Хроники «Полярис»

      Начну с того, что Каин работает с Полковником не потому, что «козёл», а потому что был сержантом и хотел служить дальше, теперь под началом нормального офицера. Сам он верит именно в это, а насколько это правда — не мне судить. И не вам. Но Полковник — отличный мужик. Если хоть раз с ним говорили, знаете. Он не садист и не жмот, к тем, кто служить не хочет, относится с пониманием, а за службу платит всем, кроме свободы — не его компетенция. Сама служба у него с насилием не связана — лишь с поиском информации в Чистилище… Как я слышал.       Каин при нём с самого начала. И тогда, четыре года назад, после операции «Шелкопряд», получил за верность тесную, но свою квартиру в корпусе офицерского состава. Но один её занимал недолго — однажды Полковник привёз в Виску-3 «специалиста».       Специалистов у Полковника уже пол-Виски. Кажется, куда ни глянешь — наткнёшься. Тут тебе и айтишники, и аналитики, и метеорологи, и экологи, и эти… которые популяцию разных видов подсчитывают… Хрен с ними, суть вы уловили — народу много. Но кем была Рита — неясно. Ни с кем из других полковничьих «специалистов» она не говорила. Видел её потом на стрельбище: из винтовки, с опорой — почти филигранная точность, из пистолета — тоже нормально, с АК — на весу с отдачей не справляется. Думал, может снайпер? А нахрена Полковнику снайпер в Чистилище? Думал, может жена или любовница — девочка симпатичная: высокая, худощавая черноглазая блондинка с широкими скулами, но он её по позывному представил — «Рысь» — когда расписывал нам, что будет с тем, кто распустит руки. Руки, понятно, всё равно распустили. А потом отмывали свою кровь с кафеля в столовой — Полковник дал Рите пистолет и разрешил стрелять.       Селить девчонку со смертниками в закуты — глупо, селить одну в квартиру — почти так же глупо. И Полковник решил отчего-то записать Каина в няньки и поселил девчонку к нему.       Каин с Ритой хорошо поладили. Настолько хорошо, как могут только мужчина и женщина без особых тараканов, запертые в одной квартире. С не слишком удобной кроватью и совсем неудобным диваном. Полковнику такое тесное сотрудничество не сильно понравилось, но на что он вообще рассчитывал — было не ясно от слова совсем. Он приказал выходить в Чистилище вместе, но никаких спец заданий не поступало: Каин с Ритой были предоставлены сами себе. Как результат — знакомство с Лешим, который вроде как иномирец, а вроде и нет, где всё закончилось разборками с жёлтоглазыми карлами, не говорящими по-русски. Потом — пьянка с Химмашем в оранжевой зоне, в конце которой предпринята попытка сделать из «светляков» бомбу и сварить водяных в Змиёвке. Ну и драка с Монголом, вбившим в голову, что Полковник мешает бизнесу и хорошо бы его убрать. В Виске-3 всё это обсуждали почти полгода — больше же делать нехрен.       Каину с Ритой было весело. Очень весело. Настолько весело, как может быть только в смертельно опасном месте среди людей, помешанных на выживании, сборе токсичных камней и убийстве пришельцев. Рита не была жестокой или фанатичной, как Шевцова со слов Лилички. Простая девчонка, с юмором. Когда улыбалась — ямочки на щеках появлялись. Глаза любила закатывать, когда слышала какую-то лютую дичь, могла одним взглядом кого-нибудь заткнуть. Стриглась коротко, душу могла продать за доп порцию нормально сваренных макарон… Обычная.       А задание Полковник всё же дал.       Отправил в «Митас» искать то, не знаю что. Буквально. Сказал: «Идите в главную лабораторию на минус втором — дальше разберётесь»… Ну, как смертники передали. Каин с Ритой и пошли. А там — колбы с телами в непонятной жиже, по виду с простыми человеческими, какие-то наросты, щёлкающие под ногами, как орехи. А на нижних уровнях — только стекла битые, кирпич и подпалины.       Рита знала, что искать. По крайней мере, шла уверенно… пока не провалилась вниз вместе со всем этажом. Она была жива: только лицо стесала, сильно ушибла руку и сломала ногу. Можно было бы вытащить. Тем более, она сказала, что нашла то, зачем пришли.       Можно было бы вытащить…       Но на шум из уцелевшей части этажа выползла трехвостка с… котятами?.. щенятами?.. Хрен их знает, но штук пять их точно было. И стало ясно, что не получится. Он их не убьёт, и с переломанной девчонкой на плече далеко не убежит. Конец. Тут только напомнить себе, что все люди умирают, но все разом они умирать не должны, и спасать себя. Он и спас.       А когда пришёл к Полковнику с отчётом и папкой, которую Рита пихнула за пару минут до падения, тот только в голове почесал, сказал «уже что-то», и выставил вон. Довольный.       Только у идиота не появилось бы вопросов после такого. Думаю, Каин тоже задумался, что же они всё-таки должны были найти… Что Рита нашла. Но ему всучили новое имя — Некролог, «Добрые» открыли на него охоту, с наградой и всем, что полагается… Не до игры в Шерлока.       Говорят, Риту видели через пару дней — якобы шла в сторону Зверинца и что-то бормотала. Не знаю, верить или нет. Неизвестно, что на самом деле происходило в лабораториях. И что там может произойти теперь.

***

      Неожиданно нахлынули раздражение и бессильная ярость. Не его, не Ходока раздражение и бессилие…       Авторитет вонзал кривые чёрные ногти в ладони, впервые за всё время следя не за кем-то из своих гостей, а за ленивой пляской несуществующего огня. Ходок не был уверен, но кажется на втором глазу, обычно скрытом в тени, красовалось резко контрастирующее со вздутыми, тёмно-алыми капиллярами бельмо. Как он мог такого не замечать?       — Деталей маловато, — высказал Лиличка, слизывая жир с укороченных пальцев. — Но для пересказа, от простого знакомого Некролога, хуёво слышащего и хуёво анализирующего, пойдёт, — заметил он с иронией. Передал котелок Сизому, чему тот возрадовался, целиком засунув в посудину голову. И как не обжигается…       Не обжигается, потому что костёр не горит…       Значит, мясо сырое.       Откуда в бункере столько мяса?..       Снова сквозняк, снова нечёткие и гротескные силуэты, снова влажный треск разрываемой плоти из соседней комнаты и ртутные лампы… На этот раз Лиличка курил, сидя по-турецки на ящике напротив. Отблеск сигаретного огонька освещал осунувшееся лицо цветом тревоги.       Осознать себя после пробуждения на этот раз оказалось легче, а вот приподняться, чтобы не задохнуться в сладком и давящем смраде разложения — труднее. Сил будто бы совсем не осталось.       — Брик, — позвал Ходок слабо.       — Ты заебал уже, — отозвался тот бесцветно. Сделал ещё затяжку. Теперь уловить табачный запах не получалось при всём желании. — Почему этот рыжий боров нормально спит, а ты хуйнёй маешься?       Ходок на всякий случай нашёл взглядом мирно храпящую тушу Сизого. Жив… Хотя, почему бы ему быть не…       К горлу холодным комом подступила паника.       — Брик, ты тоже видишь?.. — прошептал на грани слышимости. Будто в одном из типичных детских кошмаров, где пытаешься что есть мочи заорать и позвать на помощь, глядя как медленно и неумолимо приближается страшнейший из монстров, что смогло сгенерировать подсознание, но с губ не слетает ни звука.       — Вижу. И чую. И ты заебал, ложись уже.       — Что… — Ходок осоловело потряс головой в попытке до конца развеять морок.       Рот Лилички дрогнул в подобии улыбки, выдохнув дым:       — Если ты сейчас спросишь «что происходит?», я тебе втащу. Ты, блядь, на четвёртый день нам рассказал, что происходит, а сам, значит, нихуя не понимаешь?.. Счастливчик.       Ходок моргнул пару раз, отгоняя воспоминания, которых не было. Лиличка поинтересовался его здоровьем, Сизый завёл снисходительным тоном затравку очередной байки про какое-то чудище, снимающее у смертников скальпы и жрущее мозги, постоянно поминая свою учёность, — всё уже привычно… Кроме надтреснутого голоса из темноты:       — Помнится, вы, Артур, утверждали, что среди тех, кто ныне находится в Чистилище, никому не известно, что происходило в лабораториях во время их работы?       Авторитет глядел на Ходока исподлобья, с предвкушением и какой-то неуместной расчётливостью. Почерневшие когти ногти всё ещё нервно терзали ладони.       — А это… не так?       Ходок вновь чувствовал себя кроликом перед удавом, напуганным до онемения ребёнком, глядящим в глаза приближающемуся кошмару, не в силах ни сбежать, ни проснуться. Беспомощным.       — Я наконец услышал достаточно историй. Думаю, настало время и мне рассказать вам одну, — Авторитет улыбнулся жутко и ласково. Пламя взвилось вверх, оттеняя момент неуместным пафосом.       Зубы у дедка были всё-таки гнилые.