***
Зайдя в дом Крейтона вместе с дворецким и зайдя к нему в комнату, не было удивительным застать его к зеркала. Сегодня он особенно был неотразим. Зеленые глаза были чуть ярче и волосы аккуратно приложены, что смотрелось немного забавно, костюм его дорогой, что кажется глаза на лоб полезут. Теодор попросил уйти дворецкого и после хлопка двери, стало как-то неуютно и пробежали мурашки по спине, когда Теодор не отрываясь посмотрел на него через зеркало. Верн поджал губу, но взгляд не отвел. Это продлилось пару секунд, а затем Крейтон отошел к столу и достал от туда еще одну коробочку. — Мистер Крейтон, здесь обручальные кольца. Для вас, надеюсь, с цветком нарцисса. — Верн спокойно поставил коробочку на стол, не обращая, что Теодор даже не отреагировал на его высказывания. — Не нужно так официально, мы ведь скоро станем родственниками. — Теодор приторно улыбнулся, на что Верн сморщился нос, как от лимона, отчего мужчина тут же засмеялся в голос, вызвав у Эддингтона смущение. — Ты как всегда открыто показываешь свои эмоции. Люблю это в тебе. — Выбирайте выражения. Любить будете мою сестру, а меня… — Нет. — Теодор берет в руки темно-синюю коробочку, которую достал из ящика. — Прошу, закрой глаза. — Верн смотрит на него большими глазами. Там много действий с его стороны, когда он пытался причинить боль: отвратительно и унизительно. Поэтому он не должен слушаться, а лишь ударить и уйти, но глаза сами прикрываются. Холодная рука Теодора касается его, сжимая. Он не может понять: его руки дрожат или Крейтона. На безымянный палец что-то одевается и он резко распахивает глаза, встречаясь с пронзительным взглядом и робкой улыбкой. Верн теряется, переводя взгляд на руку. Серебряное кольцо на его пальце ярко блестит, а маленькими буквами на нем " люблю». Верн ежится, когда Теодор одевает такой же кольцо себе на палец. — Тео, что это все значит? — мужчина подходит ближе, дотрагиваясь рукой до щеки Верна. — Ты просто не представляешь, как схожу с ума от твоих глаз, губ, от твоего голоса, особенно, когда ты называешь меня так. Ты идеален. Крейтон наклоняется, дотрагиваясь до приоткрытых губ. Верн дергается, но быстро расслабляется, когда рука ложится на талию. Тео аккуратно касается его, не углубляя поцелуй, пока Верн не зарывается в чужие волосы, создавая тот самый нужные беспорядок, и не встает на носочки, углубляя поцелуй. Крейтон подхватывает его быстро, сжимая ягодицы в руках. Эддингтон обвивает ногами талию, прижимаясь крепче. — Я не понимаю… мне страшно, прошу. — Крейтон отстраняется. Лицо Верно покраснело, даже глаза, которые были на мокром месте и уши. Рука Верна дрожат, пока он держится за плечи Теодора. Мужчина аккуратно сажает его на стол, утыкаясь в макушку. — Я люблю тебя, Верн Эддингтон. Я хотел тебя, думал, если пересплю, то чувства пройдут. Я иногда до дрожи хотел тебя, срывался, когда видел тебя с кем-то, и после этого чуть не насиловал. Прости. Это кольца, знак нашей любви. — Верн молча слушает, начиная медленно отрицательно качать головой. — Не смей, Теодор Крейтон. Я не вещь, чтобы ты играл с моими чувствами. — Прошу, поверь. Я говорю это искренне. Я никогда не хотел быть с твоей сестрой. Как я должен себя чувствовать, когда будут трахаться с ней и представлять тебя. — Эддингтон хмурится, отступая назад, дальше от Крейтона. — Звучит омерзительно. — Верн смотрит на кольцо, но так и не снимает. — Ужасно омерзительно это чувство. Так больно чувствовать твою любовь и собственное сердце, когда ты говоришь это. Но я переступлю через это. Не в первый раз, когда приходится мирится с омерзительностью собственного существования… Признай, Крейтон, что я вещь, раз ты хочешь трахать меня, а не человек, которого якобы нужно любить после горячего секса. Постель и чувства могут совмещаться, лишь начиная с чувств, а не наоборот. — Эддингтон резко снимает кольцо, кладя на его на стол, пару секунд его взгляд задерживается на Теодоре, который стоит нахмуренный, а затем уходит и никто не произносит ни слова, зато отчетливо слышится, как что-то внутри трескается, и, кажется, нужно поберечь кости, потому что через них только что прошел нож, задев все что можно.***
Верн очень часто смотрел на свою сестру, пытаясь понять. Сначала он убеждал себя, что она отличается от него тем, что является девушкой. Часто выражает свои чувства, может посмеяться, хоть и не громко, побыть слабой в глазах других, хотя на деле очень сильная и отважная. Она представляет некий образ, немного расплывчатый, но он есть. Непонятно откуда он появился и как. Верну казалось, что он ничего из себя не представляет. И, наверно, его чувства не должны показываться на показ, и он не должен показывать свои слабости, ведь он мужчина, но слезы сами вырываются. Он пытается бить себя в грудь, чтобы сердце прекратило так стучать, но его организм одна система, поэтому сердце бьется сильнее, а мозг подкидывает фразы, которые слетали с его губ. Элайн не плакала даже тогда, когда узнала, что ей придется выйти замуж за нелюбимого человека. Скорей всего, девушек часто готовят к подобному, поэтому за годы жизни они свыкаются с подобной мыслью, и в момент, когда наступает время, уже не кажется это чем-то невероятным. А что делать мужчинам? Их не готовят к тому, что придется жить с нелюбимым человеком. Мужчины справляются с эти разными способами: кто-то пьют, кто-то спит с другими женщинами, есть и те, кто проводит время с пользой, отдавая все свое время политике, словно пытаясь убежать от собственной жены. И, конечно, никто не готовит мужчин к тому, что они не всегда смогут быть с теми, кого любят. — Верн, все хорошо? — голос сестры вывел из ступора. Сегодня она была прекрасна, как никогда. Легкое нежно-розовое платье, не обтягивало, было пышным, но не сильно, так, чтобы подчеркнуть её стройность. Лицо казалось уже, да и вся она казалась, как тоньше и меньше, словно уменьшилась. Такая, чтобы каждый мужчина захотел защитить такую женщину. Но причина была вовсе не в платье, а в том, что её улыбка была легкая, словно она утонченная дама, но это не образ, а грусть, что пытается скрыться. Она маленькая, потому что ей страшно и её нужно защитить. — Да. Ты просто великолепна. Такая красивая, что я завидую. — Элайн легко засмеялась, запрокинув голову назад, отчего прядь из её волос слегка выехала. Она прошла в его комнату и села рядом на кровать. — Верн, что мне делать? Мне так страшно. — в её глазах было столько веры в лучшее, отчего становилось больно от того, что он не может ничего сделать. — Я знаю. Я верю, что у тебя все будет хорошо. Теодор Крейтон — резкий, немного вспыльчивый, но ты и сама знаешь, что он хороший человек. Уверен, что у тебя будет все… — Будет, но неужели думаешь, что мне это нужно? Я буду жить в городе, где полно дам и господ. Мне придется избавиться от свой просто речи, теперь по утрам я не смогу бегать на поле, чтобы почитать. Да, он хороший мужчина, но ни он не любит меня, ни я его. Разве может быть счастливый брак без любви? — Не знаю, — Верн улыбнулся, посмотрев куда-то сквозь Элайн. — но много ли приносит счастья любовь. Любовь — это лишь чувство, которое меняет тебя, но в лучшую или в худшую, ты не понимаешь, отчего становится страшно, ведь ты просто запутался в самом себе. — Верн, пожалуйста, не люби его. — слова серьезные, сказанные, чтобы защитить брата, но так больно от них. Юноша кивает, вставая вместе с сестрой.***
Свадьба пышная. Все веселятся. Как и положено, в деревне, все собрались, чтобы отметить такое важное событие. Жених и невеста счастливо улыбаются, изредка целуясь в щечку, и постоянно о чем-то беседуют. Подобное мероприятие вдохновляет для создания собственной семьи. Дети кажутся уже не такие уж далекие. Подобное так и сыплется от каждого второго для пожелания. Праздник длится почти до вечера, пока жених и невеста не начинают собираться. Все желают удачи жениху и, конечно, звучит пару пошлых комментариев от мужчин, но их жены быстро их затыкают. Все расходятся, а Элайн с Тео отправляются в его дом. Верн смотрит им вслед до тех пор, пока их фигур не скрываются в карете. Он медленно прикрывает глаза. — Извините, — подходит какой-то мужчина, чуть старше его и протягивает коробочку. — господин Крейтон, попросил передать. — он быстро сует вещь в руки и уходит, не дав ничего сказать. Верн смотрит на ту самую коробочку, открывает и улыбается, увидев одно кольцо — его. Эддингтон одевает кольцо, любуясь им, пока слезы не закрывают глаза. Он замечает маленькую бумажку в коробочке. Написанную поспешно, но все равно красиво. «Если бы у нас было несколько жизней, наверное, мы бы встретились в ней, но мне не нужен другая реальность и жизнь, ведь моя любовь к тебе сейчас. Но, если есть другая жизнь, то есть и судьба, поэтому если мы встретимся, то первым делом коснусь твоей руки. Без тебя у меня начинает ломка по нежности. Верн Эддингтон, мы моя самая лучшая и любимая зависимость, которую я кого испытывал и буду испытывать. Давай встретимся, чтобы я смог задохнуться.»***
Легкий ветер от моря успокаивал. Рядом с морем можно почувствовать полностью свободным. Каждая клеточка твоего организма пронизывается ветром, шумом волн и этим запахом, что хочется улыбаться так, что скулы заболят. И стоять на обрыве совсем не страшно, когда перед глазами открывается подобная красота. Солнце сильно печет, поэтому одежда начинает липнуть к телу и так светло, что рябит в глазах. Верн отрывается от своего занятия, медленно отходя от края обрыва. Мон-сен-Мишель — это именно тот, город, который достоин восхищения твоих глаз. Эддингтон ускоряется, вспоминая, что опаздывает на встречу. Нужно поговорить с клиенткой, чтобы еще раз обговорить детали свадебного платья. Этот небольшой город, где нет богатых людей, но можно создавать красивые платья, и так приятно видеть счастливые лица. Он часто шьет свадебные платья, которые заказывают только у него, говоря, что из-за этого девушки самые счастливые, а брак это лучше, что случалось в их жизни. Это действительно достойная похвала для дизайнера. Немного постояв неподвижно, он снимает ботинки, ступая на холодную дорогу. Тропинка прохладная, а трава слегка мокрая от утренней росы, поэтому, — это самое лучшее чувство. В своей деревне он также ходил по траве. Прошла уже больше года, как он уехал из родительского дома. Через пару месяцев, как Элайн уехала с Крейтоном в Ренн. Немного напрягает, что недалеко от него. Сам не знает, почему приехал прямо сюда. Здесь чистый воздух, не такое, как в больших городах. Еще было раннее утро и никого не было. Это так странно идти по городу босиком. Улочки маленькие, но такие миленькие. Пастельные тона, которые успокаивают. Камень на зданиях слегка потрескавшийся, но не против ничего, а цветы на балконах делает ярче дом. — Мон сен Мишель идеально тебе подходит, — хриплый голос раздается за спиной. Верн застывает, не решаясь повернуться. Теплая рука касается его ладони, медленно сжимает, переплетая пальцы. Эддингтон поворачивает голову в бок, смотря на профиль мужчины, который смотрит вдаль, где проезжает мимо тележка с хлебом. — Нужно было сначала сразу догадаться, что ты здесь. — Верн тяжело выдыхает, смотря Теодору в глаза. Тот водит пальцами по ладошке, задевая кольцо. — Ты стал еще красивее, поэтому я сначала растерялся. — Крейтон пытается посмеяться, но быстро останавливается, смотря, как слеза скатывается по щеке Верна. Эддингтон прикрывает лицо, пытаясь отвернуться. Он всхлипывает, сжимая руку мужчины. — Ненавижу, как же я тебя ненавижу. — Тео, прижимает его к себе, поглаживая по голове. — Прости, прости. Все хорошо, я здесь. Спасибо, что ты здесь, что все еще со мной. — Эддингтон шмыгает носом, утыкаясь в плечо. В тени, где солнце не падает на асфальт ноги начинают мерзнуть, особенно из-за ветра, который идет с океана. — Тео, пошли в дом.***
Верн сидит на кресле, прижав колени и попивая чай. Чай прохладный, поэтому не напрягает. Тео сидит напротив, держа в руках кофе, от которого идет пар. Эддингтон поджимает губы, замечая на мужчине кольцо, такое, что и носит Элайн. Конечно, он должен его носить. Верн кивает сам себе, делая еще глоток. — Я сниму его, — он действительно его снимает, хмурясь. — Зачем же? Ты приехал с Элайн? — Нет, конечно нет. Я искал тебя. Хотел увидеть. Верн, мои чувства не изменились за эти два года… Ты стал чуть выше, теперь не такое маленький и твои волосы, теперь они по плечи, мне нравится, такой приятный золотистый свет. — Тео, мы оба знаем, что ты приехал, чтобы переспать со мной. Я не хочу, чтобы мы просто спали, а потом вы возвращался к Элайн и был самым счастливым мужем и отцом. — Ты знаешь? — Недавно. Мама написала мне, что у вас дочь, семь месяцев... Я рад, правда. Думаю, что нужно будет ей написать. — Прекрати. Да, у меня есть ребенок. Это уже есть, как и то, что я люблю тебя. Прошу, прими это. Верн слегка улыбается, отставляя кружку, встает, растягивая сверху пару пуговиц на рубашке. Эддингтон садится на колени лицом к Теодору, обвивая его шею. Крейтон рвано выдыхает, кладя свои руки на чужие бедра. Зеленые глаза Крейтона прожигают, заставляя мурашкам пробежать по спине. Верн выгибается, медленно ерзая на коленях, пытаясь задевать чужой член в штанах. Мужчина сильнее сжимает бедра, утыкаясь в ключицу. Эддингтон зарывается в черные кудри, сжимая их, когда Тео кусает его ключицу, оставляя следы от укуса. Бедра задевают бугорок в штанах, вызывая рык, который сопровождается тихим стоном. Верн прикусывает губу, а затем резко впивается в губы, пытаясь заглушить собственный голос. Целоваться получается больно, Тео, словно специально кусает губы, сдирая корочку с губ. Верн мычит, отстраняясь, и выглядит так пошло, когда тонкая линия слюней рвется между ними. Крейтон поглаживают чужую шею, вдыхая аромат. И вот уже два пальца находятся во рту. Верн медленно посасывает их, сменяя положение. Тео нависает сверху, своими пальцами сжимая язык, а другой рукой забирается по рубашку. Эддингтон раздвигает ноги, снова целуя мужчину. Тот массирует его грудь, сжимая соски. — Тео… — Крейтон словно пропускает мимо ушей, молящий голос Верна, продолжая целовать низ живота. Он поглаживает пока, кусая живот, оставляя свои следы. — остановись… мы не можем… — светлые волосы Верна торчали в разные стороны, поэтому он пытался убрать их с лица, на что Тео улыбнулся, помогая убрать их. — Почему нет? — этот вопрос звучал так невинно, что заставило растеряться голубоглазого юношу, но через пару секунд он нахмурился, вылезая из-под мужчины, пытаясь прикрыть живот и шею рубашкой. — Ты знаешь. Крейтон вздыхает, прикрывая глаза, а затем резко дергает Эддингтона на себя, впиваясь снова в шею. Верн мычит, упираясь руками в грудь, отчего укусы становятся сильнее, и приходится сдаться, вздрагивая, от каждого прикосновениях, особенно внизу живота, где уже все скрутилось тугим узлом. Мужчина продолжает оставлять засосы по телу, делая верхнюю часть грудь пятнистую. Мужчина резко отрывается, пронзая взглядом. Верн дышит загнанно, туманно, как-то оценивая происходящая, поэтому снова тянет Тео на себя. Эддингтон дышит загнано, постоянно ерзает под мужчиной, закусывает губы, но все-равно продолжает стонать, выгибаясь. Крейтон сжимает в руках чужие бедра, медленно вылизывая внутреннюю сторону бедра. За последнее время кожа Верна стала белей, особенно в тех местах, где чаще всего одежда, поэтому подобное не может не вызвать ухмылку, когда Крейтон оставляет темные синяки на этой коже. Верх вздрагивает, сжимая пальцы ног, которые почти не чувствовались. Теодор резко входит пальцами, начиная агрессивно массировать внутри. — После тебя у меня никого не было… — Крейтон замирает, эти секунду тянулся, как мед, но все быстро заканчивается и мужчина снимает с себя остатки одежды, подставляя свой член к проходу. — Прости… — получилось даже резче, чем он ожидал. Верна пробивает на слезы из-за чего он не может увидеть выражение на любимом лице. Эддингтон выгибается, теряется, когда его слегка поднимают, запрокидывая ноги на плечи, что делает проникновение глубже. — Я ненавижу себя за то, что не могу удержаться перед тобой. — Верн пытается посмотреть сердито, чтобы его слова были более красочнее, но тут же вырывается стон. Эддингтон тянется к подушке, пытаясь прикрыть лицо. Крейтон резко выдергивает её, отшвыривая, целуя так, что кусает язык до боли. — Я тоже… — зеленые глаза смотрят не отрываясь. Он дрочит, продолжая входить. — люблю тебя…***
Это самое невероятное и приятное утром из всех. Лучи солнца пробиваются сквозь занавески, делая комнату такой светлой, и чувство, словно, ты в раю. Крейтон улыбается сам себе, направляя волосы Верна, которые лежали на лице. На что тот морщится, приоткрывая глаза. Тео слегка улыбается ему. Сейчас светловолосый юноша до ужаса красив, что хочется ласкать его целыми днями и не выпускать из объятий. Эддингтон тоже улыбается в ответ, занимая сидячее положение. Он осматривает вчерашний последствий на своем теле и пихает мужчину. — Эй, и как мне теперь на люди показываться? — его голос звучит мягко, и Верн долго не сдергивается, падая обратно на кровать, вжимая в мужское тело, что выглядит ребенком на фоне Тео. — Ты не представляешь, как с счастлив смотреть на тебя такого… Хочу подобного каждое утро. — Верн жмется сильнее, пихает одеяло, оголяя их обоих. — Эй, ну, чего ты как маленький. — Крейтон посмеивается, вставая с кровати. Накаченные мускулы и подтянутое тело, хорошее положение в обществе, богат, красивая жена, которая вот-вот родит. Что еще нужно для счастья? Может позволить себе все, что только захочется. — А я хочу, чтобы ты за мной ухаживал, — Верн надевает шелковый халат, обнимая Тео со спины, который наполовину уже оделся. — даже, если я тебе твоя личная шлюха. — почти шепот между ними. Голос Верна почти ломается от собственной фразы. — Не смей даже произносить подобное! — мужчина вырывается из объятий, смотря в упор. Верн отводит взгляд, улыбаясь. — Да, ты прав… шлюхи берут деньги… наверно, я твой любовник… Знаешь, мужчину твоего статуса часто имеют любовниц, поэтому тебя поймут, но не стоит упомянать, что я мужчины. Это ведь так отвратительно — любить мужчины. — Верн смотрит, как чужая грудь быстро вздымается, а кулаки сжимаются. — Если ты ставишь себя на такое место, то да ты просто шлюха. Мне плевать, трахаешь ты еще с кем-то или нет, но будь готов всегда, когда я приеду. Просто оставайся, как проститутка, в целом, как и всегда. — Крейтон поднимает руку, но застывает, где-то в нескольких сантиметров от лица Верна. Серые глаза распахнуты, смотрят на руку, широко распахнув глаза, из которых медленно скатываются слезы. Эддингтон открывает рот, пытаясь что-то сказать, но оседает на пол, продолжая молча плакать, смотря на Тео во все глаза. — Верн, солнышко мой, Господи, прости, прости… Я не знаю, что я только что… — Крейтон оседает вместе с парнем, беря в руки лицо. Он медленно целует его, поглаживая. — Я люблю тебя, ты же знаешь. Пожалуйста, ты очень дорог мне. Ты мне нужен, как никто. Я никогда не подниму на тебя руку. — Но ты только что это сделал. Скажи, Тео, ты бил мою сестру? — лицо мужчины выглядит удивленным, а затем багровеет. — Ясно, не отвечай. — Верн поджимает ноги под себя. — Теодор Крейтон, когда-нибудь ты будешь причиной того, что я умру… а пока я здесь, то сделай так, чтобы я не пожалел, что стал рабом любимого человека. — Верн аккуратно дотрагивается до щеки, губами оставляя нежный поцелуй.***
Сегодняшний день был достаточно холодный. Зима не всем приносит радости. Хотя, если погрузится в эту атмосферу, то есть в ней что-то особенное. Маленькие снежинки быстро кружатся, падают на землю и исчезают, словно их и не было. Верн подставляя лицо навстречу снегу, прикрывая глаза. На улице ночь и никого нет, но везде в домах горит свет. Не удивительно, ведь сегодня новый год. Эддингтон улыбается, вертя в руках маленькую коробочку. Тео должен был приехать за пару дней до праздника, но этого не произошло и он не смог отдать подарок. Долго думать не пришлось думать, что выбрать. Это были обычные зимние перчатки. Он сам их сделал. Конечно, после праздника Тео приедет и он подарит его их. Прошло больше полугода, как они периодически встречаются. Тео приезжает к нему на пару часов, когда они в основном занимаются сексом и если есть время, то могут вместе погулять. Крейтон никогда не остается, даже на пару дней. Верн садится на скамейку, прикрывая глаза. Конечно, он встретит этот новый год один, как и раньше, как и будет дальше. — Верн! — парень вздрагивает, смотря на приближающий к нему силуэт. Щеки Элайн покраснели. Она стала старше, еще красивее, теперь её грудь больше, хотя, может быть, причина в корсете и таком пышном платье. На руках у неё ребенок, который не перестает плакать. Они оба замирают, смотря друг другу в глаза. — Элайн, о боже… — парень улыбается, быстро встает, подходя к сестре. — Что ты здесь делаешь? Это невероятно, у меня еще не было возможности увидеть твою дочь. — девушка кивает, пытаясь отдышаться. — Что-то случилось? Когда ты приехала? — Я настояла приехать, потому что матушка сообщила, что ты живешь здесь. Теодор, конечно же поехал с нами. Я хотела провести новый год вместе, но побоялась, поэтому решила подождать пару дней. Господин Крейтон, он, он напился до застолья, в невменяемом состоянии, — она сглатывает, смотря брату в глаза. — он разбил стакан собственной рукой и заплакал… говорил, говорил, что умирая, что не хочет, чтобы ты был его собственностью… что хочет просто быть с тобой и всегда целовать, даже, если это надоест, что готов отказаться от всего, лишь ты, Верн, позволил оставаться с тобой до конца жизни. — Эддингтон смотрит большими глазами. Малышка успокаивается и между ними висит тишина. — Элайн, он наверно просто перебрал, — голос звучит так пискляво, так фальшиво, что ему становится стыдно. — он любит тебя. Мало ли человек чего наговорил во время пьяни. Элайн, между нами ничего нет. Я… — Верн, просто пойдем со мной. — девушка берет за руку брата, крепко её сжимая, отворачивая, смотря прямо.***
Верна просто пронизывает от страха, когда он видит окровавленную руку у Крейтона и кровоточащую рану на подбородке. Сердце так быстро бьется, но он быстро берет себя в руки. Но все быстро трескается, когда Тео сокращает между ними расстояние, дотрагиваясь до щеки, пачкая кровью, и все на глазах у Элайн. Верн дергается, когда мужчина целует его в лоб. Кажется, после этого он успокаивается. Крейтон спокойно отходит. — Обработайте его раны. — Элайн говорит слугам и те уводят Теодора. К счастью, тот не сопротивляется. Верн вспыхивает, резко поворачиваясь к сестре. Она ему улыбается, поднимаясь по лестнице. Он идет за ней. Комната большая, но он сразу замечает, что здесь живет только девушка. Различные платья, украшения, стоит детская кроватка. Она кладет малышку туда, а сама садится на кровать. — Её зовут Кэтрин. Ну разве она не милашка. — Элайн улыбается, хлопая по месту рядом с ней. Верн молча садится. — Она очень на тебя похожа. — Это да, так что, даже сразу не скажешь, что её отец Теодор. — Верн поджимает губы. — знаешь, мама написала мне, что ты живешь в Мон сен Мишель. Я очень рада, что ты здесь и мы смогли встретиться… но была еще одна причина почему я приехала сюда. Я счастлива, что у меня дочь, и мне не важно, что мой муж мне изменяет, — Верн вздрагивает, смотря на сестру. — я узнала, что он спит с кем-то из этого города. Я не любила его никогда, поэтому не была расстроена, но внутри появилась досада. Мне захотелось узнать, кто эта женщина, но, кажется, я немного ошиблась. Теперь все встало на свои места. — она посмотрела на него, отчего проняла дрожь. — мой муж сходит с ума по моему брату, даже забавно. — девушка снимает перчатки, откидывая голову, а затем, в итоге, ложится на кровать. — Элайн, прости меня. Нет, я знал, что это отвратительно… Теодор знает, что ты важна дня него. У вам есть дочь, которую вы искренне оба любите. Просто прости ему это, а я уеду. Обещаю, что больше никогда… — Верн бегает глазами в разные стороны, а затем замолкает, глотая слезы. Девушка подскакивает, начиная обнимать парня. — Эй, Верн, ты не понял меня. Я хотела узнать, с кем спит мой муж, да, я собиралась прекратить эти гулянки, но это ты… Я не могу так поступить, то есть… я не знаю. Нам нужно поговорить втроем, все обсудить. Давай сделаем это завтра, а пока иди спать. — все так странно, но Эддингтон действительно идет в соседнюю комнату правда, спать не получается. Верн медленно выходит из комнаты, когда прошло уже два часа. Он лишь глазком убедиться, что с Тео все в порядке. С мужчиной все хорошо, потому что он стоит на балконе, куря папиросу. Верн тяжело вздыхает, видя перебинтованную руку и обработанную рану на лице. Эддингтон подходит, вставая справа в паре шагов. — Почему ты это сделал? — мужчина улыбается, выдыхая дым, отчего заставляя Верна поморщится. — Можешь считать меня идиотом, но каждый день я думаю о тебе. Наверно, я всегда говорю о тебе, когда напиваюсь, но делал я это в одиночку. Но сегодня… ты был совсем рядом, но я не мог даже увидится с тобой, чтобы просто поздравить. Я готов закричать, что люблю тебя, но разве от этого, жизнь станет лучше. — А теперь? Элайн знала, что ты с кем-то спишь. Теперь она знает, что ты делаешь это со мной. Это даже звучит ужасно. Ты хоть подумал обо мне. Мне тоже больно, мне больно смотреть на твои раны, больно думать о тебе, черт, мне даже быть с тобой больно. Ты продолжаешь решать за меня. Это конец. Между нами все кончено. Ты не можешь со мной спать. Элайн, простит тебя, поэтому воспользуйся этим шансом и… — И что? Продолжать жить вот так. — Верн хмурится, буравя взгляд выходящего дыма изо рта. — Ты обещал, что больше не будешь курить… — Крейтон застывает, тяжело вздыхает, выбрасывая трубку. — Прости, мой хороший, — Тео обнимает парня на талию, утыкаясь в светлую макушку.***
Утро выдалось пасмурным. Синяки под глазами были просто огромными и все из-за того, что он простоял с Тео на балконе. Эддингтон выходит из комнаты, идя в гостиную, где уже идет завтрак. Кэтрин кормят няни, а Элайн сидит рядом и ест. Тео же сидит чуть в стороне, хмурясь, не трогая еду. — Ох, Верн! Доброе утро! Надеюсь, что ты выспался. Присаживайся, тебе нужно хорошенько поесть. — завтрак проходит в тишине. И он вовсе не боится, когда Элайн улыбается слишком уж радостно. — Элайн, думаю, что нам пора начать разговор. — Крейтон говорит ровным голосом, когда все заканчивают есть. — ты уже все знаешь, поэтому нет смысла что-то утаивать. — Да, правда. Вчера я была в шоке, узнав о подобной связи между вами, но сегодня мои мысли стали ясней. Я приму решения, раз никто не может… — Элайн, это моя вина, поэтому прошу… — Так. Я попрошу не перебивать меня. Иногда, вы так похожи, — она посмотрела на мужчин и вздохнула. — Я приняла решение, что переезжаю сюда. — Куда ты переезжаешь? — Крейтон нахмурился, сложив руки. — Точнее наша семья переезжает в это город. И вы, Теодор Крейтон, будете наказаны за свое поведение, теперь вам придется ночевать у Верна. — мужчины смотрят на неё, на что девушка мило улыбается. — Элайн, как это понимать? — мужчина сверкает своими зелеными глазами. — То и значит. Вы мой муж и у вас есть обязанности. Вы должны уделять мне и нашей дочери достаточное время, а ночью, точнее вечером можете быть с Верном. Думаю, вы найдете себе занятие ночью, — Элайн подмигивает брату, вгоняя того в краску. — Позвольте узнать, как вы пришли к подобному выводу. — Секрет. Просто я надеюсь, что вы будете счастливы. Прошу, заботьтесь друг об друге. — девушка загадочно улыбнулась, вспоминая вчерашнюю ночь.***
Элайн четко услышала, что кто-то ходил по коридору. Она быстро накинула халат и вышла следом за человеком. Сначала она не поняла, кто это и куда скрылся, лишь спустя время, когда обошла дом, то подошла к балкону, где увидела Верна и Теодора, которые стояли близко, держась за руки. Приходится навострить слух, чтобы уловить их разговор. — Можно тебя поцеловать? — голос Крейтона звучит так необычно, она никогда не слышала такой нежности от него. Верн улыбается, обхватывая мужчина за шею, слегка вставая на носочки. — Меня просто можно. — Теодор смеется, целуя Эддингтона. Элайн краснеет, но взгляд не отводит. С каждой секундой поцелуй становится пошлей, да так, что Крейтон поднимает Верна, размещая свои руки на его ягодицах. Они прерывают поцелуй, смотря друг на друга. — Я никогда не откажусь от тебя, даже если ты будешь умолять, — он целует его шею, вызывая дрожь в теле у обоих. — я сделаю все, что ты захочешь, но при условии, что я буду всегда рядом. Обещаю. — Верн молчит, ничего не отвечая на слова Крейтона. Лишь запрокидывает голову, приоткрывая рот, издавая протяжный стон, когда Тео вылизывает его соски. Элайн хватается за щеки, которые покраснели. Можно засмущаться просто от подобных слов, а от такого… — Тео... Тео… — девушка немного удивляется, слыша такое обращение к своему мужу. Очень мило звучит. — Тео, можешь пообещать мне… — Верн задыхается, кажется, пытаясь собраться мысли. Элайн внимательно слушает его слова, пытаясь не обращать внимание, на пошлые звуки во время поцелуя. — пообещай, что никогда не прикоснешься ни к одному мужчине и женщине, лишь моя сестра будет исключением. — Почему ты пытаешь поговорить об этом именно сейчас. — Крейтон рычит, сжимая ягодицы. — Черт, лучше тебя не найти… с твоей сестрой у меня было, лишь два раза. Просто прими тот факт, что я готов трахать, только тебя. Тебе нужно быть готовым, что я обожаю секс. — Верн смеется от подобного ответа. — О, это я уже знаю. — они улыбаются друг другу и Крейтон отпускает Верна, придерживая слегка за талию. — тебя заводят, даже наши поцелуи. — Нам придется решить эту проблему. — Крейтон смотрит на Верна, улыбаясь. В эту секунду, словно только они существуют. Тео снимает свой пиджак, накидывая на Верна. — ты замерзнешь. Камин не горит ночью. Иди в кровать и отдохни. — У тебя стоит и ты думаешь, чтобы я не замерз? — Наверно, все так чувствуют себя рядом с любимым человеком. — Верн кутается в пиджак, который велик для него. Быстро целует Тео, пронзительно улыбаясь. — Люблю тебя, — Эддингтон краснеет, быстро уходя. Элайн быстро прячется, смотря, как Верн проходит мимо, широко улыбаясь, при этом весь красный. Девушка смотрит на мужа, который тоже пытается сдержать улыбку.