По отрядам прокатилась волна гомона. Командующий отдал приказ приготовиться. Началось. Армии бросились друг на друга. В воздух взлетели стрелы и магия. Девушка бегом кинулась вперед и влетела меж сражающихся воинов, ища взглядом раненых иирсан. Она, как и прежде, считала, что лучше уж она будет спасать от гибели своих воинов, чем убивать противников. Щит, который она на себя накинула, подрагивал от прилетающих в девушку случайных стрел и выбросов магии. Она привычно бегала от одного раненого к другому, заживляя раны. Но каждого исцеленного она теперь еще и окружала временным щитом. Энергия текла через нее нескончаемым потоком. В какой-то момент сильная вспышка рядом сбила ее с ног. Девушка больно ударилась плечом о землю, не сразу поняв, что ее щит исчез. Повязка слетела с лица. Она встала и увидела в нескольких шагах от себя лучника Санхад, уже натянувшего тетиву в ее сторону. Сиала посмотрела в лицо лучника и ошарашено выдохнула:
— Нойт?
Тот немного опустил лук, смотря на девушку испуганными глазами:
— Сиа?
— Почему ты здесь? — эльфийка кинулась к другу, но тот сделал шаг назад, не давая девушке приблизиться.
— Моя семья отправила меня сюда, сказав, что лучше уж я погибну героем, чем буду жить предателем.
— Но… а как же суд, разбирательства?
— Семья откупилась.
Девушка не знала, что сказать. Она так давно не видела друга. А тогда она его оставила, Даарон забрал только ее. Можно сказать, она предала их дружбу. Что было в это время с ним? На глазах навернулись слезы. Нойт не опускал натянутую тетиву.
— Прости, Сиа, — вдруг сказал он. — Я правда люблю тебя. Но я не эльф, а потому не могу сражаться на твоей стороне.
Он натянул тетиву сильнее, целясь в девушку. Глаза друга блестели, наполненные болью.
— Можешь! Иирсан примут тебя! Ты ведь столько раз мне помог! А я бросила тебя! Прости! Пожалуйста! Ты мне очень дорог, Нойт!
По щекам потекли слезы. Сердце колотилось, дыхание сбивалось. Парень снова ослабил тетиву, не переставая целиться. Сейчас он стоял перед сложным выбором. Вокруг гремела магия, слышались крики, лязги оружия. Но друзья смотрели только друг на друга. Девушка забыла, что сейчас со всех сторон их окружает опасность. Нойт вздохнул, чтобы что-то сказать, но резко остановился. Взгляд его сделался стеклянным, из рук выпал лук. Девушка опустила глаза на его грудь — из нее торчал широкий меч. Изо рта друга хлынула кровь, он упал на землю. Из горла Сиалы вырвался пронзительный крик. Казалось, его было слышно аж в Арсаматхан.
— Милас, вы целы? — всполошился подскочивший к ней эльф.
— Оставь меня в покое! — закричала девушка, падая на колени рядом с Нойтом и прижимая руки к кровоточащей ране.
Она направила исцеляющую магию к проколу, руки тряслись, слезы градом катились по щекам.
— Живи, Нойт, живи!
Но рана не затягивалась. Друг больше не дышал. Он умер мгновенно.
— Пожалуйста, пожалуйста…
Время для девушки остановилось. Это она во всем виновата. Она бросила его тогда, не убедила Даарона забрать Нойта в Иирсамир, забыла о щитах, когда увидела друга, не защитила, не прикрыла его спину. И кто-то из иирсан подумал, что он в нее целится. Он бы ее не убил, не причинил бы ей вред. Она точно знала это! А теперь… А что теперь? Она виновата в смерти лучшего друга! Предательница!
Сиала склонилась над телом друга и закрыла его глаза. Она даже не заметила, что вокруг собрались иирсан, защищающие ее. Она уткнулась в его грудь и самозабвенно рыдала, не силясь поверить в случившееся.
— Сиа, что ты здесь… — Арчер прервался на полуслове, увидев мертвое тело друга. — Нойт?
— Это я виновата!
Сдерживая слезы, парень поднял ее на ноги и, взяв за плечи, тряхнул:
— Ни в чем ты не виновата! Возьми себя в руки! Иирсан выведут тебя отсюда!
— Не хочу! Не хочу! — билась в истерике девушка. — Оставь меня здесь! Это я виновата!
— Сиала! — снова тряхнул ее Арчер.
Девушка посмотрела на друга, тяжело дыша. Ее глаза стали каким-то безумными.
— Я их всех размажу по этой земле! — зло процедила сквозь зубы эльфийка. — Весь Пустоший Санхад! Каждого треклятого Императора, который еще хоть раз ступит на территории Иирсамир! Клянусь в этом Драсару! Надоели эти бессмысленные войны!
Арчер отпустил девушку, в ужасе смотря на нее. Такой он Сиалу еще никогда не видел. А у девушки в голове всплыл давно забытый магический символ. Она вспомнила его, как будто видела вчера.
Сиала посмотрела вокруг. Ее окружали несколько воинов иирсан, оберегая от нападавших. С неба били зеленые молнии Даарона, испепеляя воинов Санхад там и тут. Лязгали мечи, летали стрелы, текла кровь.
Хватит!
Эльфийка подняла руки перед собой. И стала выстраивать магический круг. Символы перетекали друг в друга, словно живые. Круг наполнялся магией.
— Да помоги нам Драсар! — сказала девушка, а потом зло крикнула. — Отправляйтесь все в чертоги своего Создателя!
Из круга вырвалось синее Пламя Пустоши и потекло во все стороны по земле, напоминая огненных змей. Они огибали воинов иирсан и накидывались на бойцов Санхад. Те мгновенно сгорали, осыпаясь пеплом на землю. Змей становилось все больше, они текли все быстрее, превращая в пепел каждого встречного врага. Даже тех, кто пытался сдаться или убежать. У Сиалы из глаз потекли кровавые слезы, из носа закапала кровь. Но она не обратила на это внимания, продолжая поддерживать смертоносное заклинание. Ненависть бурлила в ней Огнем Пустоши, энергия проходила через печать с невероятной скоростью.
— Остановись!
Руки Даарона аккуратно опустилась на плечи девушки. Он обнял ее сзади и снова тихо повторил:
— Остановись. Все закончилось.
Она вдруг выдохнула. Магический символ распался. Она положила ладони на руки супруга и облокотилась на него спиной. В голове шумело, но вокруг стояла тишина. На большом расстоянии вокруг нее были только иирсан, окруженные горячим пеплом.
— Пойдем со мной.
Даарон открыл переход и увел девушку за собой. А вышли они недалеко от поля боя. Девушка стояла ровно и гордо, держа мага под руку, но лицо все еще было в собственной крови. А прямо перед ними стоял Император Санхад. Он с ужасом смотрел на эльфийскую пару магов.
— Моя Милас не желает более вести войну. Исход уже понятен. Она отчасти показала свою силу и может продолжить. Но она против бессмысленных смертей, — спокойно сказал Даарон.
— Так это ее магия сделала это? — Император указал на черную от пепла область на поле боя.
— Да. Она сделала это, желая прекратить смерти своих друзей.
Мужчина тяжелым взглядом смерил девушку:
— Два высших мага, правящих королевством… Что ж, забирайте эти земли. Боги вам судьи.
Император немного склонил голову, Даарон и Сиала склонили головы в ответ.
Маг снова открыл переход.
— Я здесь улажу еще некоторые вопросы, а ты иди, приходи в чувства и распорядись, чтобы пленных не брали. Пусть все желающие возвращаются в свою Империю.
Девушка кивнула и, поцеловав мага окровавленными губами, шагнула в проход. Она странно себя чувствовала. Ей хотелось вернуться в свой старенький дом, где ее ждет болеющая мама. Хотелось вылечить ее, уткнуться носом в ее грудь и выплакаться, высказать все, что накопилось. Сказать, что ей приснился до боли странный сон.
Выйдя по ту сторону прохода, она отдала командирам отрядов распоряжение, данные Даароном. И пошла в лекарские палаты. Она будет лечить своих воинов. Она всю жизнь положит на благополучие иирсан. Они сражались за свое королевство. Теперь она за него в ответе ничуть не меньше, чем ее Король. Ее Миласан. Они сделают Иирсамир настоящим домом для эльфов.
***
Рихатт превратился в огромный город — столицу Рихасатт. Улочки украшали необычные светящиеся цветочные арки, резные лавочки, большие деревья и памятники. Фонтан в центре огромной площади день изо дня мерно лился вверх, уходя куда-то в небо. Красивейшие каменные дома украшали мозаики, символы древнего языка. Бегали дети, суетились взрослые. Иирсан жили полной жизнью. Смеялись, плакали, дышали, молились. И возводили памятник своим правителям. Народ решил, что хочет увековечить их образы. На большом пьедестале плечом к плечу стояли обрученосные Миласан и Милас, держа друг друга за руки. Их одежды развивались, а уверенные взгляды были устремлены в сторону безграничных Синих вод. Статуя возводилась на пригорке, который было видно даже за пределами города.
Сиала с Даароном изо дня в день решали вопросы по обеспечению иирсан всем необходимым и отстраивали другие города. Открывали древние эльфийские гробницы. Жители изучали историю Иирсамир, изучали язык древних эльфов.
К Милас многие пары перед обручением приходили за благословением. Это стало настоящей традицией. Она говорила, что Драсар им дарует замечательную жизнь, полную счастья и взаимопонимания, но для этого и им самим нужно постараться. Ни одна любовь не дается даром.
А одним утром Даарон просто не проснулся. Он проспал целый день. А потом второй. И третий. Сиала пыталась его будить, исцелять магией, молилась Драсару, но все тщетно.
Он плакала, шепча ему:
— Проснись, мой Миласан, я жду тебя здесь. Ты слышишь?
Но ответа не было.
Каждый день она ложилась спать рядом с ним. Он дышал, сердце стучало, но в сознание он не приходил. На девушку день ото дня накатывало отчаяние. Почему он не просыпается?
Однажды к ней пришла Марана, обняла, посмотрела в глаза и тихо вкрадчиво сказала:
— Сетренка, послушай. Ты — наша Милас. Ты жива, и на тебя смотрит все королевство. Он спит. Возможно, его снова забрал Драсар. Возможно, он уже не проснется. А ты можешь всю жизнь положить на то, что будешь горевать рядом с ним и чахнуть. А можешь молиться за него, но продолжать жить и поддерживать ваше королевство. Иирсамир — его наследие. Не забывай о том, что он делал.
Просидев весь день рядом с кроватью супруга, девушка поцеловала его в лоб и прошептала:
— Спи спокойно, мой Миласан. Я обо всем позабочусь.
***
Прошло несколько лет. Сиала освоилась на месте королевы. Ее уважали и боялись. Каждый день она вливала в Малахт силу. Теперь он защищал весь Рихасатт. Наладилась торговля и с Санхад, и с Крулмант. Марана основала большую лечебницу, пользующуюся популярностью. А Арчер стал магистром магии, изучая древние заклинания. Его семья переехала в Рихасатт. Да, люди стали въезжать в Иирсамир. Конечно, для этого требовались определенные проверки, но это уже формальности. То, что раньше звалось Южными Берегами и было лишь местом летнего отдыха для Санхад, стало красивейшим Королевством эльфов.
А на Сиалу изо дня в день смотрели любимые черные глаза, пылающие теплым синем пламенем. Острые ушки то и дело мелькали там и тут по замку, сбивая с ног и слуг и гостей.
Проходя по коридору, девушка снова грозно посмотрела на смутьяна:
— Нойт, не шали!
— Ну мама!
