Потерянная юность

Тодороки едва смог приоткрыть глаза, но это особо ничего ему не дало. В комнате, где его заперли, не горел свет и не было окон, а потому она была погружена в полную темноту. Даже за дверью, где был предполагаемый выход, был один лишь мрак. Похоже, его привязали к стулу. Шото был бы рад попробовать освободиться с помощью своей причуды, но он был полностью обессилен. Его не хватит даже на самую слабую атаку. Было лишь сильное желание снова закрыть глаза и уснуть. Шото казалось, что он провёл в стенах этой комнаты целую вечность. Ощущение времени притупилось, и он уже думал, что прошли недели с похищения. Ему было холодно, голодно и организм страдал от обезвоживания и чего-то ещё. Неужели он так здесь и умрёт…? Он постоянно спал и видел кошмары. День проведения теста он переживал в этих снах раз за разом. Пытался что-то исправить, но каждый раз не мог успеть. Из кошмаров Тодороки вырывала только лёгкая боль в шее от иглы. Злодеи что-то вкалывали ему, и наверно из-за этого он постоянно такой уставший и не может ничего другого делать, кроме как спать. Но Шото первоначально не сдавался. Он пытался побороть сон, здраво подумать и найти способ сбежать. Но его не было. Выхода из этой ситуации просто не существовало. И тогда Тодороки начинал думать и вспоминать, чтобы не сойти с ума. Обычно каждый раз в такие моменты его мысли занимал Изуку. Не тот, что похитил его и убил Киришиму. Его Мидория Изуку. Он вспоминал каждый момент, проведённый с ним, и винил себя за то, что не смог помочь. Не заметил, не понял раньше, позволил этому ублюдку мучить его. Злость и желание увидеть его сохраняли волю к жизни. Волю к борьбе. Нет, Тодороки так просто не сломается, чтобы эти злодеи с ним не делали. Тем временем сознание всё больше покидало его. Шото уже не мог отличить реальность от своих снов. Поэтому, когда свет включился, и кто-то зашёл в комнату, Тодороки даже не двинулся. Просто замер, даже не совсем находясь именно в этом мире. — Тодороки, — знакомый голос позвал его, и чья-то ладонь коснулась его щеки. Приятное и тёплое прикосновение. Значит, точно сон. Он тут один, и это никогда, чёрт возьми, не меняется. — Пожалуйста, посмотри на меня. — Пустые глаза Шото всё это время смотрели в одну точку. — Что они с тобой сделали? Тодороки! — голос дрожал, похоже, говорящий был готов в любой момент зарыдать. От боли, горя и… страха. Всё это место, вся их юность теперь пропитана им. — Пожалуйста, не сдавайся. Ты должен проснуться. Прошу. — Неизвестный в лёгком прикосновении коснулся своими губами его. Это что-то напомнило Тодороки. Эти слова и ощущения. Дёрнув головой, Шото посмотрел на посетителя. — Мидория? — перед глазами всё плыло, а голос был охрипшим. Как же хочется пить. Изуку тут же поднёс стакан воды к его губам, и Шото с трудом смог выпить содержимое. На это было потрачены остатки сил, и он снова потерял сознание. — Тодороки! — но тут чьи-то четыре пальца оказались сомкнутыми на его шее. Только один человек может так держать кого-то. В глазах Мидории застыл страх. Его заметили. — Он тебя не услышит. Что ты здесь делаешь? Отвечай! — это был Шигараки Томура. Взгляд его красных глаз заставил Изуку нервничать ещё больше. Он не смог ничего ответить, а когда Шигараки устал от такого дерзкого игнорирования поставленного вопроса и пятый палец угрожающе начал приближаться к шее, Деку схватил его руки и вынудил остановиться. — Оу, это было совсем близко. Может, отпустишь меня? — дерзкий голос полный насмешки действительно заставил Томуру отпустить его. — Теперь ты переключаешься ещё быстрее? — заметил такую быструю смену личности он. — Сделай что-то с другим собой. Мне не нравится, что кто-то чужой здесь ходит. — Я всегда был здесь. Просто иногда мне нужен обычный человеческий отдых. Но угроза жизни вполне может вернуть меня обратно. Даже если я знаю, что ты этого бы не сделал, Шигараки-кун, — улыбнулся Деку. Томура вполне может узнать в нём мальчишку со спортивного фестиваля. Того, с кем он не так давно говорил по душам в торговом центре. Мидорию Изуку. Но это лишь внешняя, ложная маска. У этого улыбка совсем фальшивая. Шигараки сразу смог это заметить, стоило ему встретиться с ним лицом к лицу. Но Томура не отличался хорошим доверием к людям. Но убийство одного из его одноклассников полностью опровергло все сомнения. — И у меня всё под контролем. Не нужно вмешиваться в дела с моими игрушками. Он ничего не сможет сделать, без своей причуды, с разрушенными мечтами он ничего не сможет сделать. Будь уверен. — Вас обоих уже начали искать. Ты уверен, что герои придут за вами? — Сколько сомнений в голове. Ты обижаешь меня своим недоверием, Шигараки-кун. Всё будет ровно так, как нужно. Ещё день и они придут. Я уверен, и тогда мир будет близок к яме, что сам для себя вырыл. Символ мира будет уничтожен, и всё, что сделал Всемогущий для этого мира, исчезнет. Нужно лишь время. И твой сенсей это понимает. И то, чего ты так хотел. — вот ухмылка больше подходила этому лицу, нежели фальшивые улыбки. Мир был обречён упасть в бездну отчаяния. Лига Злодеев получит ту же власть в этом мире, что и когда-то имел при себе Все за одного. Это будет настолько же просто, словно конфету отнять у ребёнка. Ведь тот, кто сейчас обладает причудой «Один за всех» скатился так низко, как только мог. И уже никогда не сможет стать новым символом мира, когда его руки в крови. Когда Всемогущий потеряет остатки своей силы, то миру уже будет не суждено встать на ноги. Предательство будет с самой неожиданной стороны. И тогда Деку сможет построить новый мир. Интересно, его идеальный мир понравится Тодороки-куну? Ведь он собирается лично провести ему чудную экскурсию в конце этой истории. Их «счастливый» финал. Но об этом позже. — Шигараки-кун, а не мог бы ты снять это со своего лица? Тебе не нравится, что другой я ходит тут, а вот меня не устраивает, что я не могу разговаривать с человеком лицом к лицу. Что это вообще такое? — А сейчас Изуку будет влезать во всё его интересующее. Он нагло попытался убрать руку с лица Шигараки, но тот отступил на шаг и выглядел так, будто сейчас снова сомкнет свои пальцы на его шее и обратит Деку в пыль. — Ладно, ладно. Так сразу бы и сказал, что ты жуткий недотрога, — отступил он с милой улыбкой. Шигараки не нужно напоминать, что ему необходимо работать с этим человеком. Но это не значит, что-то не может его раздражать. — Ах, это значит, что моё время здесь подошло к концу. Но прежде чем я уйду… — Изуку подошёл к сидящему в бессознательном состоянии Тодороки. — Нужно закончить последнее дело. Не знаю, кто поставляет всё необходимое для вас, но я так благодарен этим людям. Работает так же, как я и предполагал. Но пора бы уже вернуть Тодороки-куна к нам. *** В следующий раз открыть глаза было куда проще. Чтобы не отравляло его организм всё это время, теперь действует слабее. Но его тело всё ещё отказывалось вставать. Максимум, на что он способен, так это сесть, о использовании причуды и речи быть не может. Шото сейчас лежал на мягкой двухспальной кровати. К счастью, в комнате горел свет, но возвращение в свет после долгого нахождение во мраке быстро утомило глаза Тодороки. Он моргал и моргал, пытаясь привыкнуть. Когда же получилось, он осмотрел комнату и обнаружил того, кто наблюдал за ним с самого момента пробуждения. — Нравится? До моего прихода в этой комнате едва ли можно было нормально жить. Но невероятными усилиями я вынудил их принести мне всё это барахло. — точнее, он просто достал всех окружающих (кроме Тоги), пока сидел за барной стойкой у Курогири и жаловался. Для него это был самый забавный способ убеждения остальных для увеличения уровня комфорта здесь. — Сколько я уже здесь? — Тодороки не стал кричать оскорбления и требовать его отпустить и всё в этом духе. Даже если бы захотел, у него не было на что-то подобное сил. Он просто включил всё своё хладнокровие, всю выдержку, чтобы выглядеть спокойным. — Третий день начинается, Тодороки-кун. Тебе ведь казалось больше, не так ли? — удивительно, но этот ублюдок тоже выглядел спокойным. Слишком. Это напрягало Шото, что могло означать только что-то плохое. И он правда думал, что уже прошло куча дней. Тодороки и не знал, что его чувство времени настолько отказало в работе. — Ты совершил преступление. Зачем? — в любом случае пока он спокоен и настроен на разговор можно и поговорить. Шото нужно знать, насколько серьёзно Мидория был болен из-за той причуды. Чтобы потом он смог его вылечить. Всё не может закончиться именно так. Деку закатил глаза и уже хотел начать с «Я же уже говорил», но Тодороки его перебил: — Нет. Это не подходит. Ты сказал, что хотел помочь этим Бакуго стать настоящим героем. Но почему именно так? Только не говори, что убийство другого человека было единственным способом. — Захотел. Такой вариант тебя устроит? Вспомнил старое, и как-то руки зачесались это сделать. — пожал плечами злодей с беспечным выражением лица. Значит, месть? Шото знал, что они с Бакуго знакомы с детства. И вероятно у самого Изуку об этом были не очень хорошие воспоминания. Но действительно ли это правда? Сначала толкать речи о героях и благе, а потом упирается в свои личные дела. Тодороки абсолютно его не понимает. И этого не нужно. Попробуешь понять безумца, и сам свихнешься. — И… Преступление? Ха-ха. Такова оценка моих действий со стороны придуманной людьми морали и законов. На самом деле всё куда сложнее. — если он сейчас заговорит о скрытых желаниях всех людей, для которых и создана мораль, то Шото сразу же передумает с ним разговаривать. Это настолько штамповая мысль для злодеев, что Тодороки точно не хочет с этим сталкиваться. Но кто его вообще спрашивать будет? — Чего ты пытаешься добиться, делая всё это? Ты даже объединился с Лигой Злодеев. Или ты опять просто захотел этого? — О, я ждал этого вопроса. Так хотелось исповедоваться тебе и поделиться всем этим. — и снова это издевательская насмешка. — Для начала… Тодороки-кун, почему это происходит? Постоянные стычки злодеев и героев, куча обиженных на свою судьбу детей. Погибшие при нападении злодеев родители, несбыточные мечты. Они и раньше были, но теперь… Ха-ха, теперь если у них есть достаточно сильная причуда, они могут стать злодеями и начать убивать кучу людей. Без неё им было бы гораздо сложнее это сделать. А может это и есть ошибка мира? Причуды никогда не должны были появиться у людей. Мир остановился в развитии из-за этого внезапного события. Может, раньше было лучше? У меня теперь тоже есть свой идеал и мечта. Я хочу создать мир без героев, злодеев и причуд. И я убью столько, сколько нужно, чтобы люди отреклись от своих причуд. Чтобы их существование кануло в лету. Чтобы повернуть время вспять. Такого откровения Тодороки явно не ожидал. Ему не хотелось вступать с ним в какой-то спор. Изуку и не ожидал, что кто-то это поймёт. Единственное, что он знает, так это то, что причуды становятся слабее, если их не использовать. Он заставит их бояться и отказаться от этого. — Почему? Не понимаю, откуда взялось такое мнение. Я пытался найти взаимосвязь между тобой и Мидорией, но я не ничего не понимаю. — Это не удивительно, Тодороки-кун. — Деку поморщился, видимо ему совсем не нравится, что его пытаются сравнить с этим слабаком. — Я родился из пробужденных негативных чувств своего другого я. Сложно жить вечно с поднятой головой. До появления Символа Мира в его сердце прятались осколки отчаяния. Мальчик без причуды, над которым издевался не только друг и по совместительству объект восхищения, но и сама судьба. Так же в моём появлении поучаствовали воспоминания об Убийце Героев. Часть его идеалов стали моими, но… Я ведь тоже в какой-то мере человек, личность, а ей свойственно расти и меняться, особенно в переходном возрасте. — его объяснения… Звучали вполне логично. Но не для Шото. — Что.? Изуку родился без причуды? Что ты несёшь?! Он никогда не говорил об этом! — вот теперь Тодороки не смог остаться равнодушным. — Упс, кажется я раскрыл для тебя спойлер. Впрочем, это уже не важно. Я ответил на твои вопросы, Тодороки-кун, и ты, похоже, окончательно проснулся, пусть и ещё слишком устал. Давай продолжим нашу беседу на другом уровне. Вот оно. То, что следовало за этим спокойствием. Не просто же ему внезапно захотелось проявить милосердие и поговорить с ним. Только что он задумал?