Подопытный №058 Имя: Питер Бенджамин Паркер Возраст: 9 лет Пол: мужской
Дальше были расписаны данные о его организме, группе крови и прочее. Мелькали непонятные медицинские термины. Ниже пошли формулы и схемы. Питер с ужасом смотрел на слова, описывающие первые подготовки к эксперименту. Перед глазами теперь вместо текста всплывали воспоминания. Блеснувшая игла, боль, растекающаяся от руки по всему телу, его болезненные крики и мольбы. Всё было так, будто произошло несколько секунд назад. А взгляд всё скользил по строчкам. Питер перелистнул файл. Видео началось совершенно внезапно. Лаборатория, одна из тех, куда его привозили чаще всего. Он в белой пижаме сидит на койке, рядом стоят трое докторов, если их так можно назвать. Вот доктор Кёртис, та, что часто приходила к нему и была снисходительной и доброй, в отличие от некоторых других. Внизу видео стояла подпись: 058/1.1. — Итак, объект пятьдесят восемь. Эксперимент первый, этап первый, подготовка организма к получению сыворотки. Питер стиснул зубы. Его аккуратно уложили на койку. — Питер, может получиться так, что начнёт жечь, но всё пройдёт. Хорошо? — мягко произнесла Кёртис. Питер лишь кивнул. Внезапно его схватили за запястья и начали застёгивать ремни. Он испуганно задёргался, пытаясь вырваться, но у него не получалось. — Зачем? Эй! Не надо! Не трогайте! Нет! — вопил Питер, и его детский испуганный крик был единственным звуком на этом видео. Один из докторов отошёл в сторону и взял с каталки шприц, предварительно постучав по нему пальцем. Питер закусил губу, сжимая кулаки. Он помнил это. Первый раз, когда ему было по-настоящему больно. И помнил, что дальше всё становилось только хуже. — Не сопротивляйся, Питер. Мы не причиним тебе вреда. — Умоляю, прошу, не надо! Не надо! Пожалуйста! Пожалуйста, прошу, прошу! Кажется, на щеках у него были слёзы. Голос уже казался немного сиплым. Раздавались всхлипы, он пытался вырваться, пытался освободить руки и ноги, но у него ничего не получалось. Игла вошла в правую руку, в вену. Жидкость вышла из шприца, к тому месту, где только что была игла, приложили вату. Какое-то время Питер ещё крутился. На аппаратах начали появляться какие-то показатели. — Пульс участился, — констатировала Кёртис. — Артериальное давление повышается. Венозное давление повышается, — сказал один из мужчин, смотря на экран компьютера. — Активность мозга повышается, — снова сказала Кёртис. Внезапно Питер громко закричал, выгибаясь на койке. Было ощущение, будто он вот-вот сломает спину. Он заметался, снова закричал. На теле сильнее проявились вены. — Засекайте, когда наступит болевой шок, — скомандовала Кёртис. — Как долго продержится его мозг? Питер не мог отвести взгляда от экрана. Перед глазами снова мелькнули строчки из предыдущего файла, где говорилось о том, что первый эксперимент заключается в проверке болевого порога, болевых ощущений. Какая-то сыворотка, которая способна заставить мозг воспринимать любое ощущение, как боль. Как противно. Как ужасно. Как тошно. Питер перелистнул видео. Следом шли фотографии. Вот его вздувшиеся потемневшие вены, видные сквозь бледную кожу. Вот медицинские показатели. Вот отчёты об активности мозга в момент начала эксперимента и его завершения. Вот Питер, ребёнок, с кровью на ушах и под носом. Господи, он же просто ребёнок. Просто. Обычный. Ребёнок. Питер сглотнул, зажимая рот рукой. Перед глазами снова и снова проносились воспоминания и фрагменты видео. Он слышал свой собственный крик, такой громкий, проникающий под кожу, в мозг, заставляющий кровь стыть в жилах. Этот крик будто въелся в уши, впитался в воздух и теперь снова и снова звучал где-то в подсознании. Питер резко выдернул флешку из того места, где она находилась всё это время, и выбежал из мастерской. Он быстро добрался до комнаты. Эмоции захлестнули его с головой. Было ощущение некой сдавленности в груди, это мешало дышать, мешало думать. Это в принципе мешало. Снова его крик. Снова белые стены и люди в белых халатах. Ненавистный цвет. Отвратительный цвет. Отвратительная обстановка. Боль. Боль. Иглы, крики, лица, боль, кровь, паук, лаборатории. Всё смешалось, всё стало одной ужасной картиной перед глазами. Питер сделал шаг, падая возле кровати, и тут же дотянулся до рюкзака, дрожащими пальцами расстёгивая молнию и вытаскивая серую толстовку. Он быстро переоделся и запихнул флешку в потайной карман рюкзака. Питер подтянул колени к груди и откинул голову на кровать, закрывая глаза. Дышать, Паркер, надо просто дышать. Вдох. Выдох. Вдох. Питер провёл руками по лицу. Спокоен. Он спокоен. Всё нормально. Парень медленно поднялся на ноги и вышел из комнаты. Лифт был совсем рядом, но казалось, будто он шёл до него целую вечность, и столь же долго этот лифт спускался вниз. Как только двери распахнулись, Питер выскочил из этого серебристого ящика с зеркалами и уже через минуту оказался на улице, вдыхая городской свежий воздух. Парень засунул руку в карман, найдя немного денег. Нужно время. Просто немного времени. Питер вошёл на склад, на нетвёрдых ногах добираясь до дальнего угла, где хранился костюм и шутеры. Он присел на пыльный пол, скинув рюкзак, и достал теперь уже целый шутер. Парень аккуратно отодвинул плитку от стены, вытаскивая оттуда второй свой рюкзак с костюмом. Питер переоделся, прикрепил шутер на костюм и затем спрятал всё в то же место, задвигая плиту. Этот старый заброшенный склад стал почти его вторым домом. Два этажа, полностью пустые. Вход на второй можно было найти только в виде дыры в потолке первого этажа. Питеру, как паучку, было легко забраться туда с помощью паутины, тогда как никаких иных способов попасть туда и не было. Не ставить же стремянку. В этом месте почти никогда никого не было. Самым частым гостем всегда был только Питер. Тут он обосновался. В этом месте был потайной проход в одну из самых дальних комнат склада, как раз за той плитой. Но парень не часто заходил в саму комнату, предпочтительно просто оставляя костюм в углу, чтобы можно было дотянуться рукой. Склад был брошен после пожара, никто его не сносил, но и никто восстанавливать не стал. Люди быстро потеряли интерес к этому месту. Так что да, расположиться здесь было просто наилучшим вариантом для Человека-паука. Питер выскочил на крышу и тут же направился в сторону города. Солнце слепило глаза, ощущение полёта, воздух, обдувающий со всех сторон. Было так привычно, так легко и спокойно. Казалось, будто в этом и был смысл жизни: полёты и помощь другим людям. Так обыденно, так спокойно. — Тони Старк запрашивает звонок, — известила Карен, когда Питер остановился отдохнуть на одной из крыш. — Отклони, — сказал ей Питер. Ему крайне не хотелось говорить сейчас с Тони. Он не знал почему. Ему не хотелось ничего вообще, кроме как лететь над городом. Помогать тем, кто нуждается в помощи. Помогать так, как не помогли ему. — Повторный запрос. Отклонить? — Да что ему нужно? — зло выпалил Питер. — Отклони. Игнорируй. Я не хочу с ним говорить. Не сейчас. Я занят. Парень соскочил с крыши, перепрыгивая на соседний дом. Вой сирен эхом отдался среди домов, и Питер ухмыльнулся, готовый взяться за новое дело. Не повезло тем, кто сегодня попадёт ему под руку. Потому что Питер зол, потому что Питер подавлен, потому что Питер узнал. Потому что Питеру больно до сих пор.***
Тони снова и снова получал ответ от Карен в виде отказа. Питер всерьёз решил его игнорировать. Тони просто готов был выть. Он посмотрел всё, что Джарвис записал на камеры. К сожалению информацию с флешки он не сохранил, а ни на одном видео не было видно того, что видел Питер. Только то, как он реагировал. Парень просто собрал вещи и ушёл. А Тони, не зная этого, просто сидел и мастерил, пока не попросил Джарвиса позвать Питера. Потрясающе. — Отклонено. — Блять! Мать твою, Джарвис, звони ему пока он не ответит! Хватит каждый раз уведомлять меня о сбросе. И в конце концов можешь накрыть Карен. — Понял, сэр. Тони пригладил волосы и почесал затылок, рассматривая изображения на экране. Он открыл старые файлы, нашёл систему, все украденные Джарвисом данные Щ.И.Т.а, все их данные за последнее время. Нужно было поднять всё, чтобы понять, за что цепляться и откуда начинать строить план действий. Раз уж Тони теперь снова стал частью всего этого дерьма, нужно начинать его разгребать. — Карен отключить невозможно. Система изменена, я не имею доступа к системам данного ИИ. Питер всерьёз поменял настройки ИИ? Этот парень гораздо умнее, чем Тони вообще думал. Взломал костюм и поменял системы и протоколы. Блестяще! В любое другое время Старк бы ему поаплодировал, но сейчас он лишь хотел прибить этого паука. Питер парень умный и хороший, но сейчас как идиот. — Сэр, что-то заражает мою систему, — сообщил Джарвис. Тони резко выпрямился, обводя комнату взглядом. — Что? — Сканирование невозможно, сэр. — Джарвис, какого чёрта?! — воскликнул Тони, быстро начиная набирать запросы и настройки. Сканирование вручную было отклонено. — Кто-то стирает мои данные и протоколы, сэр, — сообщил ИИ. — Нет-нет-нет, Джарвис, сбрось эту чёртову хрень из систем! — Запрос отклонён. — Я не делал тебя тупым поисковиком Гугла или банковским автоматом! Выполняй! — Тони попробовал набрать это вручную, когда один из экранов под пальцами заискрился и вспыхнул. Старк отдёрнул руку и выругался. Он переместился в другой конец мастерской и начал вбивать коды в систему, чтобы просканировать, пока не поздно. Джарвис уже подвергался хакерским атакам, но обычно это ничем хорошим для хакеров не заканчивалось. Сейчас же, кажется, было что-то гораздо хуже этого, раз системы повреждены настолько сильно. В воздухе вспыхнула структура систем, протоколов, знаний — всего, из чего был создан Джарвис. Ярко оранжевая голограмма показывала то, как выглядел ИИ. — Но тут нет никакой ошибки… — Тони снова и снова рассматривал схему. Внезапно она мигнула, а затем оранжевый стал заменяться другим — серым. Что-то будто бы опутывало систему, мелкими линиями расползаясь по всему, что было создано Тони. Его ИИ, его первое лучшее изобретение, практически всё, что было вложено в Джарвиса — всё разрушалось прямо сейчас. Тони начал быстро набирать всевозможные протоколы и системы, но какие-то уже не работали, а какие-то тут же отключались, оказываясь уязвимыми. — Простите, сэр, — произнёс Джарвис с печалью в своём механическом голосе. Всё вокруг внезапно погасло. Все лампы, все системы, все экраны. Всё погасло. Стало так темно, что хоть глаз выколи. Старк покрутился на месте и сжал зубы. — Какого... — выдохнул Тони.***
Было довольно поздно, около одиннадцати. Питер оставил костюм за плитой, там же решил оставить злосчастную флешку. Первым порывом было разбить её нахрен о стену и забыть о существовании этого носителя. Но потом Питер решил, что она нужна. Там есть ещё три папки, касающиеся его, его особенностей и экспериментов над ним. На этой флешке практически рождение Человека-паука. И это было важно. Это пока что единственное, что действительно важно. Он пытался взломать эту флешку пять лет. Что ж, его желание сбылось. Но всё же есть те вещи, которые лучше не знать. Питер закинул рюкзак на спину и рванул в сторону дома. Он так устал, так хотел просто лечь и забыться в каком-нибудь сне. А можно бы и не просыпаться. Хотя, нет, Мэй и так тяжело, значит, ещё пока надо пожить. На том свете выспится, наверное. Питер завернул между двумя десятиэтажными домами. Он поёжился, а потом волоски встали дыбом, и Питер ещё больше напрягся. Парень продолжил идти, но в голове словно что-то тихонечко щёлкало, предупреждая об опасности. Питер слышал шаги, тихие, осторожные, словно бы кто-то старался не шуметь. Людей в этом районе обычно не много. Поэтому можно было бы и просто списать на человека, идущего в ту же сторону, что и Питер, если бы не орущее в голове чутьё. Так, надо не подавать виду? Спокойно. В Щ.И.Т.е, парень был уверен, долго бы не церемонились. Выстрел — и никаких проблем. Значит, не Щ.И.Т. Паркер, ты слишком нервный. Не будь таким паникёром. Питер всё шёл и шёл вперёд, не подавая виду, что слышит шаги и чувствует приближение. Это точно было слежкой, никак иначе. Он свернул в безлюдный переулок, который вообще никак не являлся частью пути до дома, но ему нужно было попробовать. Это могло спровоцировать преследователя действовать, поэтому попытаться стоило. Чем быстрее разберётся с этим — тем лучше. Паучье чутьё вскрикнуло, а затем Питер оказался в захвате, а влажная тряпка прижалась к его рту и носу. Он вовремя задержал дыхание, не успев вдохнуть, сделал вид, что пытается вырваться, а затем обмяк. Тряпка исчезла. Его подхватили под мышками и поволокли в сторону. И в этот момент Питер решил действовать. Он оттолкнулся ногами от асфальта, перекидывая их через шею незнакомца, тем самым повалив его. Питер упал сверху на него, выкручивая руку, чтобы обездвижить. Послышалось недовольное рычание. — Кто ты? Что тебе нужно? — спросил Питер. — Отпусти, падла! Питер чуть сильнее надавил на руку, слыша недовольное шипение под собой. — Кто. Ты. Такой? На кого работаешь? — Что? Я сам по себе! Питер ещё чуть сильнее надавил на руку. Мужчина под ним попытался вырваться, но не получилось. — Что тебе надо? — Да я просто грабануть тебя хотел, псих! Мне деньги нужны! Было похоже на то, что он не врёт. Но Питер хотел удостовериться. Ещё чуть сильнее. — Агх! Отпусти, ублюдок! Не нужны мне больше твои деньги! Отпусти! Питер разжал хватку. Он быстро встал, отряхиваясь. У него нет больше времени на эти разборки. Это не из Щ.И.Т.а, значит, всё в полном порядке. Мужчина приподнялся с земли, но тут же получил удар по лицу, падая обратно. — Прости. Всего лишь самооборона, — пожал плечами Питер и поднял упавший на асфальт рюкзак. Он закинул его на плечо и направился в сторону дома. Было чувство, будто гора с плеч упала, но паучье чутьё всё ещё выло где-то на периферии сознания. Не громкое, но настораживающее. Что-то обязательно случится. Или уже случилось. До дома оставалось всего минут пять, когда Питер увидел в небе дым, а в нос ударил запах гари. Парень остановился, смотря на дома вокруг, и испуганно выдохнул, понимая, что горит его дом. Он быстро рванул вперёд, по дороге надевая единственный запасной шутер, который он взял с собой. Горели два последних этажа: пятый и шестой. Он жил на пятом. И его квартира, судя по всему, была охвачена пламенем. Вокруг столпились люди, но пожарных ещё не было видно. Питер в панике осмотрелся, пытаясь среди толпы выцепить взглядом Мэй, но он не нашёл её. О Боже, она же… она же в квартире. Питер побежал в сторону, чуть дальше от толпы, зацепился за соседний дом, а затем почти незаметно для других прыгнул вперёд. Он влетел точно в окно своей спальни, разбивая его. Несколько осколков порезали руки и ногу, но было абсолютно плевать. Питер чувствовал, как горло начинает сдавливать, как становится трудно дышать, как жаром веет от пламени вокруг. Он закашлялся. Сердце стучало, наверное, в ушах, там же, где находился и рёв пламени. — Мэй! — закричал Питер, перекрикивая шум пламени, и сдержал кашель. Ответа не последовало. Он рванул вперёд, огибая горящую мебель и дверной проём. Паучье чутьё вспыхнуло в голове, и парень тут же отскочил в сторону. Вовремя, потому что там, где он только что стоял, упал горящий навесной шкаф. — Мэй!!! — снова закричал Питер. Он закашлялся, сгибаясь пополам. Глаза щипало, лёгкие жгло. Хотелось выплюнуть свои внутренности. Ужасное чувство. Он и раньше был в горящих зданиях и вытаскивал людей, но он был в костюме, где хоть немного фильтровался воздух. И люди не были ему знакомы. А сейчас… сейчас это было о Мэй, о единственной, кто ещё остался с ним. Паника и отчаяние захлёстывали его с головой. — Мэй!!! Он побежал в её комнату. Языки пламени не доставали до него совсем немного. Треск горящих вещей вокруг впивался в уши, а чувства всё обострялись и обострялись. Внезапно край толстовки на правой руке вспыхнул. Питер вскрикнул, почувствовав, как больно жжёт кожу, и тут же начал снимать с себя толстовку. На руке образовался тёмный большой ожог, но Питер проигнорировал это. — Мэй! — снова позвал он. И, наконец, услышал чужой кашель. Он рванул вперёд, ориентируясь на свои чувства, уворачиваясь от огня и стараясь пробраться с минимумом новых травм. Конечно, вышло не очень, потому что он почти ничего не видел из-за разъедающего глаза дыма. Внезапно в проёме дверей кухни показался силуэт Мэй. Она, кажется, прижимала к носу и рту смоченную тряпку. Ну, да, как и учили их всех, говоря о действиях при пожаре. Но вряд ли это могло помочь надолго. Питер через пару секунд оказался рядом с ней. — О боже, Мэй! — выдохнул он с облегчением. — Пит? — она закашлялась, тут же начиная падать вперёд. Питер подхватил её и осмотрелся. Окно. Единственный шанс выбраться сейчас — окно. Он начал давиться кашлем, всё ещё поддерживая бессознательную Мэй. Питер перехватил её поудобней, а затем, разбежавшись, выпрыгнул в окно, успевая сгруппироваться так, чтобы принять удар на себя. Снова осколки, впивающиеся в кожу. Питер выпустил паутину, попадая в стену соседнего дома, а затем медленно опустился на землю. Он отпустил Мэй и тут же упал рядом с ней. Лёгкие всё ещё жгло, дышать было тяжело и даже больно. Перед глазами плясали искры, а паучье чутьё разрывало его и без того болящую голову на части. Питер кашлял и кашлял, не в силах нормально дышать. Так больно. Глаза закрылись, но он тут же взял над собой контроль и снова распахнул веки. Питер чуть вскрикнул, увидев над собой маску Железного человека. — Тише, всё хорошо, это я. — Ох, гм… — парень не мог выдать ничего толкового. Всё тело болело, а лёгкие словно пытались вытеснить из груди. Тони присел возле него, осматривая. — Мэй… — прохрипел Питер. — В норме. Ты вытащил её. Она в порядке, пацан. Питер кивнул, поворачивая голову и смотря на Мэй, лежащую чуть поодаль. Бледная, перепачканная сажей, но в целом без травм. Железный человек подхватил её на руки и взмыл в воздух. Питер снова почувствовал навалившуюся на него усталость, глаза медленно закрылись. — Хей, не отключайся, — услышал он приказ и тут же вздрогнул, распахнув веки. Над ним снова был Железный человек. — Я в пор… порядке. Всё нормально. Мэй… — В норме. Я отнёс её к скорой, они делают ей вентиляцию лёгких. Ты молодец, пацан. Тебя тоже нужно подлатать… — Нельзя! — воскликнул Питер. — Н-не в б-больницу. Н-нет. Они м-могут узнать, м-могут понять, — он закашлялся. Руки аккуратно подобрали его, обхватив под коленями и шеей, а затем Питер понял, что уже не на земле. Глаза медленно распахнулись. Когда он успел их закрыть? — Я… я в порядке. — Нет, пацан, — возразил Железный человек. Тяжесть навалилась на него. Сопротивляться не было сил. Питер лишь прикрыл глаза и отключил свои вопящие обострённые чувства. Будь что будет.