***
— Алло, он появился, нет? — с тревогой в голосе спросил Волков. — Нет, телефон молчит, в клубе его не было. Артем, когда у тебя самолет? Я зашиваюсь! — Где он? Что случилось? Через два дня буду в городе! — … (шорох в трубке). — Отвечай, блядь! Что случилось? Почему молчишь?! Придушу тебя нахер, если сейчас же не ответишь! Где он?! — Артем терял терпение. — Извини, я графики сравнивал, новые сделали. Его смена должна была быть сегодня, но ее перенесли на два дня вперед. Здесь он не появлялся, к дому я подойти не могу близко, там везде их люди. В окнах света вроде нет три дня уже, может больше. — Уехал?! Или спиздили пацана?! Ты должен был дышать ему в затылок!!! Сука… Почему не уследил??? — Я и так живу в машине уже! — оправдывался парень. — Артем, ты прекрасно знаешь, что его пасут везде, доступ к нему только в клубе! Как бы я все это сделал? Я один здесь! — Знаю… но это ничего не меняет! — Артем, я делаю все, что могу! Я не спал уже два дня! — Он может быть где угодно! Но по своему паспорту он не выезжал, это я курирую. Где очкарик? — Басти у себя в номере. Выставку ему продлили, поэтому он пока в России. Думаешь, он может что-то знать? Прессануть его? Только скажи… — Кошмар… — Волков растирал ладонью лоб. — Нет, вряд ли он что-то знает, он там шавка последняя, еще и псих больной. Не светись пока! — Псих?! Так может это он как раз? Может, это Эмин? — Нет, этот просто неадекват, у него мозгов не хватит такое проворачивать! Я был в его галерее местной в Лондоне. Охренел, что он там рисует. — На вокзалах Сереги не было, в аэропортах тоже, в банках не светился, отпуск не брал. Есть вероятность, что все же сам выйдет на работу, если график вдруг переделали, обычно его не меняют. Серому надо бы датчик слежения в жопу, а то ты так точно поседеешь… — Уже поседел… — с горечью добавил Артем. — Я надеюсь, он объявится. Если люди Эмина крутятся возле его дома, то либо ждут его, либо не хотят никого к нему подпускать, либо хрен его знает, что им надо… может, смотрят кто им интересуется. — Ты что-то узнал про Дёмина? — Да, у него врагов еще больше, чем у меня… — Где он так успел-то? — Он дохера чего успел за свою недолгую жизнь! Сам в ахуе, не знаю с какой стороны его жопу прикрывать. Много вопросов по семье. Будь на связи! — Ок! — Если с ним что-нибудь случится, урою нахуй… — прошипел Волков. — … я понял тебя, Артем… Волков отключил телефон и нервно шагал по ковру в своем номере, держась за голову. «Блядь, парень, куда ты съебался?! Куда?! Не делай глупостей…»***
Сидеть, обняв себя за колени, и смотреть в пол… сидеть… и смотреть… в пол… Не чувствовать холода, голода и боли… Без слез, без эмоций, без движения… только сглатывать иногда и моргать… Абсолютный внутренний вакуум. Пусто там, нет ничего, прожгло душу вместе с мозгами, все процессы в организме минимизировались и протекали чисто технически, в том числе и процессы восстановления после повреждений. Ссадины по всему телу, синяки на запястьях, лодыжках, локтях и коленях. Опухшая нога, шея как поле битвы… татаро-монгольской… член там тоже слег где-то как раненый солдат. Потрепали пацана, болело все, но одновременно ничего. Из эмоций присутствовал страх, но страшно было не от того, что он реально кого-то боялся, тем более, что враг более или менее обрисовался, а потому, что он ничего не чувствовал сейчас. Больше не придавал физической боли значение. Душевная тоже утихла. ОН. ПРИВЫК. К БОЛИ. Он это понял только что. Говорят, в каждом человеке есть Бог и Дьявол, они внутри нас, так вот его душевные противоречивые оппоненты походу пристрелили друг друга недавно, а теперь лежат, разлагаются, сведя конфронтацию между собой на нет. Тишина внутри и снаружи. Главное, что все молчат… никто в голове не истерит, не орет, не обвиняет. Это оказалось самым жутким осознанием за последние несколько часов, проведенных в этой комнате. Если раньше он хотя бы себя живым чувствовал, когда болело, то теперь были сомнения. Будто временно дошел до предела своей чувствительности и отключился. Не вздрогнул, когда щелкнул замок, даже глаз не поднял, когда вошли. — Не спишь? — спросил его мужчина в пластмассовой черной маске. Дёмин отвечать не стал, хоть и слышал вопрос. Зачем отвечать, если и так видно, что бодрствует. Дверь осталась распахнутой, из внешней реальности доносились скрежет металла, стуки, грохот, будто они находились в промышленном здании. Мужчина прошелся взад-вперед, смерил комнату шагами, затем уселся на полу, пристроив спину к стене. Между парнями не больше двух с половиной метров. Молча уставился на Сергея и несколько секунд изучал фигуру перед собой. — Как ты? — вдруг спросил гость. Дёмин не шелохнулся. — Ты уже три часа так сидишь… — хмыкнул он. — Отлить, пожрать… одеться… не хочется? Серега молчал. — Несите нового Сережу… этот сломался… — рассмеялся мужчина, но потом затих, изучая парня дальше. — Мстишь мне? — раздалось в тишине грубоватым, осипшим и уставшим голосом. — Ожил… надо же… — тут же ответил парень в маске. — Да, это ответка от меня… — Ты мстишь Алексу… только я уже не он… — почти безразлично ответил Сергей. — Тебя расщепило, что ли, малыш Алекс? — мужчина чуть подался вперед, нагло разглядывая Сергея. — Ты как был Алексом, так им и остался, друг мой. А на то, что написано в твоем паспорте, мне похуй. — Сними маску… — Зачем? Узнал меня? — было слышно, как он улыбался под ней. — Во-первых, только ты называл меня «малыш Алекс»… — Сергей говорил апатично и без эмоций, смотря в пол. — Во-вторых, хоть тебе и удалось акцент убрать, но голос-то твой… В-третьих, я тебя узнал еще там, когда ты мне в рот харкнул… — монотонно продолжал он, — мразь… — Понравилось? — вопрос звучал ядовито, намекая не хотел бы он еще раз пожевать чужих слюней. Мужчина стащил маску и предстал в полной красе. Загорелый, с короткой стрижкой, волосы аккуратно уложены на бок. Выглядел моложе своих лет, особенно в этой длинной толстовке. Несмотря на то, что старше Сергея почти на шесть лет, они смотрелись одногодками. Сытая, надменная морда. Худощавое, высокое, спортивное тело и одежда, будто снятая с подростка, дарили своему хозяину поистине «мальчишеский» вид, в нем трудно угадывался мужчина тридцати трех лет, скорее юноша. В костюме же выглядел совсем иначе. Дёмин поднял на него глаза, в его взгляде читалось все: ненависть, лютая неприязнь, дикая усталость, но и смирение, как ни странно. — Давно не виделись, правда? — парень откинул маску в сторону. — Зачем ты так со мной? — вопрос Сергея повис в воздухе. Адресат, в чьи уши выслали предложение, лишь улыбнулся той улыбкой, которую редко захочется увидеть на чьем-нибудь лице. — Кто-то должен был, правда? Считай, что тебе вернулось… — Как ты меня нашел? — По большей части это вышло случайно… Стив «помог»! — мужчина улыбался, рассказывая. — Не сам, конечно. Когда мы узнали, что Стива взяли, а новость эта разлетелась быстро! То копнули, кто его нагнул, кто повязал. Вышли на твоего Волкова, а потом и на тебя. Тогда и узнали, что Алекс Уайт, оказывается, жив! — он развел руками. — Я не Алекс больше… забудь это имя… — невозмутимости Сергея можно было позавидовать. — Да не-е-ет, ты все еще Уайт, только что с тобой стало, а? Ты видел себя? — начал он наезжать, с презрением разглядывая Сергея на кровати. — Ты сидишь тут как побитая собака, абсолютно голый и складывается ощущение, что тебе плевать на это… — парень говорил с агрессией. — Где твое достоинство?! — Мне и правда похуй… ты прав… — тихо согласился Серега. — После всего, что я пережил, наличие на мне одежды или ее отсутствие не сделает меня ни лучше, ни счастливее, ни достойнее… — Стал пидором, ладно бы сам трахал, дык нет, — тебя! — он оскалился. — Тебя, Алекса Уайта, сына Эндрю Уйата, трахают в зад мужчины! Я не поверил, когда узнал!!! — он рассмеялся. — Я думал, это шутка! Вспоминая тебя, я правда думал, что мне лапшу на уши вешают, рассказывая о твоих гейских подвигах и нынешней жизни! — парень срывался на эмоции. — Спрошу еще раз… где твое достоинство, Алекс? Где твоя гордость?! — Гордость? Что это? — Серега своим осоловелым видом начинал выбешивать мужчину. — Мое достоинство осталось лежать где-то на том стуле со шкурой… где четыре часа назад вы изнасиловали меня, где издевались над моим телом и всячески пытались унизить на камеру. На том стуле, где вы херачили меня плетью и пихали мне в член всякую дрянь, осталась и моя гордость. Поэтому я абсолютно не понимаю, о чем ты меня сейчас спрашиваешь… Посидеть голым в тишине, зализывая раны — не самое плохое занятие… потому что ты не оставил мне другого выбора. Мужчина недоуменно смотрел на Серегу, потому что тот говорил об этом спокойно и тихо, совершенно без эмоций, как полный псих. Это напрягало. Дёмин выглядел безумцем, которому нечего терять. — Как ты лег под него? — сменил парень тему. — Под мента своего? А? Ладно бы за деньги, нужда там… я бы может понял, но, блядь… — Тебе не надо понимать мою жизнь, Тео… ты к ней никакого отношения не имеешь… Тео подошел вплотную, наклонился и грубо схватил Дёмина за затылок, а затем прижался своим лбом к его лбу, так, чтобы глаза в глаза: — Еще как имею! Родственники как никак! Да и много я дерьма от тебя хапнул! И знал бы ты, как приятно уничтожать твою жизнь, хотя она и без меня выебала тебя во все щели, мальчик! Чему я бесконечно рад! — шептал он. — Но тебе никогда не стать обычным человеком… слышишь? Как бы ты не старался, но прикидываться нормальным долго не получится! Такую мразь как ты еще поискать надо! Ты изменился, да, сильно изменился, но это никуда не денется от тебя… Не надо отклоняться от своей природы… не выйдет… — Ты не прав, Тео, могу тебя заверить… ты и понятия не имеешь, о чем говоришь… — Из отморозка в философы подался? — рассмеялся Тео, отойдя на метр. — Роберт в курсе, где ты и чем тут занимаешься? — Нет, — весело ответил он. — Я не посвящаю отца в такие мои шалости, ты же своего не посвящал… — Думаю, Роберт бы охуел… — Сергей говорил шепотом, — узнав, что ты наркоту по городу пустил… и инцестом балуешься… — Также, как охуевал твой отец в свое время от твоих проделок? А для инцеста мы слишком дальние родственники, так что даже если я тебя трахну, это не засчитается! Здесь тебя защищать не будут, дорогой! Это тебе в Англии все с рук сходило, все прощалось… Лимит исчерпан, пора отвечать за все… — Ты прав, не будут, некому меня защищать, я один… — снова согласился Сергей, вызвав тем самым недоумение на лице Тео. — Наше поколение можно считать потерянным… А порностудия тоже твоя? Многим калечишь судьбы? — Смешно слышать это от тебя… — Тео саркастично хмыкнул. — Кто все это спонсирует? — Думаю, ты бы сам охерел, узнав, кто все это спонсирует… — Тео сверкнул белоснежной улыбкой. — Зачем я тебе, Тео? У меня ведь нет ничего больше… я нищий диджей, у меня даже жилья своего нет. И откупиться от тебя мне нечем, зачем я тебе? — В коллекцию трофеев! Работать будешь на меня… отрабатывать долги… — С какой стати? — Ты все это заварил и дал заднюю, сука… Подставил всех… поэтому у меня не только личные счеты с тобой… — Тео говорил с ненавистью. — Нет, парень, так не пойдет… теперь ты снова в деле… только на низших ролях… — А если откажусь? — Убьем тебя… — хладнокровно ответил мужчина. — Понимаешь, ты ведь теперь один, ты никому не нужен и деваться тебе некуда. — Басти тоже с вами? — Ооо, а как же! Он тебя ненавидит… за все, что ты с ним сделал… и, думаю, будет рад почморить… — А что я с ним сделал? — тут Серёга подрастерялся, но не мог вспомнить ничего такого. — Сам тебе расскажет о своей жизни… — снова рассмеялся Тео. — Но на твоих липовых похоронах он выдохнул с облегчением… Серёга почувствовал как изменился его пульс, как много он оказывается не знал. — Тебя все ненавидят, кто имел с тобой когда-то дело… Волков вон от тебя сразу открестился, когда фотки увидел… — Какие фотки? — Серега внутренне напрягся еще больше. Тео ждал этого, он достал из кармана несколько фотографий и кинул на пол лицевой стороной вниз. Серега замер, уставившись на них. Что же там такое? — Помнишь свое красивое расставание с Волковым? — Тео говорил уже в дверях. — Когда об тебя ноги вытерли?.. Это мы ему глаза раскрыли… У нас было два варианта развития событий, либо он тебя начинает защищать и тогда прямиком получает пулю в лоб, потому что нехуй защищать такую тварь как ты! За Волковым даже киллер с месяцок ходил, на случай, если тот все же передумает, но не понадобился… Второй вариант — он тебя бросает и забывает о тебе… что он, собственно, и сделал, — Тео хохотнул. — Разумный человек, следак этот. Понимаешь теперь положение свое? Всем на тебя похер. Причем варианты мы ему не озвучивали, он принял решение сам. Он и не знал, что был на волоске от смерти… Серега сглотнул. — Как придешь в себя, выходи, дверь я закрывать не буду… поговорим. Выбор ты пока еще имеешь. — Это выбор меня имеет… — почти беззвучно произнес парень. — Тем не менее… одежда твоя снаружи… Тео вышел, а Серега как паук на дрожащих ногах сполз вниз с кровати, пальцами подцепил снимки и перевернул. Дыхание перехватило, в груди защемило сразу. Боль сдавила грудь настолько сильно, что осязаемо стало трудно дышать. Он листал фотографии, ошалело уставившись на них. Слезы полились водопадом, но он их не ощущал на лице. Понял, что плачет, когда они начали капать на снимки. Хотелось забыться, не думать, перестать чувствовать — безрезультатно. Сердце в клочья. Как? Что это?! Турция… массажный стол… и он… его там… трахали трое… Это тот день, когда Волков улетел домой, день, когда Серега слетел с беговой дорожки и обратился за медицинской помощью. А что получил? Его усыпили и выебали?! Вот откуда эти странные ощущения в теле, когда он проснулся на столе, а потом и эти синяки мелкие. Серый подумал, что от массажа, а оказалось… Фотографии выпали из рук. Пронзенный острой душевной болью, Серега сидел на коленях, в бессилии опирался рукой на пол, закрыв глаза. Второй рукой держался за область сердца, словно раненый. «Артем, — думал он, — как ты мог этому поверить?! Как?!» — Я жив… все еще жив… Боль, я чувствую тебя… слава богу…— он улыбнулся сквозь слезы, губы дрожали. Эмоциональное отупение проходило. — Теперь все ясно… я шлюха в твоих глазах… наверное, так было всегда… иначе ты бы не бросил меня… я для тебя так и остался клубным ушлепком с прокуренными марихуаной мозгами… — Серега лег животом на колени и почти захлебывался в слезах. — Иначе ты бы не бросил меня… за что вы так все со мной? Я уже не тот… это уже не я… но мне прилетает и прилетает… — тело сотрясалось в беззвучных рыданиях. Лбом уперся в фотографии на полу, изредка открывал глаза и видел это порево перед собой, которое от скопившихся на глазах слез расплывалось. — Неужели ты поверил, что я такой?! Он резко приподнялся на локтях и попытался успокоиться, вытирая слезы. — Что бы я сделал, если бы был на твоем месте? — Серый рассматривал фотографии, пытаясь понять действия Волкова. — Я сделал бы тоже самое, это факт — послал бы на хуй первым делом… потому что я здесь как проститутка трехкопеечная… — губы снова задрожали от вида этой постановки. — Но потом бы начал орать, выяснять отношения, полез бы в драку… А ты? Почему ты ничего мне не сказал? Не предъявил? Не избил хотя бы? Вообще ничего… ну хоть какое-то проявление привязанности могло быть? Тем более зная твой характер… А ты просто бросил и исчез… Как можно уйти, ничего не объяснив?! Второсортный, так ты меня назвал в тот день… Серега рассматривал фотографии, на которых он выглядел не просто второсортным, а абсолютной шлюхой, блядью, которую трахали вдоль и поперек, мерзко и грязно пользовались его телом, аж затошнило от этого, захотелось сжечь бумагу. — Либо ты догадался, что это подстава, либо тебе на меня реально похуй… было, есть и будет… — парень дышал урывками, пытаясь успокоиться. — Сука, мой мозг отказывается в это верить… твои глаза не могли так врать… ты ни на кого так не смотрел больше… я же видел… — слезы снова наворачивались. — Получается, всем на меня плевать, я действительно один… хрен знает для чего живу… хрен знает когда сдохну… — Кого я обманываю? — шептал он. — На этих фотках такой пиздец… ни один нормальный человек не стал бы мараться и что-то выяснять, тут и так все понятно… — слезы снова выкатили огромными фасолинами. — Блядь, как вы это сделали? Как вы меня поставили во все эти позы? Как это вообще возможно? — он закрыл ладонями лицо и тихо плакал, как делают это дети, когда им плохо. — Я ничего не помню… ничего… Потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться. Сергей расставил все точки над I в своей голове и отстранившись от своих страданий, понял, что никто ему не поможет, и принялся перебирать фотографии, внимательно запоминая тех, кто с ним это сделал, вглядывался в лица основательно, фигуры, татуировки. Все фиксировал в памяти на всякий случай. Все равно терять нечего уже, все, что можно уже потеряно…***
Четверо мужчин галдели за столом, когда Сергей вышел в общую комнату. Все моментально затихли, увидев его. — Что решил? — с ухмылкой поинтересовался Тео, сидя за столом. — Я согласен… — твердо, но тихо ответил Дёмин. Они встретились взглядом и Тео четко прочувствовал, что это реально взвешенное решение. — Ты прав, от своей природы не уйдешь… — Рад слышать… проходи… садись… — он указал кивком на мягкий диван. Под любопытные взгляды мужчин Серега прошел вглубь помещения и присел туда, здесь было прохладнее, даже в одежде зябко. Он улавливал легкий запах бензина и кофе, наблюдал знакомые лица… он их видел уже, двоих точно. Дёмин понял, что они в гараже, но под землей. Это тот самый гараж, где его чуть не отпиздили ночью и где влили стакан водки. Видимо за третью дверью скрывалась тайная комната с ходом в подвал, где они сейчас и находились. И коридор этот с вазами как раз был там и комната с камерами, где его недавно отпидорасили в рот. Все рядышком, не отходя от кассы. — Держи… — Тео протянул ему чашку кофе и сел рядом совсем близко. Стал прикуривать косяк. Серега откинулся на спинку и пристроил голову назад, пил кофе полулежа. — Покурим, братан? — предложил Тео. — Вы родственники? — удивились мужики. — Наши отцы были троюродными братьями… — пояснил он, затягиваясь. — Ниче се… а че ты не сказал? — А зачем? Это не играет никакой роли… Тео повернул голову к Серому и выдохнул дым ему в лицо, тот даже не сморщился. — Надо привыкнуть называть тебя Серегой… маленький… — он вложил Дёмину в рот косяк и дал хорошенько затянуться, не убирая руки. — Молоде-е-ец, вот так… расслабься… скоро мы с тобой выйдем на работу… — Мы? — растерянно переспросил Серый. — Я ваш новый администратор… — он едко улыбнулся, коснувшись кончиком языка своих зубов. — Думаю, сработаемся… «Получается, ты и есть Эмин Курт… наркотики, порнография, торговля людьми… Пиздец… просто охуеть…» — думал Дёмин, делая очередную затяжку с рук брата…