Девятый пункт

План по становлению хорошим сыном: 1. Убедить родителей в том, что я завязал с сигаретами и бухлом; 2. Сказать Энди, что мы будем видеться чуть реже; 3. Пару недель походить в школу ради приличия и, может, что-то выучить; 4. Перекрасить волосы обратно в чёрный; 5. Взять пару заумных книжек из библиотеки и уставить ими полку; 6. Перепрятать сигареты в другое место; 7. Сказать мелкому задроту (aka Майки), что если он ещё раз расскажет родителям, куда я хочу ночью и перед школой, я напихаю травы* ему под подушку и выкину его ноутбук в окно; 8. Уговорить отца не запирать меня в доме под домашним арестом.

— Что пишешь? — Рэй поворачивается ко мне со своего места, а мне приходится лишь молча убрать карандаш в карман куртки и протянуть другу сложенный пополам листок. Кудрявые волосы парня выглядывают из-за спинки сидения, и Бобу не нужно даже искать нас в этом автобусе. Блондин слегка покачивается, когда водитель трогается с места, и, минуя мои упирающиеся в кожаное кресло колени, пробирается к окну. — План? Уэй, ты чокнулся? — старательно игнорируя стоящий в салоне шум, будничным тоном произносит Рэй, так, словно называть меня «чокнутым» – одна из его обязанностей. Торо вручает мне исписанный листок и с кратким смешком отворачивается от нас с Брайаром. — Если ты не заметил, — недовольно напоминаю я, складывая помятый листок бумаги ещё несколько раз, — уже давно. Я расстёгиваю карман рюкзака, но Боб перехватываат мою руку, ловко вырывая бумажку у меня из пальцев.  — Чё это? — внимательно разглядывая мой корявый почерк, спрашивает блондин, и я едва борюсь с желанием «приложить» его голову к стеклу, да так, чтобы оно лопнуло. Я цокаю языком и, откидывая голову на спинку сидения, прикрываю глаза. В салоне стоит резкий запах бензина вперемешку с дешёвыми духами пожилой женщины, сидящей сзади нас, и я молюсь о том, чтобы этот автобус прямо сейчас съехал с обрыва и упал в воду... или быстрее отвёз нас в школу, которую я не видел несколько недель – если не больше. — Не, — вяло протягивает Боб, заставляя меня открыть глаза и забрать свой план обратно. — Фигня какая-то, не находишь? — Я нахожу, что у меня сегодня отстойное настроение, и если вы ещё раз унизите мой план – я вас выкину из окна школы. Он идеален! — Тс-с, Джи, успокойся. — Рэй поворачивается ко мне и поднимает руки, отступая в этой «схватке». — Твой план классный, но... немного не проработан. — Боб кивает в подтверждение словам кучерявого, и я хмыкаю. Я чувствую себя ужасно в этом городском автобусе, на котором мы проедем ещё пару остановок, прежде чем выйдем за пару километров от школы и понесёмся на второй уроку. Несколько лет дружбы с Рэем и Бобом, несколько лет общих тайн и походов покурить в школьном туалете, несколько лет прогулов и совместных отговорок привели меня, типичного «рассеяного, безответственного, дерзкого и своенравного» (как говорят мои учителя, друзья и родители) двенадцатиклассника Джерарда Уэя, сюда – в грязный автобус с осуждающими взглядами на себе и бумажкой с написанным планом в собственных руках. И пусть виной этому является мой дряной характер, лучший друг и даже семья, Торо и Брайар играют в моей жизни немаловажную роль. И прямо сейчас эта роль – развлекать меня по дороге в школу идиотской игрой «поцеловать, переспать, убить». — Ну же, давай, подумай... — толкая меня в плечо, которое сразу же начинает ныть, просит блондин, а я лишь устало вздыхаю и окидываю взглядом тесный салон. Когда в руках я сжимаю написанный на коленке план, то всё, о чём я способен думать – лишь он. Лишь восемь пунктов, которые нужно выполнить как можно скорее, если я не хочу пропустить одно из самых важных событий в жизни каждого ученика Бельвилля. Я всё-таки напрягаюсь и делаю вид, что думаю над заданием. — Я бы убил здесь всех, — хмыкаю я, убирая сложенный листок в карман куртки. — Даже нас? — Вас тем более. Рэй усмехается и, оглядываясь на сидящих в самом конце пассажиров, шепчет так тихо, что нам с Бобом приходится наклоняться чуть ли не к самому полу: — А как насчёт той светленькой? Я игнорирую устремлённые мне за спину взгляды друзей, потому что автобус останавливается, чтобы подобрать ещё одного пассажира – низкорослого паренька в наушниках и с книгой в руках. Темноволосый переминается с ноги на ногу, нервничая, и протягивает водителю деньги за билет. У меня тут же зарождается мысль о том, что я где-то видел это лицо – круглое, с большими невинными глазами орехового цвета и блестящим на солнце колечком пирсинга в губе. — Уэй! — едва не кричит мне в ухо Брайар, отчего я слегка вздрагиваю. — Да что? — вырывается у меня, похоже, слишком громко, потому что я замечаю, как всё ещё стоящий около одного из кресел парень уже не роется в своём рюкзаке, а смотрит на меня. Боб тоже удивлённо глядит на меня, а потом, словно вспоминая, что я, как всегда, «ушёл в себя», забивает на моё дерьмовое расположение духа и отворачивается к окну. Любопытство берёт верх, и я, откинув голову и едва прикрыв глаза, наблюдаю за усевшимся парнем. Он то и дело смотрит на часы и стучит пяткой по полу, нервничая. Я едва заметно усмехаюсь, вспоминая себя пару лет назад – тоже вечно нервного и обеспокоенного, поспешно залетающего в школу и умоляющего учителя по истории простить моё опоздание. Славные были времена. — О, ещё одна остановка – и мы в школе! Даже успеваем на третий урок, — пожимая плечами, как бы невзначай говорит Рэй, и я цокаю языком. Уж не думал, что мы опоздали на два урока из-за того, что решили немного поиграть в икс бокс кудрявого перед занятиями. Я снова бросаю взгляд на незнакомого мне парня. Он смотрит в окно, на проносящиеся мимо машины и такие же автобусы, а я задумываюсь, что играет в его наушниках. Если бы сегодня в моём кармане помимо вырванного из блокнота листка с планом и пачки сигарет были наушники, то наверняка поездка пролетела бы незаметно под весёлый мотив «Green Day» или грустную мелодию «Foo Fighters». Моя мама всегда считала мою музыку ужасной, в очередной раз убеждая себя, что она вырастила грёбаного сатаниста, а я – наоборот, – что меня вырастила необразованная зануда. — Мы приехали, — снова толкая меня в плечо, произносит блондин, и я нехотя поднимаюсь со своего тёплого сидения. Когда мы стоим на автобусной остановке, холодный осенний воздух ударяет в лицо, и все мы натягиваем капюшоны: Рэй на свои непослушные кудри, Боб на отросшие за последний месяц волосы такого же цвета, как его борода, а я – на помытые на позапрошлой неделе чёрные патлы с красными корнями, которые я покрасил одним прекрасным вечером в салоне отцовской машины, используя лишь купленную по распродаже краску и треснувшее зеркало заднего вида. Незнакомый мне паренёк, за которым я наблюдал половину пути, тоже выходит с нами. Он водит пальцами по экрану телефона, убирает наушники в карманы лёгкой толстовки, в которой я бы совсем околел, и резко ловит на себе мой взгляд. Я хмыкаю, а темноволосый дарит мне недовольный и, как мне кажется, раздражённый взгляд, и быстро семенит по направлению к зданию школы. Я переглядываюсь с Рэем, и мы синхронно пожимаем плечами. — Кто этот парень? — Без понятия.