Undead

— Можно тебя кое о чём спросить? — раздается голос Чимина у Юнги над ухом, и Мин делает вид, что вздрагивает, хватаясь за сердце. — Я тебя напугал, что ли? — с довольной улыбкой спрашивает Чимин. — Прости, я задумался просто… — отвечает Юнги, а на самом деле он просто услышал, как к нему на цыпочках крадётся Пак, собираясь его напугать. — Ладно, забили, — говорит он, делая серьезное лицо. — Меня вот что интересует: что за глаза в темноте? — Что? Ты о чём? — Юнги непонимающе хмурится. Но на самом деле он прекрасно понимал, о чём говорит Чимин. Благодаря стараниям Намджуна, который сменил распорядок дня Юнги, Мин ложился спать ночью. Наверное, это было впервые за полгода, если не больше. И вот, он ложится, закрывает глаза и отдается приятной дрёме. Снилась ему, естественно, вкусная кровушка. Странный сон вообще был. Чимин там почему-то оказался ангелом и ходил, вечно надоедал Юнги: «Это плохо, этого не делай, это грех» и тому подобное. И вот, встретил Юнги в своем сне дьяволицу Миён, и началась между ней и Чимином борьба. В которой победил почему-то Пак. И решил он наконец-то наставить Мина на путь истинный — путь любви. И для этого дал ему своей крови и поцелуй отдать хотел. Но в тот момент, когда ангел-Чимин собирался поцеловать Мина, Юнги просыпается от громкого протяжного стона, что шёл из соседней комнаты. Комнаты Чимина. И голос этот Паку явно не принадлежал. Ну, тут всё ясно — он привёл к себе домой очередного любовника. Окей. Юнги не изверг, трахаться все хотят, поэтому он просто прикроет уши подушкой и… И тут он на себе ощутил один единственный минус крутого вампирского слуха. Потому что, прикрывай он уши подушкой, не прикрывай, а стоны паренька, которого привёл Чимин, всё равно слышны, да ещё так, сука, чётко. Тогда Юнги подскакивает с кровати, хватает наушники и включает себе музыку. Всё равно слышно. На полную громкость музыку в наушниках врубает — стоны от этого менее чётко слышать не перестает. Юнги, конечно, всё понимает, Чимин в постели бог… Но зачем так орать?! Даже Мин так не стонал, когда они ещё состояли в отношениях! Ну, возможно, это бред полный, и Юнги стонал даже похлеще… Но это ничего не значит. Радует хотя бы то, что Чимин не стонет. Хотя с Юнги стонал ещё как. Мину это, конечно, немного льстит… ладно, это очень льстит. Ладно, у Юнги от мыслей об этом губы в довольной ухмылке расползаются. Но. Не это сейчас важно. А то, что какой-то грёбаный мудак, которого сейчас трахает его бывший, стонет на всю квартиру. В какой-то момент Мин не выдерживает, подскакивает с кровати и устремляется к двери, ведущей в спальню Пака, чтобы наорать на того парня. Но останавливается возле зеркала, замечая знакомый голубоватый свет. Ох, серьезно? Юнги уж было думал, что больше никогда не увидит эти глаза снова. Но вот, они дали о себе знать. И как он теперь заявится в комнату к тем двоим? А хотя-я… Юнги поистине коварно ухмыляется, тихонько подходит к двери и еле слышно поворачивает ручку. Вампирский слух позволяет контролировать каждое свое действие и Юнги теперь стал по-настоящему бесшумным. В последнее время он всё чаще пугает других, незаметно подкрадываясь к ним со спины, а для других, наоборот, стало практически невозможным напугать Юнги. Мин проходит в комнату и отводит взгляд. Видит он шикарно даже в темноте, но сейчас он не хочет ничего видеть. Дело не в том, что увиденное может как-то его задеть — он просто не хочет. Тем временем его замечают, слышится вскрик того паренька, и Юнги ретируется из комнаты. Стоны не просто стихают, а прекращаются. Юнги обломал Чимину секс с каким-то придурком. И это вызывает улыбку. Мин, гаденько ухмыляясь, ложится к себе и спокойно засыпает. И вот, на следующее утро к нему подходит Чимин. — Прекрати придуриваться. Я видел в темноте светящиеся глаза. Это ты? — Ты видел в темноте светящиеся глаза? — спрашивает Юнги осторожно, выгибая одну бровь. — Да, этой ночью! — Хмм… Светящиеся глаза, да? Два светящихся красных глаза? — Нет, голубых. — И ты их видел, да? Ночью? — Да, видел. — Ты уверен, что тебе это не приснилось? — Я знаю, что это был ты! — Тише-тише! Да-да, скорее всего, это был я… Ходил ночью и светил своими голубыми глазами, которые у меня, вообще-то черные, но да ладно. А теперь, Чимин, нам нужно поехать к кое-какому человеку, он просто с тобой поговорит, позадает тебе вопросы всякие… — Прекрати издеваться, я не сумасшедший и я знаю, что видел это! — Чимини, ты же знаешь, я люблю тебя как сестру. И я не желаю тебе зла. Я как раз недавно купил себе машину. Давай мы на ней прокатимся кое-куда, хорошо? Это много времени не займет. Поедешь же со мной? Давай, старшая сестрица отвезёт тебя. — Никуда я не поеду и я не чокнутый! Ты же просто надо мной прикалываешься! — Прости, Чимин, но это, скорее, ты надо мной прикалываешься. Знаешь, что? Если не хочешь никуда ехать, то хотя бы возьми себе пару выходных. Отдохнёшь, расслабишься. Возможно, это просто стресс так на тебе сказывается. — Да иди ты к чёрту! — вопит Пак и уходит. Юнги откидывается назад, кладёт локоть на ручку кресла и подпирает щеку, улыбаясь самой дьявольской улыбкой, что есть у него в арсенале. Улыбкой, обнажающей острые вампирские клыки. Чимин садится мрачный на диван, достаёт телефон и всерьез звонит на работу и просит дать ему два выходных. А потом смотрит на Юнги, который прячет улыбку в кулак, и говорит: — Я беру выходные, как ты и советовал. Но мне совершенно не с кем их провести. — Прости, Чимини, но давай как-нибудь без меня. У меня завтра свидание. — Свидание? У тебя? С кем? — С пятым следователем Ким. Она коллега Намджуна, работает вместе с ним в отделе убийств. — Ну и ладно, погуляю с Тэхёном, — бурчит себе под нос Пак. — О, передавай ему от меня привет. — Что? — Тэхёну. Передай от меня привет, пожалуйста. — А ты знаком с ним, что ли? — Да, он напарник Намджуна. — Ладно… Передам. — Спасибо, сестрёнка. — Иди нахер, — хмыкает Чимин, недовольно хмурясь. — Чего такой недовольный? Неужто так сильно хотел погулять с хёном? — Я не то, что гулять с тобой не хочу, я тебя знать не желаю! — неожиданно восклицает Чимин. — Ну и на что ты уже обиделся? — вздыхает Юнги. — Хрен я тебе скажу! — зло восклицает Пак, вставая с дивана и уходя к себе, не забыв хлопнуть дверью. И чем Юнги его обидел? Мин проигрывает в уме весь их разговор, но так и не находит ничего такого, что могло бы так сильно задеть Чимина. Ну и ладно. Юнги даже извиняться не будет. Ему вообще насрать. Чимин бесит и только настроение портит, Юнги вовсе не чувствует себя виноватым. Нет причин… — Ну что я снова сделал не так?! — спрашивает он, стуча кулаком по столу. …для его внезапной грусти.

***

Юнги откидывает голову на холодный бортик ванны и наконец позволяет себе расслабиться. Вода идеальной температуры, горячая, как он и любит. Жирный слой пены приятно щекочет кожу. Если на неё подуть, то она расходится в стороны, обнажая розового цвета воду. Юнги погружается в неё по шею, пена лезет парню в нос и уши, Мин морщится, но ничего не делает, чтобы убрать пену с лица. И в этот момент в ванную громко стучат. — Юнги-хён, вылезай, мне нужно в туалет! Юнги вздыхает. После их ссоры Чимин позвонил Тэхёну и позвал того на прогулку, а потом начал в спешке собираться. И пока бывший парень ходил по всему дому злой, искал свою одежду и проклинал всё живое, мрачный и такой же злой после ссоры Юнги отправился купаться. Но, как бы глупо это не звучало, сейчас он купается не для того, чтобы искупаться, а для того, чтобы расслабиться и успокоиться. И вот, только он залезает в спасательную для его нервов ванну, как к нему стучится Чимин. — Пописай на улице, — отвечает Мин. — Или терпи. Вылезать не хотелось совершенно, а тем более по просьбе Чимина, на которого Юнги обижен за то, что тот непонятно из-за чего обиделся на него. Как всё сложно. — Юнги-хён, не забывай, что это мой дом! И мне надо в туалет! Так что ты мячиком выпрыгиваешь из ванны и даёшь мне поссать! Потом искупаешься, мой поход в туалет займет не больше минуты! — Я не выйду, иди ссать на улицу или жди, когда я закончу! А закончу я нескоро, так что… — Если так, то я вхожу, — говорит Чимин. — Я запер дверь, так что иди на… — Ты забыл, что у меня есть ключи, — сообщает Чимин, слышится щелчок замка, и он входит в ванную комнату. Показывает средний палец Мину, чья макушка с недовольным взглядом наполовину выглядывала из воды, и подходит к унитазу. Расстёгивает ремень, приспускает штаны, а потом говорит: — Прекрати смотреть. — Ой, я что, твой член не видел? — хмыкает Юнги. Чимин ругается себе под нос и спокойно делает свои дела, несмотря на то, что Юнги всё это время не сводил с него взгляда. Но если Мин думал, что его бывший так просто сдастся и даже не отомстит, то он ошибался. Потому что где Чимин решил помыть руки? Правильно, в воде, в которой купался Юнги. — Ты серьезно? — шипит Мин, смотря как Чимин опускает руки сначала в пену, нагло улыбаясь. Но дальше что-то идёт не так, потому что когда его ладошки касаются воды, он резко вынимает их, громко при этом вскрикивая. — Блять! Какого хрена ты купаешься в сраном кипятке?! — спрашивает он, но не злым голосом, а скорее таким, будто вот-вот расплачется от боли. И что-то в этот момент в Юнги просыпается, потому что следующее, что он делает — это вовсе не смеётся злорадно, не говорит «так тебе и надо», а подскакивает с места, хватает Чимина за руку, включает воду в кране и ставит чужие ошпаренные ладошки под ледяную воду. — О Боже, прости, если бы я знал… Сильно болит? Скажи, что нет, пожалуйста… Я такой дурак, я даже не заметил, что вода такая горячая, я… — Ты идиот, Юнги-я, — говорит Пак, вырывая свои руки из чужой хватки, и уходит. Уже второй раз за день сердце Юнги болезненно сжимается, а к горлу подкатывает саднящий ком. Почему так больно?