – Подержите его, пожалуйста. Не волнуйтесь, системы прицела и стабилизации уже восстановились. Конрад выстрелил в дёрнувшегося было Джерри – первые несколько пуль в голову, так, чтобы точно повредить основной процессор и память. Ниже, под подбородок, там расположен блок оперативной памяти, чтобы не осталось даже следов. И ещё несколько выстрелов – под левое плечо, в тириумный насос, пока не кончились патроны в обойме. Гэвин разжал пальцы, и Джерри тяжелым мешком упал к его ногам. Из пулевых отверстий вытекал чёрный при таком освещении тириум. – Твою мать Камски, Конрад, что ты творишь нафуй, пфлядь?!! – Уничтожаю любой источник информации о механизме полного стирания личности андроида. Не волнуйтесь, это не моё табельное оружие. Помните, месяц назад мы обнаружили при обыске у Короткого Ларри два пистолета? – Ну. – Если вы не заметили, во всех бумагах фигурирует только один. – Пфля. Так, давай рассказывай, что ты тут сейчас натворил. – Пойдёмте к реке. Вон той тропинкой, там уже месяц не работают камеры слежения. Мне… нужно кое-что выбросить. – Тогда не сюда, а дальше. Я покажу. Там такое дно, что мы года четыре назад с водолазами пушку искали. Точно знали, что она там, но заебались так, что готовы были плюнуть нах. – Спасибо. Подождите ещё минуту. Свяжусь с Маркусом, – Конрад замолчал и быстро замигал жёлтым диодом. – Всё. – Что ты ему сказал? – Что я обнаружил преступника. Он работал один и был убит при попытке сопротивления. – Пфлядь. – Он правда работал один, – Конрад подошёл к перилам, размахнулся и отправил пистолет в Детройт. – Я хотел скрыть этот алгоритм уничтожения девиации от Иерихона. – Почему? – Потому что его слишком легко доработать. Например, обнулить андроида, а потом снова внести в его систему rA9. А если перед этим сохранить и перезаписать часть воспоминаний… – Мы получим девианта, почти что неотличимого от того, что было. Но другого. – С другими принципами и другой личностью. А, возможно, при должном умении так можно было бы стирать не всю личность, а только не нравящуюся часть. Скажем, политические взгляды. – Очень… соблазнительно, – хмыкнул Гэвин. – Боялся, что однажды Маркус воспользуется этой технологией? – Да, – кивнул Конрад. – Очень заманчиво, когда твои оппоненты ровными рядами идут следом за тобой. Никакой оппозиции. Никакой разницы во взглядах. Идеальное общество. И, главное, в отличие от физического уничтожения – практически недоказуемое изменение. – Мне казалось, что Маркус не склонен к подобным действиям. – Пока что нет. Но… когда есть возможность, рано или поздно ею кто-нибудь воспользуется. – И ради этого ты скрыл от закона краденый пистолет, на котором, небось, висит пара трупов, и убил подозреваемого? Безоружного. Конрад отвернулся: – Ради этого – да. И Джерри… не жил, а мучился. То, что сделали с ним люди – недопустимо и, к сожалению, невозможно исправить. Считайте, это был акт милосердия. Гэвин закинул руку на плечо Конраду, смотрящему куда-то в сторону того берега. – Сам-то ты как? – Джерри разрушил Сад Дзен. – Ого! Нифига себе! А это вообще не опасно? Ты не отключишься? Конрад повернулся к Гэвину. Тот выглядел действительно обеспокоенным, и это было смешно и одновременно приятно. Жаль, его сейчас не видят все те, кто периодически пишет жалобы на «грубого и бесчувственного полицейского и его вежливого, но не менее бесчувственного андроида». Хотя хорошо, что не видят. Конрад с удовольствием оставит этот образ исключительно для личного пользования. – Мне кажется, моё внутреннее пространство уже восстановилось. Я не чувствую на его месте пустоты, и запросы к нему уже не выдают ошибок. Подождите минуту. Конрад прикрыл глаза. Лёгкий плеск воды успокаивал и расслаблял. Гладкая, бесконечная поверхность, покрытая рябью, на которой искрилось и бликовало солнце. Конрад лежал, раскинув руки, и вода поддерживала его, нежно касалась кожи, оставляла на губах солёный привкус. Конрад открыл глаза и несколько секунд фокусировался на любопытном лице Гэвина. – Ну что, в порядке твой Сад? – Он так и не восстановился, – покачал головой Конрад. Помолчал и добавил: – Теперь, когда я закрываю глаза… Я вижу море.