Повествование от лица Алексии
Пятница уведомила нас об уходе Юджина и мне показалось, что Питер слегка расслабился. Он запустил в волосы ладонь, словно расчесывал их и каждый раз этот жест заставляет улыбнуться. Наверное глупо так говорить, но я люблю его кудряшки. — Всё в порядке? Может хочешь поговорить? — Может пойдем в кинозал и включим какой-нибудь фильм из проката? Или ты там раньше не был? — Не довелось, — скромно добавляет он, широко улыбается, — Запрыгивай на спину. — Хорошо. Питер, а ты можешь сделать для меня паутиношутер? Я могла бы защищаться им в случае чего. По походке человека можно определить многое, особенно если ты видишь как меняется его осанка и ощущает окаменелость тела. Вполне нормально, что он мог не доверять такую вещь, как паутиномет, сделанный давно и даже до знакомства с моим отцом. Не он один искал Человека-Паука, чтобы просто поговорить. Я прекрасно понимала тогда и также сейчас, о всяком вреде связанным с перемещением крови от супергероя к обычному человеку. Тони, некоторое время назад, настаивал, что его друг Стив мог бы помочь. И знаете на самом деле быть дочерью супергероя, идола для некоторых групп людей — не самая лучшая вещь. Ведь абсолютно спокойно можно узнать кто такой Стив, просто заболтавшись с ИскИном. Или сходить в обычный исторический центр, где можно узнать историю Капитана Америки. Многим же нравится он сам, а мне скорее его команда друзей. Полностью забывшись в собственных мыслях, поняла, что Питер уже раз десять пытался дозваться и видимо просто теперь поглаживал по ладоням. — Прости. Я задумалась. — Всё в порядке, Лекс. Так что будем смотреть? Мы остановились на страшилке «Чужой. Завет», но полностью вырастая в мире супергероев я могла не бояться происходящего. Лишь изредка вздрагивать на напряженных местах. В этом году нам с Питером должно исполниться шестнадцать лет и… — Мисс Старк, доктор Коннорс просит подойти к нему прямо сейчас. — Коннорс, — воскликнул Питер чуть громче, чем говорил всегда. Так и замерев, держась одной рукой за стену, а другой отталкиваясь от пола, приоткрыла губы, чтобы спросить, но не успела, — Прости, мои родители работали с ним. — Знаешь, мне не очень нравится этот доктор, — сразу же начала я, падая обратно в объятия Пита, — Он какой-то «скользкий» и противный. — Лекс, если твой отец нанял его для лечения, значит ему можно доверять. Не думаю, что кому-то нравятся когда их тыкают иголками по сто раз на дню, — он досконально повторял мои мысли, отчего смех непроизвольно слетел с губ, — Но если хочешь — я пойду с тобой. — Это будет скучно, Пит. — Идем. Плетясь следом за ним уже на собственных ногах, замечала во скольких местах я ещё не успела побывать, например тот же самый тренажерный зал. Тони всегда говорил, что туда ходили Кэп и Птичник, но я особо не понимала наименование второго. Минуя несколько этажей, уже видим белую дверь за которой всегда ведутся испытания. Привычно собрав волосы в тугой хвост, передают Паркеру халат, чтобы… чтобы просто был на нем. Затем, собравшись с духом сжимаю его ладонь и ощущаю как быстро бьется сердце, поворачиваю ручку и вижу целую груду различных пробирок. — Наконец-то вы пришли, мисс Старк, а то я начинал думать, что вы решили пропустить сегодняшний сеанс. А это кто с вами? — Я Питер, сэр. Питер Паркер, — на пару секунд мужчина снимает очки, чтобы разглядеть моего Пита, а затем неоднозначно кивает. Ой не нравится мне всё это, — Мои родители работали с вами раньше… — О, да, я помню тебя совсем маленьким — Питер! Время пролетело так быстро, а ты уже такой взрослый. Алексия, присаживайся пока на кушетку и приготовь левую руку. Из-за их разговоров могу хоть немного расслабиться, ведь присутствие парня успокаивает. По процессу их разговора — удается узнать в кого Питер пошел умом, и знаете не в Ричарда, а Мэри. При упоминании его родителей в глазах Паркера появляется сильная грусть, но он говорит, что не помнит их, а у Кёртиса — наоборот лютый интерес. Сначала у меня берут несколько ампул крови, при этом всё выполняют роботы — более смышленые чем Дубина, не в обиду этому милому существу, затем легкий укол в плечо заставляет прикрыть глаза. Возможно нехватка сна играет свою роль и сейчас, ведь просыпаясь вижу рядом уснувшего Питера, с небольшими мешками под глазами и слегка красным лицом. Любопытство вынуждает дотронуться до его шевелюры, ощутить просто нереально шелковистые локоны кончиками пальцев и протянуть ладонь к носу. Дыхательная трубка? Что вообще произошло? — Эй, эй, Лекс, — сжимая мои ладони, парень снимает маску с губ и носа. От настоящего воздуха намного лучше и мне снова хочется смеяться, — Эй… — Ахах, что происходит? Ты плакал? Из-за меня? Утром, днем или ночью — я буду жалеть из-за произнесенных слов, но сейчас всё такое возвышенное и рядом слышен шум нескольких аппаратов. Хмурюсь, с силой пытаюсь приподняться, но заботливо укладывая меня обратно, Питер проводит ладонью по лицу. — Что ты помнишь последним? — Как ты решил пойти со мной в медицинский блок, твои разговоры про родителей, отчего я стала понимать тебя сильнее. Честное слово, я не подслушивала, обстоятельства, — замираю на середине предложения, вновь ощущая сжимающую мою ладонь руку, — Тяжело говорить. — Прости, тебе сейчас нужен покой. Меня и так пустили ненадолго, — еле слышимый писк раздается по палате и только сейчас вижу за окном глубокую ночь, совсем неестественную для Нью-Йорка местность и пазл сразу же складывается. Всё пошло не так, как ожидалось. Отчего-то становится грустно и из глаз стекают слезы, а плач практически невозможно остановить, — Я с тобой, тише, Лекси. Тише, иначе придут врачи и выгонят меня. — А ты через окно запрыгни. Герой двадцать первого века.***
Спустя некоторое время в палате появляется врач, но вовремя притворившись спящей — Питеру разрешают остаться ещё на час. Я понимаю, что поступаю не слишком честно, ведь для других пациентов родственников сюда не стали бы пускать. — Эта палата забавная. Ты только посмотри наверх, сколько изображений — животных. Слоников. Дельфинов. Мартышек? — Ты же не отпустишь меня пока не узнаешь, что случилось? Положительно киваю, пытаясь как меньше ерзать на простынях. Точно могу сказать, что на мне есть тонкая больничная пижама, или рубаха, в которую одевают после операции. Паркер пошатывается на стуле, но сохраняя баланс приземляется на все четыре ножки. — Дурак, а если бы ушибся? — Со мной ничего бы не случилось. Я цел, — с улыбкой «я у тёти дурачок», Паркер продолжил, — После введения препарата, который смог бы остановить распространение раковых клеток, твое тело словно парализовало. Я услышал, как ты позвала меня по имени, прежде чем из твоего рта пошла пена. Решив вколоть антидот, доктор Коннорс пошел за ним, но Пятница выявила у тебя метастазы в легких, — неприятно дернувшись на кровати, поняла что за бинт находится около ребер, — Затем всё пошло на спад, но меньшую часть удалось удалить только здесь в Орегоне. — Сколько прошло времени? Я хочу извиниться перед тобой. Прости, что пришлось видеть всё это. — Самое главное — твое здоровье. Несколько дней, ничего страшного. Тётя Мэй уведомлена. — Господи, как же стыдно, — прикрыв лицо ладонями, ощутила легкое прикосновение руки к шее, — Что ты делаешь? Убрав ладони, увидела как Питер оказывается пытался показать ещё одного находящегося здесь человека. Тони видимо спал всё это время на другом, более маленьком диванчике, отчего сердце неприятно сжалось. Как родители вообще могут проводить время со своими детьми, которые постепенно умирают? Снова ощутив влагу под глазами, шмыгнула носом, пытаясь как можно быстрее собраться. Он не должен видеть всего этого. Папу только называют Железным Человеком, но в детстве я часто слышала как он плачет и сама видела его панические атаки. Вновь поняв, что самостоятельно затягиваю паузу и взглянула на Питера. Парень сразу же понял мою просьбу, поцеловал в лоб, ведь мы ещё не рассказывали о своих отношениях моему отцу, а затем пообещал что будет заезжать. Это конец? — Папа, — я попыталась слезть с больничной койки, но он сам оказался рядом, укладывая обратно, — Как ты? — Сейчас важнее ты, — усмехнувшись, сразу попыталась спрятать улыбку. — Твоя реакция вполне нормальная, некоторым людям нужны часы, чтобы прийти в себя после операции. — То есть? Я думала она была несколько дней назад. — Нет, несколько дней назад тебя только привезли сюда. Был консилиум врачей, я думал, что тебе поможет один давний врач, который оперировал меня из-за шрапнели, но Стрэндж словно в воду канул. Сейчас это не имеет значения. Попытайся меня понять, хорошо? Кивнув, стала слушать про прошедшее заседание, решившие оставить меня жить на время с фостеровской семьей на несколько месяцев, потому что другой сделки было невозможно совершить. За это время — я должна быть спокойным, обычным подростком. Большинство времени — проживать в больнице, видимо этой. Помощь другой семьи состоит только в обычных посещениях, что даже лучше. Некоторое время, если состояние позволит, смогу ходить в школу, возможно найду что-нибудь полезное. Простившись, когда веки стали свинцовыми, ощутила отцовский одеколон и его неизменную фразу, что скоро мы будем дома.Конец третьей части