***
— Мама? Папа? Что случилось? — Девочка с кукольным лицом вбежала в комнату, из которой минуту назад случались крики и странный грохот. — Ма… Она так и замерла в проходе, а коричневый мишка выпал из рук. На ковре, перед диваном, на котором было так хорошо устроиться с книгой, лежали тела, что опознать можно было лишь по одежде — грохот, что в этот поздний час выгнал ребенка из постели, был шумом выстрела, снесшим им головы. Из-за прикрытой двери слышались чьи-то ругательства. Дверь, которую ее папа вырезал сам из дерева и позволил украсить, была безжалостно испорчена — бандиты выбили ее, оставляя лишь испорченный материал и рассыпанные щепки на полу. На светлом полу ярко выделялись следы грязи гигантских ботинок. Опрокинутый шкаф, на котором они с мамой каждое воскресенье протирали пыль и переставляли книги. Вырванные листы в хаотичном порядке лежали на полу и близлежайшей мебели. — Хэй, Эдди, где девчонка? У этих нищих Скоттов нету даже выпить… — Басистый голос заставил ее сжаться. Девочка попятилась обратно в комнату, прятаться под кровать, но под маленьким тапочком предательски скрипнула старая половица. — Вот ты где, малявка… Брэд, едем к Боссу.***
Все в нашем мире решают деньги. Всем было откровенно плевать, что я только потеряла родителей, а их залитые кровью тела до сих пор стоят перед глазами. Умиротворенное лицо младшей сестрёнки без глаз, едва научившейся ходить, я до сих пор вижу в кошмарах. Непонятно почему: я точно помню, что когда меня схватили она продолжала обнимать любимого зайку.***
— Хм, симпатичная. Сколько за неё хотите, мистер Зиро? — Старик за, наверное, семьдесят, осматривал сжавшую край юбки кроху. Она нервно перебирала складки, будто отстраняясь от мира. — Двести тысяч. Не меньше. — Со сталью в голосе сказал мужчина в маске. Он не собирался отдавать качественный товар просто так. Семья Скотт сильно задолжала ему. — По рукам. — Мерзко ухмыльнулся миллиардер. Он окинул красноватое от высохших слез, но умело припудренное — вероятно, хотели подправить личико, да только времени не хватило. Знающий толк в косметике и гриме, он легко мог распознать это. Ну, этот работорговец еще получит за обман, а пока у него есть время насладиться покупкой. Эта девчонка подходит по всем параметрам.***
Я стала рабыней, у которой было лишь одно правило: слушаться Хозяина. То, что происходило в моей жизни тогда… я не хочу вспоминать это. Собственное имя я позабыла в бесконечных пытках, подаривших кличку — Пет, Петра. Первым меня называл Хозяин — пренебрежительным тоном, будто смотрит на мешок с мусором. В другие моменты у него аномально расширивались глаза и тряслись руки. В обоих случаях я проклинала себя и это место, подарившее приевшуюся кличку. По странному ласково, с нежностью и добротой в голосе Мистер Кортес, — он сам так просил себя называть — шептал он «Пет-ра», а следом всегда шла боль.***
— Нет, пожалуйста, умоляю вас, не надо! — Извивалась всем телом она. Старик тащил ее в дальнюю комнату, грубо держа за руку. Следы на теле еще не зажили, но Хозяину на это откровенно плевать. Она — его собственность и не имеет права на свое мнение. Вдоволь устав слушать бред подчиненных, ему нужен был тот, с кем можно себя не сдерживать. Он, все еще держа одной рукой ее, отворил дверь и зашвырнул девочку на пол. Она, всхлипывая и дрожа от рыданий, ничего не видела перед глазами — все было прикрыто алым маревом.***
Уже и не помню, сколько месяцев, а вполне возможно — лет, я провела в том аду. Главное, что выбраться мне всё-таки удалось. Глубокие шрамы, неправильно сросшиеся переломы, рабское клеймо — это навсегда останется со мной.***
Юная девушка стояла перед трясущимся от желания Хозяином с непроницаемым лицом. Она давно перестала чувствовать. Этот мерзкий человек заслужил смерть. В лунном сумрачном свете луны блеснуло серебро — старый, антикварный кортик, что столь удобно прятать в полах юбки, что был частью обширной коллекции старика, перерезал глотку ублюдку. На дорогом ковре все больше становилось кровавое пятно — уже давно не девочка полубезумно улыбнулась и заплакала. Наконец-то, свобода! После всего, что пришлось пережить! Она вышла из комнаты, нервно оглядываясь, а потом мышкой скользнула в кладовую: там было небольшое окно, через которое было легко вылезти. Она схватила заранее приготовленный рюкзак со всем, по ее мнению, необходимым, сняла мерзкую, испачканную в крови старого подонка одежду и заменила на тёмные джинсы и бесформенную толстовку, с которых до этого долго и упорно отстирывала и отпарывала знаки дорогих брэндов — все эти вещи она взяла в доме. Непонятно, зачем старику была такая детская одежда — может, у него были дети или внуки?.. Она натянула капюшон и даже не обернулась, когда выпрыгнула из окна. На улице была пасмурная, противная погода, но для неё — не видевшей неба уже несколько лет — это было даром. Она побежала вниз по улице, а после свернула, пробежав еще пару кварталов. Замедлив шаг, девушка стала рассматривать серые улицы в поисках объявлений о работе. Незаметная, сваренная из проволоки вывеска заставила присмотреться — «Бар у Уэйда». Прямо рядом с дверью висел грязный листок с еле разборчивой надписью «Требуется уборщица/уборщик». Решив, что это ее шанс, она собралась с духом и направилась к двери. Странные крики доносились из здания. Девочка, которая не хотела никому доверять, настороженно пошла на грохот. Может, здесь удастся подзаработать? Украденные деньги не вечные, да и она не знала, много ли это. А учитывая местный шум, её, возможно, в случае неудачи обчистят не сразу. Обшарпанная дверь легко поддалась, а ее взору предстала невиданная раньше картина: человек за стойкой спокойно протирал стаканы, а прямо напротив него валялись в грязи двое взрослых мужчин. Часть людей в помещении пила алкоголь, а девочка с любопытством подошла к бармену. И хотя увлекшиеся дракой мужчины ее не заметили, все, кто был в сознании проводили ее внимательными взглядами. — Здравствуйте, я могу здесь подзаработать? — Она по привычке чуть склонила голову, стараясь не смотреть в глаза. Послышался хмык, а по ней прошёлся пронизывающий до костей взгляд, изучающий ее с ног до головы. — Нет. Почему я должен тебе помогать? — Смотря на странную девчонку с нескрываемым раздражением. Его время слишком ценно, чтобы тратить на таких малявок. — Наемница? — с лёгкой усмешкой спросил он. — Нет. — Мотнула головой. — Я по объявлению, уборщица. — Лицо бармена стало менее злым, а блеск в глазах можно было бы назвать любопытствующим. — Ну, — протянул он, — паспорта, конечно нет? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он. «Бородач», как про себя окрестила его Пет-ра, исчез за барной стойкой и сразу же вернулся. В одной руке он держал продолговатую швабру, а в другой — ведро с мутной водой. — Воду наберёшь там, — он показал рукой в сторону туалета, — твоя задача — вымыть весь пол тут. Справишься — принята, нет — мы больше никогда не увидимся. — Он проводил ее безразличным взглядом, а после вернулся к протиранию старых бокалов и стаканов. Девочка, безусловно, интересная — заметно, что одежда хорошая, кое-где видны следы отпоротых символов. Только усердие, с которым она приступила к работе, не присуще детям богачей. Еще что-то в ней настораживало, а интуиция, проверенная годами, говорила, что с этой — кстати, как ее зовут? — девочкой что-то не так. Нечто тёмное скрывается за почти мило скошенными глазками, а спрятанные руки… «Точно», подумал Уэйд. «Если присмотреться, то на них видна кровь…» Он усмехнулся. Не наемница, как же. Хотя, в силу малого возраста (при чем не факт, что реального) можно сделать скидку. Кого-то зарезала? Это может стать хорошим козырем. Уэйд звонко опустил стакан, размышляя, выгоду или вред он получит с девчонки. С одной стороны — лояльный и преданный работник, способный на самую чёрную работу. Почти четверть чистого, насколько это возможно, пола, подтверждала это. С другой, слишком мелкая, и,как следствие, ненадежная — кто-то предложит чуть больше, и все, она уйдет. Та вытерла запотевший лоб тыльной стороной ладони и устало выдохнула. Путь сюда, потом еще и неожиданно найденная работа, — оказывается, в ее возрасте легально это не осуществить, — Пет-ре безумно хотелось спать. Воспоминания о совсем недавнем прошлом (она надеется, что это больше не повторится) заставили ее вздрогнуть. Другого имени она не знает, а это… будет напоминанием о ее слабости. — Я закончила. — Тихий детский голосок отозвался в уголках опустевшего бара. В окне светало — наёмники выходили на работу. Чистый пол, установленные на место стулья и столы — она постаралась на славу. — Хм, — Уэйд будто задумался, — принята. Сомневаюсь, что зарплата уборщицы тебя устроит, поэтому если захочешь сменить вид деятельности — только скажи. — Да, все что нужно, для манипуляций девушкой (она оказалась выше, чем показалось в начале парню) со сломанной психикой — отношение, как к самостоятельному человеку. — Да, — она все еще говорила в пол голоса, — Можете подсказать, где тут снять жилье? — Мысль о том, чтобы провести ночь под дождём или на свалке вызывала страх, а деньги, украденные из того дома, говорили о том, что этого не случится. В толстовке, что она украла, была забытая пачка зелёных купюр, а в рюкзаке лежали еще две таких же. Редкие воспоминания из детства подсказывали, что это — деньги, нечто необходимое для жизни. — Смотря сколько у тебя есть, — Он сменил ее хмурым взглядом. Если все же наемница — деньги есть и будут всегда. Тогда, возможно, он ее немного поднатаскает и получит преданного бойца. И всё-таки, убийца — она вытянула из кармана несколько смятых купюр в сто долларов. «Надо же», невольно восхитился Уэйд, «В таком юном возрасте и уже — наемница? Впечатляет...»***
Я стала уборщицей в баре. В неполные тринадцать это неплохо, а я еще набиралась опыта от Уэйда — бармена, оказавшегося владельцем. Он же научил меня основам владения ножом — еще одобрительно косился, когда я попросила об этом. Оказалось, что зарезать «мистера Кортеса» было жалкой удачей. Если бы мой удар был ниже — его было возможно спасти. Скандальное убийство миллиардера Керри Кортеса — так вот, как звали моего бывшего владельца, — ответили во многих газетах. «Неизвестный киллер напал в ночь с ** на ** июля **** года. Отпечатки, оставленные на месте преступления, не были обнаружены в базе данных — версия полицейских, но кто знает, скорее всего, они просто скрывают истинного убийцу. Он перезал горло фамильным кортиком семьи почтенного мистера Кортеса. Возможно, это был один из его конкурентов, которому миллиардер перешёл дорогу.Manhattan Times
Так начался мой путь наемницы. Слухи о жестоком убийстве разошлись по всей криминальной округе — никто не видел задания, значит, оно было личным. Наёмников, которым дают личные заказы, было не так уж и много, но никто от чего-то не хотел брать себе славу убийцы того влиятельного мажора. Как я позже узнала, каждый серьёзный наёмник принадлежал какой-либо стороне — Кортес, Монико, Скарлетт. Это были три семьи, перечить которым могли лишь самые отпетые на голову психопаты. Все ниши, занимаемые этими людьми были обширными, но каждый специализировался в чем-то своём. Кортесы — алкоголь, табак, наркотики в огромных количествах. Монико — ростовщики и работорговцы. Скорее всего, именно эти люди убили моих родителей. И третья семья, в бар которой я попала, Скарлетт — оружейники и «взрыватели». В их кладовых можно было найти что угодно — от уникального кастета до ядерной или водородной бомбы. Насчет последних были, впрочем, лишь слухи, но она была уверена, что если их и нет, то для дела Скарлетты смогут достать или изготовить любое взрывчатое средство.***
— Хочешь научиться владеть холодным оружием? Не лучше ли огнестрельным? — удивился Уэйд. — Нет. — Мои глаза остались пустыми. — может быть, я смогу когда-нибудь отомстить тем самым людям, которые убили моих родителей. — Уэйд закатил глаза и согласился. «Некоторым людям и правда удобнее катана или нож. Может быть, она из этого меньшинства?» Он едва приподнять уголки губ, а я, довольная, направилась к выходу.***
Уэйд нашёл для меня мастера, который меня не щадил. Долгие тренировки, утомительные и изматывающие упражнения день за днём — постепенно я становилась сильнее. Вот только в конце такого «тренировочного» дня я падала без сил, едва дойдя до кровати. Иайдзюцу — в первую очередь путь смирения, достигавшемся путём долгих медитаций. То, что в самом начале казалось очень скучным, стало долгожданным отдыхом. Требуемого спокойствия я не достигла и через пару лет, но я все равно стала спокойнее. Мои удары были быстрыми, несмотря на дефекты тела, а душа находилась в умиротворении. В один день, когда я отдыхала и проводила весь день в баре, я получила подарок, который окончательно определил весь мой жизненный путь.***
— Вот, — Замялся он «Когда я успел к ней привязаться? Чертовка.», — раздобыл. Прошло три года, как ты сюда пришла, да и Мастер говорит, что ты почти закончила базовый курс. Ты говорила, что у тебя есть цель — для этой цели тебе понадобится орудие. Перед девушкой лежала длинная, из красного дерева, коробка, перевязанная лентой. Она сглотнула поступающие слезы и кинулась на шею мужчине. — Спасибо, Уэйд, Спасибо!***
Так появилась первая катана моей коллекции. Ей же я свела счеты с убийцами своих родителей. Кристи, моя милая Кристи, жила в детдоме. Она не знала тех ужасов, через которые прошла я, и, надеюсь, не узнает. В свои девять лет я была продана в рабство, она же — росла забитым ребенком в приюте. В душе поднимались желание поехать и забрать ее, но я понимала, что не смогу защитить ее. Я убила достаточно, чтобы за мной охотились. Все, что я могла сделать для Кристи Скотт — быть анонимным доброжелателем. Для отвода глаз я переводила деньги всему приюту, но в меньших количествах. Глядя, как расцветает Кристи при виде ставшем привычным конверта, я понимала, что она никогда не примет меня. Я, пусть и отомстила за свою семью, для нее навсегда останусь отвратительным и чужим человеком. Однажды, наблюдая за ней из кафе напротив, я заметила ее тоску во взгляде на чью-то семью. Тогда я приняла решение — я найду нужных людей для своей сестрёнки. Это оказалось делом не простым и заняло много времени, но слезящееся от радости лицо Кристи того стоило.***
После дня, когда я убила мерзавцев, уничтоживших мою семью, я официально стала наемницей. Мне набили татуировку Скарлетт, и теперь я могла ходить на задания посложнее. Уэйд смотрел на меня с нескрываемой гордостью в глазах, а я — с благодарностью. Пусть и убивать это нехорошо с точки зрения общепринятой морали, но… ничего другого я не умею. Не научилась. Да, если честно, это никогда не было мне противным — когда я прирезала своего «Хозяина» в моей голове что-то изменилось, будто слетел предохранитель. Хотя, возможно, слетел он куда раньше — когда я решила его убить. А может и вовсе — увидев трупы родителей… Задание за заданием, я завоевывала авторитет среди других наёмников. Я была единственной девушкой, к тому же — самой младшей среди всех. Отмечу — вовсе не худшей. Да, всегда были профессионалы лучше, чем я, но даже так — учась у лучших, я быстро осваивала все новые и новые грани моего искусства, став пусть и не самой лучшей, но самой универсальной. На одной из миссий я переоценила себя — замахнулась на слишком большого босса. У него, оказывается, была очень хорошая охрана — это я, несмотря на опыт, упустила — большинство криминальных боссов ограничивались одним или двумя, максимум тремя, хорошими бойцами, наивно полагая, что им, «теневым правителям» ничего не грозит. Уэйд, который пошёл со мной на задание, ведомый плохим предчувствием, отдал свою жизнь в обмен на мою. Закрыл меня от пуль. В этот момент я перерубила горло боссу. Следующим движением я пристрелила убийцу своего единственного друга, закрыв, тем самым, конфликт, что длился же много лет, и стал самой кровавой разборкой среди мафии за много лет. Тогда я и стала достаточно известной, пусть и на время. После смерти последнего близкого я надолго закрылась в себе. Слишком долго. Наверное, несколько лет?.. Бесцельно сидела в сети, беспробудно пила и много курила, а порой ходила на простые задания, так, подзаработать немного. Чтобы вновь почувствовать что-то, кроме пустоты я искала вымышленные миры, где убивать — единственно возможный выход, и даже умирая — герои навсегда остаются живы в сердцах друзей. Я пересматривала все, что находила — Гарри Поттер, фильмы киновселенных MARVEL и DC, Тихоокеанский рубеж и много других фильмов, где постоянно умирают главные герои. Раз за разом в голове появлялись сцены смерти родителей, Уэйда, плач сестрёнки. Почти каждую ночь после просмотра подобных фильмов я просыпалась от панических атак в холодном поту и рыдала. Почти сразу они стали слишком реалистичными, а еще — ужаснее. Пришлось забываться всеми другими видами творчества. Например, я пришла к Наруто — картинка не была живой, но превосходно описывала все, что требовалось. Постепенно, день за днём, я все больше выходила из меланхоличного состояния — а на задания ходила почти также часто, как и раньше. Рисковать — себе же хуже, поэтому я всегда выбираю простенькие миссии, которые выполнить довольно легко. В этот раз все было также, как и всегда. Я вышла из бара, начала переходить через дорогу и вот так просто умерла. Не трагическая смерть в бою — сбила чертова машина, всего-то. Хотя я до последнего подозревала, что не все было так просто — слишком уж удачно появилась одинокая машина на огромной скорости, в нашем то элитном захолустье. Почему-то окончание жизни меня не напугало — вдруг подумалось, что увижу и родителей, и Уэйда. Сейчас я досматриваю фильм, который идет уже часа три, о своей жизни. Все самое основное. Скорее всего, я попаду в ад, но перед этим, надеюсь, встречусь с родными. Или, — Мрачно подумалось мне, — встречусь с ними там. — Проходите. — В бесформенное помещение вошла девушка, одетая в черное платье средних веков. — Сейчас вы, Несчастная Душа, пройдёте распределение. Меня мгновенно перенесло (телепортация?) в привычный глазу кабинет. За столом сидела напряжённая девушка, скрупулёзно рассматривающая непонятные листы. — Присаживайся, Душа. — Где я? — С удивлением рассматриваю помещение, в котором оказалась. Голые белые стены, пугающая черная мебель, странная девушка, похожая на фотографию под фильтром «Нуар». Вызывающий и неестественный в таком месте красный медальон у неё на шее завораживал, притягивал взгляд. — В моем кабинете. — Мелодичным голосом ответила она. — Я — Шинигами, мне доверили твою душу. Ты прожила слишком несчастную жизнь, совершила множество грехов, поэтому ты приговорена к перерождению в другой мир со своей памятью. Мы даем тебе шанс искупить грехи… Или нам придется прибегнуть к высшей мере наказания. — Со странной, несколько пугающей улыбкой закончила она. Шинигами начала рассматривать документы у себя в руках. «Не то, не то, не подходит, слишком много плюсов…» Слышался шепот с её стороны. — Я увижу своих родных и Уэйда? — Довольно глупый вопрос, но, может, я еще могу на это надеяться? К сожалению, она лишь отрицательно потянула головой, не отрываясь от чтения. — Простите, а в какой мир вы меня отправляете? — Хочу выбрать такой, чтобы ты могла исправить свои грехи, не меняя себя под корень. Это моя работа. Так, раз ты у нас наемная убийца с темным прошлым, то тебе подойдёт… Нет, слишком сложно… тебе подойдёт реальность Хагоромо. — Радостно закончила она, оставляя перед собой всего один лист с описанием нужной реальности. — Тебе повезло, кстати, что я такая добрая попалась, и не закинула тебя в мир розовых платьев и мини юбок. — Меня передернуло — такая одежда не практичная, вызывающая и откровенно раздражает меня. — Мир шиноби? — Это аниме я посмотрела при жизни лишь от скуки, неужели теперь это станет моей судьбой? Чуть глуповатый главный герой, множество бессмысленных серий, странные и порой туповатые люди? Это… будет хорошо, если я попаду по дальше от самого Наруто. И Саске. Этот Учиха вообще наглый, самоуверенный… Хотя сюжет там неплохой. — Да. Спешу тебя разочаровать: за свои грехи ты должна будешь попасть в, вероятно, самое неприятное для тебя место, но согласись — мир то неплохой! — Я медленно кивнула. Действительно, такой упырь как, например, Данзо, не может быть проблемой, если убийство — поощряется, а ведь я мастер… была мастером владения катаной. Существование чакры вообще возносит жизнь на новый уровень! Хотя… если эта чакра, конечно, будет. — Хорошо. Когда отправляться? — Ну, новая жизнь, на этот раз, действительно новая. Теперь все придётся начинать заново, а еще — совершенно другие люди и возможности. Даже без чакры я смогу вновь овладеть катаной. И все-таки, несмотря на глупую смерть в прошлом мире, я довольна ситуацией. Может быть, надо выполнить какое-то задание чтобы их увидеть? Я уже хотела спросить, но меня вдруг посетила мысль — а что, если их души уже находятся в другом мире? Стоит ли их выдёргивать лишь ради меня? Я… наверное, нет. Они, может, и забыли уже про меня или только оправились от психологических травм… а тут я. Обойдусь. — Сразу, как ты дочитаешь свое досье. — Она протянула мне кипу листов. — Здесь вся нужная тебе информация. «Реальность: Хагоромо. Хорошо, что знакомый мир попался. В другом случае пришлось бы туже. Отличия от оригинального мира: главный герой женского пола. Не критично. Или они думают, что я влюблюсь в Наруто или Саске и испорчу все? Неужели, кому-то могут понравиться… такие. У Наруто в характере вообще ничего, кроме силы воли, хорошего. Саске и того хуже. Права: действия не ограничены ничем кроме правил внутри самого мира. Очень хорошо. Значит, я всегда смогу действовать на свое усмотрение. Правила внутри мира всегда можно переписать, став Каге. Обязанности: выполнять поручения Ками-сама. Ну, тут уж ничего не поделаешь. За такие возможности — относительно низкая цена. Хотя черт его знает, какие Ками может выдать запросы... Особые навыки тела: отсутствуют.» — Да, и еще один пункт, который я туда не внесла, — продолжила Шинигами. — Твоя душа и душа тела, в которое ты попадешь, сольются воедино. Процесс уже начался. У тебя нет цели в жизни, а в таких случаях я должна искусственно дать тебе волю к жизни. Ну, — неественно улыбнулась она. Почему-то мне кажется, что она похожа на Сая. — Удачи тебе в новом мире, Нару.