Прежде чем мы расстанемся

Потрёпанный кожаный чемодан стоял открытым на полу в гостиной сестёр Голдштейн, в темноте комнаты источая мягкий тёплый свет. Напротив него на диванчике сидел Ньют в рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами, с чашкой какао в руках и гипнотизировал взглядом заколдованную ложку, вращающуюся по кругу. Это был взгляд человека, который мыслями сейчас блуждал где-то очень далеко. Ньют переваривал всё, что случилось с ним в Нью-Йорке. Он даже подумать не мог во что выльется такая простая, казалось бы, поездка, и как это изменит что-то внутри него. За окном была глубокая ночь и даже не спящий никогда город заметно притих. Поглощённый своими мыслями, Ньют не заметил, как из спальни вышла Тина, тут же спрятав что-то за спиной. — Привет, не спится? — тихо спросила она, осторожно подходя к диванчику. Одной рукой Тина держала что-то вне поле зрения Ньюта, а другой старалась пригладить растрепавшиеся после постели волосы и поправить воротник пижамы. Ньют поднял голову чтобы встретиться с ней взглядом и ложка в чашке сделала последний виток по инерции, останавливаясь. — Тина. Да, я отоспался днём. А скоро всё равно кормить лунтелят… — он кивнул и смущённо умолк, вспоминая, что сейчас наверное не лучшее время говорить о своих зверях. Глотнув из чашки, он слегка поморщился — какао получилось совсем не таким, каким он думал. — Не возражаешь? Она взглядом указала на свободное место рядом и Ньют издал несколько странных звуков потому что запутался в словах, ведь это её дом, ей не нужно спрашивать у него разрешение. — Конечно, — наконец произнёс он. И Тина села так, чтобы между ними ещё оставалось немного места, чтобы не стеснять ни гостя, ни себя. Садясь, она оставила между спиной и диванной подушкой предмет, который прятала до этого. На несколько мгновений повисла довольно неловкая тишина. — Какао? — спросила она, заглядывая в чашку к Ньюту. — Да, — он с досадой поджал губу, — Правда у меня не получилось так вкусно, как у тебя. — Есть секретный ингредиент, — подмигнула Тина. Она пристально посмотрела в сторону буфета и сделала несколько пассов руками, стеклянная дверца с лёгким скрипом приоткрылась и из фарфоровой солонки вылетела небольшая щепотка белого порошка. Плывя по воздуху, направляемая движениями рук Тины, она окончила свой путь ровно в чашке Ньюта. Ложка вновь закрутилась по часовой стрелке, размешивая содержимое. Ньют удивлённо моргнул и посмотрел на Тину с восхищением. — Беспалочковая магия! — Нас учили, когда я работала в аврорате, но это, к сожалению, всё, что я могу, да и то, только когда не нервничаю. — Это восхитительно, — просто ответил Ньют. — Мало кто умеет колдовать без палочки. Невербальная и беспалочковая магия, это показатель большой силы. — Нет, правда, ничего настолько особенного, — смущённо ответила Тина и, вспомнив про работу, тут же захотела сменить тему. — Попробуй какао. Заметив чуть нахмуренные брови Тины, Ньют не стал спорить и послушно отпил, коротко улыбнувшись после. — Так намного лучше. — Ванильный сахар, — призналась Тина, выглядя довольной. — Теперь я знаю фамильный секрет Голдштейн, — пошутил Ньют. Тина с улыбкой откинулась на спинку дивана и когда в её собственную спину неожиданно уткнулось что-то жёсткое, вспомнила зачем она выходила. Она вынула из-за спины и протянула Ньюту маленькую книжицу в кожаном переплёте с серебряной монограммой NS. — Ты так и не забрал. — Ох, Мерлин, мои записи! Ньют отставил какао на столик и торопливо взял записную книжку, сразу же замечая, что кожаный ремешок заправлен в другую сторону. — Прости, я не сдержала любопытство и немного почитала… — увидев его замешательство созналась Тина чуть смущённо. Ньют перевёл удивлённый взгляд на её плечо, на мгновение посмотрел ей в глаза и снова опустил ниже. — И как… — Очень интересно! — перебила она его, предугадывая вопрос. — Я читала про Фрэнка. Ньют весело хмыкнул, размотал ремешок и раскрыл книжку на странице со своими заметками и зарисовками буревестника. — Ты красиво рисуешь, он здесь как настоящий, совсем не такой, как в нашем школьном учебнике, — похвалила Тина. — Спасибо. Почему именно про Френка? — полюбопытствовал Ньют. Тина чуть помолчала, склоняясь ближе чтобы рассмотреть иллюстрации, и ответила более тихо, будто раскрывая что-то сокровенное. — Я мечтала увидеть его в живую с тех пор, как буревестник в холле школы расправил свои крылья, открыв мне дорогу на свой факультет. Ньют удивлённо повернулся и Тина отпрянула назад, выпрямляясь. — Я слышал об этом, у вас в Ильверморни факультеты разделяются по четырём магическим существам. — Да, — кивнула Тина. — Вампус, Пакваджи, Рогатый змей и Буревестник. — Если я правильно помню… Душа и авантюризм? — улыбнулся Ньют и в уголках его глаз образовались задорные морщинки. — Тебе очень подходит. Тина смущённо накрутила локон волос на палец, отодвигая его от лица и неловко убрала руку обратно на колено. Она не считала это своими сильными сторонами. Скорее наоборот — по велению души и своей любовью к авантюрам, она вечно навлекала на себя неприятности именно тогда, когда так старалась всё исправить и поступать правильно. Она вздохнула. — А ты? — спросила Тина, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. — Какой был у тебя факультет в Хогвартсе? — Хаффлпафф, — довольно ответил Ньют и чуть расправил плечи. Тина отметила, что он определённо гордился своим факультетом. Ей понравилось и захотелось, чтобы он рассказал больше. — У вас на гербе барсук, да? Ньют кивнул. — С нашего факультета редко выпускается кто-то приобретающий известность, рад, что ты о нём слышала. — Мы проходили это в рамках истории, — сказала Тина, но с запозданием подумала, что это звучит не так, как она бы хотела. Поэтому поспешила воскресить в памяти ещё что-нибудь и сказать что-то более приятное: — Трудолюбие, верность, честность… Тебе тоже подходит, Ньют. Теперь уже смущённо улыбался он. — Да где уж там. Особенно на счёт последнего. И вспомнив начало их знакомства, Тина рассмеялась. Он ведь даже министру магии Великобритании пытался сказать, что приехал в Нью-Йорк ради апалузских пушишек. Действительно, честность не его конёк. Но в то же время, он использовал ложь для защиты тех, кто не может постоять за себя сам, так ли это плохо? — Ну, ведь и не все гриффиндорцы такие же храбрые, как львы, — Тина решила плавно увести разговор в более нейтральное русло. — Что правда, то правда, — Ньют скрыл улыбку за чашкой какао, отпивая уже немного остывающий напиток. Пока они молчали, улыбка на лице Тины стала потихоньку гаснуть, уступая место задумчивому и немного мрачному выражению лица. Она встала, потому, что хотела незаметно прокрасться и положить записную книжку Ньюту в пальто, а не вести эти милые разговоры, когда её так мучает совесть. Приятная беседа смогла на время отвлечь от тех мыслей, которые не давали ей спать и заставили подняться посреди ночи, но сейчас реальность напомнила о себе с удвоенной силой. — Можно тебя спросить кое о чём? Ньют повернулся, готовый слушать. Перебирая пальцами край пижамной рубашки, Тина задала тот вопрос, который не давал ей покоя с тех пор, как появилась возможность выдохнуть и поразмыслить над случившимся. — Почему на допросе, когда мистер Грейвз, то есть, конечно Гриндевальд, но мы тогда не знали об этом… В общем, почему ты заступился за меня? Закончив, Тина подняла взгляд на Ньюта и увидела, как удивлённо поднялись его брови. — Н-ну это же очевидно, — растерялся Ньют. — Ты действительно была ни причём. — Но ведь это я принесла чемодан с тобой в МАКУСА и из-за этого вы все оказались в смертельной опасности, — она сжала ткань рубашки так, что костяшки побелели. Тина пожалела о своём решении слишком поздно. Тогда ей казалось это правильным, сдать начальству нарушителя порядка, из-за которого магический мир может быть раскрыт. А может ей просто казалось правильным выслужиться таким образом и вернуть себе место в аврорате… Тем более, когда мадам Пиквери грозно смотрела сверху вниз и говорила об убийстве. Неужели она, Тина, правда хоть на мгновение подумала, что это мог быть кто-то из чемодана Ньюта? Сейчас в это верилось с трудом. Но что из этого вышло? Ничего хорошего. Едва спаслись. Точнее, Ньют, которого она так подставила, спас жизнь ей самой. Освободившись, он мог сбежать сам, но вместо этого первым делом заступался за неё на допросе, когда им обоим объявили смертный приговор и вытаскивал из липких лап пелены смерти, выдумав совершенно нереальный план, до которого никто другой бы в жизни не додумался. А у неё до сих пор в ушах стоял его крик «Пожалуйста не убивайте животных, они не опасны!». Тина чувствовала себя просто отвратительно. Сейчас она понимала, что именно хотела сделать и как ужасно это на самом деле было. Нельзя решать свои проблемы за чужой счёт, это не правильно. Стыд душил её изнутри. Но больше всего ей было стыдно за то, что Ньют после всего, что она сделала относился к ней хорошо. Она вложила все силы, чтобы помочь ему очистить своё имя, найдя всех сбежавших животных, чтобы на них не повесили беспорядки в городе, но ей всё равно было противно из-за своего поступка. Ньют молчал, пытаясь понять то, что она чувствует и найти какие-то подходящие слова. Тина не выдержала тишины, давящей снаружи сильнее, чем стыд внутри, и подняла на него глаза. В гостиной было слишком темно и Ньюту могло показаться, но в тусклом свете чемодана они блеснули так, будто с них сейчас сорвётся пара крупных слёз. Это совершенно выбило его из колеи и он сказал первое, что пришло ему в голову. — Если бы мой нюхль не сбежал в банке, — начал он торопливо, — всего этого вообще не случилось бы. Ты ведь просто хотела поступить правильно? — Да, но… — она быстро отвела взгляд, качая головой и моргая, а голос прозвучал сдавленно, так не похоже на её обычный. — Разве это было правильно? — Тина, — Ньют мягко перебил, пока она пыталась подобрать слова. Он хотел было её коснуться, но остановил руку на полпути, не зная, как лучше поступить. Тина подняла глаза на зов и он увидел, как на её лице буквально читалось насколько ей стыдно и страшно признавать неправоту своих поступков. Нижняя губа была поджата и слегка подрагивала, глаза полны раскаяния и влаги. Он никак не мог представить, что увидит её такой уязвимой и совершенно не знал, что нужно сделать в такой ситуации. Это было так глупо, он совершенно не боялся, бросаясь наперерез обскуру или заходя в вольер к рунеспуру, когда тот был не в духе, но боялся женских слёз. Ньют немного нервно улыбнулся и резко сел в пол оборота. Диванчик был маленьким и теперь его коленка упиралась в ногу Тины. Он немного дёрганным движением поднёс пальцы к своим губам с задумчивым лицом, пытаясь как можно быстрее придумать, что сказать, а потом его осенило и он выставил раскрытые ладони вперёд, будто передавая что-то. Такой неосознанный жест, когда один человек очень хочет что-то донести до другого. — Ты не плохая, Тина, — Ньют робко улыбался и смотрел из под чёлки. — Наверное, я был немного раздражён в начале, потому что ты спутала мои планы и была весьма настойчива, — чуть смеясь честно признал он, — Но я никогда не злился на тебя. Это правда. Услышав это, Тина смогла расслабить руки и через пару мгновений её лицо даже озарилось маленькой улыбкой, немного робкой, но тёплой. Она усмехнулась напополам со всхлипом и внутри что-то щёлкнуло. Тина была благодарна Ньюту за эти слова. Неприятное чувство, давящее внутри, начало отпускать свои тиски и дышать стало легче. Она слегка шмыгнула носом и потёрла его тыльной стороной ладони, начиная улыбаться уже увереннее. Немного помолчав и уверившись, что он на верном пути, Ньют решил озвучить то, над чем он размышлял, в числе прочего, до её появления. — На самом деле ты ведь действительно хотела как лучше: предложила свою помощь в поисках пропавших зверей, дала место для ночлега, даже уступила свою кровать, а мы с Якобом сбежали как только появилась такая возможность. У тебя были поводы злиться, — пожимая губу добавил он, потирая коленки, стараясь избавиться таким образом от неуютного чувства неловкости за свои поступки. — Что, нет, - начала Тина, но осеклась, увидев, как на лице Ньюта появилось очень красноречивое выражение вида "только не говори, что это не так". — Пфф, ладно, оба хороши, — согласилась она, поднимая вверх руки в сдающемся жесте. Ньют чуть рассмеялся и замолк на пару мгновений, рассматривая ковёр в коридоре. — По правде говоря, ты самая живая и сочувствующая из всех авроров, что я встречал, — сказал он переводя взгляд на воротник её рубашки и лишь в конце поднимая его к лицу. Тина улыбнулась, склоняя голову чуть набок. Так она выглядела невероятно мило. И пока это не сбило его с мысли, Ньют продолжил: — Ведь я буквально ворвался в твою обычную размеренную жизнь и перевернул её с ног на голову, — он смущённо потёр лоб. — Не мне тебя винить. — Ты хотел сказать в скучные серые будни? — фыркая спросила Тина. — Хотя я больше не аврор, возможно, как раз поэтому. Но спасибо, Ньют. Правда, спасибо. Он с немного неловкой улыбкой кивнул и отвёл взгляд к своей чашке, протянул руку, чуть не разлив содержимое, потому что сделал это слишком резко и в добавок вместо ручки, схватился за ложку, но всё таки взял её и сделал глоток. Пожалуй, слишком большой. Ему, возможно, не следовало напоминать Тине о потерянной должности, но он считал, что в том её поступке не было ничего плохого. Кто бы ещё заступился за бедного мальчика? Возможно, если бы кто-то сделал это раньше, Криденс не стал бы таким ужасающим по уровню разрушения обскуром. А может и не стал бы им вовсе, не будь у магического сообщества США таких драконовских законов. — Я думаю, Куинни рада, что твой нюхль сбежал, — прервала его размышления Тина. Ньют успел проглотить тёплый напиток, едва не подавившись от неожиданности такого заявления, и спросил быстрее, чем смог подумать: — А ты? — Конечно нет! — так же быстро ответила она. Тина сурово посмотрела на Ньюта. Столь быстрый и резкий ответ в сочетании с суровым взглядом заставили его застыть в удивлении. И даже ложка в чашке резко стукнулась о стенку. Но Тину с головой выдали весёлые морщинки вокруг глаз, которые появились за секунду до того, как она рассмеялась. — Прости, я должна была бы так сказать, будучи сотрудником министерства, — пояснила она сквозь смех. — На самом деле я рада. — Рада? — коротко и растерянно переспросил он, пару раз моргнув и наконец выдыхая. Если Тина шутила, значит ему удалось её приободрить. — Я действительно рада, что смогла познакомиться с тобой, Ньют. Он с улыбкой кивнул, не зная, как правильнее отреагировать на это и отвёл взгляд, продолжая улыбаться. Он тоже был рад. Всё произошедшее было полнейшим сумасшествием и он ещё спросит с Дамблдора за это, ведь этот человек совершенно точно не просто так дал ему информацию про буревестника в беде. Но люди, с которыми он познакомился, маги или не маги, они, кажется, навсегда оставили свой след в его жизни. — А можно… — спросила Тина, кивая на чемодан. Ньют растерянно повернулся, выныривая из размышлений, и она с лёгким наклоном головы, надеясь, что правильно запомнила название этих милых зверушек, пояснила: — Покормить… лунтелят с тобой? — Конечно, — Ньют просиял и отставил чашку с почти допитым какао в сторону. — Только тебе понадобится обувь. Почему-то Тине легко было доверять, теперь, когда они через столько всего прошли за несколько десятков часов совместных приключений. И звери тоже ей доверяли, он заметил это, когда они прятались в чемодане. Поэтому идея доверить Тине кормление безобидных лунтелят показалась ему вполне хорошей и не несущей никаких рисков. Для обеих сторон. Ньют огляделся, находя в обувнице пару её башмаков, и достав палочку, приманил их из прихожей. — Я пойду, чуть приберу, а то там ведро прямо под лестницей, — неловко качнувшись с пятки на носок сказал он и первым нырнул в чемодан. — Осторожнее на ступеньках, — донеслось уже оттуда. Тина, закусив губу в предвкушении, вставила ноги в обувь и сделала первый шаг на ступеньку внутри.