Наташа и ее мужчины

      Клинт Бартон еще на подходе к убежищу, хотя скорее набитый их личный склад с оружием, услышал тягучий, плачущий голос мужчины: Шла война к тому Берлину, шёл солдат на тот Берлин.       Нат, тоже пришла сюда, он уже понял, что случилось. Что произошло, даже слушал выступление Кэпа, пока ехал сюда, он как никогда жалел, что решил больше не вмешиваться в супергеройские дела, когда Лора пригрозила ему разводом. Возможно, им действительно не хватило именно его. Пусть Лора и ненавидела бы его, зато возможно была бы жива.       — Они не выжили, так? Голос Нат звучал плачуще и у него на памяти это вообще первый раз. Он просто не мог это сказать, не мог. Матушка, не плачь по сыну — у тебя счастливый сын. Шёл он медленно, не быстро, не жалел солдатских ног.       — Можешь не говорить. Они всегда понимали друг друга, словно думали одинаково. Когда-то это сделало их лучшеми напарниками. Он сел рядом на пол, на холодный кафель душа, и ледяная вода стала бить его по плечам, даже не особо отрезвляя. Он было хотел что-то сказать, по поводу воды, потому Нат сидит тут голая, но смерть семьи встала перед глазами, он подавился заготовленными словами и уже у него вода смывала слезы и он понял ее, так же как она поняла на входе его. Эта вода была и наказанием, и напоминанием, что реальность. Матушка, ударил выстрел — покачнулся твой сынок.       — Мы так облажались, Клинт.       — Все мы.       — Прости меня, Клиент, я не защитила их, я не…защитила их, я…       — Все хорошо. Я тоже ничего не сделал. Наши целы, я практически не слушал Кэпа?       Она вздохнула и этот вздох был похож на всхлип. Только сейчас он заметил, что в не досигаемости воды лежит телефон с одной песней на повторе и заряженный пистолет. Однажды Нат ему сказала, что мысли о самоубийстве ее утешают. Сейчас он тоже ее понял. Зачем этот писталет лежит здесь. Опрокинулся на спину и остыл среди осин.       — Тони, Сэм, Ванда, Вижн, Шури, Т’Чалла. Фьюри И Мария тоже, они перед этим успели вызвать кого-то, без понятие кто это. Час назад список пополнил Скотт.       Клиент молчал, в другое время он бы взвыл, услышав такое, но сейчас после смерти всей своей семьи, он словно онемел и уже ничего не чувствует, он несколько часов искал свою семью, а потом включил телевизор и узнал все. Он думал, что в где-то в этот момент и умер, то что он дышит — это какая-то ошибка.       — Мы все исправим, Клинт. У нас нет выбора. Матушка, не плачь по сыну — у тебя счастливый сын.       — Я тебе говорил, когда-нибудь, что под твои песни только жизнь самоубийством заканчивать? Она хмыкнул, а потом почти шепотом сказала: — Я думала об этом. Сидела минут пять с пистолетом во рту, а потом подумала, что я даже не попыталась исправить ничего. Танос еще жив и у него камни, заставим его вернуть их. Вернуть их всех. Я сделаю для этого все. Матушка, не плачь по сыну — у тебя счастливый сын.       — Ты в курсе, что Лора считает, будто мы с тобой спим.       Она то ли кашляет, то ли всхлипывает в какой-то дурной истерике и сквозь это все слышен отчетливо задавленный полустон, после говорит также тихо, что приходится, напрягаться, чтобы ее услышать за шелестом воды:       — Она говорила. Я так и не смогла доказать ей, что мы не спим с тобой. Она только и сказала, что прощает меня. Что, что-то она не понимает в той войне, в которой мы участвуем и она п-просила не забирать тебя. И защитить тебя.       Клинт засмеялся. Бартон смеялся до тех пор, пока смех не превратился в вой, а после он почувствовал объятья. Он вжался в голое плечо Наташи и мог делать только одно — верить. Как это делал и всегда. Матушка, не плачь по сыну — у тебя счастливый сын.