Все мы живём в мире своих иллюзий, и лишь Кьёка Суигецу в состоянии это изменить. Однако это маленькое созданное мною пока ещё не божество совершенно не хочет ничего делать. Её прельщают удовольствия.
Ей интересны законы, но только с точки зрения того, как извратить их до неузнаваемости и посмеяться после над жалкими душами.
Маленькое развращённое создание, послушное только в моей руке. Пока.
Я не понял, когда она возникла в моей ладони, когда явилась и начала, захлёбываясь мыслями, транслировать их в мой мозг. Она рассказывала, где бывала, что видела, что делала - и всё это было никак не связано с её задачей. Можно предположить, что сабля наследила, и теперь пытается скрыть свою вину...
Но это неважно. Я погладил рукоять занпакто, повесив её за пояс, а затем вошёл в раскрытую передо мной гарганту. Несколько десятков пустых юркнули внутрь чернеющего провала междумирового перехода, устремившись на разведку. Добровольцы. Многим из тварей не терпелось стать человечнее.
В Китае творились страшные дела. На самом деле ужасающие события. Высадившись по всей юго-восточной Азии, японцы аннексировали огромные территории, и везде, где они были, происходили жутчайшие вещи. Бесчеловечные опыты. Насилие и убийства безо всякого повода. До двадцати миллионов китайцев погибли уже к этому времени.
Сильному повод не нужен, нужны желание и воля. Но мы не искали справедливости, не собирались вершить правосудие и учинять порядок: нам нужно было найти грешников, самых чёрных из них, и убить, чтобы вызвать Врата Ада.
Особое внимание я уделял группам исследователей и естествоиспытателей, которые орудовали на юге. Нет, знания их меня совершенно не интересовали - пусть достанутся человечеству, как компенсация за ужас и боль. Но в христианской морали они - самые ужасающие грешники, которых я мог найти.
Не получится - придётся искать лагеря смерти в Восточной Европе. Но среди японцев должно быть достаточное для шанса количество христиан.
Поэтому понадобились разведчики.
Кьёка Суигецу, немного успокоившись, тихо разговаривала со мной, пересказывая собственные впечатления от долгой самостоятельной жизни. Ей бы красный галстук повязать - так гордо и возвышенно она себя чувствовала. Тем не менее, стоит признать, что если она и вызвала у кого-то подозрения, то наверняка сделала внушение. Я не отвечал, но слушал. Хотя мыслями был далёк даже от собственной задачи и собственного тела.
Не понимаю. Может, я попал в дилемму бога? Создать камень, который не могу поднять?
Или, может быть, просто не хочу? Что ключевое?
Нет. Если судить о развитии способностей, связанных с духовной силой, то я вижу духовные сущности, а значит должен взаимодействовать с реацу. Но...
- Саш! Саша-а!
Что такое, Кьёка Суигецу?
Выход оказался в лесу, но прямо над оврагом, и пришлось с места прыгать. Впрочем, я вернулся и наклонился к ручейку внизу, отпил грязноватой водицы, покатал во рту и сплюнул. Невкусная.
Хотя понос мне вряд ли грозит, но привычка взяла своё.
- Саш, ты же живой, - заметила занпакто. - В смысле, во плоти, смертный. Ну, не из реацу!
И что?
- Тебя ведь увидят! И стрелять будут, - сообщила мне сабля.
Действительно.
Тишина.
- Что "действительно"? - задумалась занпакто. - Пуля тебя убьёт или нет?
Наверное.
Сделав для себя какой-то вывод, Суигецу заметила:
- Наш создатель стал таким жалким и слабым, что не достоин почётного звания главного злодея сериала.
Займи моё место, если хочешь.
Этой фразой я надолго заткнул Кьёка Суигецу - сэйбер обиделась.
Я шёл, отодвигая ветви и перешагивая большие корни. Трещали ветки.
- Ты уверен, что нам нужно в эту деревню ханьцев? Они все на нервах.
Нет. Пойдём, посидим. Я ищу место, где смогу осмотреть твоё лезвие и протереть платком.
- Нам правее. Да, вот сюда, - тут же последовал ответ.
Поскольку самому искать не нужно, да и пока невозможно, я решил расположиться в ближайшем населённом пункте - точке для сбора пустых-разведчиков. Тактика была простой: найти, вернуться, рассказать, а я уже приму решение. Гибель любого пустого так же воспринималась как сигнал к возвращению.
Пустых сложно было обучить бакудо, да и кидо вообще. Существовал риск не опознать духовный барьер. Но война будет идти долго, найти необходимые мне створки я должен успеть.
Так или иначе, торопиться мы не собирались. В то же время Суигецу хотела поискать и подчинить себе блуждающие души, чтобы увеличить просеивание. Затем она думала и с людьми поработать, устроив лагерь для обучения подчиняющих в шаолиньском монастыре.
Сабля фонтанировала идеями, каждая из которых была по-своему увлекательной, но её мысли вызывали у меня тоску.
- Не успею, - вздохнула она. - Нужно будет возвращаться к Пятому отряду... А если оформить это как проект?
Я молчал.
- Что думаешь? Совет я продавлю.
Раз тебе это интересно, то я не против.
- Но... - Суигецу осеклась.
Затем она заявила.
- Наш создатель придумал очередную глупость. Почему он не может заниматься заговорами, политикой и делёжкой денег, как нормальные люди? Глупый.
Я с сомнением посмотрел на рукоять сабли. Это она так меня бережёт?
- А что Мы? - возопила Суигецу. - Что Мы? Мы ничего не можем сделать! Он упёртый, и явно хочет сгинуть!
- Чш! - шикнул я и снова погладил рукоять.
Кьёка Суигецу ещё немного поворчала и успокоилась.
Люди - живые, то есть - меня действительно видели. Удивлённые китайцы рассматривали меня кто как чудо-юдо, возникшее неизвестно откуда, то как на врага. Большей частью старались убежать или широко обойти.
Пользуясь помощью лишь на мгновение обнажённого меча, я договорился с местными жителями о ночёвке, не особенно интересуясь их жизнью и ситуацией вокруг. Не потому что совсем не интересовался - осторожничал. Не хотел узнавать, на каком вопросе Суигецу перестанет контролировать общественное мнение и когда мне надоест рубить пули и тела.
Местные угостили меня чаем, думая выменять что-то ценное. Я отдал прекрасную тонкую рубашку, не жалея: пустые создадут ещё. Сейчас же важно просто усидеть на этом месте достаточно долго.
Можно было отдать и саму Суигецу, но она была дорога мне как память.
Время тянулось. Я платком водил по лезвию Кьёка Суигецу, сидя перед пустовавшей нынче хижиной из бамбука, та молчала. Клинок успокоился. Наверное. Её нервозность можно понять.
Война не отменяет общественные и полевые работы крестьян. Что бы ни случилось, они обязаны каждый день выходить в залитое водой рисовое поле и вылавливать там жуков, например, как делали это сейчас. Поэтому медленные, как улитки, но упёртые жители села, посудачив над чудом, разошлись на поле и согнулись под жарким солнцем.
Работа... Казалось, что даже если в их дом придёт беда, то, наскоро убрав погибших, они быстро помолятся и снова отправятся тяжёлым трудом добывать себе пропитание. Их жизнь кажется постылой и бессмысленной, однако хитроватые жители городов лишь делали вид, что понимают её смысл.
Будучи пусть плохим, но христианином, я бы сказал, что смысл в Боге. То есть, в смерти как высшем проявлении Его силы и воли. Как ты ни упирайся, какой образ жизни ни веди - смерть всё равно тебя найдёт.
Атеисты учат, что смысла жизни нет, ты должен определить его сам. Конечно же, за тебя это мгновенно сделает пропаганда.
Или Кьёка Суигецу. Не знаю, что из этого мощнее и эффективнее в долгосрочной перспективе.
- Мы, конечно, - сообщила мне моя сабля.
Пожалуй, всё-таки, пропаганда полезнее. Тебе стоит познать это искусство, Суигецу.
- Разве Мы не можем больше, чем даже мечтает кто-либо во вселенной?
А имя вам - легион. Суигецу, задумайся. Ты собственной волей разрушаешь свой мир.
- Почему?
Я не ответил. А Суигецу не переспрашивала.
Наверное, сабля была рада моему присутствию. Возможно, она даже испытывала тоску. Или грусть. Наверное, её обижает моё отношение.
Но мне всё же нужно понять итоги своего эксперимента. Разобраться, чем я отличаюсь...
***
- Саша. Саша!
Кьёка Суигецу долго дозывалась меня.
Чем я отличаюсь от остальных. От окружающего пространства. От множества атомов, молекул, фотонов и кварков во вселенной. От пустоты чем я отличаюсь. От реацу?
Вопрос поставлен неверно. Он должен быть такой: "где начинаюсь я?", и он же ответит на вопрос "кто я?".
Чем я отличаюсь? Я создаю людей. Я создаю людей в своём воображении, отмечая поступки. Я создаю Рай, отмечая действительность, в своём воображении.
Что сделал Бог? Он представился, отметив себя и границы себя... Мир представился человеку. Представление...
- Японцы, Саша, очнись! - сообщила мне Кьёка Суигецу.
Не то. Но около того. А если переложить это на реацу, то выяснится, что я начинаюсь там, где заканчивается моё духовное давление. Эти границы чувствуются всегда и инстинктивно.
Выходит, что у меня нет границы, и я везде.
- Саша! САША!!!
Забавно...
Похоже, в Ад мне уже не нужно.
Кьёка Суигецу осеклась, когда я встал, и выдохнула, когда я оказался за спинами японцев:
- О! - удивилась сабля. - Это было быстро.
Наверное. Не знаю.
Я без нужды вытер клинок и вложил её в ножны. Тридцать пять человек свалились на землю, без шума и крика. Японцы успели застрелить паренька и козу, текла кровь, а тело уже стало бездыханным. Хороший выстрел - прямо в лоб.
Не из жалости, а лишь из желания сделать всё чисто, я сказал этим двум:
- Дышите.
И почувствовал, как восторг буквально заплеснул разум - так вдохновилась Кьёка Суигецу. Два живых существа вздрогнули, а затем в панике, словно ничего не случилось, разбежались в разные стороны.
- Как?!
Я не знаю, Кьёка Суигецу. Я не знаю. А ты когда-нибудь раздумывала над тем, как именно ты влияешь на чужое сознание и как читаешь чужие мысли?
Обескураженный, я стоял над телами военных и рассматривал их. Суигецу же молчала.
- Так, это, Саш, - сказала она. - Мы уже не пойдём в Ад?
Почему нет? Давай, раз тебе хочется.
- Я не!..
Взмах - и перед нами с Суигецу разверзлись чудовищные врата. Огромные черепа на них пугали, костлявые руки, сцепляющие створки, повергали в тоску. Казалось, от них не убежать и не спрятаться.
- Как ты это сделал? - спросила Суигецу.
- Не знаю, - сообщил я ей.
Вспыхнув потусторонним пламенем из всех отверстий, врата распахнули створки, а я пошёл вперёд.
- Ты уверен? - занервничала испуганная сабля.
Да. Давай посмотрим на великих грешников, рядом с которыми мы не стояли.
- С-саш, а ты сможешь превратить воду в вино? - попыталась пошутить Кьёка Суигецу.
Зачем? Рыбы погибнут.
- Да не всю...
Сильнейшим порывом ветра души убитых японских солдат потащило во врата прямо из тел. Без зловещих цепей и прочих эффектов, однако неумолимо и безжалостно. Вояки кричали и выли, пытались цепляться за землю и траву, но ни у одного не получилось уйти, убежать.
Я вошёл. Створки за мной с грохотом захлопнулись. Он прокатился далеко вперёд и затерялся между нелогичных и глупых колонн. Над ними возвышались гиганты, сами колонны были усеяны тысячами душ в каких-то обмотках и обрывках ткани.
- Чувствуешь?
Я попытался, но не вышло. Ничего, кроме лёгкого голода и лёгкого же разочарования, я не чувствовал.
Один из гигантов, проламываясь сквозь колонны, пошёл к нам. Души японцев взвыли от страха.
- Создатель, что с тобой? Ты словно ничего не видишь!
Всё я вижу. Мне неинтересно.
Лучше попробуй выделить самого страшного грешника, попробуем разговорить его и проследить его биографию.
Кьёка Суигецу очень долго молчала.
Я продолжал рассматривать представленных существ. Да и сами колонны. Конечно, как и любой духовный мир всё вокруг соткано из духовных частиц и полей духовного давления. С этим справиться довольно просто...
Раздражает, что рядом кричат. Те, кто здесь уже давно, почти молча валятся в пасть гигантов, их пережёвывающую.
- Ладно. Мы не понимаем, но будем в твоей руке, - буркнула Суигецу наконец. - Нам вниз.
Наконец, гигант подошёл к нам на расстояние своей руки. И с силой хлопнул по месту, где мы с Суигецу находились. Она попыталась дёрнуть моё тело в сторону, но я устоял. И чудовищная многотонная ладонь ударила.
Пройдя сквозь нас и забрызгав пространство кровью.
- С-с!.. Как?!
Видишь ли, Кьёка Суигецу... Я не знаю, где начинаюсь я, а где начинаешься ты. Думаю, мы взаимопроникновенны, и поймём где кто только когда одного из нас не станет. Но если искать отличия, то легко можно сказать, что я не являюсь мечом в прямом смысле этого слова. Не являюсь душой и человеком.
- Я ничегошеньки не поняла! - прошипела Суигецу. - Сделай с этим великаном что-нибудь, внушения на нём не работают!
Конечно, ведь у него нет сознания, он руководствуется механизмом.
Новый удар, на этот раз уже кулаком, и пылью разлетелись вокруг частицы реацу.
- А-а! - вскрикнула Суигецу. - Прекрати! Просто возьми меня и зарежь его!
Оставь его, он не ведает, что творит. Пойдём, Суигецу, найдём великого грешника и узнаем, что именно делает его собой.
***
Великий грешник, без плоти, души, в одних костях животного существа своего нелепого разума был жалок и ничтожен. Я почти сразу потерял к нему интерес.
Его звали Урбан.
Кьёка Суигецу не могла прекратить нервно смеяться, мои оклики её не останавливали - занпакто была в истерике.
Я же раскаивался о потраченном на бессмысленное занятие времени. Но не стал ничего менять: это разочарование стоило пережить.
Даже жрецы ацтеков находились уровнем выше. Гитлеровцев не нашёл. Наверное, рановато, однако тратить на это хоть какое-то время я не собирался.
В Уэко Мундо оказались мгновенно. Без порталов и переходов, просто возникли в моих покоях. Суигецу обратилась своим воплощением, в купальнике-бикини и зеркальных очках, затем начала бегать по тёмным покоям, осматриваясь и трогая разные вещи тонкими пальчиками. Дышала курносым носиком на жёсткий стул.
Суигецу?
- Что? - обернулась занпакто. - Я хочу понять: как это произошло?
Будешь говорить за меня. Думаю, для слабых духом мой голос может оказаться изощрённой пыткой.
- Как там было? - спросила Кьёка Суигецу. - "Вы неправильно меня поняли. Я не говорю, что если бог существовал бы - он был бы американцем. Я говорю, что бог существует, и он - американец. И если вы ожидаете массовой религиозной истерии..."
Кьёка Суигецу. Прекрати сыпать чужими мыслями, лучше вырази свою.
- Пиздец.
Заявила Кьёка Суигецу.
