***
За последние месяцы я все чаще стал ощущать, что у Гарри в жизни что-то происходит и это «что-то» уж точно не очень хорошее. Связь несколько ослабела за прошедшие года, но я все еще мог ощущать отрицательные эмоции мальчика. Это только подогревало желание плюнуть на все, проникнуть в его дом и, убив маглов, забрать мальчика к себе, но так нельзя. Я точно знаю, что все его проблемы в опекунах — все болезненные чувства связаны именно с ними, но если забрать мальчика просто так, как есть, то в своем лице я создам для него убийцу и похитителя. Рано пока еще его так шокировать. Трансгрессировав на Тисовую улицу я направился к соседнему дому от того, где находился все эти годы Поттер. У меня был план. Хорошо продуманный план. Я постучал костяшками пальцев по двери магловского дома — такого же скучного и унылого, как и все, что я успел увидеть в этом районе. Дверь очень скоро открылась, явив мне мягкий, заплывший от сдобы и малоподвижности, взгляд. При виде меня женщина заулыбалась еще шире, из-за чего щеки превратили ее лицо из круглой формы в слегка овальную. Та, при виде моей любезно-постной физиономии приветливо пролепетала. — Ой, здравствуйте! А мы ничего покупать не будем. Не совсем поняв, что конкретно она имела ввиду, я решил еще в самом начале привести разговор в нужную мне сторону. — Приветствую! А я к вам по другому делу. — Да? И по какому же? — с праздным любопытством поинтересовалась та. Ей не было до этого никакого дела, но просто закрыть передо мной дверь она не сможет. Характер у нее явно не тот. Из глубины дома послышался баритон, который раздраженно протянул что-то вроде «Кто там приперся?», но только в еще более грубой форме. — Дорогой, тут пришел какой-то молодой человек. Вероятно, он хочет нам что-то продать… « Шли его лесом…» было ей ответом. Человек, который говорил это, явно не отличался особой тактичностью. Женщине стало неловко за слова мужа, так как та покраснела и с извиняющимся взглядом решила все же немного шире приоткрыть дверь и слегка поддаться в мою сторону. — Нам предстоит очень серьезный разговор, и… лучше продолжить его внутри. Из дома вновь послышался грубый голос, обладатель которого был явно не в восторге от неизвестных визитеров. «Он что, все еще не ушел?!» прозвучало как-то уж слишком угрожающе. — Любезный, я думаю, что это не лучшая идея… Женщина лишь недовольно цокнула языком и, слегка приблизившись, тревожным шепотом добавила «Чего вы хотите, юноша? Мой муж не жалует гостей» — Мне нравится ваш дом — самый лучший в квартале! Прекрасный район: много света, деревьев, травы… птиц. Жаль, что я рос не в таком чудном месте как это… Женщина явно приободрилась от приятных слов, но настороженность никуда не ушла. Заметив это, я остановился в своих рассуждениях и, словно поставив точку на прелюдии, согласно продолжил. — Да, я тоже не люблю пустую болтовню. Привык, что все обычно решается куда быстрее и менее топорно. Деловито осмотрев входную дверь и, вновь переведя взгляд на недоумевающую маглу, я все же решил смилостивиться над женщиной и больше не мучить ее. В этот момент она решила вновь лучезарно мне улыбнуться и затем поспешно закрыть передо мной дверь. Я все же успел подставить ногу, чтобы та ее окончательно не захлопнула, чем вызвал новую волну настороженности, недоверия и страха. — Я хочу купить у вас этот дом. — Но, молодой человек, он не продается! — Я навел справки. Его рыночная цена составляет чуть больше… — Нет, вы не поняли. Мы не продаем дом. И уберите ногу. Поджав губы и отведя взгляд в сторону в поисках поддержки чего-то эфемерного, я еле слышно процедил. — Вам придется. Поймав на себе испуганный взгляд дамочки, которая всячески пыталась закрыть дверь и одновременно дать незаметный намек мужу, чтобы тот разрешил ситуацию, я цыкнул, и устало продолжил. — Успокойтесь, мое предложение хоть и не может быть отвергнуто, но условия вам точно понравятся. В связи со спешкой в оформлении документов и с желанием опустить большинство формальных вопросов я заплачу вам вдвое больше, чем эта хибара на самом деле того заслуживает. — Кто вы? — Это не столь уж и важно. Я просто хочу переехать в это прекрасное место и как можно скорее. Не волнуйтесь, я не собираюсь как-либо вас дурить… — Это вообще законно? Ну, то, что вы предлагаете? — с подозрением она снова смерила меня взглядом и, ожидая подвоха, слегка отступила назад, в дом. — Абсолютно! Эта женщина явно не хотела идти на контакт. Она всячески увиливала и не переставала дергано улыбаться. По ней было точно видно — она не согласится ни на какую сделку, сколько бы ей денег я сейчас не предложил. Она не верила в мои честные намерения. И правильно. Наколдовать деньги вполне возможно, но они будут все теми же фальшивками, чью ложь рано или поздно, но уж точно раскроют. И тогда остается только ждать беды. Еще с самого начала я знал, что просто договориться с этой семьей не получится. Вскоре, с явным намерением меня прогнать, к нам приковылял муж этой укоренившейся домохозяйки, но стоило только ему попытаться меня оскорбить, как я тут же высвободил палочку и, наставив ее на супругов, отбросил их «Депульсо Максима»* к противоположной стене. Переступив порог дома и, с хлопком закрыв за собой дверь, я вышел на середину зала, через который только что прописали прямую маглы. В доме стоял приторный запах кошек, пива и чего-то жаренного — отнюдь не самый приятный запах. Краем глаза я заметил в углу движение и, не оборачиваясь, понял, что это жирный и грязный кот. В общем и целом — большой, но неухоженный дом. И как люди могут жить в таком свинарнике? По дому стояло множество странных предметов, которые смутно вспоминались с уроков магловедения. Я плохо помню его. К слову, только этот предмет я позволял себе изучать спустя рукава — сдача экзаменов по нему проходила так, как если бы никакого экзамена и вовсе не было. Слишком просто. Получить по нему высшую оценку в свое время и вовсе не составило никакого труда. Слишком неправильно построена система образования. А ведь это — основа всего общества! Кем должен стать человек не получив должного образования? Бестактной и глупой особой, которая тратит магию на бытовые чары? Грустно все это. Очень. Маглы, только придя в себя от случившегося, тут же попытались предпринять попытку бегства, но я успешно их обездвижил. — Я же вроде дал вам дельное предложение. Хотел дать вам шанс. Я был готов вручить вам деньги на покупку нового жилья, но вы, бестолочи, своими необдуманными действиями подвели себе черту. Вы сами отсекли все возможности и перспективы. — Ты! Ты… не человек! Пропустив этот бред мимо ушей я прокрутил палочкой в воздухе мудреную форму и продолжил. Маглы больше не могли и звука издать. — Хотелось начать не так, но иначе по-видимому никак… Знаете, а мне ведь вас жаль, честно. Вам всем с рождения не везет. Вот если бы только таким глупцам как вы хватило ума… Но что с вас взять, с маглов? Разве можно от вас ожидать чего-то разумного? Определенно, нет. Не знаю, на что я вообще надеялся… А впрочем, это уже не имеет никакого значения. Официально я смогу все оформить и без вас. Коррекция памяти, внушение ложных мыслей и, наконец, принуждение — так я заставил этих людей ускоренными темпами собирать свое годами нажитое барахло и, с неожиданно взявшимся желанием пуститься в долгое путешествие на юг страны поспешно освободить этот дом. Через два дня после моего визита на Тисовую улицу жилище, сверкая чистотой, опустело.***
Во время заключения среди северных вод я был свободен в своих размышлениях. Мысли о том, что я снова пройдусь по министерству и не буду при этом ожидать захвата мракоборцами, достаточно часто меня посещали. Я видел тогда всякое. Видел, что рядом со мной будет тот, ради кого все эти старания. Видел его правление. Я верил, и буду дальше верить в то, что мальчик оправдает все возложенные на него надежды — такой магический потенциал как у него не может оказаться обыкновенной случайностью. Поттер станет тем, кем не удалось в свое время стать Волан-де-Морту. Для этого я сделаю все зависящее от меня. В моих видениях позади нас двоих будут идти наши друзья. Все они верны нам. Даже те, с кем мы еще не знакомы. Их будет много, очень. Они станут теми, кто будет иметь права в нашем мире — теми, кого не будут осуждать за вид магии и их личные предпочтения. Знания, ум и сила — вот они важнейшие столпы, на которых и образуется все наше общество. Ложных идеалов больше не останется. Сквозь боль, обиду, одиночество, голод, болезнь и прочий недуг я видел прекрасный мир, где стали рождаться талантливые маги — такие, каких уже как несколько веков не рождалось. Я мог видеть реформы во всех сферах жизни волшебников. Я видел новый Хогвартс с новой учебной программой. В этих видениях были и другие магические образовательные заведения, которых сейчас и днем с огнем не сыщешь. Видел новое и лучшее общество, где если и будут ограничения, то лишь те, которые вскоре приведут к величию нации и к росту ее магического уровня. Я видел идеальное общество, где каждый получает лишь по своим деяниям. Справедливость и толерантность станут основой любого нравственного устоя каждой магической семьи, невзирая на прошлое оной. Да, я из отчаянных мечтателей. Когда отнимают свободу и друзей — мысли остаются моим единственным сокровищем. Большего там, в логове соли, камня и смерти у меня и не могло быть. Но разве одних только этих фантазий мало для полноценного желания жить? Мне в свое время их хватило, чтобы сейчас иметь возможность дальше двигаться к намеченной цели и окончательно не пасть духом. Глядя на измученную Дарси, которая последние несколько дней пропускала сон и держалась разве что на одних только бодрящих настойках я невольно подумал о том, что она будет тем самым маленьким и необходимым элементом в большом механизме нашего замысла. Таких как она обязательно будет еще очень много, но без жертв хотя бы одного из них — из этих посредственных мелких элементов — все обязательно развалится. Такие, как она, нам нужны. — Ну? Как? Все подходит? — нетерпеливо поинтересовалась та. Снова сверившись со списком и рассмотрев каждый ингредиент в отдельности, я согласился с тем, что она оказалась очень даже полезной — собрала все необходимое вполне правильно и необычайно быстро. Хотя терять на это наше драгоценное время было бы с моей стороны особо опрометчиво. — Ритуал за основу берет оборотное зелье. Его качество определяет все дальнейшее действие и если оно будет хоть сколько бы то разбавленным или переваренным … Ты точно брала его там, куда я тебя направил? Дарси упрямо свела брови и вся аж надулась от возмущения. — Барти, я не дура и понимаю всю серьезность ситуации. Лютный, четвертая от лавки Горбина улица, пятый дом с края и на вывеске был изображен хорек в котле. Мне его точно продал мистер Феррет*. Он был вполне любезен и не пытался мне всучить ничего… — Не пытался? Ты уверена, что это был точно он? — Стоило мне только упомянуть в разговоре того, кто меня послал, как он даже в лице изменился. Я же говорю, что все с этим зельем хорошо. Мистер Феррет даже на будущее предложил нам свою поддержку, если нам будет необходимо еще что-нибудь. Поднося зелье ближе к глазам и, осмотрев его на все возможные его характерные признаки качества я, задумавшись, протянул. — Феррет — не глуп. Он знает, что за помощь он получит наше покровительство. Многие года он снабжал армию Тёмного Лорда своим товаром, но в итоге практически ничего из этого не выиграл. Мальчишка полукровка, который пришел к милорду на последних парах войны хоть и попытался заменить собой старого зельевара, но навык у него был еще слишком слаб. Да, дальновидность старика поразительна. Он предвидел, что в этот раз ему на верном союзе повезет больше. Ты же ведь ему ничего не успела рассказать о нашем плане? Дарси отрицательно покачала головой. — Ты и мне не все рассказал. Я вот до сих пор не знаю для чего конкретно все эти подготовки нужны. Что за ритуал ты собираешься провести? — Все позже, Дарси. Главное сейчас — это не наделать глупостей и провести его правильно. Наш ритуал чем-то похож на необратимую трансфигурацию, о которой я тебе уже рассказывал. Если произойдет ошибка, то последствия будут катастрофичными и с большой долей вероятности — непоправимыми. Девушка, лишь сомнительно покачав головой, побрела в сторону шкафа с вещами. Достав оттуда какой-то крупный короб, который был обмотан газетной бумагой, она неуверенно вручила его мне. — Я в министерских архивах узнала, что через несколько недель у тебя будет день рождения. Пожалуйста, сильно не ругайся, но я тебе купила подарок, — кратко проследив за моей реакцией и решив, что уже поздно отступать та продолжила, — Я подумала, что будет лучше, если я вручу его тебе сейчас. Ну, мало ли… Поджав губы и взяв из ее рук неожиданно оказавшуюся достаточно тяжелой ношу, я принялся распаковывать её. Мгновение и я, наконец, смог в полной мере оценить всю прелесть ее подарка. — Дарси, ты… — Тебе не нравится? — поспешно перебила она меня, на что я сейчас даже не стал обращать внимания. — Если что, то её все еще можно вернуть обратно. Наверное, неправильно было покупать подобное без тебя, но мне показалось, что тебе… — Дарси, — чуть повысив голос, я заставил ее замолчать. Та осеклась и неуверенно встретилась со мной взглядом. Она отчего-то смущалась. — Что Барти? — Ты… откуда? — Просто мне показалось, что ты из тех, кому они могут нравится… Она абсолютно ручная. Если ее кровно к себе привязать, то в дальнейшем она сможет даже исполнять роль фамильяра… В небольшом стеклянном коробе, наполненном декоративной травой и землей лежала крохотная двухцветная черно-белая змейка. Ее желтые глаза, казалось, что смотрят исключительно на меня, разбирают взглядом до костей и заползают в самую душу. Для меня даже не станет это чем-то неожиданным, если окажется, что она способна читать человеческие мысли. Эта глупая девка даже и не догадывается, как точно угадала с подарком. Еще во времена учебы в Хогвартсе я мечтал о домашней змее. Моя любовь к ползучим и пресмыкающимся существам была столь же велика, сколь велика была к ним ненависть моего отца. Я не мог тогда и заикнуться о том, что подаренной к первому учебному году сове я был рад не больше, чем покупке новой мантии, когда у меня их и так было вдоволь. Я мечтал лишь о змее. Её идеальное блестящее тело, плавные и выверенные движения, наимудрейший взгляд хищника и безграничная верность своему хозяину — змеи для меня всегда были эталоном домашнего питомца. Но мне не позволяли ее себе завести даже тогда, когда у меня появились свои собственные деньги. Пойти против запретов главы семейства мне всегда казалось чем-то невозможным и себе вредящим. Так мне казалось до тех пор, пока на моем левом предплечье не появилась метка. — В тот день, когда Великий и Всемогущий прозреет и тяжёлое осознание снизойдет до него, Левиафан — змей, прямо бегущий и изгибающийся — поразит его и придет новая эра правления. Тот правитель будет… * Дарси лишь случайной мыслью додумалась, что звучит это как-то уж слишком знакомо, но вспомнить, откуда это — никак не представлялось возможным. Чтобы не упасть лицом она исключительно наугад выпалила первую, пришедшую в голову, мысль и, как ни странно, попала. — А ведь в оригинале все было не так. Да и о ком ты говоришь? О министре? Я лишь отрицательно покачал головой. — Не о нем. Министр — лишь видимый правитель. За ним стоят и другие. А что касается оригинала… кому какое до него дело? Писали его много-много лет назад маглы, которые случайно заметили проявление волшебства у особо несмышленого колдуна, который явно не утруждал себя какими-то там скрывающими чарами. Все дошло до того, что его возвели в ранг божества, а книгу, которую коллективно писали каменщики, фермеры и прочие чернорабочие окрестили священным писанием. Если бы во всей этой толпе не было бы того единственного, кто был бы обучен грамоте, то… — У тебя все хорошо? Ты какой-то странный сегодня… Переборов раздражение, которое вызывает у меня эта особа, я лишь криво усмехнулся и решил резко сменить тему. Не говорить же ей, что это банальное волнение перед тем, что мне предстоит сделать. Столько лет ждать возможности и вот, наконец… — Я назову твой подарок Леви*. Спасибо тебе, Палмер, она прекрасна. Я все детство мечтал о змее. Девушка, словно не заметив резкой перемены в настроении, довольно зарделась и что только не кинулась ко мне с объятиями — благо, определенные границы между нами никуда еще не исчезали. Устало вздохнув и откинувшись на спинку кресла, я прикрыл глаза и, стараясь унять незаметно растущее волнение, произнес: — Ритуал не привязан к фазе луны, что дает нам прекрасную возможность на незамедлительные действия. Иди, Дарси, отдохни — тебе скоро понадобится много сил, — но увидев легкое непонимание девушки, я добавил. — Мне не нужен будет помощник, который будет клевать носом в самый ответственный момент. Этой ночью мы проведем ритуал и лучше бы тебе подготовиться.***
Начертив мелом последний символ на полу обшарпанной комнатки расположенной на самом краю порядочного магического мира и взяв в руки атам, я в последний раз сверился со схемой что была начерчена в трактате и нетерпеливо выдохнул. Попытавшись в очередной раз успокоить разрушительный хаос, что на волнении бурлил внутри и, поняв, что все это тщетно я подозвал к себе Дарси и наконец-то начал это действо. Заранее заученный текст был не особо сложен, но в произношении все должно быть абсолютно четким и правильным — это условие любого ритуала я усвоил еще со времен школы. Любая неточность дикции способна привести ситуацию к совершенно неожиданным последствиям. Из-за этого простота текста никогда не могла говорить о простоте его исполнения. В это мгновение мне отчего-то жуть как захотелось вернуться в те времена, когда все было проще и… интересней что ли? Были мелкие интриги, соперничества, поиски тайных знаний, позже ко всему этому еще и добавились секретные миссии, которые могли подвергнуть опасности не только мой сложившийся образ, но и мою собственную жизнь. Ну, ничего. Все еще будет. Не так как раньше, но быть может даже лучше. Пока я на латыни обращался к тому, кто способен будет дать мне то, ради чего и были все эти подготовки, я краем глаза заметил, что и Дарси тоже взволнована. Магия эта была чернее черного, и прибегали к ней разве что только еще в те времена, когда ради силы убийство своих жен и детей не было какой-то дикостью, а жадность людей еще не знала никаких границ. Благодаря тем временам сейчас мы имеем знания, которых при нынешнем строе общества мы бы никогда не получили. Да, ужасно было то время, но и вместе с тем величественно. Правда вот Дарси не сможет этого оценить в полной мере. Перед собой она видит лишь «какой-то там жуткий ритуал придуманный непонятно вообще для чего». Хотя для нее так будет даже лучше. Закончив первую часть — самую простую — я провел атамом по ладони и с руки, в серебряную посуду упала первая капля моей крови. Было неприятно, но вполне терпимо. Помнится, когда я впервые использовал свою кровь для ритуала, все было гораздо более коряво и неприятно — благо мне хватило ума ничего серьезного в те времена не делать. Стоило только крови попасть на поверхность ритуальной посуды, как та зашипела и в одно мгновение испарилась. Пройдясь еще по нескольким предложениям заклинания, я обратился к Дарси. — Теперь пришла твоя очередь. Встань вот здесь, — я указал ей нужную позицию и, проведя по ее щекам и лбу пальцем, который был испачкан в моей крови, я продолжил заклинание. Дарси стояла в легкой однотонной ритуальной сорочке, которую я ей еще в самом начале дал. На мне же была похожего кроя одежда, но вот только на ней была роспись из нескольких рунных ставов — как и у многих подобных ритуалов, корни этого уходили еще к древним Скандинавам. Северная магия всегда была одной из самых могущественных, и меня не удивило что именно там, на севере и придумали подобное… Обойдя девушку со спины, я стал развязывать ее одежду и приспускать ее с плеч. Спешить было некуда. Да и опрометчиво было бы это. Дарси частично знала, что я должен был сделать, но она и понятия не имела о самом главном. Под моими холодными пальцами ее кожа покрывалась мурашками, а сама она невольно сжималась от каждого моего прикосновения. Когда девушка стоявшая спиной к символу на полу была полностью голой, я принялся выписывать на ее теле символы, которые, пожалуй, имели смысл только для меня. Дарси не изучала руны. Я должен быть абсолютно сконцентрирован. Нет у меня необходимого опыта в подобных ритуалах, но и шанса на ошибку тоже нет. Одна попытка — два конца. И с этим ничего нельзя поделать. Девушка доверяет мне. Когда я обхожу ее с другой стороны и начинаю выписывать на ее ключицах кровью сочетание рун «Хагалаз», «Эйваз» и «Перт»* та неотрывно смотрела мне в глаза. Она улыбалась. Легко так и непринужденно. Ее голубые зрачки слегка подрагивали, что говорило о ее волнении, но она не переставала на меня смотреть и мягко улыбаться. Она только на нескольких последних днях начала осознавать, что все, что мы делаем — не обыкновенная прихоть одного маленького человека. Теперь она понимает, что грядет что-то очень масштабное и надо быть готовым к этому во все оружия. Закончив свою роспись, я вышел из круга, чтобы осмотреть свою работу и удовлетворенно кивнул. Наконец-то подошла самая главная часть. Я вновь приближаюсь к девушке. Она вполне милая, но что важнее — полезная. Как бы не спугнуть ее… — Дарси Палмер, — начинаю свою заранее задуманную речь, — ты даже и не догадываешься, какой ты стала для меня незаменимой. Когда помогла сбежать от контроля отца, когда собирала все те ингредиенты и вот сейчас. Я не могу и вспомнить кого-то, кто бы смог подобраться ко мне настолько близко как это сделала ты. За эти несколько недель ты успела стать для меня кем-то очень важным. Дарси, я… Но она не дала мне продолжить. Моментально сделав для себя какие-то выводы и приняв решение, та очень резко… прильнула к моим губам. Ну, вот вечно она не дает мне договорить! Она любовно обвила руками мою шею, и прикрыла глаза. Её поцелуй был одновременно и нежным и страстным. По-видимому, она уже давно хотела этого, но все никак не решалась сделать первый шаг. Я не стал отстраняться от нее. Пусть потешит себя ложными надеждами. Это не так уж и страшно. Все же будет не очень благодарно с моей стороны не дать ей и такой мелочи тем более при условии того, что она сделала для меня. Она ошиблась и очень скоро об этом узнает. Пусть хоть на несколько мгновений ей будет хорошо. Я разорвал поцелуй только тогда, когда у нее стал кончаться в легких воздух. Она смущенно отвела от меня взгляд и вся зарделась. Лица ее не покидала какая-то глуповатая улыбка, а в руках она словно что-то теребила, но на самом деле там ничего и не было. Вовремя вспомнив, что ритуал все еще не окончен я поспешно направился в сторону стола. Взяв с него кубок и сверившись со временем на настольных часах, я снова приблизился к нагой девушке. Пока она была слегка рассеянной, я вручил ей сосуд с оборотным зельем, которое было мною несколько видоизменено. Она долго не думая выпила его и снова мне улыбнулась — так, как она это обычно делала, но вот только с какой-то странной щенячьей радостью. Я неотрывно следил за ней. Под моим немигающим взглядом она еще больше засмущалась и даже слегка хихикнула. На ее теле в мгновение исчезли все надписи, что я так усердно выводил своей кровью. Они испарились так же, как если бы капля воды попала на раскаленную гладь — мгновенно и с легким шипением. Девушка этого даже и не заметила. Видимо я случайно усмехнулся ей в ответ, когда увидел что ее лицо постепенно начало бледнеть. — Что-то не так? Ты как-то странно смотришь… — Спасибо тебе, Дарси, — жестко перебил ее я. — Для меня практически никто и никогда так не жертвовал, как это только что сделала ты. Лишь мать, но и та была уже обеими ногами в могиле. — Барти! О чем ты… — Ты достаточно симпатична, да и в целом — во многом хороша. Но, к сожалению, нам не было суждено связать жизнь вместе. На ее лице читались неподдельный испуг и недопонимание. Она как-то резко вся сжалась и, переступив с ноги на ногу, по-видимому, почувствовав резкий озноб, подняла на меня свои грустные, уже готовые расплакаться, глаза. До нее начинает приходить понимание. — Ты все знал? Знал, что я к тебе чувствую и ничего мне не…?! — Еще с самого начала все знал. Больше здесь не требовалось слов. Дарси стала совсем белой. Ее глаза потеряли свой цвет, а светло русые волосы как-то в один миг поседели. Казалось, что стоит только подуть ветру, и она тут же разлетится на множество мелких частей, словно снег. Как только она заметила в себе изменения, девушка неожиданно и для себя самой потеряла голос. Немота подкосила ее. — Мне, честно, жаль тебя. Но так необходимо. В эту секунду она покачнулась, и ноги перестали ее удерживать. Успев у самого пола поймать девушку и мягко опустить ее на него, я стал ощущать, как ко мне начала приливать сила — как магическая, так и жизненная. Я даже стал ощущать все более ярко: как кровь течет по моим венам, как бьется сердце, а его удары расходятся волнами по всему организму, как льется магия из тела Дарси — я ее вижу и это потрясающе. Так хорошо как сейчас я себя, наверное, даже под Империусом не чувствовал. — Позже, я обязательно расскажу нашему новому лорду о тебе. Будут и другие — все ваши имена веками будут славиться как имена героев, что положили свои жизни для достижения светлого будущего. Вас обязательно будут помнить… Дарси лишь пыталась что-то сказать, но из ее губ больше и звука не вылетело. На глазах у нее навернулись слезы — она, вероятно, чувствует что умирает. Оставив девушку в центре нарисованного символа и встав с колен я покинул круг и произнес последние слова, что требовал ритуал. — … Hoc maledictione pessima. Penuria vos maledicti estis. Non debes habere ad transferendum eam. Lucem habetis credite in mundo cattus. Strutiones et non credidistis! Ubique oculis. Haec ineptias, nisi verum. Резкий прилив магии последней волной захлестнул меня и, словно сжав голову в тиски — высвободил остатки разумных мыслей. В глазах резко потемнело и, на подкосившихся ногах я свалился на пыльный паркет. Этот удар болью прошелся по всему телу, но я уже практически этого не почувствовал — лишь слабое эхо от столкновения с твердой поверхностью и с угасающим светом в глазах — ничего больше не существовало в этот миг. Потом и это исчезло — осталась лишь тьма. Последнее что я увидел, перед тем как потерять сознание были абсолютно пустые, словно два мутных стеклышка глаза, которые неотрывно следили за тем, как что-то определенно важное сейчас покидает меня.***
Проснулся я под болезненный аккомпанемент всех мышц, что сопровождал меня при поползновении перевернуться с затекшего бока на другой. Первое, что сразу бросилось в глаза — это тело. Девушка лежала так, как я ее и оставил. Видимо что проспал я недолго, так как видимых признаков разложения еще не появилось, но запах в помещении уже стоял неприятный. Может так пахнет смерть? Обычно я наблюдал за ее более изящным проявлением — никогда надолго не задерживался. Пересилив тянущую и давящую боль, я перевернулся на спину. В комнате было мрачно. Сквозь плотно задернутое шторами окно просачивался небольшой луч света, но его было мало для полноценного освещения. Вероятно, я мог проспать от шести часов, до пары дней — не больше. Приподняв руку и сфокусировав на ней взгляд, я отметил, что она значительно уменьшилась в размерах. Кожа хоть и оставалась мертвенно бледной, но на первый взгляд приобрела более мягкий вид. Сжав плотно зубы и зажмурившись, я резким рывком сел и в ту же секунду пожалел об этом — в глазах как-то потемнело, а голову словно спустили со скалы. Боль была неимоверная, из-за чего на глазах тут же навернулись слезы. Стиснув волю в кулак и опёршись о рядом стоящий стол, я медленно приподнялся на руках и в таком положении настороженно застыл. Привыкать к новым ощущениям было не из приятного, но передо мной стояла четкая мысль, что стоит мне сейчас отпустить стол и полностью перенести все напряжение на ноги, то я точно упаду. Взглянув на часы, я отметил, что сейчас раннее утро. Устало выдохнув и облизнув пересохшие губы, я окинул пространство вокруг себя — за ночь ничего тут не изменилось. Разве что все теперь казалось необычайно большим. Больше, чем обычно. Понимая, что простоять в таком положении я смогу еще очень долго, я постепенно стал пытаться размять заметно уменьшившиеся ноги, а затем и все остальное тело. Не терпится уже, наконец, осмотреть результат своих стараний. Первые шаги дались болезненной резью в стопах. Казалось, что эта боль проникает под самую кожу и разноситься по костям, дробя их при этом. Вторые же шаги были чуть менее отвратительными. Немного пройдясь по комнате и почувствовав уверенность в своих движениях, я направился в сторону ванной. До зеркала, что висело над раковиной я так и не смог нормально дотянуться. Пришлось тащить стул. То, что я увидел, превзошло все мои ожидания. С той стороны на меня смотрел тот самый «я», которого я мог видеть только на семейных колдографиях. Мне сейчас от силы можно дать лет пять или шесть — не больше. Каштановые волосы, казалось, что слегка отрасли и челка неаккуратно падала на глаза. Смахнув волосы с лица и гордо выпрямив спину, я осмотрел себя со всех сторон и остался вполне доволен. Жертва Дарси была не напрасной. Теперь даже такая деталь как возраст не помешает Поттеру довериться мне. А я в свою очередь смогу повсюду таскаться с ним — даже туда, где вход разрешен только преподавателям и студентам. Да, Барти, с таким старанием у тебя все получится. Вот бы увидеть на все это реакцию друзей… Белла бы точно очень долго смеялась и непрерывно умилялась, глядя на то, каким стал ее боевой товарищ. Видя перед собой такой вот результат, невольно начинаешь задаваться вопросом «А к чему именно так стремился Тёмный Лорд?». Вот оно — бессмертие. Знай себе и продлевай жизнь каждые несколько десятков лет. Почему он этим не воспользовался? Почему искал способы, но ничего не пробовал? Что ему мешало? Честь? Так нет же. В своем безумии он к концу жизни мог спокойно отправить на тот свет горсть добрых людей и даже не заметить этого. Может, то было незнание? Опять нет. Том искал очень тщательно и поверить в то, что он не разузнал о таком ритуале, о котором я с относительной простотой смог… Может слабость? Нет, все не то. Тогда почему? Лишь ценой одной жизни я снова смог стать ребенком. Что мешало Тому? Разве тут есть какой-то подвох? Я отчего-то его не вижу… Вернувшись обратно в комнату и чуть случайно не наступив на бедняжку Дарси, я направился к шкафу. Достав оттуда чемодан с расширенным пространством и, изъяв из него простую черную мантию, я принялся магией подгонять ее под свой размер. Уже через несколько минут я был готов отправляться, но вот незадача — тело все еще остается нерешенной проблемой. Вспомнив о еще недостаточно хорошо изученной необратимой трансфигурации, я плюнул на любые предосторожности и стал накладывать на нее заклятие. Обращать ее в мертвый предмет было пока для меня сложно, а на ошибки у меня сейчас не было лишних попыток. Мой выбор пал на что-то, что было гораздо проще в исполнении и вполне подходяще для ее окончания. Для окончания Дарси. Небрежно подобрав с пола симпатичный красный мак, мне отчего-то вспомнился скучающий взгляд девушки, вкус кофе и легкая полуулыбка — та самая, которая была у нее до осознания всех своих ошибок. Вроде бы я и не чувствую какой-то сильной вины перед ней — она ведь отдала жизнь за идею и могла бы и догадаться на что тогда шла — но все же что-то заставляет меня поспешно подхватить свой чемодан и мгновенно трансгрессировать на Тисовую улицу. Возможно, что я не хотел больше оставаться в том месте, которое бы мне напоминало о том, что я совершил с хоть порой и раздражающим, но до конца верным приятелем. А возможно я желал поскорее приступить к исполнению своего плана. Не знаю. Но мне в любом случае пришлось и так слишком долго ждать. Пора уже приступать к этапу со сближением.***
Закрыв за нами дверь, я, незаметно для своего гостя, поставил на дом заглушающие чары и, пройдя на кухню, деловито достал волшебную палочку. При виде нее мальчик пришел в тихий восторг, хоть до конца и не понимал, что внешняя необычность древесины — лишь малая часть того, что скрывает за собой эта вещь. — Гарри, я хочу рассказать тебе одну тайну, про которую никто не должен узнать. Поклянись, что не станешь ею делиться с родственниками, друзьями, или прочими знакомыми! — Дурслям я никогда и ничего не расскажу, а друзей у меня и нет — мне не с кем делится тайнами. За это можешь не переживать. Я лишь случайно скрипнул зубами при мысли, что его опекуны смели делать с мальчиком, раз теперь он и подумать не может о доверии своей якобы «семье». — Тогда, Гарри, смотри внимательно и не отворачивайся. Взмахнув палочкой и невербально подняв в воздух два графина, лимон, нож, сахарницу и ложку я стал в воздухе готовить лимонад — он очень понравился мелкому Поттеру, но за время работы в саду тот достаточно быстро закончился. Все представление выглядело очень эффектно и чрезмерно театрально — это было выполнено специально для того восторга, что сейчас светился на лице мальчика. Нож тонко нарезал дольки лимона, потом те неспешной вереницей все упорхали в графин. Из сахарницы изящно посыпались белые крупинки, которые, несмотря на то, под каким углом находились, все до единой уходили вслед за лимонами. Манипуляции с перемешиванием закончились тем, что я якобы нарочно потерял контроль над графином с водой и тот при падении вдребезги разбился, окатив нас брызгами воды. Я и бровью не поведя, также успешно привел графин в его изначальное состояние и окончательно завершил процесс приготовления незаметно подлитым зельем доверия и словами: — Ты, Гарри, способен будешь делать так же. Мальчик был в, точно определенном термином, восхищении. Теперь он смотрел на меня так, словно перед ним сейчас был никак не меньше чем Мессия, а возможно даже и сам Бог. Ребенок взял с воздуха стакан с лимонадом и, отпив из него, с первым глотком потерял все вообще возможные сомнения. Если в начале его еще могло слегка напрячь активное желание незнакомца с ним подружиться, то сейчас в его еще детском разуме укоренилась одна единственная мысль: «Барти обязательно должен стать моим лучшим другом!» — Я смогу так же? — Да, сможешь. Но этому придется долго учиться. Подобные чары — простейшие, но только представь, что можно сотворить с помощью более сильных заклинаний! Существует множество и других магических наук. И существует также целый магический мир, о котором никто из обычных людей не знает. Целые улицы, кварталы, деревни и даже города полностью населенные волшебниками! Магический спорт, волшебные животные, зелья. Я могу тебе все об этом рассказать, если только ты об этом попросишь… В эту секунду мальчик отставил свой стакан и подобрался ко мне совсем близко. Ему стоит разве что только сейчас схватить меня за руки и начать яростно умолять. Для начала — вполне неплохо. Эти неестественно зеленые глаза, словно луч Авады… В них я уже видел то рвение к обучению. Мальчик точно превзойдет свое поколение и потянет его за собой на Олимп. Рядом с такой магической силой, что была у него сейчас, даже стоять сложно. Мальчик ее пока что не контролирует, но когда… — Барти, расскажи мне все об этом! Пожалуйста! Я сделаю для тебя все, что только ты попросишь… Я готов на… Я поморщился. Сделает все? Готов на что? О чем он вообще? Неужели ему… — Гарри, мне от тебя ничего не надо. Я тебе все и так расскажу. Пацан сбил меня с толку. Я только сейчас заметил что у него слегка затравленный вид. Надо будет в ближайшее время наведаться к Дурслям и откровенно побеседовать с ними. Неужели эти тупые маглы уже успели что-то серьезное ему сделать? Запугали его или что похуже? — Но я… Барти! Я не… — Ох, Гарри! Если тебе это так необходимо, то будь мне другом. Лучшим и верным другом. Мне большего от тебя и не нужно! — слегка запнувшись и окончательно обдумав ту историю, которую заранее перед этим разговором заготовил, со слегка опечаленным видом я продолжил. — Мои старые друзья остались в другом городе, откуда мы с отцом и приехали, а поддерживать общение на расстоянии — пока не представляется возможным. Учусь я на домашнем обучении, а значит, мои шансы с кем-то подружиться сводятся к минимуму. Мне будет очень скучно в этом месте, если только… — Я согласен! — перебил меня Поттер. На удивление это даже не вызвало у меня раздражения. — Я буду твоим другом! Легко проникнув в его сознание, я заметил, что он искренен в своих словах. Он бы и без магии захотел общаться со мной. Те зелья доверия не были лишними, но мальчик и сам нуждается в близких людях. Он добрый, доверчивый и порядочный… Да, с ним будет просто. Проще, чем я даже и подумать мог. — Что ж, тогда для начала я расскажу тебе о мире, из которого ты родом… Следующие несколько часов мы просидели на диване пустого дома, пили лимонад и вели тот разговор, который я множество, до этого, раз, представлял. Я рассказывал ему об устройстве магического мира и о том, как попасть в скрытые магией волшебные кварталы. Я рассказывал о магазинах, где продавались метлы, которые позволяли поднимать человека высоко в небо и о магазине волшебного мороженого, где столько его вкусов и видов что и сам хозяин заведения не смог бы их сосчитать. Я вкратце рассказал о магических существах и даже продемонстрировал ему одного такого — волшебную змею, которая после кровной привязки смогла стать моим фамильяром. Я начал рассказывать ему об иерархии семей волшебников — о чистокровных, полукровных, грязнокровных… Когда мальчик спросил о своей семье и знаю ли я о ней что-то, то по всем законам подлости во входную дверь кто-то очень яростно застучал и не дал мне закончить начатое. — Немедленно откройте! Я знаю, что этот паршивец у вас! Открывайте, иначе будете иметь дело с полицией, службой опеки и мной лично! Почувствовав, как внутри все сжимается и начинает больно давить на голову, я облизнул пересохшие губы и, сжав в руке палочку, перевел взгляд на испуганного мальчика. Того только что словно холодной водой облили. — Что ж, Гарри, я надеюсь, что ты познакомишь меня со своими опекунами. У меня к ним накопилось ну уж очень много вопросов. — Они… он… нам будет плохо, если нас здесь найдут. Давай не будем открывать дверь? Можно ведь просто спрятаться… Я на это лишь усмехнулся. Мальчик страшно напуган. Если показать ему, что его самый большой страх — лишь горстка ничтожеств, то и его паника перед ним исчезнет. — Они — лишь жалкие маглы, которые не имеют никакого права поднимать руку на чистокровного волшебника. Тебе не стоит их бояться. — Но они… — Гарри, послушай, — я резко схватил его за плечи и установил с ним неразрывный зрительный контакт. Он должен понять, что их даже за «проблему» нельзя воспринимать. — Если ты считаешь что все твои беды происходят из-за твоих тёти с дядей, то я смею тебя поздравить. Под непонимающим взглядом мелкого Поттера я лишь усмехнулся и, облизнув губы, направился в сторону двери. — Очень скоро у тебя все наладится. Я тебе обещаю! — Ты их, что, убьешь? Умный, но еще по-детски недальновидный ребенок. Если бы все было так просто! — Нет, не убью. Лишь только внесу в них некоторые изменения. А у нас сегодня тут много доп. информации: * Депульсо Максима — Первая часть заклинания упоминалась в играх о Гарри Поттере. Вторая часть была взята как усиление отталкивающего заклинания на манер «Бомбарды» из пятого фильма. * Феррет — очередной введенный мною персонаж, который занимается продажей зелий (разной степени дозволенности). В будущем, как и букинист Терри, он будет еще не раз встречаться в этой истории. А еще на его лавке висит вывеска с хорьком в котле, что отсылает на его имя, которое в переводе и означает «хорек». * Переделанная строчка о гибели Левиафана из книги пророка Исаии — это книга, входящая в состав еврейской Библии (Танаха) и Ветхого Завета. Не религиозна, но читаю всякое. * Леви — сокращение от Левиафана. * Хагалаз, Эйваз и Перт — руны, которые по сути так или иначе, но связаны со смертью или потерями. В сочетании они могут менять свое значение, но в общем и целом — посыл не самый приятный.