Бесконечный цикл. Перезагрузка

Конрад в очередной раз за день посмотрел на Гэвина, и, кажется, его программы вот-вот начнут сбоить. Вид у Гэвина был… такой довольный, как будто ему дали новые улики на висяк и повышение одновременно. И при этом Конрад совершенно не мог смоделировать – что же так радует его детектива. – Коннор, – связался он со снующим по отделу братом. – Тебе не кажется, что с Гэвином… что-то не так? Коннор даже на секунду остановился, чтобы просканировать Рида. – Всё с ним в порядке, – выдал заключение он. – Ты на его лицо посмотри. – Обычное лицо. Небритое. Помятое. Синяки больше обычного. А что? – Мне кажется, он что-то от меня скрывает. – Переписки его читал? У Конрада аж диод мигнул красным. – Переписки детектива Рида – его личное пространство, и я не имею никакого права их читать, – холодно отрапортовал Конрад. – Тем более, у меня в программе не заложено стремление совать нос не в свои дела, – резковато закончил он. – Да? А мне казалось, нас на одной платформе разрабатывали, – задумался Коннор. – А ты читаешь личные переписки лейтенанта Андерсона? – всё-таки уточнил Конрад. – Нет. Если он узнает – выльет все мои запасы тириумовки… Все двадцать ящиков. – Сколько?! – Конрад точно схватит сегодня программный сбой. Точно. – Два! Я хотел сказать – два! – быстро ответил Коннор и отключился. Конрад вздохнул – движение, ничего не дающее телу андроида, но прекрасно передающее состояние (последнее время Конрад пытался работать над большей живостью мимики и жестов. Не то чтобы у него получалось…). Затем поднялся и направился к лейтенанту Андерсону. – Лейтенант. Можно вас отвлечь на несколько минут? Лейтенант Андерсон, просматривающий сводку за сутки, оторвался от монитора: – Конечно. Что натворил Коннор? – Он пока ничего не натворил, – ответил Конрад. – Я по поводу детектива Рида. Я… не могу понять, что с ним. Лейтенант Андерсон несколько секунд понаблюдал за Гэвином. – Хитрый он какой-то, – заметил он. – Что-то задумал. Небось, сюрприз тебе устроить решил. Увезёт на неделю в дальние дали, например. – Мне? Сюрприз? – Конрад задумался. – Но почему вы решили, что именно увезёт? – Дедукция, – веско ответил Андерсон. Конрад не совсем понял, но лейтенанта Андерсона от работы больше не отвлекал. Впрочем, как выяснилось, мучиться неведением Конраду оставалось недолго. Вечером, когда рабочий день был уже завершён, а рабочие дела – ещё нет, андроид-доставщик принёс Гэвину яркий конверт. Детектив, до того с видом великомученика писавший отчёты, расцвёл, аки майская роза («Раффлезия», – не согласился Коннор) и повернулся к Конраду: – Жестянка, мы едем в Мексику! И протянул Конраду вскрытый конверт. Тот вытащил содержимое и быстро просканировал. Восьмидневный морской круиз из порта Канаверал по Карибскому морю. Один человек и один андроид. – Урвал по супер-скидке, – похвастался детектив Рид, которым можно было осветить четверть Детройта. – Купи себе и своему андроиду, и получи супер-пупер-предложение. Сначала не поверил, подумал, что наёбка, решил их прищучить за мошенничество. Ну, это когда вас с Коннором на весь день на диагностику утащили и рецепторы апгрейдили. Сначала я их пробил по нашим базам. Потом по базам Жёлтого Ли. Представляешь, нихрена не наёбка, им реально там по документам нужно определённое число андроидов на борт набрать, они за это налоговые послабления получают. А андроиды у нас столько денег пока не имеют, чтоб на круизах по морю кататься. Так что им выгоднее набрать андроидов хоть так и выиграть на снижении налогов. Но так как в Мексике с вашими правами ещё хаос, брать андроидов без человеков пока рисково, так что 1+1. Конрад помигал жёлтым диодом. – Билеты во Флориду я уже забронировал, с Фаулером об отпуске договорился. Андерсон согласился подежурить. Давай, дуй домой и собирай чемоданы. А я тут… закончу. Конрад хотел выразить всю ту гамму противоречивых эмоций, половину из которых он всё ещё не мог расшифровать, и потому в логах они отображались шифром rA9, поэтому сказал: – Спасибо, детектив, я очень тронут. Новенькая стажёрка за соседним столом пробормотала себе под нос: – Вот же бесчувственный сухарь… – Ничего ты ещё не понимаешь, – хмыкнула её наставница Тина и уже громко прокричала: – Эй, Рид, убери со своей рожи выражение «I'm taking my bitch to the beach», иначе я её сейчас начищу… чисто для профилактики! – Тина, пфлядь, не порть момент! Офицер Тина заржала. Гэвин поднялся со стула и запустил в неё пустым стаканчиком из-под кофе. Тине повезло: стаканчик, как выяснилось, был не совсем пустой, но прилетел он не в Тину, а в стажёрку. Стажёрка издала нечленораздельный звук, в котором отчётливо читалось «Этот грубый мужлан испортил мою дорогущую блузку своим мерзким кофе». – Я не хотел! – попробовал оправдываться Гэвин, Тина вытащила ворох бумажных салфеток. – Рид, как ты вообще нормативы сдал с такой меткостью?! Ничего, милая, пойдём в туалет, у меня есть отличные пятновыводящие салфетки… Детектив Рид сдал нормативы по меткости на высший балл, – хотел было сказать Конрад, но увидел Коннора, показывающего Гэвину большой палец… и промолчал. Иногда в девиантном состоянии была своя польза. До порта Канаверал из Орландо добрались на скоростном шаттле. Погода была отличная – в меру тёплая, в меру ветреная. Повезло – успели даже съездить к Космическому центру Кеннеди, взять экскурсию и послушать лекцию. Конраду тема космической техники была мало интересна, а вот детектива Рида приходилось осторожно отколупывать от каждого экспоната, следя, чтобы тот не залил слюной особо ценные. Например, спасательные модули или стартовую площадку. В итоге к лайнеру прибыли в приподнятом настроении. Новенькая Кэрнивал Лукреция казалась каким-то гигантским островом, а не лайнером. Каюта на две кровати была небольшой, но весьма уютной, ресторан – достаточно большим, чтобы все желающие смогли нормально разместиться. – Подскажите, какой модели ваши анализаторы, – официант-человек, совсем юный, держался очень учтиво. Конрад, который пришёл сюда, только чтобы составить компанию Гэвину, всё ещё вздыхающему о космосе и своей детской мечте стать космонавтом, повернулся к юноше: – Полицейская модель, андроид-детектив. Из стандартных ближе всего медицинская лабораторная. – Отлично! – улыбнулся тот. Через десять минут перед Конрадом стояло желе из тириума классического синего цвета. – Вот это сервис! – оценил Гэвин. Конрад осторожно отломил десертной ложкой кусочек и отправил в рот. – Интересное сочетание текстур, – отметил он, когда желе начало подтаивать под воздействием промывающей жидкости. Спасибо динамикам – говорить с закрытым ртом Конрад мог так же легко, как и используя мимику. – О, тут ещё как будто прозрачные более плотные шарики. Хм. Интересная добавка, кажется, совершенно безопасная. Гэвин смотрел на Конрада с явным удовольствием. Он почему-то всегда очень радовался, когда Конрад сталкивался с чем-то новым, особенно если это новое Конраду нравилось. Впрочем, андроид был не против. После ужина и прогулки по нижней палубе – здесь был огромный бассейн с горками! – детектив Рид всё же решил немного отдохнуть, а Конрад – запустить утилиты. Качка почти не ощущалась и не приносила неудобств. Гэвин тут же отключился в обнимку с сувенирной моделью Аполлона-13, Конрад так же ушёл в технический режим. Впереди было ещё несколько дней отдыха и новых впечатлений, следовало подготовить систему к такой нестандартной нагрузке. Вечером Конрад просканировал карту круизного лайнера – на палубах начались развлекательные программы, но в первый день хотелось найти место потише. В итоге Конрад уверенно повёл Гэвина, дезориентированного и помятого после дневного сна – мимо всех отдающих вибрацией басов и человеческих криков на нижнюю палубу, подальше. Здесь находились двери в служебные помещения, но пассажиры имели право находиться и смотреть на окружающее море – Конрад проверил. Звуки музыки здесь были тише – через них было слышно шум волн о борт где-то внизу, лунная дорожка от щербатой луны плясала на поверхности моря. Конрад ещё ни разу не был в открытом море. В воздухе идентифицировалось повышенное содержание соли и некоторые молекулы, указывающие на распространённые типы водорослей. Обычно эти данные нужны были для опознания «морского следа» у трупов, но сейчас… они были ценными сами по себе. Гэвин приобнял Конрада, притянул к себе: – Ну что, железяка, как ощущения? – Странные, – честно признался Конрад. – Два дня назад я даже не знал о вашем плане… это немного выбило меня из колеи. Но мне нравится, несмотря на некоторые ошибки в системе. – Понятно, сюрпризы такого масштаба ты не любишь, – хмыкнул Гэвин. – Я всё равно рад, что мы здесь, – не согласился Конрад. Гэвин потянул его на себя, заставляя наклониться, но поцеловаться им не удалось. На палубе показалась пьяная темнокожая девица, которая шатающейся походкой, но довольно бодро, двинулась в их сторону. – Эй! М-мальчики! Закурить не найдётся? – Леди, с вами всё в порядке? – подхватил её под локоть Конрад. Леди расхохоталась: – Мне отлично, красавчик! Так что начёт сижек? – Не курим, – отрезал Конрад и обернулся к Гэвину: – Детектив, судя по состоянию, она приняла наркотик. – Ты чё, коп поганый?! – с неприязнью отшатнулась девушка. Для той, кто может позволить себе платье с подобным ценником, манеры её были весьма грубы. – «Северное сияние»? – с профессиональным интересом уточнил Гэвин. Этот наркотик распространился недавно, и люди, принявшие его, вели себя характерным образом. – Или его аналог, – кивнул Конрад. – Но дозировка не превышена, медицинская помощь не требуется. – Да пошли вы! Копы! – девица вывернулась из рук андроида. – Да, приняла, и что?! Я тут развлекаюсь! Имею право! Всё той же шатающейся походкой она удалилась, всей собой демонстрируя негодование. Гэвин присвистнул. – Полагаю, нам стоит доложить о случившемся капитану судна, либо его помощнику? – уточнил Конрад. – Если у неё обнаружат наркотики, это может принести неприятности и задержки в пути. – Я думаю, она купила их прямо здесь у какого-нибудь барыги, – предположил Гэвин. И с азартом глянул на Конрада: – Давай посмотрим. Откуда она пришла? – Вряд ли она шла долго, – Конрад вывел карту лайнера на внутренний экран. – Здесь недалеко мероприятие «Диско-ночь». Полагаю, она пришла оттуда. – Тогда пошли, – махнул рукой Гэвин. В помещении, оборудованном под клуб, мелькала светомузыка и звуки отдавались вибрацией в биокомпонентах. Гэвин огляделся: – А что, ничего так музычка, бодрячком. Давай, я на танцпол, а ты вон туда, в угол. Посмотрим, что здесь есть, – скорее прочитал по губам, чем услышал Конрад. Кивнул. Распространители чаще всего выбирают сходные места. Конрад отошёл в угол, где было значительно темнее, и запустил программу сканирования. Сразу высветились двое людей – потребители, судя по слишком резким, отрывистым, неточным движениям. Но признаков передозировки не было. Конрад перевёл взгляд на танцпол – и отвёл его снова. Вокруг отплясывающего детектива Рида люди расступились, всячески показывая, что они не с ним. Конрад тоже попытался сделать вид, что он не с детективом. Неизвестно, кто учил Рида танцевать, но этого человека не следует допускать к танцполам ближе, чем на двести метров. В этот момент сканирующая программа выцепила подозрительного человека. Ещё не доказательство, просто назначение метки и запуск усиленного мониторинга. Конраду повезло – буквально через семь с половиной минут к возможной цели подошёл парень, показал что-то на телефоне – возможно, денежный перевод, отсканировать не удалось – и тот быстро сунул ему в руку пакетик с таблеткой характерной формы. Конрад зафиксировал этот момент в памяти и поискал видеорегистраторами Гэвина. Тот подошёл сам – растрёпанный и запыхавшийся: – Как минимум четыре обдолбыша. Но всё бодренькие. Заметил что-то? Конрад подключился к его телефону и продемонстрировал запись видео. – Пошли, – Гэвин вытянул его на палубу, где потише. С удовольствием втянул прохладный воздух – действительно, уровень углекислого газа в помещении был повышен. – Таки распространители. – Нам следует срочно сообщить капитану. Гэвин поморщился: – Капитан в доле. Можно последить за ними во время круиза и сдать всех коллегам в Орландо… если они сами не берут на лапу. И вообще, Кон, чего это мы? – вдруг дёрнулся Гэвин. – Мы на отдыхе, а не при исполнении. Иди сюда. Но стоило им только коснуться друг друга губами, как на них налетели сзади. Трое человек явно были под действием «Северного сияния». Вместо извинений один из них громко сказал, тыкая в Гэвина пальцем: – Эй! Это же тот придурок с танцпола! – Пойдёмте в каюту, детектив, – быстро сказал Конрад и крепко перехватил густо краснеющего Рида, к счастью, аж задохнувшегося от возмущения. Будем надеяться, никто из присутствующих на танцполе не снял видео и не выложил его в Инстаграм. В каюте было темно и тихо, не считая небольшого ночника и громко матерящегося Гэвина. – Пусти меня! Я их… Я им! Да я охуенно танцую, пфлядь! Конрад! Какого хрена ты меня утащил, пусти! Конрад выпустил подостывшего детектива из захвата и произнёс фразу, которой научил его Коннор: – Просто мне бы хотелось, чтобы вы уделили время мне, а не им, детектив. Вообще-то, Конрад не верил заверениям Коннора, что это волшебная фраза, но, неожиданно, Гэвин сначала удивлённо притих, а затем расплылся в улыбке: – И правда. Иди сюда. Конрад выдохнул (какой замечательный, красноречивый человеческий жест!) и обнял Гэвина, позволяя повалить себя на узкую кровать. Поцелуи, поначалу нежные, становились всё более страстными, едва ощутимое покачивание корабля придавало сигналам от рецепторов непривычные оттенки… В дверь постучали. – Мистер Рид, вы пропустили ужин, и мы взяли на себя смелость доставить его сюда. Как ваше самочувствие? Если вы страдаете от морской болезни, мы можем предложить вам эффективную терапию. Гэвин с глухим рыком зашарил в поисках футболки. – Сервис, пфлядь, на высоте! К чёрту всё, ужин и спать! Конрад печально отключил запустившиеся процессы. Утром Конрада вывели из спящего режима тихие шаги – Гэвин отправился в ванную, стараясь не шуметь. Конрад подключился к местному wi-fi и проверил пришедшие за ночь сообщения. Первым высветилось сообщение от брата. – Конрад! Привет! Я тут поискал в инсте по тегу вашего лайнера и такое нашёл! Короче, я сделал на этой основе видео! В скинутом видео детектив Рид был запечатлён вчера на танцполе. Только ускоренный в полтора раза и наложенный на детскую прилипчивую песенку. Следовало признать, что получилось очень смешно. – Коннор. Удали это, пожалуйста. – Да ладно тебе. Смешно же вышло. Детектив Рид станет звездой! – Удали. Помнишь тот двухмесячный труп, к которому доступ только у меня? Я дам тебе его облизать. Целиком. – Хорошо. Удаляю. Я, правда, уже показал его нашему отделу… но никуда не выкладывал! – Коннор… – Хэнк очень смеялся! Конрад свернул беседу с Коннором. Сегодняшний день был в море, без посещения городов. Поэтому можно было не спеша позавтракать, а после пойти и тщательно просканировать, например, зону с бассейнами. Из ванной вышел Гэвин – свежий, с мокрыми волосами, в одном полотенце. Заметив, что Конрад вышел из спящего режима, Гэвин сделал неуловимое движение бровями, подмигнул Конраду сразу двумя глазами и с не скрываемыми намерениями опустился на кровать рядом с ним. В дверь постучали. – Детектив Рид? Простите, что беспокоим! Вы ведь работаете в полиции? – Что надо?! – закипел Гэвин. – Нам очень нужна помощь вас и вашего андроида! Видите ли, у нас на борту труп. – Сейчас их будет, пфлядь, два! – зарычал Гэвин, но поднялся с кровати в сторону своего чемодана. – Подождите минуту. Помощник капитана выглядел действительно виновато: – В нашей практике такое впервые. По закону, вы имеете право представлять полицию в подобных случаях, пока мы находимся в открытом море, а показания вашего андроида будут считаться доказательствами. Конрад шёл за детективом Ридом и помощником капитана куда-то в сторону рабочих помещений, то и дело замечая взгляды, притягиваемые его формой. – …Ты взял полицейскую форму с собой в отпуск?! Кон, ты охренел?! – На всякий случай. – О, Боги! – Но ведь случай же произошёл… – Извините, что мы подняли вас так рано, даже не дав позавтракать, но мы обнаружили тело рано утром… – Ничего. Кофе мне организуйте. Покрепче и сладкий. Они подошли к двери с табличкой «Только для персонала». В небольшой комнатке, представляющей собой чулан – здесь хранились моющие роботы, тряпки, швабры, профессиональные пылесосы, огромные бутыли с моющими средствами и другое оборудование службы клининга – лежала, свернувшись комочком, молодая девушка. В ярком коктейльном платье с пайетками и в порванных чулках. Туфли и сумочка валялись рядом. – Вы её знаете? – спросил Гэвин, пока Конрад с разных сторон фиксировал положение предметов и тела. – Нет, она не из персонала. Кто-то из гостей. Мы надеялись, что в сумочке будут документы. В любом случае, установить её личность будет несложно. – Как она оказалась в помещении для персонала? – Вчера вечером здесь сломался замок. Это уже вторая его поломка в сезоне, мы решили вместо починки утром полностью его заменить и потому оставили как есть. Всё равно в этой комнате нет ничего ценного. Так что, к сожалению, всю ночь дверь была приоткрыта. Сегодня утром сотрудница клининговой службы пришла сюда. Сначала подумала, что девушка пьяна и спит, но когда поняла, что та не дышит, и пульса нет, побежала за медперсоналом, а затем – ко мне. – Понятно. Мне нужно будет поговорить с ней и с медиками. Организуйте. И разошлите её фото всем барменам и официантам, возможно, кто-то её узнает. Кон, что нашёл? – В сумочке нет никаких следов наркотиков. Телефон на месте. К сожалению, на нём сложный пароль. Нужно будет получать дополнительный ордер на его взлом. Также здесь помада, матирующие салфетки, влажные салфетки, препараты от отравления и от головной боли, пластыри. Карточки тоже на месте. Наличных, судя по всему, не было. Судя по паспорту, это Селена Рейн, из Нью-Йорка. – Пробей по нашим базам. И давай к трупу. А от вас, мистер Тречер, мне нужны все имеющиеся у вас документы на мисс Рейн. Сам Гэвин так и стоял на пороге, чтобы не попортить улики. Тем более, у него не было даже перчаток для осмотра. Впрочем, напарнику он давно полностью доверял. – Смерть наступила около часа ночи. Судя по характерным признакам – от передозировки «Северного сияния». Следов насилия на теле я не вижу. Есть несколько лёгких повреждений, полученных в последние часы жизни, но, судя по расположению, они получены в связи с проблемами с координацией самой мисс Рейн. Мы часто наблюдаем такие у потребителей «Северного Сияния». Помощник капитана сделал вид, что удивлён наличием на борту наркотиков, но получалось у него не очень достоверно. Конрад между тем сунул пальцы в рот девушке, как следует повозил ими, а затем облизал. Мистера Тречера передёрнуло. – Судя по остаточному количеству, концентрация наркотика не превышала одной дозы. – Тогда почему передоз? – не понял Гэвин. – Я не знаю. Провожу анализ крови… … Концентрация «Северного сияния» не является достаточной для передозировки и не превышает одной стандартной дозы. Но, тем не менее, я регистрирую наличие всех симптомов передозировки. – И даже то, что она ночью спряталась в этой каморке, – кивнул Гэвин. Людей с передозировкой «Северного сияния» накрывало неконтролируемой волной страха, они убегали от всех, забивались в глухие места и там умирали, сжавшись в комок от ужаса. Поэтому часто трупы таких наркоманов находили через несколько дней исключительно по запаху. – Ещё какие-то данные? О, мой кофе, спасибо. – Мои рецепторы больше ничего не видят. Следов других наркотиков и продуктов их распада нет. Алкоголя нет. Полагаю, необходим расширенный анализ в полицейской лаборатории. – Принято. Теперь давай опросим свидетелей. Опрос уборщицы и медиков – врача и медицинского андроида – ничего не дал. Труп нашли рано утром, уборщица сначала решила, что девушка просто перебрала и уснула, затем поняла, что та мертва и в ужасе бросилась к медикам. Медицинский андроид зарегистрировала смерть, и медики решили ничего не трогать и обратились к капитану. Досье дало намного больше данных: Селена Рейн, 32 года, Нью-Йорк. Служащая в крупной компании, руководитель проектов. С ней же в соседней одноместной каюте ехал Энтони Блейз, сотрудник той же компании. – Она выглядит моложе своих лет, – заметил Гэвин. – Пошли к Блейзу. Энтони Блейз обнаружился в собственной каюте. Услышав, что случилось с Селеной, он впал в натуральную истерику, так, что пришлось снова вызвать мед.андроида, но не для дачи показаний, а ради укола успокоительного. Когда препарат начал действовать, и на Энтони навалилась мягкая апатия, он, наконец, смог рассказать, что произошло. – Мы с Селеной… пересекались по работе. Но не дружили. Наша компания решила поощрить руководителей самых успешных проектов, так мы с Селеной и оказались здесь. Вчера вечером она захотела пойти, повеселиться… У бассейнов были танцы, мы решили пойти туда. Мы танцевали, и я… ну, Селена, она очень красивая… а я выпил немного. Короче, я повёл себя некрасиво, она вывернулась и убежала, – Энтони закрыл лицо ладонями. – Я не побежал за ней. Мне было так стыдно, я должен был для начала спросить… Я вернулся в каюту и отрубился. Если бы я только знал… если бы я знал… – его снова затрясло. – Утром я проспал завтрак. В комнате её не было, на звонки она не отвечала. Я подумал, что она обижена за вчерашнее. И она в этом права. Я хотел дождаться, когда она придёт, и извиниться лично… но она… не пришла… и теперь никогда… не придёт… больше… – Вы знали, что мисс Рейн употребила наркотики? – Гэвин прервал начавшую скатываться в рыдания речь Энтони. – Что? – он поднял голову. – Нет. Но она говорила, что хочет попробовать. Что она на отдыхе, и она никогда не пробовала… Я не отговаривал её. Я тоже пробовал пару раз по молодости. – Мистер Блейз, можем мы взять у вас анализ слюны на остаточное содержание веществ? – Да… Да, конечно. Что нужно делать? Конрад подошёл к Энтони: – Просто откройте рот, – он сунул пальцы, набирая на них слюны. Энтони Блейз выглядел чрезвычайно огорошенным происходящим. – Ещё можно было просто наладить контакт рот-рот, – пояснил Конрад. – Но, боюсь, детектив Рид бы этого не одобрил. – Не одобрил! – хмуро подтвердил детектив Рид. – Остаточные количества алкоголя. От около 10 мл, в пересчёте на чистый спирт. Успокоительное. Следов наркотиков не обнаружено. – Хорошо, – кивнул Гэвин. – Пошли, расспросим бармена. Нужно узнать, откуда она взяла наркотик. Солнце светило вовсю, и возле бассейнов отдыхала какая-то невероятная толпа народа. Люди купались, загорали в шезлонгах, отовсюду слышался гул разговоров, восторженные крики, смех. Гэвин подошёл к стоящему за стойкой парню, предъявил значок. – Кто вчера ночью у вас дежурил? – Я, – зевнул парень. Гэвин продемонстрировал ему фотографию Селены. – Узнаёшь её? Бармен сразу закивал: – Да, она брала безалкогольный коктейль один или два раза. Обычно все берут алкоголь. – Хорошо, а этого? – Этого… если честно, здесь так быстро сменяются лица… Вроде был с этой девушкой, но больше ничего сказать не могу, извините. Хотя… кажется, он один раз тоже брал безалкогольный… возможно, для этой мисс. Я не помню, извините. Опрос официантов тоже ничего не дал. Как минимум, Селена с Энтони не ссорилась, и они не выкидывали чего-то необычного – иначе бы их точно запомнили. – Пошли, пожрём, – решил Гэвин. – Уже обед, а я без завтрака. Выбрали столик подальше. Конрад взял себе что-то странное и тириумное. Гэвин вытащил телефон. – Что вы думаете о произошедшем, детектив? – Я думаю, что мне нужна лаборатория, которая скажет, какого хера эта девчонка откинулась, если у неё наркоты в крови было на одну дозу. О, смотри, это она? Гэвин показал Конраду телефон. С экрана улыбалась Селена на фоне моря, весёлая и живая. – Селфи. Нашёл по тегу «КэрнивалЛукреция», – Гэвин забрал телефон обратно. – Отлично, теперь мы знаем её профиль! Так, а что ещё есть по тегу? Он несколько раз прокрутил ленту… и замер. Сначала детектив побледнел. Потом покраснел. Потом, наконец, взорвался. – Пфлять, это что за хрень?! – Это вы, детектив, – отозвался Конрад. – 2 тысячи лайков за сутки, поздравляю! – Пфлядь! Вашу мать! Я не давал согласия! Да я их сейчас всех найду! – Только комментарии не читайте, – быстро отобрал телефон Конрад. Гэвин жаждал крови и расправы. – Они у меня поснимают людей! Я их засужу! Нет, лучше просто морду набью! Всем! И лайкающим тоже! – Детектив, посмотрите, у Селены часть записей закрыта. – Да? Отдай телефон, я посмотрю. Гэвин и вправду перестал возмущаться – а то на них уже оглядывались – и уткнулся носом в экран. – Хорошая она была девка, эта Селена, – наконец, пробормотал он. – Смотри, бегала по утрам. А вот тут пишет, как с двадцати лет не пьёт алкоголь – кстати, вчера она тоже заказывала безалкогольное. Смотри, это она с подругами. Ага, вот их ники, – Гэвин умолк и принялся что-то быстро печатать в телефоне. Затем отложил его в сторону и задумчиво сказал, ковыряя стейк: – Я не верю, что она приняла наркотик добровольно. Ну не из таких она людей. Смотри, она повёрнута на карьере, ведёт здоровый образ жизни, спорт, правильное питание… лови ссылки на посты, кстати. – Кризис среднего возраста? – предположил Конрад. – Решила, что надо успеть попробовать в жизни всё? – Да, она про это писала вот здесь, в посте о том, как прыгнула с парашютом. И когда пошла сплавляться на байдарках. Лови ссылку. Нет, Кон, не верю. Телефон пискнул. Завязалась оживлённая беседа, в процессе которой Гэвин то хмурился, то хмыкал. Конрад успел покончить со своей порцией тириумного нечто и сходить за добавкой. – Я написал её подруге. Семье Рейн уже сообщили, так что и она тоже в курсе, – Гэвин сунул в рот кусок картошки с пряностями. – Скинул свои данные, ссылку на наш департамент. Короче, она сделает мне скрины закрытых записей. Говорит, Селена всегда была против наркоты и никогда не хотела ничего попробовать, даже не курила ни разу. А ещё после этого круиза её – возможно – могли бы повысить. Угадаешь, кто главный конкурент? – Энтони Блейз? – В яблочко. – Он не похож на убийцу. – Возможно… ага, а вот и скрины. Гэвин снова на некоторое время затих, потом перекинул их Конраду. – У неё была тяжёлая депрессия. Она в ремиссии, но на таблетках. Читай вот, три поста, где она рассказывает, как болела. Действительно, в закрытых записях была настоящая исповедь. В первой – о том, как симптомы нарастали, и как она никак не могла признать, что ей действительно требуется помощь. Второй пост был посвящён описанию попыток найти врача и лечение – препараты не подходили, давали тяжёлые побочки и едва ли не противоположный эффект, как Селена почти покончила с собой на одном из препаратов. И третий пост – как, наконец, нашли то, что ей подходит, как подбирали дозу, и что именно эти таблетки подействовали. Депрессия отступила, и Селена, наконец, смогла жить полной жизнью, вложиться в работу, взяться сначала за небольшие, а потом и за крупные проекты. И что на данный момент она всё ещё принимает высокие дозы препаратов, но они с врачом хотят постепенно их снижать. – Кон, посмотри, этот препарат мог дать подобный эффект в сочетании с «Северным Сиянием»? Конрад инициировал поиск информации, диод замигал жёлтым. Через несколько минут, когда Гэвин уже нетерпеливо ковырял остатки салата, он ответил: – Да. Эта группа препаратов влияет на тот же энзиматический каскад. То есть, получается, что совместный приём может усиливать эффект «Северного Сияния». Оказывается, в стране уже было два случая передозировки такого рода, но их нет в наших полицейских базах, только медицинских. – Она слишком аккуратно подходила к подбору таблеток, – Гэвин постучал вилкой по столу. – Не могла она просто так потянуть в рот какой-то психоделик, который ещё неизвестно как среагирует с её препаратами. Пошли! – он нетерпеливо вскочил на ноги. Гэвин буквально компактной резиновой пулей проскочил через толпу, стоящую у бассейна. Конрад едва за ним успевал. – Извините, мадам. Прошу прощения. Извините. Приношу свои извинения! И за него тоже! Если уж детективу что-то пришло в голову, остановить его могло только что-то равнозначное по мощности – танк, носорог, или, скажем, Фаулер. Гэвин заскочил за барную стойку, схватил за шиворот бармена и, пока тот не успел опомниться, запихнул его в подсобку. – Так, пфлядь, я в курсе, что у вас тут приторговывают наркотой, и вы в доле. Или ты мне сейчас сдаёшь, кто у вас рядом с бассейнами барыга, или я арестовываю здесь всех, и ты рассказываешь мне то же самое, только на допросе. Доказательства у меня есть. Усёк? Бармен мелко закивал: – Официант Ларри. Он там, у бассейнов. С цветными волосами. – Молодец, – Гэвин отпустил его и вышел из подсобки. – Но у вас не было доказательств на него, только на парня из «Диско-ночи». И даже там их бы не хватило для ареста, – заметил Конрад. Гэвин хмыкнул: – Вот и не говори об этом никому. Он выцепил из толпы официанта с сине-зелёными волосами: – Эй, парень, полиция! Иди сюда. Я знаю, чем ты тут промышляешь, и не делай такие глаза. Давай, если не хочешь ссориться, посмотри вот на эти фотографии и ответь, продавал ли ты что-то им вчера? Официант нервно глянул в сторону бармена, потом на фотографию Селены. – Нет, этой точно не было. – А этот? Официант задумался: – Этого помню. – Сколько он купил? – Одну дозу. Мы больше одной не продаём. А если видим, что человек уже где-то обдолбался, то вообще не продаём. Нам тут проблемы не нужны. У нас люди расслабляются. А если переберут – проблем не оберёшься. – Хорошо. Живи. И заканчивай уже с наркобизнесом, вас таких распространителей первыми же и сдают. Не стоит оно того, – Гэвин отпустил его и повернулся к Конраду: – Пошли. Включай запись. Энтони всё так же находился в каюте. Он лежал, свернувшись клубком, и Конраду даже показалось, что тот пьян – но нет, алкоголя в воздухе не регистрировалось, как и признаков алкогольного опьянения. Но Блейз не закрыл дверь, и даже не обернулся, когда детективы вошли к нему в каюту. – Эй! Блейз! Поднимайся! Энтони с некоторым трудом сел. Лицо его было мертвенно-бледным. Гэвин взял стул и сел напротив Энтони, тогда как Конрад остался стоять – так был лучше ракурс для записи. – Что вам нужно? Вы что-то узнали? – Узнали, – буркнул Гэвин. Подался вперёд, к Энтони, и проговорил неожиданно ласково, доверительно: – Ты ведь не хотел её убивать, да? Хотел, чтобы она просто обдолбалась и начала творить фигню. А она сбежала. Детектив Рид блефовал. Не было ни одного прямого доказательства, что именно Блейз дал Селене наркотик. Но Энтони вдруг затрясся и всхлипнул: – Я не убийца. Я не хотел… – Ты не убийца, – покладисто согласился Гэвин. – Ты просто хотел показать на работе, как она отдыхает? Верно? Блейз коротко кивнул: – Я… Я хотел, чтобы повышение дали мне. А не ей… просто одна доза «Северного Сияния»… это не опасно… – Давай, расскажи мне, как всё было, – Гэвин пересел к нему на кровать. – Где ты достал наркотик? – У официанта. Я уточнил у бармена, где здесь можно найти… что-то подобное. Он кивнул в сторону официанта. Я подошёл, и он сказал сделать перевод на карту… – Молодец, – кивнул Гэвин. – А как ты дал его Селене? – Я предложил угостить её напитком. И… взял в баре безалкогольный, как она любит. Мятный, чтобы перебить вкус «Сияния». А она вместо того, чтобы обдолбаться, куда-то убежала… Но я не знаю, почему она так отреагировала! Я не хотел! Не хотел!!! – Слушай, парень, – вкрадчиво проговорил детектив Рид. – Мой тебе совет. Завтра, как пришвартуемся, иди с капитаном в полицию и пиши чистосердечное признание. Понял? – Да, – кивнул Энтони. – Вот и молодец. Пойдём, Кон. Запись сделал? – Да, – кивнул Конрад и добавил, когда они прошли по коридору достаточно далеко: – Любой адвокат разрушит доказательную базу. – Это уже не наши проблемы. Селена не афишировала свою депрессию, этот придурок просто не знал, что она на препаратах. Небось, хотел записать видео с ней, или пофоткать голой. А вместо этого убил её. Они неторопливо дошли до каюты. – Очень печальная история, – сказал Конрад. – Убийство по неосторожности – всегда трагично. Но почему вы решили, что он признается? – Да он такой нервно-припадочный, что точно в истерике от того, что теперь убийца. И готов был рассказать об этом хоть кому-то, нужно было только чуть-чуть подтолкнуть. Но вообще я взял его на понты, как и бармена, – рассмеялся Гэвин. – Запомни, Кон, иногда главное – это понты! Конрад посмотрел на Гэвина с явным неодобрением. – Знаешь что, Кон? Выкинь всё из головы. Пусть с этим всем теперь разбираются капитан и мексиканские копы. Скинешь все данные капитану, и готово, – он обнял его за шею, увлекая за собой внутрь. – Мы на отдыхе, в конце концов! Поцелуй остановил программы, излишне перегружающие процессор. Конрад позволил загрузиться другому пакету программ – тому, который не принято афишировать у андроидов. Скин под пальцами Гэвина исчезал и сбоил. – А сейчас мы запрём дверь, – проговорил Рид ему на ухо, действительно поворачивая замок на положение «Не беспокоить», – и ни одна, ни одна скотина нам не помешает! Бонус. – Чёрт, – пробормотал Хэнк, вчитываясь в документ. – Что Рид имел в виду? Коннор, ты понимаешь, куда она сбежала, по лестнице или за угол? – Не понимаю. – А это важно. Почему отчёты заполнял Рид?! Кто ему вообще это доверил?! – Андерсон вздохнул. – Сейчас я ему позвоню. Нехорошо, конечно, дёргать их в отпуск, но… Он набрал номер Гэвина. Сначала задумчиво слушал длинные гудки, потом трубку сняли и его лицо удивлённо вытянулось. Хэнк отодвинул трубку подальше от уха. Из неё неслись нечленораздельные ругательства с обещаниями всевозможных кар всему отделу и «грёбаному Андерсону» лично. – Кажется, – пробормотал Андерсон, отводя руку с телефоном ещё дальше от уха. – Я позвонил несколько не вовремя.