Голая

      Утренний рейс Москва — Севилья Пара часов и я стою на пороге дома у женщины, которая обладает золотым сердцем и железными нервами. — Алла Дмитриевна, — она обняла меня с такой теплотой и любовью. В этот момент к нам подбежала собака, но терпеливо стояла и ждала, пока мы закончим обниматься. Прям как он в своё время, всегда давал время для меня и его мамы, он любил наблюдать, когда его две любимые женщины находятся рядом и с нежностью относятся друг к другу. — Девочка моя, спасибо большое что приехала! — она отпустила меня, чтобы я наконец-то смогла погладить пса. — Бурундучок, милый мой! — я гладила собаку, а потом крепко обняла и прошептала на ухо «Я так по тебе скучала». Я всегда так говорила, когда он приезжал с работы; он молча утыкался в мою шею и крепко обнимал. Собака повторила этот его жест, а мне на душе так спокойно стало. Он рядом, он со мной… — Порой, мне кажется, что я сошла с ума, думая, что его душа в Бурундуке, но столько совпадений в их поведении… — Алла Дмитриевна это произнесла, смотря на нас с улыбкой. — Тогда мы вдвоём должны лежать в психушке, для меня он самый настоящий Бурундук. — Пойдём в дом, ты явно с дороги голодная, я тут вареников с вишней сделала, — я последовала за женщиной в дом, а Бурундук вальяжно шёл последним. Зайдя в дом, я увидела, что в гостиной новый ремонт, а на большой стене висит портрет всей семьи, где мы все были счастливы, это был юбилей Аллы Дмитриевны. Последний юбилей, который мы отмечали как пара… — Все такие счастливые; он даже улыбается здесь, а это редкое явление, — я, глядя в эти небесно-голубые глаза, говорила как заворожённая. Он обнимал меня, на портрете это было чётко видно, мы были крайне красивой парой, несмотря на большую разницу в возрасте. — Я, когда сделала ремонт, хотела что-то на стену повесить, но не понимала, что именно, так Бурундучок, нашёл эту фотографию и принёс мне. Тогда я и поняла, что именно её хочу видеть тут. — Она идеальная, а Бурундук умница! — я погладила собаку, которая не отходила от меня. Мы прошли на кухню и разговаривали обо всём: о работе, о мелочах по жизни, и тут Алла Дмитриевна вспомнила что-то важное. — Тут Саша недавно с Алисой прилетал, дети отдыхали тоже. Так он сказал, что хочет с тобой встретиться, извиниться. — Я не держу зла на него, поэтому ему не за что извиняться. — Линочка, он чувствует себя виноватым, говорит, столько гадостей тебе наговорил. Он что-то очень важное нашёл от Мирона, какие-то документы по бизнесу, который они вместе делали. Мирон что-то сделал в своё время, а Саша только сейчас это нашёл, когда переезжал в новый дом. — Мирон всегда знал, что делает, — я смотрела на Бурундука, который мирно лежал рядом и положил свою голову мне на колени. — Как у тебя с Федей? — Бурундучок аж голову поднял и вопросительно посмотрел на меня. Я погладила собаку и поцеловала в мокрый нос. — Алла Дмитриевна, ничего у меня с Федей нет, мы друзья, вновь… просто работаем вместе. — Лина, ты не должна так себя убивать; Мирон не хотел бы, чтобы ты была одна. Фёдор — хороший парень, который так поддерживал тебя в прошлом году… Собака всё это время смотрела на меня, а потом куда-то убежала и притащила по итогу мою сумку. Я достала телефон, а там были входящие смс от Феди. — Федя писал, вы не против если я перезвоню? — Алла Дмитриевна одобрительно кивнула, а Бурундук пошёл за мной. Я набрала Федю и ждала пока он ответит, в этот момент гладив собаку. — Привет, девочка моя! — милый голос Феди, который был немного запыхавшимся. — Здравствуй, я только сейчас заметила твои смс. Не волнуйся всё хорошо, я уже дома у неё, рядом Бурундук и мы кушаем вареники. — Ты надолго к ней? — Пару дней, потом на два дня на Закинтос и домой. Когда я произнесла Закинтос, собака аж отбежала от меня и зарычала, а спустя время начала лаять, я вопросительно посмотрела. — Что-то случилось? — Бурундуку не нравится моя идея с Закинтосом, — на лай вышла Алла Дмитриевна и попыталась успокоить пса. — Я перезвоню позже, побудь лучше там. Прилетишь, я встречу в аэропорту. — Что здесь происходит? Бурундук, тебе не нравится Федя?! — пёс не подал голос, поэтому я решила спросить о другом. — Закинтос? — пёс вновь начал лаять, а я присела и расставила руки, чтобы собака подошла ко мне, — Бурундучок, хороший мой, я хочу быть ближе к тебе, мне важно быть там, — собака вновь попыталась зарычать, но уже потише. — Лина, может в этом году лучше не лететь? — я пожала плечами и собака успокоилась. Два дня пребывания у Аллы Дмитриевой прошли так быстро, что совершенно не хотелось лететь домой. Рядом был Бурундук, который не отходил от меня и теплом по ночам, а особенно храпом, напоминал Мирона. В последнее утро перед отлётом Алла Дмитриевна была странной, она будто хотела что-то сказать, но боялась. — Алла Дмитриевна, Вас что-то беспокоит? — Я не знаю, как сказать; обещала Мироше, что не скажу тебе это, но столько лет прошло уже… — Вы меня пугаете, — я напряглась, но в этот момент пёс подошёл ко мне и вновь положил свою голову на мои колени. — Бурундук, я могу рассказать, насчёт кольца? — собака изначально молчала, а потом подала голос. — О чём речь? Я вас двоих не понимаю. — Твоё кольцо «навечно моя»; Мирон хотел тебе сделать предложение на своём дне рождения. Он хотел дать тебе возможность пожить без него — вдруг ты найдёшь кого-то помоложе и будешь счастлива. Но ты этого не делала, не уходила с концами от него, всегда продолжала волноваться, что кушал, как чувствует себя после тренировки. Поэтому мы с ним разговаривали, перед отлётом в Грецию и он сказал, что решился изменить свою жизнь. Жениться и сделать мне внука, да и чтобы твоя мечта сбылась, — у меня по щекам текли слёзы, я не могла поверить в услышанное. Бурундук сразу же стал облизывать мне щёки и пытаться меня успокоить. — Я…я ведь так его любила, я должна была полететь с ним, но мне Локомотив тогда встречу по работе назначил, я отказалась от поездки. Ведь если бы полетела, он мог бы быть живым и сейчас быть тут, Алла Дмитриевна. — Девочка моя, душа Мирона, никогда не смей себя винить, он сам всегда баловался на пределах. Ангел хранитель не всегда может быть рядом. Куколка моя, я не должна была этого говорить тебе. — Нет, нет, спасибо вам за правду. Я теперь знаю, что он был готов ради меня изменить свою жизнь и статус со свободного на женатого. — Он тебя всегда считал женой. Ты для него всем была! Алла Дмитриевна вновь обняла меня, а я поняла, что эта женщина, которая потеряла сына, сейчас сидит рядом со мной и успокаивает. Обычно наоборот, а тут я оказалась слабым звеном. Бурундук всё это время сидел рядом и не шевелился, давая возможность гладить его. В Москву я вернулась ближе к вечеру и с пониманием, что хочу дать шанс Феде, а вдруг судьба? Вдруг он тот с кем мне суждено быть? Выйдя из зала прилёта, я встретила Миранчука, который ждал меня и встречал с букетом. — Что ты здесь делаешь? — я была крайне сильно удивлена, ведь рассчитывала встретить Федю и попросить заехать к родителям. — Случайно увидел у Феди смс от тебя, где ты указала данные своего рейса. Вот и решил сделать сюрприз, но так понимаю он не удался? — Правильно понимаешь, — спокойно ответил Федя, который подошёл сзади Миранчука. — Ребят, давайте только без ругани?! — я отдала свой чемодан Феде и он слегка улыбнулся, понимая, что эта победа — за ним. — Извини, я не знал, что вы опять вместе. — Лёша, ты не так всё понял, это очень тяжело объяснить, но в данный момент кроме Феди никто не сможет помочь мне… -Лёша тяжело вздохнул и мы направились в сторону выхода. Я натянула на себя кепку и вновь замолчала. Мне всегда нужно было время после возвращения из мест, где напоминали о Мироне. Я по итогу уже не слышала о чём говорили парни, потому что воткнула в уши наушники и слушала музыку. Когда мы подходили к машине, Лёша по братски обнял Смолова и подойдя ко мне, достал наушник и крепко обнял. — Завтра всё ещё в силе, после игры. Захочешь расскажешь, если нет — просто поужинаем. — Я подумаю, — обняв в ответ Миранчука, он меня отпустил через пару минут и я смогла сесть в машину к Феде. — Ты голодная? — Федя выруливал с парковки аэропорта. — Нет, сможем заехать к моим? — Да. — Блин, Федя, у тебя же режим. Тебе отдыхать надо, — я только сейчас вспомнила о игре, которая уже завтра. Классный пиарщик команды, опять обо всём забыла. — Я не играю завтра, а у твоей мамы есть блинчики?! — Смолов проигнорировал мою попытку позаботиться о нём. — Позвонить, чтобы она сделала? — я посмотрела на Федю, который расплылся в улыбке. — Со сметаной и вишневым вареньем. Буквально пару штук. — Спортсмен блин, растяжение мышц всё-таки подтвердили? — Да, поэтому завтра буду с тобой смотреть футбол с трибун. Быстро написав маме, что если она дома, то я хочу блинов, и что я буду с Федей. Мама ничего не ответила, но я была уверена, что она уже ушла готовить. Дорога до дома родителей заняла немного, откопав ключ от ворот в своей сумке, мы заехали на парковку, где папа, что-то делал в машине, а мама уже встречала нас на пороге дома. Мы вышли из машины вместе, моя мама была удивлена моему наряду, он очень сильно отличался от привычного образа бизнес леди. — Федя, твои блинчики готовы. Тебе чай или кофе? — мама обняла его, а я в этот момент таяла в объятиях папы. — Кофе, он не влияет на мой сон. — Тогда пошли кушать, Каролина? — я молча стояла и у меня текли слёзы, мне показалось, что папа махнул маме рукой. И молча продолжать меня обнимать, но потом начал возмущаться: — Кар, у меня майка уже мокрая, а ну переставай! — Он жениться хотел, мне Алла Дмитриевна сказала. — Я знаю, — в этот момент я уставилась на папу, как больная. — В смысле знаешь?! — Мы так-то часто общались, ну вот один раз он спросил, не буду ли я против, если он женится на тебе? — И что ты сказал? — Что он — давно часть нашей семьи и поэтому я был бы только за. Мне стало ещё тяжелее от этого, четыре года без него просто пропали и стало ощущение, что я только узнала о его смерти. Меня накрыло так, что я молча отпустила папу и пошла в комнату Мирона. Это была его старая спальня до момента когда мы стали жить вместе, потом он её обставил как свой кабинет. Зайдя в помещение, которое было полностью сделано им, я закрыла дверь на замок и села за рабочий стол. На столе всё ещё лежали его записи, аккуратный почерк для мужчины. Наша фотография украшала эту комнату, на ней не было лиц, так как фото было сделано со спины. Но для него она была особенной, поэтому когда-то и повесил в кабинете. Я достала из стола то самое кольцо и покрутила его в руках. Было странное ощущение, ведь после смерти Мирона, я носила его не снимая, а сейчас зная, что оно было для свадьбы, было тяжело примерить его вновь. От моих мыслей меня отвлёк стук в дверь. — Малыш? Я знаю, что ты тут, открывай. — Федя, оставь меня в покое. — Считаю до трёх или к херам выбиваю эту дверь! — Отвали! — я уже крикнула. — Раз, — Смолов тоже не уступал. — Смолов блять, отъебись!!! — Два! — мне пришлось вставать, иначе этот идиот действительно выбьет дверь и придётся её менять, что значит эта комната больше не будет Мироновской. Подойдя к двери, я открыла и злобно посмотрела на Федю: — Доволен? — я была зла на него, ведь он прервал мою медитацию. — Я когда-нибудь забью эту дверь деревяшками к хуям и выложу кирпичи, чтобы ты сюда больше не попала. Ты же себя насилуешь, находясь там! — Смолов уже чуть ли не на крик переходил. — Психопат, — я хотела уйти обратно, как он меня дёрнул. — Каролина, ты сама себе жрёшь мозг всеми этими воспоминаниями. Да, ты его любила больше жизни. Я это принял ещё год назад, но я не потерплю больше, чтобы ты себя убивала. Ты походу морально разбилась вместе с ним и была бы возможность, ты бы это сделала физически. — Ты… — но Федя меня заткнул. — Молчи! И выслушай. Просто подумай своей головой, был бы рад твой Мирон, если бы ты что-то с собой сделала? Как он говорил? Живи и радуйся, сегодняшним днём. Ты же живешь последними днями, пока он не погиб. Вернись сюда и больше не возвращайся туда!!! Федя развернулся и ушёл, а ведь он был прав. Я сама себя хоронила, не думала ни о ком, мне хотелось вернуться в ту счастливую жизнь с Миром. Поэтому я быстро вернулась в комнату, убрала кольцо в стол и выйдя, закрыла эту комнату на ключ. Спустившись к маме, я молча отдала ключ от комнаты. Мама с облегчением выдохнула и обняла меня. — Федя ушёл к твоему отцу, догоняй его, а ключ я спрячу в надёжное место. — Спасибо, — я взяла свою сумку и вышла к своим мужчинам. Федя уже с улыбкой посмотрел на меня, и когда я подошла к ним, положил свою руку мне на талию и продолжил разговор с папой. Я же уставилась в телефон и решала кое-какие вопросы по работе.