#местодрам

I

      До опаздывает на второй урок. Поля опаздывает тоже, ведь теперь у него До.       До мурлычит себе под нос «Утро Полины» и методично высыпает антидепрессанты Поли в унитаз. Методично перекатываясь с носка на пятку — и обратно, он достает из широких трусов… ну этот, бесценный груз — и, рискуя перепачкать сидушку, методично заливает по часовой стрелке таблетки. Смывает.       До включает душ и влезает за шторку. «Утро Полины» он уже хрипит себе под нос.       Пар заполняет ванную. Расцветает запах майских роз.       До входит во вкус и распевается. Делает рок-каверы (у него для этого на редкость подходящий скрипящий голос). И наконец, ритмично дергая по воздуху рукой, он устраивает рэп-батл сам с собой, придумав еще «День Полины», «Вечер Полины» и «Ночь Полины».

II

      Поля лежит красивый в форме и слушает вполуха, как его любят безустанно и без пауз в сутках. Но вдруг входит матушка и портит всю малину:       — Славик, а что у нас за вопли в ванной?       Поля отрывается от экрана телефона.       — Это Дори.       — А ты можешь попросить свою Дори потише? У меня раскалывается голова…       — Бросай пить? — предлагает Поля.       — Нет, ты что? — она делает ручкой такой жест, мол, ты что.       Поля тяжело вздыхает и, еще немного полежав (тоже тяжело), выходит из комнаты.

III

      Поля смотрит на несмывшиеся антидепрессанты и растерзанные упаковки. Поля решает душить До.       До в самом разгаре куплета. Он пританцовывает, выдумывая «Ночь Полины» на ходу. И вдруг шторка резко раскрывается.       До, вскрикнув, замирает в неловкой позе, вооружившись гелем, который выполнял роль микрофона. Потом приходит в себя, приглаживает волосы и, уперев руки в бока, спрашивает Полю свысока:       — Че?       Поля осматривает его с головы до ног. Развязывает галстук.       До не напрягается. До — весь интерес.       К тому же Поля раздевается. Потом забирается поближе. Прислоняет До к стенке, упираясь в него стояком, и надевает на него ошейник-удавку-галстук, наматывая на кулак.       — Знаешь, че не понимаю?       — М-м?       — Вот я-то конченый, со мной все ясно. А с тобой че не так, если ты меня такого еще и хочешь?       — Ты пел про меня песню…       — Тебе че, понравилось?       — А еще ты голый в моей ванне.       — Ну это да…       — И мне семнадцать. Я в самом расцвете сил.       — Ладно-ладно… — сдается До. — Обвинения сняты.

IV

      Не проходит и дня, когда у Поли в комнате из ниоткуда возникает гитара. До нарезает вокруг нее круги акулой. До поглядывает на нее котом, который тянет лапу, чтобы стырить. До поскуливает песиком. До сдается и, почти что завиляв хвостом, встает перед Полей на колени.       — Ну я возьму немного побренчать?       — Ага.       До растворяется.       Раздается странный писк. Поля отрывает взгляд от телефона, но видит До — очень спокойного и при гитаре.       Затем До, разумеется, бренчит весь день.

V

      Мотя затащила Полю на конференцию. Недели три назад. Он, вообще-то, не хотел. Как и быть ведущим на новогоднем утреннике. Но его, конечно же, спросить забыли. Полю терзают смутные сомнения, что Мотя ему мстит за то, что До однажды ее выгнал.       О том, что скоро выступление, никто не вспоминал все три недели. До сегодняшнего дня.       Теперь Мотя пытается увлечь Полю, чтобы вылепить презентацию на коленке буквально из подручных средств. Поля нервный, потому что без таблеток — и барабанит пальцами по столу.       — Я не понимаю, — говорит он, — на какую надо тему?       — Думаешь, я помню?       У До теперь гитара. Он поет на фоне, периодически усердно попадая в ноты:       «Упала шляпа, упала на пол,       Полины шляпу, шляпу унесло.       Дождь будет капать, не надо плакать,       И без таблеток тоже хорошо.       Shit happens and you know, родная.       Все переменится, пойми.       Да, жизнь хреновая такая,       Но ты немного потерпи».       — Блин, Слав, тебя не бесит?       До ударяет по струнам, смотрит, кто приперся во дворец — и прерывает серенады.       — А че ты здесь забыла? Тебя давно не выставляли?       — Мы презентацию готовим.       — И че?       — Завтра выступление.       — Брехня.       — Ты нас отвлекаешь.       — Ну и че?       Мотя шумно выдыхает, уставившись на Полю. Тот какой-то странный — и еще тянет ко рту черные ногти. Мотя ловит его руку.       — Не грызи.       — Ага.       Поля опускает кисть на стол и снова барабанит пальцами.       — Славик, ты весь дрожишь…       — У меня такое странное чувство…       — Какое?       Мотя участливо склоняется к Поле. Поля выдыхает потрясенно:       — Мне не похуй.       — Ты не заболел?       Тем временем До поет: «Я не лягу под ноги к тебе, никогда!» — и дальше по оригинальному куплету.       Мотя пытается утешить Полю.       До кончает с куплетом и с чувством завывает:       «YOU KNO-O-OW…»       До переводит припев с русского на английский. Мотя переводит взгляд сначала на него, потом на Полю — и с надеждой, что цирку придет конец — и главному пидорасу достанется хоть в каком-то из номеров.       «My soul is torn apart       about you.       You can be strange like…». *«Моя душа разорвана на части о тебе. Ты можешь быть странной, как…»       Заминка.       «…modern art». *«…современное искусство».       Брови До попадают в ритм, чего нельзя сказать о его голосе.       «because me too». «ведь я тоже».       Мотю придавливает мощь отсутствия слуха — и она проверяет, как поживает Поля — с осознанием и без таблеток. Поля говорит:       — С меня достаточно…

VI

      Мотя замирает посреди улицы и оборачивается. За шторой с диснеевскими принцессами — извивающийся До.       Поля опять предал Мотю: его «достаточно» касалось презентации. На всю улицу разносится через открытое окно — и хором:       «WHAT IS PILLS?       Baby, you fuck up!       I’M FUCK UP!       Oh shit!       YEAH!» *«Что есть таблетки? Детка, ты облажался! Я облажался! Вот дерьмо!»

VII

      Поля пишет Моте. Говорит, что подготовил презентацию вместе с До. Мотя обижается, заболевает и не приходит даже зрителем.       Поля говорит с длиннющим многоточием: «Ты пропускаешь все веселье…»       Мотя отвечает: «Ага, и слава богу».       До напялил футболку с надписью «I believe in gay aliens» («Я верю в геев-инопланетян») и решил доказывать существование единорогов на серьезных щах. Дамы забальзаковского возраста сидели, подперев руками головы, и наблюдали с выражением «За че такая жизнь?».       Полю с До, конечно, дисквалифицировали с треском. Как каких-то геев-инопланетян.       До припарковывает их тарелку на первой же попавшейся скамейке. Хати ест с этой тарелки, как аристократ. Но без манер. Поля забирается на его стол ногами. До, пожав плечами, тоже садится рядом с ним на спинку.       Открывает лимонад с шипением. Прикладывается к горлышку. Передает и Поле, чтобы тоже приложился.       Говорит насчет гитары:       — Может, мне на какие-нибудь там уроки записаться, you know?       — Ага.       До смотрит на него ласково и хитро: любовь слепа, но не глуха же в самом деле. До толкается, и Поля давится лимонадом. Лимонад идет носом, До сразу идет нахуй — и со скамейки.       Поля достает платочек. Поля пытается убрать последствия с одежды.       — Поль. У меня ни голоса, ни слуха.       Поля отвечает ровно:       — У меня тоже.       Между делом он осматривает оранжевое пятно на своей белой рубашке — и не знает, что с этим делать. Без таблеток. Он поднимает взгляд на До и, подумав хорошо, сам тоже поднимается. Выливает лимонад на До.       До протирает глаза. Забирает зелень волос назад, запрокинув голову, и облизывает губы. Спрашивает:       — Полегчало?       Поля следит — за его губами.       — Иногда хочется поорать… На тебя. В основном.       До запрыгивает на скамейку и заранее орет:       — «WHAT IS PILLS?»       Поля кладет на До — не как обычно, а тяжелый непроницаемый взгляд.       — Я бы тебя выебал. Сейчас.       До соглашается и, сунув руки в карманы, отправляется домой.       — Ты как-то странно злишься, Поля, если честно. Но… это добавляет там разнообразия в нашу личную, you know?

VIII

      Вечером, отмокая в ванне, До мечтательно жмурится и, допевая «Вечер Полины» себе под нос, слушает, как матерится Поля.       Дверь медленно, почти зловеще открывается.       — Дори…       — Перестать?       Поля ложится на ковер — улиточкой. У Поли вид, как будто он утратил смысл жизни. До завершает карьеру музыканта со вздохом — ради любви и все такое. Но, конечно, временно.       Он приподнимается из ванны. Затаскивает Полю, который не сопротивляется и не помогает. Прямо в одежде затаскивает.       Поля трогает пену рукой. А потом спрашивает очень грустно:       — Ты, сучара, вылил весь шампунь?       — А че?       И еще грустнее:       — Охуеть.       — Поль, только не плачь. Я всю пену положу обратно, хочешь?       Поля решает утонуть — и потихоньку сползает вниз.       — Поль, ну че такое-то? А знаешь почему? У нас должны быть уточки.       Поля выдает совсем тоскливо:       — Дим, ты ебанулся?       — Во всех английских ваннах уточки.       — С чего ты взял?..       — Я видел в фильмах.       Поля понимает, что хуже некуда, и погружается под воду. До вытаскивает его со дна, подцепив за воротник.       — Ниче-ниче. Shit passes*, потерпи. *Дерьмо проходит.       — Ады надо постепенно отменять, сучара…       — Да ты что?       Поля выдает глубокомысленно:       — Тебе на меня насрать.       Дима серьезнеет, не соглашается:       — Не, это брехня, принцесс.       Поля добавляет тише и трагичней:       — Всем на меня насрать.       — Мне — нет.       Поля решает:       — Ну пиздец…       Дима усмехается.       — Не нравится? А че?       Поля тяжело молчит.       До отбивается:       — Мог бы и новые купить. Пил бы свои таблетки. На здоровье, травись дальше.       Поля вдруг плачет, потому что мог бы и купить, но не купил. Но в основном он плачет, потому что у него синдром отмены. Теперь Дима пугается, что что-то снова расхерачил. Нет, не что-то, а кого-то. И не кого-то постороннего, а Полю.       — Поль, ну давай в аптеку сходим?       — Дима, ты дебил.       — А че ты меня выбрал?       — Я тебя терплю.       Повисает пауза.       До, помолчав, вдруг улыбается и говорит:       — Я тебя тоже.       Поля поднимает взгляд. И До чувствует инопланетным шестым чувством, что сейчас его утопят.

IX

      По́лина матушка у себя в комнате вдруг слышит странный хриплый писк. Она ставит мелодраму на паузу, слушает.       В квартире тишина.       Она включает фильм обратно.       — Поля, прекрати! Ты что?!       Полина матушка откладывает айпад. Поднимается наперевес с бутылкой — и почти удачно. Она заходит к сыну в комнату: там никого. Она заходит в ванную: там всюду пена. Очень много пены. Это ее шампунь…       — Славик?..       Шторка медленно отодвигается. Полю не видно, зато видно кого-то зеленого. Кого-то, кто сырой, как будто вылез из болота. Это кто-то пытается убрать пряди-водоросли с лица и хмуро уставляется.       — Здрасьте.       Она кивает. Потом делает глоток вина. Потом выходит. Долго смотрит на бутылку. И думает: пора бросать.