***
Анжелика подошла к Джеку почти сразу после того, как пробило четыре склянки после полудня. Он стоял за штурвалом, что было довольно бессмысленно, но давало ощущение контроля над кораблём. Впрочем, сменить курс было нельзя: Жемчужина с завидным постоянством шла на северо-восток. — Ты ни капли не изменился, Воробей, — улыбнулась Анжелика. — Всё так же любишь тешить себя иллюзиями. — И это говорит мне бывшая послушница? — усмехнулся Джек. Пиратка и бровью не повела. Она вытянула перед собой руку, которую раньше держала за спиной, и протянула Воробью бутылку рома. — Я пришла не для того, чтобы вести богословские споры с тобой. — Я ожидал снова увидеть пистолет, — удивился Джек и тут же сощурил глаза. — Откуда мне знать, что ром не отравлен? — Джек, ты становишься параноиком, — рассмеялась Анжелика. — Неужели из-за неё? Она поднесла бутылку к губам и сделала пару глотков, и от такого зрелища у Воробья чуть слюнки не потекли. Давненько он рома не пил, с самого полудня. — Не хватало только трепать себе нервы из-за какой-то мелочи, — как можно небрежнее ответил Джек и чуть ли не вырвал из рук Анжелики бутылку желанного рома. Сделав пару больших глотков, он с явным удовольствием вдохнул солёного морского воздуха. — Зачем пришла? Анжелика неопределённо пожала плечами, но юлить не стала: — Подумала, что у тебя есть вопросы. А у меня — ответы на них. Джек нахмурился и с прищуром заглянул Анжелике в глаза. Конечно, дурой она не была, и предположить, что Джек мало что знает о своём ожившем корабле, для неё проще простого. Особенно после фееричного представления со стрельбой. Вот только, насколько ей можно верить? — Тебе не кажется, что об этом можно было сказать пораньше? — Воробей огляделся, проверяя, нет ли рядом Жемчужины. Хотя, смог бы он её заметить? — Например, пока мы были на суше. — Боишься, что она взбунтуется? — усмехнулась Анжелика. — У меня нет причин бояться своего корабля, — с нажимом произнёс Джек, залпом допивая остатки рома и отбрасывая бутылку в сторону. — За такое можно и в карцер отправиться, цыпа. — Тогда мы можем говорить где угодно, раз это не проблема. Анжелика обошла вокруг Джека и провела рукой по неподвижному штурвалу. Воробью почему-то стало не по себе от её взгляда, хотя смотрела она вовсе не на него. Он снова встал за штурвал и тем самым отодвинул Анжелику в сторону. Девушка тут же подняла взгляд на Джека и прижалась к нему со спины, ни на секунду не растерявшись. — Ты уже видел её фигурку? — прошептала она. — Видел, — коротко ответил Джек, весь обратившись в слух. Уточнять, что о фигурке он только слышал, а видел лишь оттопыренный карман штанов Жемчужины, было лишним. Нужно показать Анжелике, что он тоже может что-то знать. Тогда у неё останется меньше возможностей для обмана, если вдруг она захочет солгать ему. — А зачем она нужна, знаешь? — после секундной паузы спросила Анжелика, и Джек понял, что поступил верно. Видимо, она не ожидала положительного ответа. Но дальше врать было сложнее. — В общем и целом слышал, но не совсем понял суть, — он скосил глаза влево, где стояла Анжелика, и увидел, что та улыбнулась. — Эта фигурка — всё, что тебе нужно, чтобы управлять кораблём, — Анжелика снова кругом обошла Джека и остановилась за штурвалом. — Если сломаешь её мачту — сломаешь мачту корабля. Если утопишь — корабль пойдёт ко дну без единой пробоины. И так далее, и так далее. Эта же фигурка даёт Жемчужине её способность исчезать, менять курс, и всё остальное, что тебя так выводит из себя. Вместе они и есть «Чёрная жемчужина». Джек моргнул и почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он медленно вдохнул и выдохнул, мыслями прикованный к заветному карману на залатанных чёрных штанах. Там его ключ к свободе. Там контроль над его кораблём. Там его полноправное звание капитана. Там — всё. И всё это находится у белобрысого исчадья ада! — А как же Жемчужина? Что она такое? — Это всего лишь облик корабля, — равнодушно пояснила Анжелика. — «Женщина на корабле — к беде», «корабль повинуется лишь тому, кто нравится ему» — все поговорки о привередливых кораблях пошли именно от того, что духи, подобные Жемчужине, постоянно проявляли свой характер. Балласт, который приносит кучу проблем. Но ты уже и сам это понял. — Больше похоже на душу, — задумчиво протянул Джек. — Душу дарует человеку Бог, — горячо перебила его девушка. Странно это как-то… — А это лишь свободолюбивый дух. Который, между прочим, может и уме… Громкий всплеск воды и неожиданная тень прервали их разговор. Сильный удар о корпус корабля чуть не сбил Джека и Анжелику с ног. Оторвавшись от штурвала, Джек уставился на полуразрушенный линкор, навалившийся на корпус его судна. С этой странной прогнившей развалюхи ручьями стекала вода, словно тот вынырнул из глубин океана. От когда-то белоснежных парусов мало что осталось, доски на корме были выломаны, канаты свисали отовсюду, а одна из рей беспомощно моталась из стороны в сторону. На палубе «Чёрной жемчужины» уже собралась вся команда, но ещё никто не успел сказать и слова, как с корабля-призрака с воплем посыпались нападающие моряки. — На аборда-а-а-ж! — завопил кто-то, и синие, полуразложившиеся матросы подхватили вопль, перепрыгивая и перелезая на борт. Джек видел, как его команда с таким же воплем обнажила сабли и кинулась в бой, но его отвлекла Анжелика: — Это что, Голландец? Это, несомненно, был знакомый Джеку корабль. Но точно не Голландец. Он не успел ничего ответить — Анжелика оттолкнула его в сторону и Джек больно ударился животом о рукоятки штурвала. Его схватили за воротник и притянули к себе: он увидел лицо какого-то парня, посиневшее, как у утопленника, с совершенно безумным взглядом, таращившимся на него в миллиметрах от лица Джека. — Привет, Воробей! — высоким, визгливым голосом крикнул он и в горле его словно что-то забулькало. — Помн_шь мен_а? Джек выхватил пистолет и выстрелил в мертвеца. Тот сразу отпустил его и, шатаясь, отошёл на пару шагов назад. Джек подскочил и выхватил саблю. Парень удивлённо смотрел на правую сторону своей груди, а Джек не отрывал взгляда от левой. Там, еле прикрытое переломанными рёбрами и разорванной рубахой, виднелось бьющееся сердце. Воробей вдруг понял, что знает эту форму — точно такую же носили офицеры Порт-Рояла. Кто это и что он забыл здесь? — Мимо. Парень резко запрокинул голову и капитанская шляпа свалилась с его головы. Из черепа с левой стороны торчал обломок какой-то деревяшки. Парень, словно в бреду, засмеялся. Этот жуткий смех, сопровождающийся бульканьем в лёгких и горле, становился всё громче и громче, а мертвец, как заведённый, повторял: — Не попал, не попал, хахахах, не попал, не попал, не попал, не попал, не попал, не попал! Ах_ха-хах-_ха! Он побежал на Джека, размахивая саблей, но тот увернулся. Сабля вошла глубоко в планшир, а парень всё не переставал смеяться. — Ахах, ах-ха-х_! — с нечеловеческой силой дергал он за рукоять сабли. Выдернув её, он снова повернулся к Джеку и с той же безумной улыбкой спросил: — Привет, Воробей! Помнишь меня? Помнишь? Помнишь? Капитана несколько смутила полностью повторенная ранее фраза. Он что, забыл, что уже спрашивал об этом? — Вряд ли мы с тобой встречались, — с сомнением протянул Джек. — Такого красавца я бы запомнил. — Встречались, встречались, — снова повторил тот. — Забыл! Забыл! Ахах_х_а! Их сабли встретились, и Джеку пришлось заблокировать несколько совершенно несложных ударов «в лоб», но какой силы были эти удары! Парень снова замахнулся, и Воробей подумал о том, что четвертый такой удар он будет уже просто не в состоянии остановить. Взлетела сабля — и рука парня оказалась по локоть отсечённой. Анжелика сразу отпрыгнула в сторону. — Рука, — снова уставился безумец на своё покалеченное тело. — Рука, рука, рука. Рука, словно откликнувшись на его зов, начала ползти обратно к нему. Анжелика побежала в сторону отсечённой конечности, планируя, наверно, вышвырнуть её за борт, но мертвец неожиданно ловко схватил её за горло и с размаху ударил головой о колесо штурвала. — Где Жемчужинка? — спросил он у девушки, которая была явно контужена ударом. Он повторил громче: — Где! Жем! Чу! Жин! Ка! Парень снова замахнулся, желая ударить Анжелику головой ещё раз, но на этот раз его остановил Джек. Он проткнул безумца насквозь, целясь в сердце, но тот невовремя повернулся… Он отпустил Анжелику, которая со стоном упала на палубу, и замахнулся своей ручищей на Воробья. — БОЛЬНО! Джек не успел увернуться. Но вместо него в сторону отлетел кто-то другой. Прозвучал радостно-довольный возглас: — О! А вот и Жемчужинка! Джек обернулся и увидел валяющуюся на палубе Жемчужину. Её лицо и волосы были испачканы в крови, губа рассечена, на скуле уже алел синяк. На чёрной одежде не было видно следов крови, но Воробей почему-то не сомневался, что она там есть. Левая рука лежала как-то неестественно и явно была сломана. Помогая себе правой рукой, Жемчужина поднялась, и на удивление медленно и спокойно спросила: — Что ты тут забыл, Разящий? — За тобой пришёл, за тобой, за тобой, за тобой, за тобой, — радостно произнёс Разящий, поднимая доползшую до него руку. Он приложил её к культе и рука чуть ли не мгновенно присоединилась на место. — Я заберу тебя, заберу! Заберу! — Ты не говорила, что тебя хочет убить ещё кто-то, кроме Голландца, — зачем-то обратился Джек к Жемчужине. Он и эту информацию из неё чуть ли не кочергой выковыривал, что уж говорить об остальном! Одна только встреча с Анной чего стоит! Разящий тут же изменился в лице, явно крепко о чём-то задумавшись. Взгляд впервые стал осмысленным. — Разящий… Не хочет убить. Парень с трудом подбирал слова. Видимо, все предыдущие его фразы были заранее приготовлены и много раз повторены им самим, а вот ответы на новые вопросы здесь и сейчас давались гораздо тяжелее. Одно Джек понял точно — Разящий не был безумцем, но был сильно покалечен. Что этот корабль тут забыл? Почему оказался ожившим, если пошёл ко дну во время шторма в погоне за Жемчужиной? В том, что этот прогнивающий затонувший линкор — бывший корабль командора Норрингтона, у Воробья не оставалось никаких сомнений. — Разящий не хочет убить. Разящий защитит, — мертвец указал рукой в сторону Жемчужины и повторил: — Защитит, защитит, защитит. Он вскинул голову и ткнул приросшей рукой в сторону Джека, а потом на Анжелику, потом опять на Джека, и, крутясь между ними, как волчок, продолжал приговаривать: — От них, от них, от них, от них… Тут его взгляд резко остановился на Жемчужине и его лицо исказилось от неподдельного ужаса. Будто он увидел её впервые за весь разговор. Сердце в пробитой грудине забилось быстрее. — Жемчужинка ранена, ранена, ранена, ранена. Виноват, виноват… Не хотел, не хотел… Виноват! Он схватился за голову обеими руками и зажмурился, как бывает с людьми, на которых резко напала сильнейшая мигрень. Он сделал несколько шагов назад, пока не уткнулся спиной в планшир капитанского мостика. Жемчужина уже успела подняться на ноги и сделала пару шагов в сторону от Разящего. Ей было тяжело даже стоять: она держалась уцелевшей рукой за канаты и с трудом двигалась. Разящий тоже заметил это и отчаянно завопил: — Нет! Я не хотел! Прости! Не бойся! Не хотел! — в последний раз взмахнув руками, парень перескочил через планшир и спрыгнул в воду. Потеряв дар речи от такого спектакля, Воробей не сразу понял, что вообще произошло. Такой резкий переход от здравых, осмысленных слов к безумной истерике определённо выбивал из колеи. Но Джек не был бы капитаном, если бы быстро не пришёл в себя, поэтому через пару секунд он уже стоял у планшира. Следом за своим капитаном в море спрыгивали и солдаты Разящего. Сам линкор медленно уходил под воду с небольшим креном. Выглядело это так, словно корабль решил подражать киту, и буквально «нырял» под воду, заваливаясь на левый борт. Вопрос стоял на секунды — вскоре вся команда и судно Разящего бесследно исчезли под водой. Воробей бегло окинул взглядом палубу: обширные разрушения в месте столкновения с линкором дополняла картина абсолютного беспорядка после битвы матросов. Капитан оценил состояние команды и не без удовольствия заметил, что трупов нигде не валяется. Разве что кто за борт не выпал, но этих он будет считать потом. — Перебросили языки за плечи и привели палубу в порядок! — скомандовал Джек, после чего матросы, устало перетаскивая ноги, принялись исполнять приказ. — Джек! — на капитанский мостик тяжело взгромоздился Гиббс, всё ещё держа в руках саблю. — Что это было? — Ещё один оживший корабль, — задумчиво протянул Воробей, глядя на успокоившуюся поверхность воды. Он обернулся, ожидая увидеть лишь пустоту, но Жемчужина всё ещё стояла на том же месте. Она схватилась здоровой рукой за раненое бедро, и стояла только благодаря тому, что опиралась на планшир. Голова опущена вниз, словно она не в силах держать её ровно, да и вообще весь её внешний вид говорил о том, что это внезапное нападение далось Жемчужине весьма непросто. Рядом неловко поднялась на ноги Анжелика, держась за ушибленную голову. Повезло, что живая, удар у Разящего совершенно нечеловеческий. Думая о везении, Воробей, естественно, имел ввиду себя: если бы Анжелику убили, кто бы ещё рассказал ему о секретах Жемчужины? Джека словно молнией пронзило. Вот он, его шанс! Он в несколько шагов, а может и самых настоящих прыжков, оказался рядом с Жемчужиной. Она вскрикнула, когда Воробей схватил её одной рукой за шею, а другой за плечо, и перекинул через планшир. Девушка засучила ногами в воздухе, и даже попыталась пнуть Джека, но раны мешали ей это сделать в полную силу, а до палубы она доставала разве что краем сапога. Лежа спиной на планшире, она свисала головой вниз, и только руки капитана Воробья удерживали её от неминуемого падения в море. — Обыщите её, мистер Гиббс, — приказал Джек, не отрывая глаз от лица Жемчужины. Явно испытывая сильную боль, она лишь сдавленно шипела себе под нос, всё ещё безнадежно пытаясь найти опору под ногами. Джошами неожиданно растерялся и с глупой ухмылочкой нерешительно приподнял руки: — Но… Как я? Она ведь… — Быстро! — прикрикнул Воробей. — Не трогай меня! — выкрикнула Жемчужина, больно вцепившись ногтями в его руку и извиваясь ещё сильнее. Вместо Гиббса к ним подбежала Анжелика. Уворачиваясь от ног Жемчужины, она быстро осмотрела все карманы, которые только могли быть на её одежде. К карманам штанов она отнеслась особо тщательно, не обращая внимания на вскрикнувшую от боли девушку. — Её нет, — с досадой констатировала Анжелика, вытирая руки от крови Жемчужины о свои штаны. — Карманы пустые. Ну конечно. — Куда ты её дела? — встряхнул Джек девушку, но та лишь стиснула зубы и молча смотрела ему в глаза. Воробей, не особо церемонясь, вытянул Жемчужину обратно на палубу и отпустил. Та уже выдохлась, и не могла даже стоять на ногах, поэтому тут же упала на колени. — Мистер Гиббс, отведите её в карцер. Хоть на это вы способны? Гиббс с явной неохотой подошёл к Жемчужине и помог ей подняться. Придерживая девушку за здоровое плечо, он потянул её в сторону лестницы. — Пройдёмте, мисс. Приказ капитана. Спускаясь по лестнице, Жемчужина обернулась и посмотрела на Джека неожиданно спокойным взглядом. Ни ненависти, ни осуждения, ничего. Воробей вспомнил их разговор на вантах, и то удивительное чувство уюта. Как было бы здорово, если бы хоть кто-то в этом мире не желал его смерти. Жаль, что в итоге их цели так кардинально разошлись.***
Одна половина команды до самой ночи приводила палубу в порядок. Перед самым закатом некоторых из них Джек отправил починить разбитый борт, чтобы хоть немного привести корабль в приличный вид. Конечно, матросы — не плотники, но элементарные работы им были под силу. Да и времени у них полно, так что хотя бы починить планшир до следующего захода в порт они точно смогут. А вот вторая половина команды перевернула корабль вверх дном. Фигурально. Джек велел просмотреть каждый ящик, бочку, сложенные канаты, каждую отогнутую доску или развязанный мешок. Весь оставшийся день он потратил на то, чтобы выяснить, кто видел Жемчужину до того, как она пробралась на капитанский мостик, но все, как попугаи, твердили одно: я ничего не видел. Хотя больше всего ему сейчас досаждала Анжелика, которая всё время порывалась отправиться на поиски фигурки вместе с матросами. Джек ни на секунду не забывал об опасности, исходящей от неё. Нельзя допустить, чтобы власть над «Чёрной жемчужиной» попала к ней в руки. — Твоя команда не справляется. Может я всё же помогу им? — в который раз спросила Анжелика, стоя рядом с Воробьём на баке. — Твоя помощь им без надобности. Анжелика повисла на канате и с интересом осмотрела лицо Джека. Хорошо, что она не стала поднимать вопрос доверия между ними. Они оба не дураки, чтобы понимать, что его не существует. Нет необходимости проговаривать это вслух. — Я думала, ты убьёшь её, — наконец сказала она. — Значит, ты совсем меня не знаешь, — попытался уйти от разговора Джек, но Анжелику это не остановило. — Ты ведь слышал: либо ты, либо тебя. — Нет, не слышал. — Надо же, — несколько недовольно пожала она плечами. — Вчера ты был настроен более решительно. — Это не твоё дело, — снова отказал ей в разговоре Джек. — Я сам разберусь с моим кораблём. — Это потому что она подставилась под удар Разящего? — Ещё один вопрос, и ты отправишься в соседний с ней карцер, — не выдержал Джек, но тут же замолчал, ощутив нежное прикосновение пальцев к щеке. Анжелика, легко касаясь его кожи, провела рукой по шее Воробья и остановилась на ключицах. Он пристально всмотрелся в её лицо, ожидая увидеть там ответ на свой немой вопрос, но пиратка лишь довольно улыбалась, покручивая в пальцах одну из безделушек в его волосах. — Что ты делаешь? — всё же спросил он. — Ты можешь не верить мне, Джек, — Анжелика проигнорировала его вопрос, — но мне совсем не хочется, чтобы ты погиб от руки своего корабля, или из-за своей недальновидности. Не недооценивай её хитрость. Она спасла тебя только потому, что хочет убить своими руками. Джек улыбнулся и чуть наклонил своё лицо к лицу Анжелики. — В этом вы с ней похожи. Она усмехнулась, но ничего не ответила. Когда они предадут друг друга — это вопрос времени. Так было, есть и будет, и ничто не изменит этого правильного порядка вещей. Но как же манит эта опасность, желание узнать, кто кого перехитрит. И эти губы, и это тело… Тоже манят. — Джек, мы ничего не нашли, — вмешался ниоткуда взявшийся на баке Гиббс. — На корабле не осталось ни единого места, которое мы бы не осмотрели. Это бесполезно. — Значит плохо искали, — недовольно фыркнула Анжелика. — Фигурка должна быть на «Чёрной жемчужине», ей больше некуда было деться. — Я это судно знаю не хуже всех своих мозолей, — усмехнулся Джошами и вразвалочку подошёл к планширу. — Но ведь Жемчужина сама его душа. Если она что-то тут и спрятала, то явно там, где мы не сможем поискать. Капитан Джек Воробей осмотрел своё судно и задержал взгляд на закатном солнце. Он не удержался от улыбки: ему вдруг стало кристально ясно, куда Жемчужина спрятала фигурку корабля. Хотя, если он прав, радоваться совершенно нечему. — Я действительно недооценил её хитрость. Всё-таки это его корабль.***
— Я ждала тебя раньше. Туго соображаешь после выпивки? — Просто проверял свою догадку. Джек отметил, что смотреть на Жемчужину за решёткой было интересно и приятно. Отказать себе в таком зрелище он не смел, поэтому отправился в карцер сразу после того, как вся команда спустилась в трюм, а Анжелику сморила излишняя выпивка. Конечно, было довольно сложно ограничить себя в таком желанном напитке, как ром, но он никогда не смог бы запьянеть и уснуть, если бы не узнал, верно ли его предположение. — Согласись, это было красиво, — как обычно слегка торопливо заметила Жемчужина. — Хотя я не думала, что ты так легко попадёшься. От своего капитана я ждала большей проницательности. Воробей молча смотрел на фигурку «Чёрной жемчужины», которую девушка крутила в руке, дразнясь. Уступать ей совершенно не хотелось, но как ему продолжать держать себя в такой глупой ситуации? — Догадаться, что я брошу тебя в карцер, было не трудно. Но как ты угадала, в какой именно тебя отведёт Гиббс? — Команда, в отличии от некоторых, ценит меня. Они не стали бы тащить бедную раненую мисс через весь трюм, поэтому оставили бы меня в самом ближнем от входа. Особенно Джошами. Просто. Элегантно. Хитро. Как по учебнику. Джек бы и сам так сделал, будь он на её месте. Повисло неловкое молчание. — У меня опять из-за тебя проблемы, — скороговоркой выпалила Жемчужина, скрестив руки на груди. — И снова виноват я, — закатил глаза Джек. — Он пришёл, потому что ты угрожал мне и моим коленям! Ну сколько можно тараторить? Как только она не выдохлась после таких ранений. Хотя, многие из них уже исчезли, и сломанная рука была в порядке. Видимо, её тело всё же тесно связано с корпусом судна. Стоило матросам устранить наиболее сильные повреждения — выздоровела и Жемчужина. Правда, синяк на скуле и рассечённая губа оставались нетронутыми. — Вижу, ты себя чувствуешь гораздо лучше. — А ты не рад? — Ну что ты, я в полном восторге. Всё ещё прихрамывая, Жемчужина подошла ближе к решётке и внимательно посмотрела на Джека. — Ты не рад моему присутствию. Вы посмотрите, какая проницательность. Джек готов был произнести это вслух, но промолчал, ожидая продолжения. — Тогда почему пытаешься помешать мне вновь стать полноценным кораблём? Это избавит нас обоих от всех наших проблем и друг от друга. Какая интересная, однако, мысль. Особенно Воробью понравилась часть про «избавимся друг от друга». Она что, догадывается, что он знает о её намерениях, и поэтому дразнит такими двусмысленными фразами? Мол, понимай, как знаешь. С той хитростью, что она сегодня продемонстрировала, было бы неосторожно не обращать внимания на подобные слова. Но пришло время расставить всё по местам. — Я — твой капитан. А ты — мой корабль. И только я решу, что ты будешь делать, — вкрадчиво произнёс Джек, не отрывая глаз от её лица. — И если ты в итоге снова станешь кораблём, то только потому, что так решил я. Я, а не ты. Смекаешь? Они долго смотрели друг на друга. Очень долго. Джек вглядывался в её глаза, пытаясь понять, что она чувствует после его слов. Недовольство? Злость? Он искал хоть малейший протест. Это бы действительно всё решило, поставило бы все точки, запятые и другие знаки во всех местах. Он смог бы сказать себе, что тот разговор с Анной ему не приснился, и что Жемчужина для него опасна, что она уже всё для себя решила. Он надеялся увидеть это здесь и сейчас. Даже если Жемчужина проговорила бы это вслух, он не поверил бы ни единому слову, только её эмоции могли ответить на его вопросы и сомнения. Почему ему так сложно поверить в её предательство? — Ты не можешь ничего решить, — медленно и тихо ответила она. — Поэтому я не стану спрашивать. Странное дело, но почему-то Джеку казалось, будто сейчас за решёткой стоит он, а не она. И как это понимать? — Завтра утром мы подойдём к Бледному Утопленнику, и я снова стану полноценной «Чёрной жемчужиной». Смекаешь? Корабль сильно качнуло, и Джеку пришлось ухватиться за решётку, чтобы не упасть. Когда он поднял взгляд, в карцере уже никого не было.